Ад, Чистилище, Рай

      Встретившись с Брайаном утром в холле, Уилл отметил, что тот выглядел таким же невыспавшимся и дерганым, как и он. Вчерашняя прогулка оказала на них обоих неизгладимое впечатление, которое надолго еще останется в их памяти. И особенно рассказывать о своих походах не хотелось, учитывая то, что они могут прослыть просто трусами, а какая-нибудь крыса обязательно доложит о «приключениях» студентов Чилтону или Гидеону, — еще не хватало проблем с кураторами.       Студенты продолжали собираться; каждый считал своим долгом отметить плохое состояние Брайана или Уилла, и только Прайс все понял, окинув друзей взглядом а-ля «ну, я же говорил». Но он бы соврал, если бы сказал, что не хотел бы узнать, в чем дело. Они не выглядели как люди, которые нашли что-то интересное или что-то загадочное. Скорее, на них просто лица не было; никто из друзей не проронил и слова, просто смотря по сторонам.       Уилл все еще продолжал думать о том, что ему сказал Ганнибал. Он может прийти один? Здесь должен быть обязательно какой-то подвох. Люди с психическими расстройствами очень хорошо сканируют других людей, их смену настроения, общий настрой и так далее; Уилл считает, что тот просто почувствовал (увидел?) его страх или нервозность, поэтому и посчитал, что тот может стать подходящим человеком для манипуляций. Конечно! Он сначала может казаться простым человеком, ничем не примечательным (кроме того, что он сидит в специальном защищенном отделении), но потом просто будет давать парню команды, а тот, ничего не подозревая, будет выполнять их. Юноша решил, что следует заглянуть первым делом в архив, если это, конечно, получится, и там окажутся документы Ганнибала. Или хотя бы того самого Мэттью. Но чем должны быть больны люди, чтобы их содержали в таких условиях? Шизофрения? Биполярное расстройство? И все на последних стадиях? Можно было сделать много предположений.       Чилтон опоздал на пятнадцать минут; он был весь запыхавшийся, тоже уставший, но улыбку из себя давить пытался.       — Прошу прощения, господа, произошли обстоятельства, которые требовали срочных решений, — Брайан и Уилл переглянулись, смотря друг на друга глазами оленей, пойманных в ловушку. А что, если кто-то из пациентов решил рассказать, что кто-то заходил к ним вчера вечером? Скорее всего, пропажу пропуска уже тоже заметили, потому что ребята были так напуганы, что не успели вернуть его, и он лежал в штанах Зеллера, которые сегодня он оставил в шкафу. — Но все равно это не изменит наших планов на сегодня. Сейчас завтрак, а потом все дружно поднимаемся на второй этаж, где вас распределят по кабинетам врачей, которые тоже на время станут вашими кураторами. Вам проведут консультации, выдадут учебники и нужные документы, которые вы будете должны изучить за весь оставшийся день. Все всем ясно?       Группа направилась в известном направлении, а Уилл с Брайаном и Джимми задержались в коридоре, пока первый рассматривал схему здания, чтобы найти библиотеку или архив.       — Я знаю, что вам уже всем об этом сказали, но на вас лица нет, — начал Прайс, слегка наклоняя голову. — Рассказывайте, что там такого было, что вы такие разбитые.       — Ничего особенного, Джи, — отмахнулся Зеллер, явно не желая раскрывать все карты. — Там три-четыре палаты, с именными табличками, но никаких звуков или еще чего-то там не было. Обычное отделение, просто очень хорошо защищенное: прочные железные двери, решетка между ними. Ну, классика.       — Как в тюрьме, — хмыкнул Прайс.       — Скорее всего это и есть тюрьма, — пришел к выводу Уилл, удивленно смотря на друзей. Ну, конечно! Как он не мог понять этого раньше? — В главных отделениях просто больные люди, которые, к счастью, ничего не успели сделать, а вот наверху — уже успевшие. Наверное поэтому туда такой строгий вход, хотя охранник ничего нам не сказал при виде пропуска.       