Обме(а)н

Светлая реальность. Жнец рассеянно взъерошил свои и без того растрёпанные волосы, закончив излагать теорию своего сюда попадания. В кои то веки он решил ничего особо не скрывать и честно признался чьим именно учеником был, кем стал и какие отношения у него было со Всемогущим и героическим сообществом в целом в своей реальности. Герой номер один, поначалу слушавший с почти осязаемым недоверием, с течением времени казался всё более и более задумчивым. — Значит ты считаешь, что это сила Один за Всех забросила тебя сюда? — Скорее столкновение двух сил-близнецов. Хотя я всё равно не уверен до конца. Для меня это тоже вовсе не рядовое событие. Они какое-то время помолчали, каждый был слишком погружён в свои мысли. Но потом Мидория решил всё же сообщить ещё одну неприятную новость. — А ещё, даже если бы я хотел, думаю, возвращаться мне некуда и возвращать оттуда некого. Не думаю, что Изуку мог сходу разобраться с моими силами и вряд ли стал бы с их помощью убивать. Для Рэя и компании это стало бы отличной возможностью избавить мир от меня раз и навсегда. Впрочем, даже если бы мальчик сумел сбежать, его бы сожрали уже мои противники и соратники по ту сторону закона. *** Всемогущий вздрогнул. История, которую ему обещали, была слишком уж странной и почему-то при этом на удивление правдоподобной. Интуиция кричала, что этот чужак говорит правду, но сердце не хотело верить в то, что юный Мидория мёртв, а его место теперь навсегда занял этот злодей. Воспринимать его как Изуку было сложно, пусть даже это было и его имя тоже. — Я думаю, не стоит сбрасывать его со счетов так скоро. Символ Мира ожидал, что с ним сейчас начнут спорить, но пришелец лишь пожал плечами, оставляя собеседника при своём мнении. Они были похожи с тем Все за Одного, которого знал Тошинори, но в то же время и разительно отличались, что становилось заметно при беседе в мирной обстановке. Впрочем, герой знал Все за Одного лишь как врага, а этот чужак на роль врага, судя по всему, не метил. — Думаю, если мы где-то будем разговаривать неофициально, вам будет проще называть меня Жнецом, а не по имени. Оно всё ещё моё, но… «юный Мидория»? — он вновь жутко улыбнулся, — Боюсь, я старше вас минимум в пару раз, так что это обращение лучше оставить для видимости. Всемогущий нахмурился. Его напрягало то, что чужак уже всё за него решил, однако, видимо заметив выражение его лица, злодей пояснил. — Я подумал, что вам в любом случае придёт в голову мысль, что с меня глаз спускать не стоит. Это было бы логично, учитывая, что я только что рассказал. *** Изуку с удовольствием наблюдал за кумиром своего детства, пока они не пытались убить друг друга. До этого подобного не случалось. Даже сломленный, Всемогущий всё равно не был готов сдаться, хотя Жнец и повторил с десяток раз, что не собирается сражаться, пока его противник в таком состоянии. Даже ученик Символа Мира пытался удержать стремившегося в бой героя. Забавно, но тогда Жнец на несколько десятков лет ушёл в подполье, заключив что-то вроде перемирия с юным героем. Первый и последний раз, когда он делал что-то ради кого-то за свою карьеру злодея. А потом, встретившись на похоронах, они последний раз разошлись без сражений. Пусть восьмой и был возмущён, увидев врага на прощании, но оба были слишком подавлены для выяснения отношений. Мидория вздохнул, глядя на Всемогущего. Сейчас тот выглядел ещё не так плохо и был довольно бодр, но время и трудоголизм ещё возьмут своё. — Вам стоит поберечь себя, Тошинори-сан, — это сорвалось с губ раньше, чем Изуку успел подумать, как от него может выглядеть этот совет. Как угроза. Как издёвка. И, невесело усмехнувшись, он добавил. — Слишком много людей желает вам личного «долго и счастливо». И, пусть возможно это и прозвучит не слишком правдоподобно, но я в их числе. *** Последним, что ожидаешь от злодея и достойного наследника Все за Одного, является проявление заботы. Это же было оно, он не ослышался? — Я не могу отдыхать, пока… — Знаю-знаю. Пока остаётся кто-то, кто нуждается в вашей помощи. Никто не может спасти всех, Всемогущий. Даже вы. И всем когда-нибудь нужна помощь, — Жнец вперил в него неприятно пронзительный стальной взгляд (как вообще можно было ошибиться, решив, что это глаза ребёнка?) — Вам тоже. Да, мир оправится и после вашей смерти. И всё рано или поздно наладится. Но все будут счастливее, если это случится нескоро. Как они вообще пришли к этой теме? Тошинори знал, что вряд ли протянет долго. Тем более сейчас, когда передал Один за Всех, будто факел в руки следующему герою. Он не мог себя заставить сказать юному Мидории, что вряд ли сможет пройти вместе с ним весь путь до конца. Мальчика не хотелось оставлять одного, обрекая повторять собственную судьбу. Почему этот злодей всё ещё обращается к нему на «вы», даже потеряв необходимость притворяться? Связано ли это с беспокойством о нём? В это хотелось поверить. Ведь, если чужак всё же способен на какие-то светлые чувства, всё ещё не совсем потеряно. Нет. Слишком заманчиво. Может быть ловушкой. Всемогущий наконец перешёл в свою обыденную форму, окутавшись клубами пара. Сражения не предвиделось, а значит не было и