Обме(а)н

Тёмная реальность. Аэн чувствовал себя выжатым досуха. Ему не верилось, что всё уже кончилось. Но подтверждение тому лежало в отключке прямо перед ним. Было бы не лучшей идеей оставлять злодея, уповая на удачу, но Главная Надежда отчаянно хотел пойти и проверить, как там Рэй и команда. С ударником и медиком, находившимися на значительном расстоянии, всё скорее всего в порядке, но вот остальная часть отряда вряд ли могла этим похвастаться. Аэну бы почти хотелось быть в бешенстве и отомстить Жнецу за причинённые страдания, но герой не мог найти в себе злости. Злодей от этой вспышки безумия пострадал больше всех. Так, что даже взмолился о помощи. Герою до сих пор не верилось в то, что что-то подобное вообще могло произойти, но видимо у всех есть свой предел. Даже у чудовищ. Никогда ещё противник не казался столь человечным. Сказать по правде, семнадцатый обладатель Один за Всех мог по праву называть Жнеца своим врагом, но сейчас в его груди зажглась слабая надежда. Надежда решить всё миром. Ведь должен же этот человек испытывать хотя бы подобие благодарности, правда? Им бы действительно пригодилась помощь кого-то, кто знал и умел так много. — Мелкий! — пока Аэн собирался с духом, Ашима уже добрался сюда и привёл с собой остальных. Про-герои в полном составе сгрудились перед ним. Некоторые выглядели довольно помятыми, но, кажется, все были более-менее целы. По крайней мере они стояли сами. — Ты его взял! — Рэй выглядел потрясённым, — Что вообще за херня это была? У него будто резко крыша слетела. То есть ещё больше, чем обычно. Аэн пожал плечами. Он не мог внятно ответить на этот вопрос, сам имея лишь весьма смутные догадки. — Не знаю. Однажды я уже был свидетелем чего-то похожего, но не настолько, — он замолк, но таки не подобрал нужного слова, — Похоже, мы наблюдали его откат от использования способностей. И у меня есть просьба ко всем вам. Герои сконцентрировались, готовые слушать, но своим ушам всё равно едва смогли поверить. — Я хочу попробовать вытянуть его на диалог. Предложить сделку. Мне нужно, чтобы вы не вмешивались, даже если вам покажется, что я поступаю глупо. — Да ты с ума сошёл! — казалось, все его собеседники одновременно подумали одно и то же. Возможно, кто-то и в более непечатных выражениях. В любом случае взгляды, которыми они смерили Аэна были в равной степени скептическими и потрясёнными. — На что ты надеешься? Он сделает всё, чтобы запудрить тебе мозги, — неожиданно высказался обычно не участвовавший в дискуссиях Юки, — Единственный возможный способ всё прекратить — убить его. Помнишь, что было в прошлый раз, когда он дал себя схватить? Хочешь повторения трагедии семилетней давности? Судя по лицам всех остальных, он были солидарны со своим медиком, даже если сказанные им вещи были довольно жестокими. Даже если это было ужасно неправильно и совсем не по-геройски. Как давно грань между героями и злодеями так истончилась, что первые начали предлагать в качестве приемлемого решения проблемы чьё-то убийство? Иронично, но именно предмет их спора приложил к этому руку. И всё же так хотелось верить, что это не единственный выход. — Не говори так, будто мы вернулись в эпоху линчевателей. Всё ещё есть закон. Нельзя просто взять и кого-то убить. Мы же не злодеи. Я обещаю, что буду начеку. — Ты — упрямый баран, — Ями, единственный псионик в команде, ехидно ухмыльнулся, — И так запросто тебя не переубедить даже такому, как он. Но какого чёрта ты решил выступить адвокатом Дьявола? — Просто, — Аэн на мгновение засомневался, стоит ли об этом говорить, но решил, что кто-то, кроме него тоже должен знать просто на всякий случай, — Он просил о помощи. И ну… Как я мог отказать? Рэй хмуро уставился на этого праведника, вновь не веря своим ушам. Они все знали это. Знали, что он из них всех самый младший, а потому ещё склонный к максимализму. Не потерявший надежду, пожертвовав её прагматичности. Но это… — Серьёзно? После всех жизней, которые он перечеркнул? Это тебе не гражданский и даже не обычный преступник, — про-герой определённо закипал. — Нашёл кого жалеть. Тебе стоило просто оставить его разбираться с этим самостоятельно. Мы не в том мире, чтобы проповедовать гуманизм для всех и каждого. И этот человек, — мужчина указал на беспомощно распростёршегося перед Аэном Жнеца, — более чем просто приложил руку к тому, чтобы наш мир стал таким. А теперь… Сказал «я в домике», а ты и рад стараться? Это что за детский сад? Командир оскалил клыки в совершенно животной