Во тьме Вселенной

Мормолик тихо дремал в огромном кресле, вытянув ноги, полностью отдаваясь удовольствию просто так лежать и нежиться в тепле горящего камина. Угольки в нём негромко потрескивали, а вечный полумрак помещения, так и клонил в сон. Тем более господин был очень занят, и помощь его верного слуги пока была не нужна. Но это только пока. Измерение Безумия было довольно необычным местом, негостеприимным, мрачным, как и его Владыка, и посетитель очень рискует потерять свои уши или вовсе рассыпаться на части, только лишь зазевавшись при рассматривании картин поместья. Но вы наверно не можете себе представить это измерение? Мы вам постараемся помочь в этой задаче. Закройте глаза…Что вы видите? Правильно, темноту, настолько непроглядную, насколько это возможно, ибо ваши глаза закрыты. Всё измерение это непроглядная тьма, в глубинах которой водятся самые ужаснейшие создания, придуманные чьими-либо мозгами. Вот представили вы перед сном бабайку, а она уже там и создалась. Посреди этой тьмы стоит… висит или может лучше сказать плывёт? Не важно, находится небольшой домик с закосом на аристократическую усадьбу. С виду весьма обветшалый, но внутри чудесный и пугающий до мурашек. Каждый день, каждый час и каждый момент дом изменяется, перетекает в другое состояние, оставляя неизменным только три комнаты: гостиную, спальню господина и спальню Мормолика. Остальное же изменяется так часто, что Протогон уже наплевал на то, что его окружает и совершенно перестал интересоваться, каким причудливым способом в очередной раз выведет его коридор. Он говорит, что измерение изменяется в точности, как и мысли в его тёмной голове, переняв эту текучесть и неожиданность именно от них. Мормолика поначалу такой факт здорово пугал, но потом боль поутихла, надежда угасла, а всякий шанс на хэппи энд растворился под его надрывные крики в кровати господина. Спасибо, что ещё там. Но главными постояльцами скромного жилища отражения были безумные души, попавшие к нему после того, как сошли с ума в мире Билла. Они совершенно безмозглые, неадекватные, и представляют из себя огромные желеобразные капли гуталина, но у всех них доброе "сердце", если вообще можно назвать их кашицу каким-либо органом. Да, такие омерзительные на вид, но такие любящие и преданные создания. Протогон стал для них кем-то вроде няньки в ясельной группе или воспитателем собак в приюте для бездомных животных. Кажется, он также сильно любил их в ответ, как и они его, даже несмотря на то, что они постоянно пачкали его костюмы своими объятьями, ходили за ним попятам и просили поиграть, когда он был не в настроении. И Протогон упрямо стирал свою одежду, чесал их, где они не могли достать, кормил стиральным порошком, не переставая растроганно улыбаться. Ему нравилось, когда его любили. А никто более его не любил. Совсем. И никогда. Отражений вообще на каком-то интуитивном уровне все ненавидят, презирают и боятся, хотя половина из них пыталась всеми силами наладить контакт с обществом в силу своей природы, та же Джинни, например. Но вечно всё кончалось уничтожением физической оболочки и приобретением новой душевной травмы на и без того неуравновешенной сущности отражения. Если так подумать, то Билл Шифр совершил свою самую грандиозную ошибку, а одновременно и победу, как раз в позднем для фигуры подростковом возрасте, когда мыслишь уже, как взрослый, а окружающие всё ещё видят в тебе ребёнка. Возможно, его возраст навсегда остался таким с получением бессмертия и передался копиям – отражениям. Но наши пространные размышления и рассуждения стоит прервать, так как дверь из тёмного дерева приотворилась, и в гостиную вошёл Протогон в одной лишь сиреневой рубашке и брюках, на ходу застёгивая ремень на поясе. Его лицо застыло в какой-то странной мысли, глаза потухли, но грудь бешено вздымалась, переполненная тёмным наслаждением. - Мормолик!... – приказным тоном резко вскричал он, исподлобья устремив взгляд на мигом вскочившего слугу. – Бездельник, иди и смени простыни в моей комнате, прошлые уже успели испачкаться. Взамен постели самые белоснежные, какие только есть в доме. - Да, господин, как пожелаете… -паренёк неловко прошмыгнул мимо него, склонившись в полупоклоне и заглянул в спальню, из которой вышел Протогон. Он тяжело вздохнул, покосившись изо плеча на