Задумывая черные дела На небе ухмыляется Луна А звезды будто мириады стрел Ловя на мушку силуэты снов
Люциус, удобно устроившись в кресле, потягивал из бокала дорогой коньяк. Сейчас он был бы рад понять, когда же это всё на самом деле началось. Возможно, это дало бы хоть шанс на то, чтобы предсказать итог... Ещё со времён школы? Он углубился в путешествие по глубинам своей памяти, которая охотно подбрасывала яркие картинки. Вот он — блистательный семикурсник, Староста — идёт по коридорам Хогвартса в Большой зал на обед, и взгляд его спотыкается о компанию «Мародёров», как они себя называли. Абсолютно лишённое стиля и вкуса дурацкое название, но четвёрка считала его крутым. Люциус проглотил горечь от воспоминаний — тогда всё казалось таким простым и понятным. Взгляд выхватывает смоляные локоны и ярко-синие глаза — Сириус Блэк. Позор своего Рода и один из первых красавчиков школы «Хогвартс». Который почему-то очень интересовал Тома Реддла, лидера организации, в которую входил и Люциус Малфой. Именно Волан-де-Морт, как Реддл предпочитал именовать себя, дал талантливому новичку — Люциусу Малфою — задание приглядывать за Блэком в школе. А точнее — присмотреться к нему очень внимательно, выясняя чем тот дышит, живёт и во что верит. Люциус вздохнул. Может, начало того, что вылилось в безумную, какую-то болезненно-всепоглощающую любовь, было положено именно приказом Тёмного Лорда? Тогда он послушно наблюдал. Ему понадобилось всего несколько недель, чтобы о Сириусе Блэке он мог рассказать едва ли не больше, чем тот сам знал о себе. Люциус был более, чем удивлён, когда однажды, патрулируя коридоры после отбоя, случайно наткнулся на Джеймса Поттера и Сириуса Блэка, которые жарко целовались в пустующем заброшенном классе. Он удивился — Поттер на тот момент встречался с этой девчонкой —Эванс, кажется — и внешне всё у них было отлично. А потом начались сны. Если после того, как увиденная картина приснилась ему в первый раз, Люциус нисколько не насторожился, списывая на яркость впечатлений, то, когда в следующем сне на месте Поттера оказался он сам — ему стало не по себе. Люциус проснулся в холодном поту и со стояком, который напугал его самого. Он хотел Блэка? Мерлин, помоги! Так и продолжалось — у Тёмного Лорда были какие-то свои планы на бунтаря из древнего и благороднейшего Рода Блэк, а Люциус начал привыкать, что каждую ночь в его сны является Сириус.Смеется и злорадствует Любовь И мы с тобой попали на прицел
Люциус понятия не имел, как Питер умудрился затащить Сириуса на встречу с Волан-де-Мортом. Зато заработал очень недовольный взгляд Тёмного Лорда, обещающий ему наказание — поручение привести Блэка было отдано именно ему, и Люциус с ним не справился. Он нервно кусал губы, наблюдая за развитием событий. Собственное возможное наказание его нисколько не волновало — он дико боялся, что Волан-де-Морт потеряет терпение, общаясь с упрямым, несговорчивым и импульсивным Блэком, и просто отправит его к праотцам. Люциус прикрыл глаза. Он сойдёт с ума когда-нибудь. Может, если бы не та ночь, всё было бы проще… Они встретились в пабе «Король дороги». У Люциуса была назначена там встреча с осведомителем Тёмного Лорда из Министерства, а Сириус, как выяснилось, просто любил там отдыхать. Блэк был весел и пьян. Он шумно доказывал приятелю, что мотоциклы — его единственная любовь на всю жизнь. Люциус уже получил информацию от осведомителя и, по хорошему, ему давно пора было уходить, но он не мог. Стоял и смотрел на веселящегося Сириуса, и что-то в груди сжимало ледяной хваткой. Молодой и безбашенный — почему-то Люциусу казалось, что когда-нибудь Блэка именно это и сгубит. Он и в последствие не мог объяснить себе — зачем он тогда подошёл? Сириус заметил его сразу и как-то оживился. Пьяно улыбаясь, он заявил присутствующим, что был не прав: любви у него две — мотоцикл и Люциус. И очень настаивал, что обе на всю жизнь. Малфой понимал, что Блэк пьян. Даже заподозрил, что тот просто издевается. Но оттолкнуть