манере, что вкупе с его звериной причудой дало видимость некоторой потери здравомыслия. Последняя Надежда не сдавался в своих попытках переубедить его. Ведь, если Рэй будет против, то и вся команда не станет смотреть на это сквозь пальцы. — Послушай… — Никаких переговоров с преступниками! Что бы сказал твой учитель? Это был удар ниже пояса. Аэн плотно сжал губы, бросив на товарища гневный взгляд. Шестнадцатый придерживался мнения, что Жнеца надо уничтожить. И не только его. В начале карьеры учитель тоже был мягок, из-за чего однажды пострадали дорогие ему люди. И это что-то сломало в нём. Когда он передал свою причуду, то учил преемника не давать и шанса злодеям. Но разве это было правильным? — Мы не справимся без него. И это не обсуждается, — молодой герой смирился с тем, что его друзья не примут его точку зрения и с тяжёлым сердцем воспользовался тем, что формально он стоял над Рэем, принимая окончательные решения. Никогда прежде Главная Надежда не использовал эту привилегию, предпочитая прислушиваться к более опытным коллегам, но теперь, не найдя поддержки, решил действовать по-своему. Ему совсем не нравилось вставать в оппозицию к тем, с кем он должен был двигаться единым фронтом. И всё же нельзя было позволить им вынести Жнецу смертный приговор. *** Изуку очнулся на кровати. Лицо горело, голова раскалывалась, а во рту пересохло. Когда Мидория попытался сесть, он обнаружил, что привязан. — О, ты пришёл в себя? — над ним склонился смутно знакомый паренёк, но подросток никак не мог вспомнить, где его видел и лишь тупо уставился на того пустым взглядом. Воспоминания вернулись все разом, заставив Деку зажмуриться и сжать зубы в попытках унять поднимающуюся панику. — Тише, — рука того, кто пришёл к нему на выручку бережно и как-то неловко коснулась плеча, заставив Изуку вздрогнуть от нежеланных ассоциаций, — Всё хорошо. Я ведь говорил, что не причиню вреда, помнишь? Мозг отказывался воспринимать происходящее. Если это была амнезия, то она явно охватила слишком большой участок времени. И всё же кое-что Мидория вполне неплохо осознал. — Зачем вы меня похитили? — прохрипел он, ощущая, как горло ноет, будто изнутри прошлись наждаком. Едва ли он сам смог бы узнать собственным голос. Серые глаза собеседника распахнулись в неподдельном шоке. С полминуты он просто потрясённо смотрел прямо на него, а потом вдруг покраснел от злости и грохнул кулаком по стене. Звук удара был более, чем неприятным. Осталась вмятина. Деку сжался, невольно вспомнив Каччана и представив, что было бы, окажись он под ударом такой силы. — Ты! Чёрт возьми! Неужели нельзя просто нормально поговорить, не пытаясь водить меня за нос? Ты даже представить не можешь, через что я прошёл ради этой возможности! Ну же, Жнец. Неужели хотя бы «спасибо» мне не скажешь? — С-спасибо, — если подумать, то именно этот парень (герой?) пришёл на его мольбы о помощи. Но, если это герой, то почему сейчас происходит именно то, что происходит? И почему его называют Жнецом? Изуку понимал, что никогда бы не выбрал себе такого геройского имени. Оно вообще на геройское походило мало. И всё же этот человек, кажется, действительно переживал и пытался помочь. — Только… Не надо звать меня Жнецом. Я Мидория… Мидория Изуку. Воцарилась долгая тяжёлая тишина. Незнакомец не торопился представляться в ответ и выглядел в целом несколько озадаченным, так что Деку осторожно попытался продолжить знакомство. — А как зовут тебя? Кажется, разница в возрасте между ними была не так велика. Хотя подросток не имел представления, сколько лет своей жизни пропустил, но незнакомец выглядел лет на девятнадцать, а потому Мидория предположил, что может обращаться к нему на «ты». Герой (?) смерил его весьма странным взглядом и тихо представился — Ямада Аэн. *** Что-то было не так. Что-то было чертовски не так. Не было и намёка на привычную зловещую ауру, более того, Жнец был сам испуган. И, пусть сначала Аэн решил, что тот издевается над ним, разговаривая про похищение, но кажется проблема лежала куда глубже. Он сказал своё имя. Он спросил его имя, хотя абсолютно точно знал его. Это было влияние отката? Или очередная ложь? Семнадцатый чувствовал себя загнанным в угол. Сейчас ему была очень нужна помощь того, кто разбирался в этом лучше. Недавняя самоуверенность испарилась как дым. Но ведь он сам отказался от помощи, велел держаться подальше. Конечно, если попросить ребят, они обязательно придут. Вот только это может стать последним, что случится со Жнецом. С… Изуку?