Обме(а)н

Тёмная реальность. Киру знал Жнеца почти всю его жизнь, не застал лишь самые ранние годы. Казалось бы, что нового можно вынести о человеке, когда из полутора сотен лет не знал его лично всего-то с пару десятков? Как оказалось, пропустить не повезло куда больше, чем детские горести и радости, разбитые коленки и первую школьную любовь. Он пропустил крушение целого мира для этого человека, изменившее его почти до неузнаваемости. Почти. И вот теперь, глядя на этого пока ещё чистого мальчишку в теле хитрого и жестокого взрослого, оставалось лишь жалеть о том, что они встретились так поздно. Было во взгляде этого Изуку нечто, что заставляло желать помочь ему даже слегка вопреки здравому смыслу. Надежда. Доверие. Свет. Одновременно неистовый и согревающий. Подумать только! Этот мир многое потерял. Курута предполагал, что и «его» Мидория таким был в своё время, целую вечность назад. Подобное нормально для юных созданий. Но на взрослом, уставшем, покрытом шрамами лице злодея этот мягкий открытый взгляд чертовски завораживал. Теперь оставалось только заставить его улыбнуться, после чего можно умирать спокойно. Интересно, какой будет не осквернённая улыбка на лице Жнеца? — Конечно, я помогу! — и Киру улыбнулся первым, не слукавив ни на мгновение. С этой юной версией старого знакомого вообще оказалось проще иметь дело. Изуку не принимал по умолчанию худший вариант событий и лишь от души поблагодарил за согласие поддержать. Что до Мидори… Что ж, стоит начать с того, что он бы просто никогда прямым текстом не попросил помощи, а долго и изощрённо подталкивал к тому, что в первую очередь это нужно тебе самому. Потом же ещё какое-то время наблюдал бы более, чем пристально, чтобы убедиться, что схема прошла как надо. Это было одновременно забавно и раздражающе, но всё равно продолжало работать. Во много они были похожи с отцом Куруты, но в этом различались. Первый Все за Одного ничтоже сумняшеся мог прямо при своих людях заявить, что они — части его плана. Да так, что те, вероятно, считали, будто им оказывают честь и глубоко ценят, говоря при них о таких вещах. Жнец… Что ж, он был пожалуй даже слишком скрытен, потому скорее всего его сеть контактов в конечном итоге была куда шире и намного более обезличенной с минимумом встреч и высокой степенью секретности. Киру понимал: во многом Изуку просто не хотел, чтобы однажды нашёлся некто, вроде него, кто сумел бы повторить то, что сделал он сам со своим Учителем. И предпочёл практически полную изоляцию. Курута не мог понять, как тот ещё не взвыл от одиночества и не вцепился в первого, кто протянул бы ему руку. Поначалу бессмертный считал, что Мидори быстро сломается и примет хотя бы его компанию безоговорочно. Но годы шли, сменялись поколения, злодей разменял свой второй век и уверенно двигался к третьему, а ничего не изменилось. Им было откровенно нечего делить, но Жнец оставался непоколебимым. В этом тоже была своя прелесть. А чудовищно долгий срок жизни научил Киру терпению. Тем более, что он видел: не так просто одиночество даётся старому знакомому, как тот желал показать. Изменит ли что-то нынешняя ситуация? Ведь, если младший здесь, то старший там. И, как бы симпатичен ему не был этот мальчишка со светом в глазах, но делить вечность Киру предпочитал с давно знакомым Жнецом. Таким, как тот был. *** Изуку улыбался почти счастливо. Мысль о том, что у него наконец-то появился союзник в этом мире грела душу. Союзник, который не ненавидел его альтер эго. Это немного напрягало подростка, ведь злодеями не становятся просто за дурной характер. И о том, какие ужасные вещи совершал Жнец, Мидория уже был наслышан. Однако, вероятно, для Киру это