подошедшего к камину хозяина, и вошёл внутрь, с лёгким отвращением оглядывая деяния, которыми здесь занимались. Бледное отливающее синевой тело, словно вылепленное из воска, не шевелясь, раскинулось поперёк кровати. Это была четырёхрукая девушка, мёртвой хваткой схватившаяся за изголовье кровати. Но Мормолик сразу понял, что это лишь иссушенная, уже никому не нужная оболочка отражения, потерявшее свою энергию навсегда. Протогон нахально изувечил её тело, а потом высосал, выжал всю энергию, всю жизненную силу, что в ней была. Ещё один шаг был совершён на пути восхождения к трону Властелина Вселенной, но надо помнить, чем выше взбираешься, тем больше вероятность сорваться и сломать себе шею. - Вечно оставляет уборку за мной… - проворчал парень, отвернувшись от обнажённого тела, и начиная вытягивать запачкавшиеся простыни с мягкой кровати. Задача была не из лёгких, а тело только усугубляло положение. Тогда Мормолику пришлось пойти на крайние меры. Он провозился минут десять, отцепляя ледяные пальцы, впившиеся в изголовье, уже подумывая взять лом, но когда, наконец, управился, ему пришлось поднапрячься ещё больше, взяв на руки бездыханное тело. С трудом пройдя с такой ношей три шага к окну, он приоткрыл магией оконную раму и выкинул оболочку во тьму, которая белой точкой промелькнула на чёрном фоне и тут же исчезла в пучине. - Ну и тяжёлая же… Ладно, кто это хоть был, а, господин? – с наигранным равнодушием прокричал Мормолик, скомкивая постельное бельё в одну большую кучу для стирки. - Легкомысленность! Бесполезная пустышка, не более того! Но зато отлично сняла стресс… - Не сомневаюсь… Протогон фыркнул, опустившись на краешек кресла, где несколько минут назад дремал Мормолик, и подпер подбородок ладонями. Глаза не в силах были оторваться от играющих огненных языков пламени, тем самым предоставляя чувствам время, чтобы немного улечься, мыслям сфокусироваться, а энергии перестать бушевать. Кончики пальцев непроизвольно дёргались от каждой пульсации силы внутри его тела, увеличивающийся с каждым днём. - Осталось меньше двухсот отражений… - прошептал в пространство Протогон, ни к кому в частности не обращаясь, а отвечая каким-то внутренним голосам. – Уже осталась такая малость, такая беспомощность… Уже представляю, как наступлю на грудь треугольному, как рассмеюсь ему в лицо и сделаю также больно, как он сделал мне. Мормолик привык к таким мыслям вслух и только пожал плечами, медленно направившись к прачечной, надеясь, что не проплутает в коридорах дома два часа кряду, как было сегодня утром. Захват власти, все интриги с отражениями и прочее-прочее-прочее его мало интересовало, не имело смысла и казалось слишком пафосным и надуманным, но он умел держать язык за зубами и покорно исполнять свой долг. А хозяин измерения отстранённо поправил ворот своей рубашки и наколдовал в руке бокал с алкоголем, развалившись в кресле. Жадно сделав пару глотков, он встряхнул слегка прояснившейся головой и перевёл взгляд на огромную картину, висевшую над камином. На полотне был изображён юный молодой демонёнок, точнее совсем мальчишка-подросток, в коротких шортиках, в длинных разноцветных гольфах, а его миловидное личико озаряла лучезарная улыбка. Пульс снова участился в разы. Этот парень жил далеко-далеко, в измерении, куда Протогону было почти невероятно попасть, после того как Билл узнал, кто именно уничтожает его отражения и не закрыл свой мир на все замки, образно говоря. С того момента Мистер Безумие мог появляться только в проекциях снов смертных, и то, если его призовут. А обряд призыва был слишком замороченный, да и известный лишь двум или трём монстрам. Как же ему было больно от этой безвыходной ситуации. Сложно поверить на слово такому существу, каким был Протогон, но все почему-то искренни продолжали ему верить, всё же тайно отговаривая себя от таких ошибок. Тут уж срабатывал инстинкт самосохранения. Было в нём что-то притягательное, что-то запретное, к которому так и хотелось прикоснуться, погрузиться, отбросив все страхи и домыслы, как уже давно он их сам отбросил. Можно провести аналогию с запретным яблоком и змеем-искусителем, убедившим Еву попробовать фрукт. Разумные существа всегда тянутся в недосягаемому, такова их сущность. Им хочется знать всё, располагать всеми фактами и знаниями, поэтому они