Другая сторона

Драко проснулся среди ночи. Его преследовали кошмары, в них всегда кто-то умирал. Он боялся, что однажды после убивающего заклятия, которое он видел уже тысячи раз, он захочет, но не сможет проснуться. Мир не завертится вокруг него, а все останется таким же. Сон во сне, явление, когда тебе снится, будто ты спишь. Но иногда сны доходили до такого уровня, что он просыпался после взгляда на безжизненные глаза матери, и понимал, что это был не сон, он чувствовал утрату всем своим сердцем. А после просыпался снова, казалось бы, облегченно выдыхая, но нет утрата ощущалась с той же силой. Лишь потом он открывал глаза в своей комнате, и кричал. Настолько громко, что его уши закладывало. Он боялся засыпать, боялся, что сон станет реальностью. Под его глазами залегли темные круги от недосыпа. Зелья без сна кончились, а организм уже не справлялся. Малфой удивленно смотрел на комнату, он не мог привыкнуть просыпаться в башне старост. Снейп как директор изменил школьные правила, теперь старостами школы могли становиться ученики, даже если оба были с одного факультета. Меньше всего он рвался в школу. После очередного успешно выполненного задания, Темный лорд позвал его к себе. Он посчитал, что Драко обязан был закончить обучение, чтобы стать по настоящему, ближним его сторонником. Решение принимал Малфой, но он настолько привык следовать указаниям Волан-Де-Морта, что по инерции просто кивнул. Блондин долгое время не получал круциатусы, он был блять образцовым пожирателем смерти. Лорд наказывал его лишь за ошибки тех, кем Драко руководил. Несправедливо, но ожидаемо. После убийства Дамблдора, Драко первый раз увидел в глазах отца гордость за сына. Он гордился, что его сын стал убийцей. Он казалось, был радостнее всех, когда хвалили Драко за массовые убийства, за пытки заключенных, за информацию. Драко чувствовал власть, он всегда её чувствовал, но здесь, это было нечто другое. Он не боялся… впервые он не боялся перечить отцу. Люциус был гораздо ниже по статусу, чем он. Безжалостный, хладнокровный убийца, он мог бы им быть, если бы не она. Нарцисса крепко обнимала сына после заданий, слезы портили её фарфоровое лицо. Но даже, когда он как сейчас ходил по грани, она толкала его в светлое, чистое добро. Драко готов был на все, чтобы сохранить ей жизнь, она понимала, знала, почему он это делает. Принимая его всегда. Ему было глубоко похер на отца, который внушал ему страх с первых лет жизни, он сам теперь мог дать ему отпор. Никто не смел не то, что тронуть, а даже обидеть его мать, даже отец. Что-то такое неосязаемое светлое, жило в нем до сих пор, он чувствовал это. Каждую ночь он задыхался от слез, каждую ночь просил прощение у тех, кому причинил боль. Но ничего изменить уже не мог. Драко снял заглушающие, слыша как в соседней комнате стала ворочаться она. Всего одна, чертова стена разделяла их. Он слышал о её успехах на заданиях, видел, как Лорд благосклонен к ней. Однако Малфой, уже перестал считать это везением золотой девочки. Она изменилась, в её глазах, что то угасло, после того, как он оборвал все, что было между ними, Драко чувствовал взгляды на себе, видел, что она одергивала себя, чтобы не подойти к нему по привычке. Но буквально через пару недель все изменилось. На собраниях она уверенно сидела, слушая Темного лорда. Взгляд был другой, движения перестали быть неловкими, она все делала уверенно. В тот момент Малфой перестал жалеть, что они больше не общаются, это пошло на пользу и ей. Но воспоминания о том дне до сих пор разрывали душу на части, как бы он не старался оправдаться. *** Середина августа. Драко выдохнул, он, наконец, был дома. Внутренности парня до сих пор сжимались от страха. Тошнота подступала к горлу. Он поспешил в свою комнату, но был остановлен преградившей ему дорогу Беллатрисой.       — Успешно? — Драко лишь кивнул, на её вопрос. — Темный лорд хочет тебя видеть. Блондин вновь кивнул, ему не нужно было показывать дорогу, он прекрасно знал, где располагается Волан-Де-Морт. Без стука он медленно приоткрыл дверь.       — Добрый вечер, Драко, ты быстро вернулся, — тонкие губы растянулись в мрачной полуулыбке, — Я хотел поговорить о тебе, — Лорд протянул руку, позволяя парню сесть рядом с ним, — Ты во многом преуспел. — Драко неотрывно смотрел за узкими красными глазами, стараясь выглядеть непринужденно, — Однако, кое-что не скрылось с моих глаз, — прошипел Лорд, — Любовь самое коварное чувство на этой земле, это в чистом своем виде слабость. Драко впился ногтями в ладони, чтобы остановить дрожь по телу.       — М.