Сириуса, который вдруг полез целоваться, так и не смог. Прошли годы, но та случайная ночь, закончившаяся в отдельном номере на втором этаже «Короля дороги», так и осталась лучшей в его жизни. Люциус вздохнул. А потом был ад — гибель Поттеров, падение Волан-де-Морта и Сириус, которого обвинили в предательстве друзей и отправили в Азкабан. Когда сам Малфой извернулся ужом и выбрался из цепких рук правосудия, помогать Блэку уже было поздно. Да и, как бывший Пожиратель, он оставался под постоянным надзором авроров. Он пытался помочь Вальбурге, которая предпринимала всё возможное и невозможное, чтобы вытащить из Азкабана неразумного сына, но их усилия, увы, не увенчались успехом. И потянулись тоскливые годы. Люциус помнил свою невыразимую радость, когда прочёл, что Блэк сбежал из Азкабана. Он хотел бежать и разыскивать его немедленно — но здравый смысл возобладал. Он ждал. Может, это и было верхом глупости — но он надеялся, что Сириус свяжется с ним или как-то даст знать о себе. Но он увидел его только в ту ночь, когда, благодаря своему крестнику и его подружке, Сириус сумел сбежать из Хогвартса, куда по собственной же глупости и полез. И то, не было бы и этой встречи, если бы Северус не пожалел старого приятеля и не прислал ему сообщение, что Блэк в школе.Я же своей рукою Сердце твое прикрою Можешь лететь И не бояться больше ничего
Люциус верхом на метле догнал Блэка только через полчаса. — Сириус! Останови этого чёртового гиппогрифа! — Малфой? — лихорадочно блестящие синие глаза смотрели на него с опаской и настороженностью. Тем не менее, Сириус дал знак животному на котором летел, и они приземлились на небольшой поляне. — Как ты меня выследил и чего тебе? — голос звучал в высшей степени недружелюбно. — И я рад тебя видеть, — мрачно отозвался Люциус. Конечно, прошли годы, и для Блэка они прошли совсем не весело — в обществе дементоров. Но Малфой всё равно не был готов к тому, что Сириус будет смотреть на него как на абсолютного чужого человека. Да ещё и с явным подозрением. Это больно ранило. — Куда ты собрался? — Тебе какое дело? — подозрения во взгляде Сириуса прибавилось. — Да такое, дубина, что я хочу тебе помочь! — взорвался аристократ. — Вот куда ты собрался? Что-то я сильно сомневаюсь, что у тебя хотя бы качественное убежище приготовлено. — Я как-нибудь сам разберусь! — звучало несколько неуверенно, но Сириус после Азкабана не доверял никому, хотя Люциус воскрешал где-то внутри что-то теплое, сильно позабытое и стёршееся из памяти за годы. — Ты уже разобрался! — отозвался Малфой. В голосе его звучала горечь. — Так разобрался, что оказался в Азкабане. Мысль, что Блэка могут вернуть обратно в тюрьму, доводила Люциуса до истерики. Пусть не рядом с ним, пусть слегка безумный, но сейчас Сириус был на свободе — и только это было важно. — Сириус, послушай меня, пожалуйста, — Малфой сорвался на горячечный шёпот. — Я прошу тебя… Я сейчас дам тебе координаты, у меня есть дом на острове в Тихом океане… Я клянусь тебе, никому и в голову не придёт тебя там искать. Там абсолютно безопасно — островок маленький и необитаемый. Я дам тебе Непреложный обет… что хочешь… Но я прошу тебя, поверь мне! То ли на Сириуса произвёл впечатление тон Малфоя, то ли воспоминания о прошлом, но он согласился. Люциус с замиранием сердца смотрел, как дорогой ему человек улетает в ночь и от всей души надеялся, что Сириус доберётся до безопасного места без приключений.Сердце твое двулико Сверху оно набито Мягкой травой А снизу каменное каменное дно
