Зарисовка 14

Вообще-то, Гинтоки уже давно должен был понять, что в Йошиваре для него ничего не проходит без подвоха. Но в очередной раз позволил себе увлечься, пока гейша – Киоко, кажется – вела его куда-то вглубь дома через бесконечные коридоры. У Киоко были блестящие волосы и яркие губы, цепкие пальчики, которыми она надежно удерживала его руку. Невинная улыбка и хитрые черные глаза. - Хинова-сама приказала позаботиться о вас как следует, - Киоко теснее прижалась к Гинтоки, - господин спаситель Йошивары. Гинтоки едва подавил желание поморщиться – свое местное прозвище он откровенно недолюбливал, но ощущение упругих девичьих форм совсем рядом существенно сглаживало его недовольство. А еще он знал, что в Йошиваре можно достать лучшее сакэ и сладости во всем Эдо. На что и рассчитывал. За очередным поворотом Киоко остановилась и, опустившись на колени, раздвинула сёдзи, пропуская Гинтоки вперед. Комната была пуста, и Саката даже успел немного разочароваться, но Киоко усадила его у окна, из которого открывался вид на одну из центральных улиц Йошивары, и улыбнулась, замерев напротив. - Вы позволите? – Гинтоки не сразу заметил в её руках шелковую лету, а Киоко на самом деле не стала дожидаться разрешения, сразу же потянулась к нему, чтобы завязать глаза. - Ой-ой, - Гинтоки выдохнул с мягким смешком, - Скажи, что мы сыграем в «угадай десерт с завязанными глазами». - Да, в кое-что похожее, - зашелестев шелковыми складками кимоно, Киоко отстранилась. – Гинтоки-сама, посидите так буквально минуту. Я сейчас вернусь. Тихий звук шагов, шорох сёдзи – и Гинтоки остался в комнате один. Он уже потянулся было, чтобы снять повязку, но внимание привлеки шаги со стороны входа. Что-то в звуке его насторожило, но он не успел додумать мысль, как шорох одежды возвестил, что посетитель сел напротив, довольно близко к нему. - Киоко-тян? – Гинтоки улыбнулся, пытаясь скрыть невольное напряжение. – Мне уже можно открывать рот? Человек напротив издал какой-то странный звук, и Гинтоки неожиданно ощутил чужое дыхание на своем лице, попытался отклониться от неожиданности, но в волосы на затылке вплелись чужие крепкие пальцы, не давая шевелиться, а губам прижались сухие губы. В первое мгновение Гинтоки попытался возмутиться, чем и воспользовался неизвестный, углубив поцелуй, превратив его в неторопливое, чувственное действо. Саката выдохнул, из-за завязанных глаз и выброса адреналина все ощущалось в разы острее, чем при обычном поцелуе, сердце бешено стучало в груди, хотелось податься вперед, так же зарыться пальцами в чужие волосы, выгнуться, подставляясь под прикосновения, но Гинтоки, приняв правила, только сжал пальцы на собственных коленях. Закончился поцелуй почти так же неожиданно, как и начался. Прикосновение губ оборвалось, тут же исчезла рука, путавшаяся в волосах. Саката выдохнул и машинально облизал влажные губы. - Неожиданная игра, - хрипловато проговорил он. – Но не могу сказать, что мне не понравилось. Когда он снял повязку с глаз, в комнате уже никого не было. Но ему и не требовалось видеть своего посетителя, чтобы знать, что у женщин Йошивары не бывает таких настойчивых потрескавшихся губ, они не курят настолько крепкий табак, а их пальцы не пахнут гвоздичным маслом, предохраняющим меч от ржавчины. Гинтоки поднялся и со вкусом потянулся. Подумал было найти Киоко и расспросить, что именно этот майонезный маньяк посулил ей за такое одолжение, но передумал. Не все ли равно? В данном случае цель на сто процентов оправдала средства. *** Уходя, ленту, которой ему завязывали глаза, он забрал с собой.