***
Весенний сладковатый запах сирени в ночном городе разносился ветром по всей округе, предвещая приближение лета. Уже чувствовалась та самая атмосфера, когда ты становишься почти беззаботным, забывая на пару-тройку месяцев о внешних проблемах. Погружаешься в свои мысли, и даже если зависнешь на минуту на месте, глядя в пустоту, тебя никто не оторвёт от важнейших рассуждений, которые могли бы однажды спасти целый мир. Хах, насколько бы абсурдно это не звучало, но именно в ту ночь она снова сидела на крыше, наедине с собой, и размышляла всё о том же. Ночь – прекраснейшее время для рассуждений, с этим уж точно не поспоришь. Особенно приятно наслаждаться чистым, прохладным воздухом, неиспорченным людьми. Жара прошла, причин для беспокойств уже и не осталось, можно наконец расслабиться. – И правда, грех спать в это лучшее время суток, когда за весь день столько всего накопилось для рассуждений! – резко нарушила тишину Агнесс. Её уже ничего не беспокоило. Очередные смерти она приняла как должное, и даже не смела подумать о том, какое бремя она возложила на свою совесть. Ночные огни водили хоровод в кромешной тьме. Почему-то город был очень оживлённым, и, не смотря на столь поздное время, в нем продолжала кипеть жизнь. Девушка сидела на крыше 16-этажного дома, просто свесив ноги, и смотрела вдаль. Пролетая мимо, легкий ветер то и дело пытался дотронуться до её пепельно-серых волос, но казалось, всё время очень робил, и поэтому они только слегка развивались. В какой-то момент ей показалось странным, что на миг в воздухе завитал аромат крови и дешёвых пряностей. Тот самый аромат, пренадлежащий помещению, в котором девушка выполняла предыдущий заказ... Неужели, её преследует совесть? Нет-нет, этого не могло быть. Она просто не могла чувствовать её угрызения, ведь весь кровный род Гафуров славился своей беспощадностью и особым хладнокровием, и поэтому совесть для неё была позором. На этот раз её заказчиком был опрометчивый на вид рыжеволосый парень, лет восемнадцати. «Да, ты улыбаешься, но я-то знаю, что тебе грустно.» – эта резко всплывшая из далекого прошлого фраза пронизывала его насквозь. В голове всё было будто затуманено. Из-за внезапно зазлестнувшего горя его мышление уже нельзя было назвать здравым. Полностью уйдя в себя, парень уже было начал терять связь с внешним миром и, пошатываясь, забыл о том, что стоит на краю некой пропасти, а точнее, на краю крыши многоэтажки. Но вернуть его в эту беспощадную реальность смог голос, прозвучавший среди полной гаммы городских шумов. – Прошу назвать Вас своё имя. Оно необходимо мне для отчёта. – хладнокровно произнесла девушка, доставая из своего ранца какой-то бланк и ручку. Парень, находящийся слева от Агнесс, вздрогнул от неожиданности. В отличии от неё он стоял на самом краю дома, и смотрел вниз. В его глазах можно было увидеть сильную горечь и тоску, но по-видимому он тщательно пытался скрыть свои переживания, нервно вертя в руках мрачную визитку.«Агнесс Гафур – проффесиональный наёмный убийца SP класса. Главный представитель компании "Чёрный Лотос". Одна цена в независимости от сложности и продуманности убийства. Предоплата в 50% от общей суммы. Встречи и обговорения осуществляются только на крыше 16-этажного здания Эль-Наур, в период с 0:00 по 1:30»
– вот что было написано на том маленьком клочке глянцевого картона, выполненного в темных тонах. Тик. Так. Одна минута - шестьдесят секунд. Затишье призрачным духом вилось около двух темных силуэтов, заполняя своего рода пустоту между ними. Тик. Так. Один час - шестьдесят минут. А ведь она и не знала, что весь её скудный, зажатый и небогатый на радость внутренний мирок полностью перевернется после произношения одного лишь имени. Тик. Так. Одни сутки - двадцать четыре часа. Да. Именно оно было ключом к специально забытому прошлому. Не стоит беспокоиться, ведь этому быть суждено. И, увы, судьбу никак не обхитрить. Она склонна помогать лишь страдающим, и его Хранитель знала это. Тик. Так. – Юл. Низами Юл. – нарушил неловкое молчание рыжий паренёк. Его слова, казалось, растворялись среди негромких городских звуков и лёгкого скрипа от покачивания веток соседних деревьев. Как и было предначёртано, волей-не-волей этот момент всё же, но настал. Четыре года пролетели совсем незаметно для обоих. Вот уже и ручка летит на свежевыложенный уличный асфальт с высоты 16-го этажа. А вслед за ней следует и несколько бланков, скреплённых скобой. Упав после минутного парения в небольшую лужу, образовавшуюся после недавнего летнего ливня, тонкая офисная бумага легко рассталась с запахом дорогих швейцарских чернил. Написанные от руки первые две буквы фамилии парня сразу же размокли и растворились в дождевой воде. Юл... Это имя эхом разносилось в голове у Агнесс на протяжении, казалось бы, нескольких часов, хотя с момента его произношения прошло пару секунд, и она опомнилась только тогда, когда не увидела в своих руках уже выроненные ручку и бумагу. – Эээ.. Всё в порядке? – своими словами парень окончательно привёл витающую девушку в чувство. Но только на какой-то миг, не дав ей совсем уйти в себя и позволить апатии вытянуть свои мерзкие лапы из пропасти и забрать к себе, на самое дно. Агнесс уже было не помочь. В сознании забытое прошедшее неумолимо врывалось в реальность, грубо вскрывая давно зажившие раны на сердце девушки. Страх. Тревога. Отчаяние. Потери. Всё это синонимы к слову Любовь. Хотя, может, это была и не совсем любовь? Лишь чувство обязанности помочь? С помощью самопожертвования? Но не моментального, а постепенного. Медленно забирающие жизненную энергию потусторонние силы не давали забыть о себе, снова и снова кромсая её широко распахнутую душу. Судьба склонна помогать лишь страдающим. Она знала это.