Обме(а)н

Тёмная реальность. Август 2147 года. Рэй сделал знак своему отряду держаться на расстоянии друг от друга, чтобы в случае непредвиденной атаки их не накрыло всех разом. В руинах района, куда они собирались войти только что произошёл мощный выброс силы. Про-герой не был уверен, в порядке ли Аэн, их главная надежда, и насколько боеспособен его противник. Сказать по правде им было нечего делать здесь. В бою между теми, чьи причуды столь невероятны, их бы просто снесло как пылинки. Но сейчас всё стихло и беспокойство за товарища гнало их вперёд. Как бы то ни было, кажется, сражение уже закончилось. Кое-как пробравшись через обломки, они нашли друга лежащим в центре огромной выжженной воронки. Выглядел Аэн ужасно настолько, что глава отряда даже засомневался в том, жив ли он. Забыв про осторожность, их медик побежал к герою, игнорируя предупреждающий возглас командира. В сердцах выругавшись, Рэй дал остальным команду занять позиции, обещая себе, что позже устроит взбучку за подобную самодеятельность, подвергающую опасности их всех. — Что здесь произошло? — голос, прозвучавший из-за обрушившегося перекрытия, закрывающего обзор, заставил шерсть на загривке героя встать дыбом. Показавшаяся следом голова с до боли знакомой всклокоченной зелёной шевелюрой. Сердце упало вниз. В горле встал ком. Этот монстр… После всего всё ещё практически невредим, не считая нескольких несерьёзных даже на вид ран, разбитых губ, стекающей по лбу крови и обгоревшей одежды. — Все… Все живы? — вечно юное лицо злодея, насмешливо принявшее озабоченное и растерянное выражение, было последней каплей, переполнившей чашу терпения. — Ублюдок! — их ударник, Ашима бросился на виновника всего творящегося здесь кошмара к вящему ужасу Рэя. И ведь уже давно не мальчишка, чтобы прощаться с жизнью из-за такой элементарной провокации. — Стой! — командир уже видел перед мысленным взором, как чудовище, ехидно ухмыляясь, вскидывает руку, заставляя его товарища и друга разлететься кровавыми ошмётками, а потом принимается за них, оставляя бессознательного Аэна на десерт. Но этого не произошло. Атака Ашимы достигла цели. Тело злодея отлетело и врезалось в стену. Взбешённый герой не дал ему времени подняться, вновь и вновь нанося удары, становящиеся всё более и более смазанными. Чудовище даже не пыталось атаковать в ответ, вместо этого свернувшись на земле, подтянув колени к груди и пытаясь защитить голову. — Ч-что вы делаете? П-прекратите! — в этом вечно едком холодном голосе сейчас ясно слышалась паника и непонимание. И это было… Настоящим издевательством. Рэй сам едва удержал себя в руках, оставаясь начеку. Но, если это уловка, то для чего? Неужели Аэн сумел что-то сделать с его способностями? Невозможно хороший вариант. Слишком хороший, чтобы быть правдой. — Какого чёрта ты творишь?! — и командир узнал бы этот голос, пусть и искажённый болью, всегда и везде. Кажется, старания их медика увенчались успехом. — Отойди от него, Ашима, — голос Аэна звучал на удивление властно для того, кто одной ногой стоял в могиле. — Он же убьёт тебя, идиот! — поддержал Рэй, давая своим знак сохранять строй и устремляясь к взбешённому подчинённому, чтобы его оттащить. Впрочем атаки так и не последовало ни когда ударника с горем пополам оттащил командир, ни когда они оказались на сравнительно безопасном расстоянии. Противник лишь сел, уставился на них потрясённо и дрожащей рукой стёр кровь с лица, на котором было написано абсолютное непонимание. — Почему, — его голос дрогнул, когда взгляд зелёных глаз упал на с усилием приподнявшегося на локте Аэна, — Почему вы? А? Это не- И, будто забыв об окружающих, злодей принялся что-то быстро бормотать себе под нос, сохраняя то самое странное выражение лица. Герои переглянулись. Это уже не было похоже на те