и ломают шеи, разбиваясь от слишком близкого подлёта к солнцу, словно Икары. Протогон искусно просчитал все эти слабости и активно ими пользовался, заманивая в капканы ничего не подозревающих отражений. Многие из них ведь даже не догадывались, что они "особенные" или источники питания для своих миров, просто жили самой обыденной жизнью до мига, когда на их горизонте появлялась стройная фигура в котелке. Он игрался с ними всеми, обманывал, претворялся, насиловал и пускался во все тяжкие, замечая бурлящее в жилах удовольствие от вида испуганных жертв-собратьев. Но как только маленькая цель была достигнута, в душе оставалась какая-то опустошённость, дырка… Наваливало одиночество. Он смеялся над любовью миллионы лет, крутя её… в своих руках, с азартом влюбляя в себя всех и каждого, а затем растаптывая их в пепел, жестоко заставляя любить себя до самого конца. Но его собственное сердце ни разу не откликнулось в ответ на такую фанатичную любовь. Правда он успокаивал себя, продолжая брать, кого хотел, и вести разгульную жизнь в чине "Повелителя собственной жизнью". Всё испортило чёртово пророчество говорящего кактуса Карла Андреевича. У одного из монстров голубых кровей был сын с талантом к восприятию витающей в воздухе силы, и однажды, когда он с отцом был на приёме в замке Хаоса, встретил кактус в горшке. Тот очень любил поболтать и долго уговаривал его послушать пресмешной анекдот тридцатилетней давности, но почему-то внезапно решил вместо анекдота пропеть ему в стихах предостережение о "манящих глазах монстра в котелке". Кто ж знал, что этим монстром окажется самый главный враг Вселенной Всемогущего и Бессмертного Билла Шифра, а бедный испуганный мальчик втрескается в него по уши. И Протогон не ожидал такого, но что-то необъяснимое тянуло его к этому пацану, хотелось не просто залезть к нему в кровать, а заботиться о нём, нежно и преданно, чтобы ни одна живая душа не смела делать ему больно. Хотелось быть рядом с ним, вместе, ибо он забывал как дышать в присутствии такого солнечного невинного создания, которого не заслужил ни он, ни жестокий мир Билла. К сожалению, любая возможность видеться с ним исчезла на неопределённый срок, но Протогон знал, что когда накопит достаточно сил, когда прикончит достаточно отражений и когда наконец скинет с трона своего "создателя", то тогда разделит все существующие миры с этим мальчиком. Хотя процесс можно было значительно ускорить, если бы кто-то решился помочь создать ему физическую оболочку в Запорталье. Заклинание довольно несложное, несколько редких травок, мозговой жидкости, ну и ещё, какая-то вещь Шифра-исходника, то бишь Билла, плоть верного слуги и кровь врага. Если вещь ещё как-то можно украсть, да и слуг у Протогона было в избытке, то с кровью врага всё намного сложнее. Нет никаких подтверждений, что у Билла течёт кровь в жилах, лучше уж узнать об этом, нанося роковую рану. Но в таком случае нужен смертный, который бы всем сердцем его ненавидел. Правда такие "враги" тут же погибали прескверным образом, как тот же Виллсон Стрэндж, и становились частью его питомника обезумивших гуталиновых клякс. Недотёпа Шестипал после периода диких истерик и параной, перестал кого-либо по-настоящему ненавидеть, а одноглазая псина Властелина так привыкла к всеобщим насмешкам и побоям, что подколы Протогона не вызывают у него достаточной ненависти. Оставалось ждать… - Эй, господин, вас вызывают, - Мормолик осторожно коснулся плеча вскрикнувшего от неожиданности Протогона и еле успел увернулся от полетевшего в него заклинания. – А ну осторожней! Если вы меня убьёте, сэр, то вам придётся самому стирать и убирать в доме. А главное, вы потеряете единственную связь с вашими последователями. Этого хотите? - Дерзить вздумал? Да я тебя!.. – он по-хозяйски замахнулся на него, вскочив коленями на кресло, но из милости всё-таки не дал руке пройтись по зажмурившемуся лицу парня. – Чего тебе надо, не видишь, что я занят? - Вижу, не слепой, вам ведь так тяжело сидеть и выпивать… Я бы не смел вас беспокоить, но какой-то Стилам Гварред требует с вами переговорить. Мистер Безумие непонимающе выгнул бровь, усевшись на свои ноги, на что Мормолик также удивлённо посмотрел на него в ответ. - Это тот полукровка, у которого я несколько раз одалживал разрыватель пространства?... Ну, с