Without you I'm nothing.

Вдох. Густое, вязкое и дурманящее марево дыма распространяется по и так не самым здоровым, чистым и юным лёгким, оставляя за собой лишь разрушающий изнутри смолистый налёт, заставляя Рида расслабленно запрокинуть голову, выдыхая облако дыма в морозное тёмное небо, немного ёжась от ледяного ветра, упорно пытающегося залезть под куртку детектива. Мужчина давно уже перестал противиться тому, что его разрушает и медленно убивает. Это касается не только сигарет, алкоголя, а порой и косячка после долгого рабочего дня, но и его прошлого. «Боль хочет, чтобы её чувствовали»- думал худощавый юноша, принимая удар за ударом от вусмерть пьяного отца, чувствуя, как струится горячая кровь из жгущей пульсирующей ранки на губе, слизывая её кончиком языка и стискивая зубы от неприятного металлического привкуса во рту. Он никогда не знал, что будет завтра. Станет всё лучше, извинится ли протрезвевший отец или, напротив, разбудит его спящего кулаком в челюсть, заставляя ещё не зажившие раны вновь закровить. Раны как физические, так и душевные. Люди недооценивают разрушительную силу душевной боли. Это не царапина, нет. Даже не рана где-то в груди. Это горькая волна, охватывающая всего тебя: все внутренности и конечности, каждую твою клетку, впивающаяся во всё твоё нутро, заставляющая тебя сгибаться, обхватывая руками колени, пытаясь рыданиями хоть как-то утихомирить, усмирить и удовлетворить её. Она как дикая псина, отрывающая от всё ещё живого тебя куски уже гниющей плоти, впиваясь острыми клыками в кожу, прокусывая её до костей. Минуты моральных страданий воспринимаются как нескончаемые часы, терзая тебя изнутри и заставляя почувствовать каждую ноту своей беспощадно жестокой симфонии. Бывший лучший детектив в участке всегда был живым воплощением мужественности, силы и воли для Гэвина. Но эта самая живая легенда, тот, на кого он всегда равнялся и кем хотел быть, загнивал на глазах, поддавался самым тёмным порокам и добровольно опускался на самое дно, не видя смысла в дальнейшем существовании после увольнения с работы, которая когда-то являлась для него последним лучиком надежды. Трудно сказать, когда тот стал катиться по наклонной, когда жизнь перестала что-либо значить для мужчины. Что же заставило его окончательно опустить руки? Смерть жены? Зачастившие неудачи в расследованиях? Крохотная, но от этого не менее смертоносная опухоль, обнаружившаяся у него в мозгу? Скорее всего, всё это слилось в единую снежную глыбу, свалившуюся на его голову. Порой, человек действительно не в силах пережить некоторые вещи. Бедный сломленный, обречённый и опустошённый мужчина, он потерял весь смысл бороться со стихией, захлёстывающей его, поэтому лишь бессильно, как живой труп, плавал по волнам жизни. Несмотря ни на что, Гэвин был с отцом до конца. Да, блять, он убирал его блевотину, он опустошал полные окурков пепельницы и тащил заснувшего на полу мужчину на старенький потёртый диван. И он каждое 4-ое число месяца приходил на могилу отца. Да, даже после всего этого дерьма он считал его своим отцом. - Детектив, Вы что здесь делаете?- внезапно послышалось за спиной Рида.- Курение в здании полицейского департамента и возле него запрещено. Едва не поперхнувшись густым дымом в лёгких от неожиданности, мужчина развернулся, чтобы столкнуться взглядом с пронзительными серыми глазами, пару секунд непонимающе глядя на андроида, от неожиданности даже не успев спрятать зажатую меж зубов сигарету.Тяжело вздохнув, он потёр пальцами уставшие красные глаза, склонив голову. - Ричард, - тихо произнёс Гэвин, запинаясь от непривычного «ощущения» имени андроида на языке, даже не утруждаясь придумать новое обзывательство для жестянки,- я сегодня не в лучшем настроении для перепалок. Можешь доложить Фаулеру, дерзай. Мне насрать. На некоторое время за спиной детектива воцарилась гнетущая тишина, нарушаемая лишь звуками никогда не спящего города, чьи огни хоть и манили, но казались до того неживыми и фальшивыми Риду, что вызывали лишь горькую усмешку. Город, в котором ему нет места. Мечта для некоторых и вечное проклятье для Гэвина. - Вы выглядите грустным, детектив Рид,- неожиданно неуверенно произнёс RK900, неспешно приближаясь к стоящему чуть ли не на самом краю крыши мужчине. - О, да что ты говоришь! Серьёзно? Гэвин лишь хрипло рассмеялся, туша окурок о подошву ботинок и щелчком отправляя тот в жестяную банку, предусмотрительно оставленную им тут уже много лет назад. Вновь развернувшись, давая возможность андроиду наблюдать за метаморфозами горькой усмешки, превращающейся в остервенелый оскал, детектив подошёл к нему вплотную, тяжело дыша, мелко дрожа всем телом не то от холода, не то от внезапно обнажившейся всепоглощающей злобы. Сердце мужчины забилось сильнее, а горло будто бы кто-то сдавил, заставляя того лишь растерянно хватать ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. Сам не понимая, что с ним происходит, Гэвин обессиленно схватился за плечи андроида, чувствуя себя совершенно беспомощным и брошенным, давясь комком, застрявшим в горле, не в силах сдержать обжигающие щёки слёзы. Осторожно придерживая внезапно обмякшего мужчину за талию, андроид обеспокоенно взглянул на того, пытаясь считать его симптомы, а фирменная собранность и язвительность уступила дорогу волнению и заботе. - Я диагностировал у Вас паническую атаку, детектив. Эй, Вы слышите меня?- хрипло произнёс андроид, обхватывая прохладными ладонями побледневшее лицо, всматриваясь в полные паники и ужаса глаза,- Гэвин, смотри на меня, пожалуйста. Дыши, Гэвин. Давай, вдох-выдох, вдох-выдох. Ну же, давай. С трудом взяв себя в руки, Рид подчинился андроиду, глубоко дыша вместе с тем, невольно отвлекаясь от гнетущих мыслей, смотря лишь в бездонные серые глаза, чувствуя чужие ладони на своих щеках. Не ощущая время и не замечая ничего вокруг, он будто бы учился дышать заново, хватаясь за андроида, как за спасительную соломинку, взглядом, наполненным надеждой, будто бы умоляя того не бросать его. - Ты со мной, детектив? Да? Ох, держись, всё хорошо. Столько безэмоциональный и чопорный Ричард неожиданно даже для самого себя прижал Гэвина к себе, зарываясь носом в макушку того, чувствуя запах кофейного шампуня и крепких сигарет, позволяя мужчине устроить голову на его плече. Через пару мгновений послышалось тихое «спасибо» и крепкие руки всё ещё немного неуверенно устроились на пояснице Ричарда. А перед глазами андроида лишь всплыла надпись «Нестабильность системы», сопровождаемая стрелкой, направленной вверх.