смысла зря расходовать отведённое время. И всё же, стремясь сменить тему на менее тяжёлую, герой перебирал подходящие одну за одной. У него было много вопросов, но он не был уверен, с какого стоило начать, чтобы Жнец не прекратил отвечать вовсе. Правда, один из них, если говорить о будущем, всё же был более важным. — Скажи, — медленно проговорил Тошинори, будто взвешивая каждое слово, — Твой предшественник… Почему он передал тебе свою причуду. Неужели решил уйти на покой? Злодей уставился на героя дикими зелёными глазами и отчаянно расхохотался. Это был смех на грани истерики. Тело Мидории сотрясалось от хохота, будто его било в конвульсиях. — Боже! Нет! — слегка успокоившись, Жнец поднял на Всемогущего свой хищный взгляд. Даже когда этот человек искренне веселился, из его облика не уходила эта опасность, а улыбка не становилась теплее ни на градус. — Откровенно говоря, сам он никуда не уходил. Я его сместил. Символ Мира нахмурился и уточнил. — Что конкретно ты имеешь ввиду под этим? Злодей наигранно склонил голову набок каким-то абсолютно неестественным движением и пожал плечами. — Вы серьёзно хотите знать подробности? Это будет довольно мерзко слышать герою. Он, что, пытался пощадить его психику? Что за абсурд? Тошинори лишь ограничился коротким. — Это важно. — Что ж, ладно. Вы сами сказали, что хотите это услышать. Ума не приложу, чем это поможет здесь и сейчас, — Мидория вдруг подмигнул, — Впрочем, если планируете использовать меня в качестве секретного оружия, я не против. С большим удовольствием повторю. Одного раза определённо было мало. Не дождавшись ответа, подросток продолжил. — Я планировал всё несколько лет, понемногу подбираясь ближе и готовя ловушку. Все за Одного весьма умён, однако склонен слишком быстро составлять мнение о людях, слишком сильно полагаться на собственный обширный, но не стопроцентный, опыт. А ещё он ужасный болтун. Зная его много лет и являясь одной из самых неприметных фигур в команде, тем кто всегда болтался на заднем плане много лет, а потом, вырвавшись вперёд, делал всё, чтобы заслужить одобрение, я подобрался достаточно близко… Что ж, удара в спину от пешки он не ожидал, — Жнец пожал плечами, — В своём мире я учился на факультете поддержки. У Все за Одного слишком много причуд, чтобы можно было рассчитывать на эффект неожиданности без обладания огромной подавляющей силой типа Одного за Всех. Силой, которую нельзя было бы просто взять и забрать. Что ж, мне надо было сделать что-то, что нивелировало бы все плюсы обладания множеством причуд. Ведь без них он просто обычный человек. К тому же серьёзно ослабленный. С трудом остающийся в живых. Вы, кстати, знали, что он ужасно вас боится? Впрочем, это к теме не относится. Если вкратце, я сконструировал блокиратор. Дальше всё было уже делом техники. Всесильный какое-то время молчал, переваривая полученную информацию. И всё же самый главный вопрос так и остался висеть в воздухе. — И как же ты убедил его передать свою причуду? Мидория с неудовольствием вздохнул, ненадолго заколебавшись, а потом просто коротко выдал. — Пытки. Знаете, у героев много камней на душе, которые они таскают с собой. Подобное есть и у злодеев. Но в нашем случае всё намного хуже. В случае моего Учителя можно прибавить ещё и больше сотни лет кровавой истории. Путь по колено в крови среди диких тварей, каждая из которых может откусить тебе руку, если вовремя не преподать ей урок, — и без того жуткая улыбка Жнеца окончательно превратилась в оскал, мыслями он уже определённо был не здесь и говорил не только лишь про своего предшественника, но и про себя самого, — А ещё голоса. — Какие голоса? — Символ Мира чувствовал, как дрожь пробегает по его спине от этого неправильного выражения на таком юном лице, от этих анормальных ноток в голосе, но пропустить подобное откровение герой не мог. Оно могло спасти чью-то жизнь — У каждой причуды есть свои побочные эффекты, — будто очнувшись, чужак вновь заговорил нормально, — Когда забираешь чью-то причуду, ты забираешь не только её. Знаете поверье, что фотография крадёт кусочек души? Это что-то вроде. Небольшой отпечаток текущих эмоций и памяти «донора» отрывается вместе с квирком и остаётся с реципиентом. Логично предположить, что эмоции далеки от положительных, правда? Когда что-то идёт не так типа слишком активного использования сил, серьёзной раны или расшатанного эмоционального состояния появляются они. Голоса. Причуды выходят из-под контроля, голова раскалывается, а голоса кричат, проклинают, умоляют, убеждают или просто орут. Отдельных слов разобрать невозможно, но ты знаешь точно, что говорит каждый. Ты слышишь их всех. И к этому довольно сложно привыкнуть. Не невозможно. Их можно заставить заткнуться. Однако, когда ты уязвим, они чувствуют это, будто акулы кровь. Кружат и загоняют, как стая волков. Если всё совсем плохо, то ты начинаешь их видеть. И, возможно, ощущать. В этом я не уверен. Все за Одного был серьёзно не в себе на этом моменте, а мне подобного испытывать не доводилось. По крайней мере пока. Настала звенящая тишина. Она продлилась с минуту, может чуть больше, а потом Жнец её нарушил. Полагаю, они могут даже убить.