Зеллер с интересом выслушал брюнета, а потом снова задумался о чем-то своем; из раздумий его вывел только громкий голос доктора Абеля.       — Грэм, Зеллер, Прайс, вы что, хотите без завтрака остаться? Шагайте быстрее в столовую, пока туда юродивых не привели, — выглянул из-за угла доктор. — Бледные вы что-то, ребята.       — Плохо спали ночью, холодно было, — ответил Прайс. — А эти ребята такие чувствительные.       — Иди на хуй, Прайс, — прошипел Зеллер, толкая друга в плечо.       — Что-то он не похож на человека, который просто увидел камеры заключенных, — сказал Прайс, когда Брайан отошел на приличное от них с Уиллом расстояние. — Вы все мне рассказали?       — Нет повода для беспокойства, — скорее для себя сказал Уилл, нежели для Джимми.       За завтраком никто из друзей не общался между собой. Идея, которая пришла к Уиллу насчет того, что это некое подобие тюрьмы, все не давала ему покоя. Получается, это не просто тяжелобольные люди, но и еще и преступники. Значит их документы вряд ли будут лежать на одной полке с другими в обычной библиотеке. «Значит, история их болезни хранится у Чилтона», — потерев виски, Уилл залпом допил уже остывший чай и направился к выходу, не дожидаясь Брайана, который все еще не мог прийти в себя после вчерашнего. Грэм понимал, что сейчас бесполезно лезть к другу: он скоро придет в себя без чьей-либо помощи, если, конечно, Прайс не достанет его окончательно.       В кураторы Уиллу досталась доктор Алана Блум, женщина лет тридцати с длинными черными волосами и типичной американской внешностью. С первой секунды она начала рассказывать о истории лечебницы, что, на самом деле, было скучно и неинтересно. Уилл уже хотел перейти к сути разговора, но та снова отвлеклась на другую тему разговора. Грэм подметил, что она, скорее всего, из тех людей, которые могут рассказать все, что угодно, главное правильно подвести к разговору. Она могла бы помочь разобраться с людьми, которые находятся в блоке «В1», но напрямую было бы спросить глупо и слишком опасно.       — Сегодня у одного из наших сотрудников пропала карточка к важному блоку нашей больницы, вот и вся суматоха с документами. Весь отдел бросился ее искать, прости, что заставляю тебя ждать, — продолжала Алана, пока переписывала документы Уилла в свой журнал. — Все утро больница стояла на ушах, пока ее не нашли на диване в холле.       Мурашки «обняли» Уилла со спины, заставляя того дернуться от неприятных ощущений. Карточка оказалась на диване в холле? Может, кто-то правда потерял еще одну карточку в то же время, что и они с Зеллером стащили другую? Бред, пропажу бы второй точно бы тоже обнаружили. Брюнету лишь осталось натянуто улыбнуться, кивая. Сейчас самое время притвориться дурачком и спросить про «важный блок» больницы.       — Что же там такого секретного, что туда требуется пропуск?       — Ну, странно, что доктор Чилтон об этом вам не рассказывал, но там содержаться заключенные, — брюнетка вернула Уиллу документы. — С проблемами. Мало кто может попасть к ним, только по пропуску. Но его сложно получить, поэтому все так усердно искали его, чтобы он не попал к кому-то другому.       Уилл снова кивнул, но не забыл посмеяться про себя. «Сложно получить? Если бы у вас были внимательнее люди, которые как раз за это и отвечающие, то да, наверное», — юноша уже хотел выйти из кабинета, но женщина вовремя его остановила.       — Я не дала вам список литературы. И проект. У вас есть три темы, выбирайте.

1. «Почему диссоциативное расстройство идентичности (DSM-IV, DSM-5 и бета-МКБ-11) многие врачи не признают, как серьезное заболевание?»; 2. «Причины мизогонии и/или мизандрии»; 3. «Серийные убийцы и их жертвы с психиатрической точки зрения».