Малфой выбрался навестить беглого узника только через пару месяцев. Сириус сдержал обещание и прислал ему записку, когда добрался до острова, доступ на который Малфой открывал ему из мэнора, впопыхах. Странно, но всё прошло так гладко, что Люциус только усмехнулся: там, где все самые продуманные планы часто срывались, импровизации имели обыкновение удаваться. Сириус — похорошевший и избавившийся от видимых признаков, которые неизбежно оставлял Азкабан, выглядел намного лучше, но визиту Люциуса совершенно не обрадовался. — О, тюремщик явился, — ехидно и зло поприветствовал он. Малфой только закусил губу — слова задели. — Сириус, какого чёрта? Вся твоя благодарность? — Ох, простите, Ваше Высочество! Мне пасть ниц? Что тебе надо, Малфой? — Я просто хотел убедиться, что с тобой всё в порядке, — холодно отозвался Лорд Малфой, сочтя излишним упоминание, что это, вообще-то, его остров. С Блэка станется психануть и покинуть его немедленно. — Убедился? Я ещё не сдох, не надейся. Лицо Люциуса окаменело. Сразу вспомнились школьные годы — Сириус и тогда таким был: бесконечно преданный друзьям весельчак-балагур легко превращался в холодную сволочь с теми, кто чем-то был ему не мил. Все считали Блэка очень добрым и хорошим парнем, но Люциус уже тогда видел его двуличие и каменный стержень, скрытый обманчиво мягким поведением. — Пожалуйста, Блэк. За помощь. Не волнуйся, больше не побеспокою. Люциус развернулся, а вслед ему летел крик того, кого он так и не сумел выкинуть ни из сердца, ни из головы: — Я ни о чём тебя не просил!Смотри же и глазам своим не верь На небе затаился черный зверь В глазах его я чувствую беду
Люциус пребывал в ужасе — Волан-де-Морт вернулся. И вернулся чудовищем. От лидера, которого он боготворил в юности, не осталось ничего. Малфой проклинал всё на свете, когда Блэк сорвался к крестнику и вернулся в Британию. Интуиция упрямо подсказывало ему, что ничем хорошим это не закончится. Волан-де-Морт быстро стал одержим Пророчеством. Он во что бы-то ни стало хотел узнать его полное содержание. А потом в безумной голове — а Тёмный Лорд казался абсолютно сумасшедшим — родился план, в котором он собрался задействовать Блэка. Мало того, что Сириус — крёстный мальчишки и Поттер к нему привязан, было что-то ещё — Люциус это просто чувствовал, когда Волан-де-Морт отдал своим слугам приказ схватить Блэка любой ценой. А потом было Министерство. Когда Малфой увидел, как в Блэка летит луч заклинания, который неизбежно отправит его в Арку Смерти по траектории, его обуял дикий страх. Он просто не мог этого допустить! Странно, но абсолютно абсурдная идея — применить манящие чары к Сириусу — сработала. Вот уж и впрямь иногда импровизации оказываются действеннее самых спланированных операций. Блэк впечатался в него, и оба свалились на пол. В тот момент Люциус просто был безумно счастлив — Сириус жив, а остальное не так уж и важно! Но, оказалось, важно. Волан-де-Морт исчез, прихватив с собой Поттера, Блэку хватило ума успеть исчезнуть из Министерства, словно его там и не было, а сам Люциус оказался в Азкабане.Не знал и не узнаю никогда Зачем ему нужна твоя душа Она гореть не сможет и в аду
Из тюрьмы Волан-де-Морт его и своих сторонников вытащил. Приятным сюрпризом оказалось то, что Лорд как-будто стал адекватнее. По крайней мере, «Круцио» теперь прилетало за конкретные провинности, а не просто потому что у Повелителя хорошее настроение. Неприятных было целых два — Поттер, который теперь обитал в Слизерин-мэноре и совсем не выглядел запытанным до смерти, разве что — несчастным и затравленным; и Блэк, который словно сквозь землю провалился. О нём не было ни малейшего упоминания, и даже информаторы Люциуса только разводили руками — складывалось ощущение, что такого человека и вовсе не существовало. Лорд по-прежнему никак не пояснял, зачем ему Блэк, но даже похвалил Люциуса за то, что он спас Сириуса в Министерстве. Волан-де-Морт вообще никогда не утруждал себя никакими объяснениями и Малфой просто принял тот факт, что вряд ли он когда-нибудь узнает, что стоит за непонятным интересом Тёмного Лорда. Зато всем был отдан приказ: в случае встречи с Блэком — взять живым и доставить Волан-де-Морту.***
Сириус прислал ему короткую записку только после выхода памятного интервью Дамблдора — о предательстве Гарри и новом герое. Всего две строчки, но они перевернули внутри Люциуса всё.«Надо поговорить. Паб «Король дороги», в тот же день и тоже время, что и тогда.»