не было чем-то необычным, раз он сам сын злодея. Деку подозревал, что когда-то этот человек рос среди жестокости и в итоге воспринимал преступления как нечто само собой разумеющееся. То, что он сам не оказался по ту сторону закона, уже было достойно уважения. Подросток под руку с новым знакомым отправился в сторону разрушенного города. На самом деле вёл, точнее вела, его Курута, притом весьма уверенно, явно следуя по давно знакомому маршруту. — Куда мы направляемся? — осторожно уточнил Изуку, пытаясь отвлечься от того, что его держала за руку девушка, притом весьма хорошенькая. И даже то, что в прямом смысле женщиной Киру назвать он не мог, это не помогало. С беспричудным аутсайдером обычно даже не разговаривали девочки в школе, но здесь даже это было иначе. — А? Ну, да. Вряд ли он это записывал, — спутник (ца?) пожала плечами, про себя добродушно посмеиваясь над чужим смущением, — Здесь недалеко одно из мест, где Жнец иногда останавливался. Там ты сможешь одеться и нормально принять душ. Ты ведь хотел бы этого? Странное знакомство напрочь выбило из головы Мидории то, что одежды на нём было неприлично мало. Теперь эта мысль заставила его мучительно краснеть. — Да. Мне бы очень этого хотелось, — промямлил он, смущённо отводя взгляд и чувствуя, как горят лицо и уши. Курута лишь улыбался, глядя на это, жалея, что не может сфотографировать такую редкую картину, как краснеющий Жнец. *** До места они добрались уже через полчаса. Киру, показывая дорогу, завёл (ла) Деку в почти целое здание, потянула за руку до лестницы, но вместо того, чтобы идти по ней наверх, указал (ла) на какое-то неприметное углубление. — Сюда надо нажать. — Сюда? — Изуку аккуратно коснулся подушечками пальцев указанного места, но ничего не произошло. Он медленно поводил рукой туда-обратно, ища активную зону, однако безрезультатно. — Мидори, — золотые глаза искрились смехом, — Прекрати гладить стену. Сейчас техника правда совсем не такая хрупкая. Нажми. Сильно. Однако ничего не вышло и когда подросток нажал, и когда несильно стукнул. Он, раздосадованный и недоумевающий, уже повернулся к Куруте, собираясь спросить, что не так, но вдруг отозвался YUGO. — Желаете активировать панель? Мгновение ушло на осознание. Обманка. Жнец пользовался жестом только для своего спутника. На самом деле панель активируется по-другому. Да уж, доверием здесь и не пахнет. «Желаю» И с новым касанием всё удалось. Деку вздохнул, чувствуя облегчение и разочарование одновременно. Киру же, мимолётно улыбнувшись, проскользнул мимо него в открывшийся проход вниз, но не стал далеко уходить и окликнул спутника. — Идёшь? — Иду. Когда за ним задвинулся, будто всегда так и был, потолок, Изуку на мгновение ощутил себя в какой-то могиле. *** Они провели внизу не так уж и много времени: помещение было небольшим и, судя по всему, полузаброшенным. Но душ принять удалось и одеться тоже. Курута также одолжил одежду, загадочно усмехнулся и скрылся с ней в соседней комнате. Мидория решил, что тот просто не хочет смущать его и только порадовался возможности переодеться в одиночестве. Вкусы Жнеца в одежде были довольно непритязательными, потому подросток быстро и легко нашёл то, что пришлось ему по душе. Тонкая чёрная водолазка прикрывала столько шрамов на руках, теле и шее, сколько могла. Кисти Изуку спрятал под перчатками, потом выбрал из доброго десятка джинс одни наугад и какое-то время босиком рыскал по помещению в поисках обуви. И носков. Первые удалось найти там же, где и вторую, но только после подсказки нейроинтерфейса. Логика расположения была непонятна, даже если по идее должна была принадлежать ему самому. В первый момент Мидория силился уцепиться