спектакли, которые порой разыгрывал Жнец. Светлая реальность. Август 2014, после вступительного экзамена. Изуку с минуту уже как очнулся, но глаз так и не открыл, внимательно прислушиваясь к происходящему вокруг. Из ощущаемого запаха лекарств, тихих разговоров вдалеке и того, что он лежал в кровати, напрашивался вывод, что его поместили в лазарет. И это было довольно логично, учитывая, что его последнее сражение кончилось проклятиями героя, яркой вспышкой света и ощущением полёта. Странно было другое. Почему его не привязали? Попробовав двинуть ногой, он успешно смог это сделать, пусть тело и окутывала ватная слабость. Видимо, какой-то безумец использовал на нём исцеляющую причуду. Что ж, расклад неплох, хоть и непонятен. Но отсюда в любом случае пора убираться. Жнец не слишком любил пользоваться чужим гостеприимством, предпочитая сражения на знакомой территории. Однако, едва открыв глаза и попытавшись привычно телепортироваться, он обнаружил две вещи: способности не откликались, будто их и вовсе не было, а рост внезапно уменьшился настолько, что он смог бы достать рукой до верха дверного проёма только в прыжке. Что бы ни придумали герои, это не поможет. Жнец был твёрдо намерен и дальше отравлять им жизнь своим существованием. Осталось только пробраться незамеченным, что обещало быть не слишком весёлым занятием, если его причуды как-то блокировали. И что с его ростом. Злодей тряхнул головой: избавиться от детской привычки рассуждать вслух так до конца и не удалось. Решив рискнуть, он выглянул из палаты и, убедившись, что никого нет в поле зрения, выскользнул в коридор. Мидория почти успел добраться до лестницы к пожарному выходу (как удобно, что в таких заведениях всегда есть план эвакуации!), но тут его окликнули. Да так, что Изуку не сразу понял, что обращаются именно к нему. — Юный Мидория! — голос, смутно знакомый, шепчущий из самого дальнего зала памяти. Жнец обернулся, собираясь драться. Тот, кто его недооценил, поймёт, что даже без своих способностей он вырвет свою жизнь и свободу зубами, если потребуется. Но изможденный мужчина на другом конце коридора явно не собирался атаковать. Он смотрел с неподдельной тревогой, но без привычного для злодея страха. И это лицо. — Всемогущий? — вот уж кого Изуку точно не ожидал увидеть, так это уже лет сто как почившего героя своего детства. По спине пробежал холодок. Ни один из обладателей Один за Всех, кроме Тошинори Яги не вызывал у Мидории таких более чем обоснованных опасений. Можно даже сказать, что злодей его побаивался. То ли дело было в том, что этого человека Изуку когда-то боготворил, то ли в том, что Символ Мира был далеко не таким мирным, когда дело касалось сражений с его врагами, но таких серьёзных проблем не доставлял никто. Жнец сделал шаг назад, подавляя желание пуститься в бегство. Всё становилось нелогичнее и нелогичнее с каждой минутой. Всемогущий в своей истиной форме тем временем подошёл к нему и… принялся отчитывать. Изуку тупо смотрел на возвышающегося над ним мужчину, слушал претензии от него и подоспевшей пожилой женщины и, кажется, картинка в его голове начинала потихоньку складываться. По натуре своей Мидория всегда был слишком любознателен для скептицизма, а потому сумел со скрипом допустить, что он каким-то образом перенёсся в прошлое. В прошлое какого-то другого себя, решившего связать свою жизнь с героями, как бы странно и абсурдно это ни звучало. И сейчас Тошинори сделал его наследником Один за Всех. Жнец чуть не расхохотался от идиотизма ситуации. Один за Всех и Все за Одного. Две причуды-близнеца и всё для него одного. Сможет ли он прихватить обе в новое будущее? А потом в его кармане настойчиво пиликнул телефон. Вынув его и взглянув на экран Мидория позабыл обо всём на свете: в окошке отправителя значилось короткое «Мама».