Даже понимая, что это может быть подставой и ловушкой, Люциус знал, что он пойдёт. Он настолько устал изводить себя сомнениями и просыпаться от кошмаров, в которых он так или иначе находил мёртвого Сириуса, что он пойдёт, даже если это окажется последним, что он сделает в этой жизни. А вот приказ Тёмного Лорда — привести к нему живого Блэка — Люциус выполнять вовсе не собирался.Я же своей рукою Сердце твое прикрою Можешь лететь И не бояться больше ничего
Малфой удивился, но начал Сириус с благодарности. «За всё, что Люциус сделал для него в этой жизни», — как выразился сам Блэк. — Пожалуйста, — аристократ нервно сглотнул. — Думаю, для тебя не новость, что ты мне небезразличен и никогда не был. — Я… да. Люциус, я не знаю, смогу ли ответить на твои чувства, но… мне хорошо с тобой. Я не хочу тебе доверять, не хочу с тобой даже разговаривать, но у меня не получается. Нас разделяет всё, но меня тянет к тебе, и сопротивляться этой тяге всё сложнее. Я даже думал, что ты опоил меня какой-то дрянью, настолько для меня странно — чувствовать что-то столь сильное к человеку, который, по сути, должен быть моим врагом, — Сириус засмеялся отрывистым лающим смехом и растерянно запустил пальцы в чёрные кудри, в которых теперь прибавилось седых прядей. — Знаешь, иногда мне кажется, что я просто сошёл с ума. Или что моя жизнь, начиная с той ночи Хэллоуина 1981 года, просто превратилась в трагикомическую пьесу, у которой очень плохой режиссёр. Люциус слушал неожиданные откровения, затаив дыхание. Это был первый раз за очень долгие — если не сказать вообще за все — годы их знакомства, когда Сириус говорил так откровенно. — Я не знаю, что мне делать со своей жизнью. Сбежав из Азкабана, я хотел жить ради крестника. Оставался на расстоянии, считая, что человек с психикой, искалеченной дементорами — не самая подходящая компания для юного, чистого и светлого героя, — губы Сириуса искривились в горькой усмешке. — Вот только теперь Гарри в плену, и я не знаю, как ему помочь. Старик предал его — как когда-то и меня. Он знал, знал, что я невиновен, но позволил засадить меня в Азкабан. А теперь вместо того, чтобы вытащить Гарри из плена, он просто объявил его предателем и нашёл нового героя! Да я даже то, что крестник ещё жив, чувствую только через крестильные узы. Но когда представляю, что его пытают или ещё чего похуже… — Сириус, успокойся. С Гарри всё нормально. Я не знаю, что у них там за разборки или договорённости с Лордом, но Поттер присутствует на собраниях. Счастливым он, конечно, не выглядит, но с виду он абсолютно здоров. Я понятия не имею, что случилось тогда в Атриуме Министерства, но складывается ощущение, что Лорд узнал что-то настолько важное, что кардинально изменило его планы в отношении твоего крестника. Блэк, казалось, абсолютно растерялся. — Ты уверен? Но, тогда, это не так плохо… наверное… Я хочу его вытащить, но я не знаю как… — речь Сириуса, и до этого будучи довольно сумбурной, сейчас и вовсе стала почти бессвязной. — Сириус, — Малфой пристально посмотрел в синие глаза, в которых сейчас отображалась целая буря эмоций. — Послушай меня. Ты всё ещё беглый преступник. Дамблдор тебе ничем уже не поможет. Лорд отдал приказ привести тебя живым, если кто-то на тебя наткнётся. Зачем ты ему — я понятия не имею, но вряд ли это сулит что-то хорошее. Гарри ты сейчас помочь не сможешь. Я готов рискнуть своей головой, чтобы помочь тебе. Тебе нужно пересидеть где-нибудь. Прийти в себя, определиться — чего ты сам хочешь и что будешь делать дальше, — заметив, что Сириус хочет возразить, он поспешно добавил: — Я обещаю, что присмотрю за Поттером, насколько это возможно. По крайней мере, буду держать тебя в курсе того, что буду знать сам. И — я тебе обещаю — если ему будет грозить опасность на моих глазах, я сделаю всё возможное, чтобы его защитить. — Я… наверное, ты прав, — Сириус выглядел несколько деморализованным. — Только куда