такой рожей неприятной… - Я не знаю, наверно вы познакомились с ним ещё до моего появления здесь. - И на кой чёрт я ему сдался… - он негромко щёлкнул пальцами и перед ним появился переливающийся шар, центр которого застилала розоватая дымка. Спустя несколько секунд дымка рассеялась, откуда-то послышалась чья-то перебранка, и двум Шифрам открылся вид на крайне наглую физиономию. - О, Ваше будущее Величество… - получеловек немного отошёл назад, с иронией поклонившись, чем знатно выбесил зарычавшего Протогона, но тут же поспешил взять серьёзный тон и продолжил. – Доброго вечера вам… Или какое у вас время суток? Впрочем, не важно. Я хотел предложить вам одно заманчивое предложение, мистер Шифр. - Мне, кажется, ты что-то попутал, обычно демоны предлагают сделки, а не человеческие жалкие ошмётки!.. Уж извини, как тебя там… Стилам, но у меня тут столько забот, новая партия безумцев, попробуй позвонить Жалости или Вере, чтобы они утешили тебя. - Разве жалкие человеческие ошмётки способны добыть ключ к закрытой уничтоженной родине Властелина, м? – Стэнли не сдержал победного смешка, увидев как Мормолик ахнул в сторонке, а у Протогона так и вспыхнули глаза от восторга и любопытства. - У тебя есть ключ к ЕГО миру?! Но… оно же уничтожено, он его уничтожил, иначе почему он живёт здесь? - Мне довелось поболтать на этот счёт с одним умным дядькой, который состоит на должности проверяльщика у Троих Судей и эпатажной дамочки с зонтиком, и он шепнул мне по секрету, что измерение не может быть полностью уничтожено, если остался цел источник жизни. Если представить сгоревшее измерение веточкой дерева, то можно сказать, что это самое дерево наполнило его силами, и веточка дала новый побег. Но я плохо разбираюсь в таких тонкостях, всё-таки у нас, полукровок, врождённое отвращение к магии. - Великий Хаос… - парень ошарашено приоткрыл рот, а в его груди тут же затеплилась давно потухшая надежда на спасение и счастливую жизнь вдали от ненормального садиста. - Н-не может быть… Но равнобедренный знает? Да и где вы нашли ключ? - Ключ очень прост… вы уже видели его однажды, мистер Шифр, - по его едкому взгляду было отчётливо видно, что он откровенно чего-то не договаривает, и от растерянности собеседника, его зависимости от него, Стэну становится по-настоящему хорошо. - Живо говори, где он! Или я клянусь, что пропущу тебя через самые ужаснейшие пытки, которые ты и представить себе не можешь! - Тише-тише, я не успел договорить. Я вообще-то позвонил, чтобы предложить обоюдно выгодную сделку, а сделка требует чего-то с каждой стороны. Позвольте же мне сказать, чего я хочу потребовать от вас… - не дождавшись ответа, главарь мафии уверенно впился взглядом в его лицо и медленно, проговаривая каждый слог, произнёс полушёпотом. - Мне надо обокрасть замок равнобедренного, вытащить пару мешков золота, книг и прочего. Всё уже готово, кроме отвлечения Властелина… Он вроде теряет на некоторое время почти все силы, когда погибает отражение… - Ты хочешь, чтобы я в нужный момент грохнул парочку отражений, чтобы Билли не повесил тебя за кражу глупых рукописей? Ха, а ты мне нравишься, человеческий отпрыск! - Так… я могу рассчитывать на вашу помощь? - Однозначно, я жажду посмотреть на перекосившееся лицо одноглазого, когда он поймёт, что его обчистили несколько смертных букашек! Но ты должен будешь отдать мне ключ, понял? - Сinis praeterita erit, et caligaverunt oculi inimicorum, - пафосно протянул Пайнс, и связь тут же оборвалась. - Это что-то на латыни было? - переспросил Мормолик, скромно сложив мягкие крылья за спиной, чтобы не было видно их трепыхания от переполнявших чувств. - Да, что-то вроде… "Пепел прошлого застелет глаза наших врагов"… Тьфу, а ведь хорош чертяга, как точно выразился. Надо записать это где-нибудь и послать угрозой Билли, он тоже оценит, - Протогон быстро наколдовал кусок бумаги и записал услышанную фразу пальцем, кончик которого превратился на время в карандаш. - Господин, а вы знаете, что было в измерении Билла?... – также почтительно, боясь гнева и побоев, подступил мальчик. Он всю жизнь прожил в неведенье о своих способностях и теперь ловил каждое слово, которое могло бы дать ему хоть какую-то информацию о себе, о том, кто он есть. - Нет, никто не знает… Но я обязательно выясню это в скором времени. Ах, он по