      — Третья тема мне подойдет.       — Под конец практики я хочу видеть работу у себя на столе, может. даже раньше. Если будет нужна помощь, то каждый день у вас будет возможность спросить меня о чем-то. И библиотека тоже в вашем распоряжении. Интернет в общежитии тоже есть, как и компьютер. Пользуйтесь.       Грэм вернулся в свою комнату, Зеллера еще не было на месте. Первым делом студент полез в шкаф с вещами, чтобы убедиться в том, что пропуск на месте. Но его там не было. Уилл сглотнул ком, закрывая за собой шкаф. Брайан не мог вернуть этот пропуск, потому что оставшуюся часть ночи они провели в одной комнате, да и про него друзья просто забыли, поглощенные своими переживаниями. Юноша сел на кровать, раскачиваясь туда-сюда. В голове сразу начали мелькать картинки скрина отзыва, который он нашел на просторах интернета; открытого окошка (тюремной?) камеры и спокойный мужской голос, приглашающий наведать его еще раз. Чувство беспомощности подкатывало волнами к горлу, страх сковывал движения и тянул вниз; добежав до ванной, Уилл выплюнул половину своего завтрака в унитаз, минут пять еще пытаясь откашляться. Избавившись от последствий паники, Уилл поставил чайник, кидая в кружку сразу три пакетика черного чая, когда дверь комнаты открылась. Брайан уже был в более или менее нормальном настроении, что можно было сказать по его лицу и движениям.       — Честно говоря, мне попался не такой уж и плохой куратор, — снимая ботинки, проговорил Зеллер. — Оу.       Подняв голову, брюнет увидел бледное лицо своего друга, который макал в кружку сразу три пакетика чая.       — Ты что, заболел? — поинтересовался первый, проходя дальше в комнату. — Выглядишь хуже муляжа трупа.       — Где пропуск, который ты вчера взял у администратора? — проигнорировав первый вопрос друга, спросил Уилл, отпивая крепкий чай из большой кружки.       — Ну, если не ошибаюсь, то в моих штанах, которые я вчера надел, — Брайан полез в шкаф.       — Не ищи, его там нет. Мой куратор сказала, что его нашли сегодня на диване в холле, куда после путешествия мы не ходили, — в кружку прошептал Грэм, отпивая. — Кто-то был в нашей комнате, Брай.       Повисла тяжелая тишина, которая давила на плечи Грэма; только крики пациентов с заднего двора нарушали ее. Зеллер облокотился об шкаф, не зная, что сказать.       — Хочешь сказать, что кто-то из этих психов пробрался к нам и украл пропуск, чтобы…? Чтобы что?       — Я ничего не хочу сказать. Я ничего не понимаю, я медленно превращаюсь в параноика, — громко опустив кружку на подоконник, Уилл вернулся на свою кровать.       — Мы можем установить камеру, либо спать по очереди, — начал было Брайан, но тут же запнулся, что-то обдумывая снова. — Ну, первые ночи. Может, это охранник?       — Ты видел его пропитое лицо? Он даже нас не запомнил, что уж говорить о том, что он просто не смог бы нас выследить. И какой мотив? Камера, так камеры. Только нужно поставить ее так, чтобы вошедший не заподозрил чего-нибудь.       Вечером, часов в семь, когда всех пациентов отвели в палаты и объявили ужин для персонала, Уилл решил выйти из комнаты. Он спустился в холл, все еще обдумывая решение зайти в закрытый блок. После ночного инцидента желание снизилось, но интерес не пропал. Но как теперь достать пропуск? Ответ нашелся сразу, когда мимо Уилла проехала тележка с одеждой и документами, на которых было написано «Администратору психиатрической больницы им. Вашингтона». Обычные медицинские карты.       — Извините, мэм, — подал голос Уилл, пытаясь унять дрожь по всему телу. — Я практикант из института святой Елены, прошу, давайте я помогу вам отнести документы администратору. Вы, наверное, устали после смены.       Еще никогда Уилл не звучал так вежливо и сочувствующе. Актерское плачет по нему.       — Да, спасибо, молодой человек, — растерявшаяся женщина протянула ему документы, все еще удивленно на него смотря.       — Пожалуйста, мэм, — еще раз как можно шире улыбнувшись, Уилл пошел в сторону администратора.       Рядом со стойкой администрации Грэм прочистил горло, привлекая к себе внимание. Тот самый мужчина, который вчера позволил себе уснуть на рабочем месте, смотрел на парня через толстые стекла очков, нахмурившись; он опустил взгляд на бейджик студента.       — Здравствуйте, вам просили передать документы, — снова улыбнувшись, юноша передал документы мужчине, который даже не удосужился сказать «спасибо», встал со своего места, направляясь в свой кабинет, чтобы разложить документы. Осмотревшись, Уилл наклонился, чтобы рассмотреть содержимое стола, где каким-то чудом лежали пропуска. Схватив первый попавшийся, брюнет засунул его в задний карман штанов, расправляя медицинский халат. Осталось только вызвать лифт и доехать до нужного этажа, но тот оказался то ли сломанным, то ли зависшим, поэтому ехать даже не собирался. Найдя лестницу, Уилл поднялся до второго этажа, где услышал разговор двух людей. Спрятавшись за стенкой, Грэм аккуратно выглянул, попытавшись рассмотреть кого-то, но из-за дурацкого света можно было рассмотреть только силуэты.       — Ты не первый раз теряешь этот пропуск, ты, бездарь! — послышался разъяренный голос мужчины. Чилтон. Ну, конечно. — Ты понимаешь, что кто-нибудь даже из студентов мог бы пробраться туда и все! Конец! Хочешь, чтобы к нам снова наведывался Кроуфорд, переворачивая все здесь? Я обещал Гидеону, что в этот раз все будет нормально, без всяких проверок. Или ты не осознаешь опасность людей, которые находятся в тех блоках?       — Сэр, я оставлял пропуск на стойке, я не знаю, как он оказался на диване в холле!       — Еще раз я узнаю, что ты потеряешь свой пропуск, я или уволю тебя, либо зашью его тебе в живот, чтобы уж точно, — прошипел напоследок мужчина, уходя в другую сторону. Врач же тяжело выдохнул, медленно пошел в том же направлении.       Уилл почувствовал укол вины за то, что врачу теперь приходилось страдать из-за этого. В этот раз он точно вернет пропуск. Значит, это не первый случай, когда теряют пропуск? И что такого здесь происходило, раз подключали какого-то Кроуфорда, чтобы он перевернул здесь все? Много вопросов — ни одного ответа. Поднявшись на третий этаж, Уилл заметил, что охранника нет на месте. Подойдя ближе, он заметил журнал посетителей, где вчера было написано имя, видимо, того самого врача, которого в коридоре отчитывал Чилтон. Но как такое вообще возможно? Охранник даже толком на их пропуск не посмотрел, не говоря уже о том, что они с Брайаном зашли двое, да и ни один из них не похож на азиата, коим являлся тот самый обладатель пропуска. Ощущение, что кто-то специально это все подстраивает, чтобы только не заподозрили других.       Переступив порог, Грэм тихо закрыл дверь, вдыхая тяжелый влажный воздух, который делает каждый вздох все тяжелее и тяжелее. Он не успел отойти еще от двери, как скрипнула ручка; сердце ушло в пятки, но парень успел сориентироваться, прячась за открывшуюся дверь. В коридоре появился Чилтон, который быстрыми шагами направился прямо, игнорируя рычание из камеры Мэттью.       — Что, опять нашел способ, как выбираться из своей камеры? — Чилтон стукнул кулаком по двери Ганнибала. — Гнида, кого ты еще успел убить? Что, хочешь чтобы Джек снова к тебе наведался, дав указ сделать твою камеру метр на метр? Чего ты добиваешься, сукин сын?       — Добрый вечер, доктор, — голос на этот раз звучал отчетливее, будто говоривший человек был в коридоре. Уилл сильнее вжался в стену, молясь, чтобы его не заметили. — К сожалению, я пока не нашел выхода из своей камеры. И, поверьте, Джек вряд ли скоро вернется. Только если кто-то из моих соседей не сделает что-то ужасное.       — Наши пациенты сегодня говорили, что ты пришел к ним в палату и пытался отрезать от них кусок плоти, — прикрикнул Чилтон, снова стукнув по двери. — У них не диагностировано ни одного из заболеваний, которые порождают галлюцинации. Как ты это объяснишь?       — Сонный паралич.       — Нихера подобного! — Чилтон отошел от двери, тяжело дыша. — Твою мать, если я узнаю, что ты врешь мне, то я сделаю все, чтобы ты остался овощем на всю жизнь.       — Я учту это, доктор Чилтон, — такой же спокойный голос. Такие люди всегда пугали Уилла: слишком спокойные, слишком вежливые, слишком много «слишком».       Шаги снова раздались рядом с Уиллом; тот сильнее вжался в стену, зажмурившись. Чилтон закрыл за собой дверь, не заметив никого постороннего, и Грэм спустился по стене вниз, вплетая пальцы в волосы. Он боялся представить, что было бы, если бы Чилтон заметил его. Наверное, убил бы или кинул в одну камеру с Мэттью.       — Ты можешь уже подойти ближе к камере, — подал голос Лектер, снова испугав юношу. От этого человека хоть что-то можно скрыть? — Я рад, что ты пришел уже один, без друга.       — Вы тот самый человек, имя которого нельзя называть? — встав с пола, поинтересовался Уилл, с осторожностью смотря по сторонам.       — Вы наслушались страшилок от пациентов из Чистилища?       — Простите?       — В лечебнице всего три этажа, мой друг. Вы читали Данте?       — Да, приходилось. Мне не понравилось, — осмелился высказать свое мнение студент.       — Поверь, земной пришелец, хуже нет, чем вспоминать о счастье в дни печали, — Уилл не нашел, что ответить на эту реплику, поэтому просто промолчал, позволяя тишине снова окутать коридор. Его распирало желание спросить о их разговоре с Чилтоном или хотя бы о причинах его пребывания здесь, но не успел. — Зачем вы вернулись сюда? Явно не для обычного разговора.       — Я не знаю, — признался тот, скрещивая руки на груди. — Я вчера был сильно напуган, а сегодня опять здесь стою. Я не знаю, что мной движет: страх или интерес.       — Я восхищаюсь вами, раз вы снова здесь, — как бы вскользь сказал Ганнибал. — Или просто очень удачливый.       — Думаю, и то, и другое, — Уилл сглотнул, понимая, что его страхи начинают тянуть его вниз. Страшные догадки снова стали забираться в его мысли, начиная вырисовывать разные картины. Мог ли Ганнибал быть тем, кто выбрался из камеры и подкинул пропуск, заранее пробравшись в их с Брайаном комнату? Вполне, раз Чилтон грозился его в следующий раз за это сделать овощем. — Я, наверное, здесь только ради одного вопроса.       Молчание.       — Почему вы здесь?       — Просто я не соответствую установленным меркам нормальности, если так можно сказать, — ответил Лектер в том же тоне, что и всегда.       — Какой у вас диагноз? Или диагнозы?       — Некорректно задавать такие вопросы. Как врач, вы должны это понимать, мистер Грэм, — юноша разинул рот. — Не стоит так удивляться. Обычные люди не привыкли замечать простых вещей, поэтому ваш очередной вопрос будет абсурдным. Вы же знаете мое имя, почему же я не мог узнать вашего?       У Уилла появлялось все больше подозрений насчет того, что в дверной камере есть небольшая щель, через которую все прекрасно видно. Он провел рукой по тому месту, где она предположительно могла находиться, но там ее не оказалось, — просто ровная поверхность. Значит увидеть бейджик он просто не мог, как и лица собеседника.       — Кто находится в других камерах? — перевел тему брюнет, пытаясь успокоиться. Снова. Это стало традицией: каждый день успокаивать себя. — Они не издают никаких звуков.       — Рядом с Мэттью сидит Гаррет Джейкоб Хоббс. Его Чилтон уже успел превратить в овоща, как и его дочку, которая в женском отделении. С другой стороны такая же большая камера, как и моя. Там сидит Френсис Долархайд, но он не откликается на это имя. Он зовет себя Красным Драконом, он молчалив.       — Да, спасибо, — в кармане джинс Грэм почувствовал вибрацию, а потом телефон разразился громкой мелодией, которую Уилл как можно скорее отключил. Брайан. Он не хотел ему говорить, где он, потому что днем они договорились больше сюда не возвращаться.       — Вы не хотите еще пообщаться со мной?       Уилл кивнул самому себе и направился к выходу, стараясь больше не говорить ничего, особенно когда проходил мимо камеры Мэттью, — тот с трудом успокоился после ухода Чилтона. Он посчитал, что будет лишним отвечать на этот довольно неловкий вопрос, тем более телефон продолжал вибрировать, а Зеллер вряд ли успокоится, пока не добьется ответа от друга. Особенно после того, как они к своему горю поняли, что той ночью были не одни в своей комнате. Больше он не хотел задавать вопросы. Ему достаточно. Он сделал свои выводы, которые потом еще хорошенько проанализирует, а сейчас он не хочет больше здесь находиться и вдыхать это едкий воздух.       Когда юноша вышел из помещения, охранника так и не было на месте. Взглянув на часы, тот отметил, что прошло только пятнадцать минут с начала ужина, хотя время, проведенное со странным собеседником, тянулось очень медленно, — он еще успеет на ужин, а Зеллеру скажет, что просто гулял по зданию. Сейчас Уилл точно определил для себя, что больше не сунется туда. Хотя бы один. Он сразу потерял интерес ко всем, кто там находится. Преступники, обычные преступники с тяжелыми формами психических заболеваний. Убили кого-то в состоянии аффекта, а теперь проводят свою жизнь здесь. Он еще успеет встретить подобных их, когда наконец получит образование. Вряд ли они когда-то выйдут на свободу. И пропуск стоит тоже вернуть.       — Где ты был все это время? — поинтересовался первым Прайс, когда увидел Уилла.       — Гулял по зданию, а потом долго искал уборную, — соврал юноша, ставя поднос на стол. — Ничего интересного.       Позже к ним присоединился Зеллер, который задал тот же самый вопрос и получил тот же самый ответ. Когда Прайс ушел, Уилл снова упомянул про камеры, и брюнет кивнул, подтверждая, что все в силе.       — Я схожу покурить с другими парнями, — неожиданно заявил Брайан, когда Уилл уже лежал в кровати с книгой. — Я быстро, обещаю. Потом установим камеры.       — Как хочешь, — отмахнулся Грэм, кладя книгу на грудь.       Через минут пять он начал чувствовать, как засыпает, еще пытаясь бороться с этим состоянием, которое до конца не могло поглотить его из-за внутренних переживаний подростка; решив, что Брайан без труда сможет его разбудить, он укрылся одеялом, поворачиваясь к стене.