мне идти? Устал перебиваться в маггловских отелях и по подворотням. Люциус, которого волной захлестнуло облегчение, что хоть сейчас Сириус согласен с его доводами, улыбнулся: — Остров всё ещё пустует. Сириус медленно кивнул, и Малфой, не дожидаясь, пока Блэк опомнится или передумает, активировал портал. На этот раз радости от визита сюда у Люциуса было поболее. Он проводил Сириуса в дом и уже хотел откланяться, боясь, что не сдержится и набросится на любимого, по которому истосковался за годы, но Сириус негромко попросил: — Не уходи. Малфой резко развернулся. Глаза цвета расплавленного серебра испытывающе впились в лицо Блэка. Люциус и сам не знал, что хотел там найти — возможно, то, что даст ему надежду. — Я не хочу оставаться один, — пробормотал Сириус. — Возможно, ты бы хотел, чтобы я мог предложить тебе что-то большее, чем просто желание, но я… Малфой не стал слушать дальше. Он в два шага преодолел разделяющее их расстояние и впился в губы Сириуса поцелуем. Блэк ответил — с какой-то отчаянной безнадёжностью и страстью. Остальное помнилось урывками. Треск рвущейся ткани, когда они сдирали друг с друга одежду, которая мешала почувствовать друг друга кожей. Всплески памяти о их единственной — абсолютно сумасшедшей и жаркой — ночи много лет назад. Простая тяга и потребность чувствовать себя нужным и желанным. Губы, оставляющие свои метки на шее и плечах. Руки, которые жадно изучали тела друг друга — как что-то одновременно забытое и в то же время неизведанное. И слияние тел, рождающее полувскрик-полустон освобождения и удовольствия. Платиновые пряди и чёрные кудри причудливо перемешались на одной подушке на двоих. Сириус спал, а Люциус только любовался любимым лицом, на котором годы и страдания сильно прибавили морщин, и тихо шептал: — Я всегда буду на твоей стороне, любимый…Сердце твое двулико Сверху оно набито Мягкой травой
Много воды утекло с тех пор, как Люциус рискнул отправиться на встречу в паб. Сириус так и оставался на острове, где ему определённо было безопаснее, чем где бы-то ни было. Он не перестал переживать за крестника, но Люциус исправно сообщал, что с Поттером всё в порядке, подкрепляя свои слова воспоминаниями с собраний, где Гарри присутствовал уже на постоянной основе. Блэк, хотя и пересмотрел многое в своей жизни, так и не перестал рваться к крестнику — хотя уже и не был уверен, стоит ли его спасать из такого «плена». Гарри из воспоминаний Люциуса несчастным совсем не выглядел. Скорее, куда больше походило на то, что он принял сторону своего врага. Сначала Сириус боялся в подобное верить, а потом задался вопросом: а что сделал бы он сам, если бы его предали так же, как светлая сторона предала Гарри? А ведь по сути, так оно и было. Сириус просто спрятался, прибежав к Люциусу. А вот Гарри бежать было некуда. Так имеет ли он право его осуждать? А когда Люциус показал ему воспоминания, где Лорд предстал внешне почти прежним — таким, какого его помнили в годы первого противостояния, Сириус только рот открыл. Гарри уже абсолютно привычно смотрелся рядом с троном Тёмного Лорда, а изумрудные глаза насмешливо и с превосходством окидывали Пожирателей. Сириус надолго задумался. Когда-то в глубокой юности родители отчаянно пытались вдолбить в его горячую голову, что Блэки — тёмномагический Род, и от своей сути он сбежать не сможет, убегай он хоть к Поттерам, хоть на край света. Сириус отмахивался. Он выбрал верность стороне света, и что получил в итоге? Они предали его и Гарри. Вся его жизнь превратилась в какой-то кошмар, где он стал преступником, находящимся в бегах. «Ежедневный пророк» уже давно записал его в сторонники Волан-де-Морта… Это был первый раз, когда Сириус не просто задумался о встрече с Тёмным Лордом, но и поделился своими мыслями с Люциусом. Вздохнув, Люциус сделал большой глоток коньяка, отгоняя воспоминания и мысли. Его беспокоило будущее. Но сейчас он ждал Сириуса, который