преданию сжёг всё дотла, значит, там было что-то такое, что делало ему нестерпимо больно… Какое же опасное оружие нам посчастливилось заполучить, не правда ли? - Правда… Но правильно ли будет убивать равнобедренного, если он питает своё измерение, да и наши отчасти тоже? Не уничтожит ли это всё в целом?... - Глупый ты ещё, наивный, Мормолик… Энергия вечна, она не погибает… Я стану источником, и всё будет хорошо… - он мрачно прикрыл глаза, откинув голову назад и представив перед собой смеющегося демонёнка в гольфах. Мормолик решил, что это знак, чтобы он ушёл, но не успел он сделать и двух шагов в сторону, как хрипловатый голос вновь раздался в помещении. - Он как никто другой заслуживает смерти… Если бы у него было сердце, то он бы не создал всех нас… Это же кошмарно, создать контейнеры для хранения энергии и наделить их чувствами… И знаешь что, он даже не удосужился разъяснить нам всю ситуацию, даже лично познакомиться… Просто заточил в своих мирках, словно законсервировал огурцы в банках, убрав их до зимы. - Мы просто вещи, господин, без прошлого, без семьи, без друзей… Но почему мы не можем хотя бы друг друга любить? - А зачем? По отдельности мы бессильны перед ним, а добровольно отдавать силу одному хранителю никто не желает! Нет уж, быстрее и лучше забирать энергию насильственно, иначе возникнет столько ненужных проблем с характерами "собратьев". - Могли бы хотя бы ко мне относиться с участием, я ведь не против помочь… - А кто тебя знает. Я даже себе не могу в полной мере доверять, не то что тебе. Вон, недавно совсем, решил подружиться с малявкой Стрэнджем, только потому что он вытащил тебя из каменной дыры! - Почему мне нельзя дружить с ним?! Что в этом страшного, он же просто такой же беззащитный малый, который пытается понять, какой звездец устроили вы все, взрослые, матёрые убийцы с жаждой власти! – выкрикнув эти необдуманные, случайно вырвавшиеся слова, Мормолик с испугом закрыл себе рот ладонями, спиной отступив к стене. Протогон нахмурился, за считанные секунды меняя задумчивое выражение лица в рассерженную до глубины души физиономию. Он прыжком оказался прямо у Мормолика, нависнув над ним и цепко схватив ледяными пальцами за горло. - Слушай-ка сюда… Я убил его семью, и он узнает об этом, но обвинит псину Крэйтера… Я с диким удовольствием посмотрю на то, как он убьёт его, а потом сам сгорит от безумия, что завладеет им… Он в моей власти, как и его упрямый папаша, поэтому дни его жизни были сочтены заранее ещё с его появления… И в итоге мы получим сразу двоих трагически скончавшихся главнокомандующих, тогда пророчество о них рассыпется в прах, как и надежды Билли на спасение... Только посмей встать на пути этого запущенного механизма… Он ещё сильнее впился ногтями в нежную кожу на шее, с усмешкой услышав сдавленный вскрик и увидев, как вновь потухают глаза юного отражения, сломленного его силой, его мощью, его волей. Он любил ломать его, выбивать слёзы и ставить на место, которое он ему определил. - А теперь иди скажи моим верным последователям, чтобы они были готовы к моим приказаниям в ближайшие пару дней… И смотри, если навестишь не только их, но и кого-либо ещё, проведу с тобой поучительную беседу… - он откинул парня в стену, гордо расправив плечи, и вытер ладонь о носовой платок. Мормолик судорожно глотнул воздух, подушечками пальцев дотронувшись до саднивших отметин на шее, и как побитый щенок поспешил исполнять приказы хозяина. Но намного больнее ему стало от понимания собственного одиночества и никчёмности, что его никому не позволено любить просто за то, что он такой, какой есть, и ему тоже нельзя ни к кому привязываться, как бы сильно не молило такого счастья сердце. - О, и не забудь передать скряге господину Кастлу, что мне не терпится повидать его очаровательного сыночка!.. – как ни в чём не бывало, радостно прокричал ему вслед Шифр, залившись негромким грудным смехом. Спустя мгновение, крылатый парень уже был у ворот небольшой усадебки, окружённой парком. На этой планете к невезению была ночь, а небосклон ещё вдобавок заволокло тучами, обильно поливавшими бренную землю водой. Крылья тут же намокли и повисли от тяжести за спиной, а Мормолик без сил прислонился лбом к холодной двери, негромко заплакав. - Ну и какая к чёрту разница между вами и Биллом, в таком случае…