взглядом за знакомые красные ботинки, но, кажется, Жнец в принципе не был фанатом ярких тонов, не только в обуви. Правда, нашедшиеся тяжёлые и высокие чёрные ботинки по типу оказались на диво удобными, сев точно по ноге. Обувшись, Деку вновь вернулся к шкафу, теперь в поисках куртки и чего-нибудь, чем сможет скрыть лицо. Нечто подсказывало ему, что здесь им лучше не светить. *** Вернувшийся Киру, уже в мужском облике, том, что когда-то был самым первым, застал Изуку за сооружением маски на нижнюю часть лица прямо из подручных материалов и поразился тому, насколько, несмотря на всё, много общего у двух Мидорий. Так забавно сосредоточен, даже волосы в хвост собрал. Дождавшись, пока новый знакомый с довольным видом примерит своё творение, Курута негромко свистнул, привлекая внимание. Пугать человека, похожего на Жнеца без риска умереть на месте оказалось забавно. Спутник подскочил и ошарашенно оглянулся, не ожидая, что к нему могли подкрасться так бесшумно. Он казался даже сердитым, когда требовал. — Не надо меня так пугать! — но, даже нахмурившись, мальчишка не был и вполовину также грозен, как Жнец. Потому бессмертный лишь пожал плечами. — Прости, — безо всякого раскаяния, почти шутливо. Изуку смерил его сердитым взглядом и вдруг замер, будто громом поражённый. — А? *** И Деку было чему удивиться. Жнец в своих записях упоминал, что попытка превратиться в него провалилась чуть менее, чем полностью. Но сейчас подросток видел перед собой парня, который не в точности копировал, но очень и очень сильно напоминал его нынешнее отражение. Мидория склонил голову набок, недоверчиво изучая Киру и пытаясь понять, не замешана ли здесь какая-нибудь причуда иллюзий. То, что этого не было в записях его альтер эго, ничего не значило. Как признавался сам злодей: старый знакомый для него оставался загадкой. — Почему именно этот облик? — осторожно уточнил Изуку, чувствуя себя очень странно. Будто его отражение в зеркале двигалось не так, как он. Это вызывало ужасный диссонанс. Курута лишь пожал плечами и накрутил на палец прядь волос откровенно наигранным жестом. Будто повторяя за кем-то. — Ну, это мой первый облик. Моё первое тело. Что, напоминает тебе кого-то? — Эм… Например, Жнеца? — в недоумении уточнил Деку, — Вы с ним каким-то образом родственники? — Возможно, — уклончиво протянул такой же зеленоволосый и зеленоглазый, как и он сам, парень с россыпью веснушек на бледном лице и хитрой лисьей улыбкой. — Но как это вообще возможно? У вас ведь разница в возрасте в полторы сотни лет, — осознание пришло мгновением позже, обдав нехорошим предчувствием, — У нас ведь разница в возрасте... — Дьявол, Мидори! — Киру рассмеялся, — Какой же ты забавный. Я даже под маской вижу, как меняется выражение твоего лица. Но подросток не дал сбить себя с темы, продолжая пристально смотреть прямо в глаза собеседнику. Тот, отсмеявшись, покачал головой и вдруг усмехнулся весьма неприятной усмешкой. Мидория прежде не видел его серьёзным, а сейчас вдруг с удивительной ясностью понял, что и не хочет видеть. — Я ничего не утверждаю. Просто всегда находил забавным то, насколько мы с тобой похожи. Мы и ещё один человек, — он в задумчивости склонил голову набок, — Смешно. Жнец всегда замечал, что похож на него, но в моём случае предпочитал не видеть этого в упор. — И теперь ты решил показать мне, чтобы проверить, увижу ли сходство я? — Изуку приподнял бровь, слегка уязвлённый тем, что над ним будто эксперименты проводят, — Мы с ним, конечно, произошли из общего прошлого, но мы абсолютно разные люди. — Как скажешь, птенчик. Тот мрачный взгляд, который Мидория подарил ему в ответ на прозвище, был воистину достоин Жнеца.