плавал, и не хотел портить их встречу своим плохим настроением. Блэк появился на пороге в чём мать родила, смешно тряся головой и разбрызгивая капли воды — всё-таки привычки анимага въелись намертво. Заметив партнёра, он улыбнулся и наклонился, чтобы поприветствовать его поцелуем. — Приятный сюрприз, — дыхание Сириуса чуть сбилось, а его член мигом выказал привычную заинтересованность. Люциус только усмехнулся. — Приятно, когда тебя так встречают, — он скользнул откровенно оценивающим взглядом по худощавому, покрытому загаром телу, задерживая взгляд на возбужденном члене. — Всегда, — Сириус вернул ухмылку. — Только я хотел с тобой поговорить, — он стал серьёзным. — Отведи меня к Волан-де-Морту. — Что? — Люциусу показалось, что он ослышался. — Отведи меня к Волан-де-Морту, — терпеливо повторил Сириус. — Он же не отменял своего приказа: привести меня живым? — Нет, — растеряно отозвался Люциус, пока не понимая, как реагировать на заявление любимого. — Ты уверен?.. — Я уверен, — Сириус опалил его шею жарким дыханием, обнимая. — А пока ты укладываешь в голове столь шокирующую тебя просьбу, мы можем заняться чем-нибудь намного более приятным, чем обсуждение ску-учных дел… — голос Сириуса приобрёл соблазнительные нотки, а губы проложили дорожку поцелуев от уха аристократа до лопатки. Люциус застонал, и посторонние мысли выветрились из его головы.А снизу каменное каменное дно
Малфой не знал, кто из них нервничал больше — он или Блэк. Внешне Сириус казался абсолютно спокойным. Они стояли перед дверьми тронного зала, куда Волан-де-Морт пригласил Люциуса, испросившего аудиенции. Дверь была неплотно прикрыта, и до них донесся любопытный диалог. — Том, Мерлин тебя забодай, что значит — Белла остается? Я что, прошу чего-то сверхъестественного? Она в положении, вот и перестань её дергать на собрания! Пусть себе радостями будущего материнства наслаждается! — Гарри, конечно, просто вредничал, но это нравилось им обоим, поэтому Том отозвался абсолютно спокойно, с едва уловимой насмешкой: — Она, кстати, хочет, чтобы я стал крёстным отцом ребёнка. А в собраниях нет большой беды — рейды мы давно не устраиваем, так зачем отнимать у беременной женщины радость? Сириус и Люциус только переглянулись. Похоже, они были абсолютно правы в своих предположениях, что Гарри тут вовсе не пленник. Сириус глубоко вздохнул и кивнул партнёру: — Идём. Люциус решительно толкнул двери. — Мой Лорд, — он учтиво склонил голову. — Мистер Поттер. Однако его приветствия остались без ответа. И Том, и Гарри уставились на Блэка, как на восьмое чудо света. А Сириус сейчас не видел ничего, кроме глаз крестника, в которых вспыхнула целая буря эмоций. Он побледнел и одними губами произнёс: — Сириус! — Привет, малыш. Прости, что до меня доходило так долго, — Сириус послал ему немного грустную улыбку и обернулся к Тёмному Лорду, который смотрел на него с интересом. — Я, Сириус Орион Блэк, добровольно приношу вассальную присягу Тому Марволо Реддлу, известному также, как Волан-де-Морт. Да будет магия мне свидетелем. Если Тёмный Лорд и растерялся, то быстро сориентировался, хотя глаза его и горели любопытством. — Я, Том Марволо Реддл, принимаю присягу Сириуса Ориона Блэка, — произнёс ответную формулировку Тёмный Лорд. А после всё-таки добавил: — Признаться, мистер Блэк, Вы сумели меня удивить! Но Сириус не смог бы ответить, даже если бы захотел — вихрь по имени Гарри Поттер налетел на крёстного с объятиями, едва не сшибая его с ног. Том только ухмыльнулся — ему одинаково нравилось, когда Гарри вёл себя как взрослый и циничный маг и когда он бывал по-детски непосредственным, чего, правда, не случалось уже давно. Всё-таки магические связи — как крестильная — накладывали свой отпечаток. А Люциус просто смотрел на всё происходящее и не мог скрыть улыбки. Сириус, наконец-то, нашёл и принял себя. И почему-то Малфой был уверен, что теперь всё у них будет просто замечательно.