мой Лорд, я не знаком, к счастью с этим чувством…       — Даже если предположим это правда, — нарочито медленно прошипел Темный Лорд. Драко бросил взгляд, замечая в его руке палочку, — Октавия стала непозволительно слабой, ваша связь мешает вам обоим. Мне не хочется терять ни Октавию, ни тебя Драко, вы ценны для меня, каждый по-своему. Я жестко наказываю своих последователей за подобное проявление слабости, но вынесу тебе всего одно предупреждение.       — Я понял, мой Лорд, — твердо произнес Малфой. Он предвидел этот разговор, ведь сам был виноват, они перестали быть осторожны. Это был вопрос времени. Любовь — это слабость. Привязанность к человеку, безумие, совершаемое под воздействием одних эмоций, все это Темный лорд презирал. Человек должен думать только своей головой, не позволяя решать кому-то свою судьбу. Любовь дарила свободу, но нельзя быть свободным, когда на руке было клеймо раба. Никаких чувств, эмоций, Волан-Де-Морт ждал от своих последователей лишь хладнокровное исполнение его приказов.       — Ты умный мальчик, Драко, не хочется чтобы пострадал кто-то, Нарцисса не переживет этого, как и великодушная семья Эйвери, взявшая Октавию на воспитание, — Темный лорд подошел к окну, показывая, что разговор окончен. Угрозы подействовали, Драко боялся даже вдохнуть, но справившись с собой в считанные секунды, он встал с кресла.       — Я все сделаю правильно мой Лорд, — уверенно произнес Малфой, надевая на лицо маску равнодушия. У него всегда отбирали выбор. Блондин замер на пороге своей комнаты, на его кровати спала блондинка, в одежде укрываясь своей же мантией.       — Октавия? — Малфой тихо позвал её, кладя руку ей на плечо. Девушка сонно открыла глаза, сразу же улыбаясь ему.       — Я ждала тебя, — прошептала она, — Все в порядке? Драко кивнул. Он понимал, либо сейчас, пока он сам все еще был на взводе, либо он никогда этого не сделает.       — Нам нужно поговорить, — твердо сказал Драко, садясь рядом с ней на кровать. Поттер приняла сидячее положение, удивленно глядя на парня.       — Я уверен, что мы совершаем ошибку, — начал Малфой, предстоящий диалог был сотни раз отрепетирован в голове, и в отличие от первой репетиции, на его глазах не было слез, а голос был холоден, — Нам не следует продолжать, ты не должна меня ждать и…       — Ты несешь бред, — нетерпеливо воскликнула девушка, вскакивая с кровати.       — Нет, я долго думал, но мы тянем друг друга на дно. Я не могу быть тем, кого во мне хотят видеть, рядом с тобой. Я не хочу, чтобы мысли о тебе заполняли всю мою голову, но именно это и происходит, — Драко встал с кровати вслед за девушкой, стоя напротив неё. Прошло пару секунд, показавшиеся Малфою вечностью. Вдох. Выдох.       — Ты хочешь сказать что…       — Это была огромная ошибка, — в его голосе слышались нотки уверенности. Драко не мог сказать, что последует за этим. Он знал, что девушка предложит скрываться, знал, что она не бросит его просто так. От этого становилось еще больнее.       — Ты был хоть когда-то влюблен в кого-то? — осторожно спросила Октавия, она не хотела слышать ответ на свой же вопрос.       — Нет.       — Но ты сам говорил мне, что я нужна тебе, говорил… — слеза скатилась по её лицу.       — Я помню, — прервал её Драко, — Я помню все что говорил. И я ни разу не признавался тебе в любви, — спокойно сказал парень, — Ты создала идеальную картину происходящего в своей голове, я подыгрывал, но сейчас мне это не нужно, понимаешь, Поттер? Я не могу полностью проявить себя из-за тебя, мысли о том, что ты можешь не принять меня после очередного убийства, заполнили всю мою голову.       — Ты сам себе противоречишь, — грустно усмехнулась девушка. Будто Драко этого не понимал. Его аргументы смешались, и Малфой и сам понимал, что говорил неубедительно.       — Похер, блять ты не нужна мне, — вспылил Малфой, — Забудь обо всем, я буду исполнять приказы, пока не сдохну, мне не нужна твоя забота, жалость. Наплевать мне, понимаешь? — Драко понял, на что давить, он хотел, чтобы она ушла, хлопнула дверью, дала ему пощечину, что угодно, главное чтобы ушла, он не мог видеть, как она плачет, не мог. — Черт, у нас даже отношений не было, мы ни разу так и не переспали, это даже не расставание. Просто эту нашу странную связь надо прекратить. Октавия стояла, гордо вздернув подбородок, лишь слезы на щеках выдавали то, что она действительно чувствовала.       — Ты прав, ты недостоин меня, — медленно произнесла девушка. Драко оторопел. Он удивленно смотрел, как девушка направилась к выходу, задев его гордость.       — Ты говоришь это, чтобы не казаться такой жалкой, — вдогонку крикнул Драко. Он хотел откусить себе язык, но сказанное заставило девушку обернуться.       — Считаешь меня жалкой, Малфой? — Октавия усмехнулась, — Мы сблизились только из-за того, что я это позволила тебе сделать. Чертова судьба тут ни при чем, расчетный план, спор называй, как хочешь, влюбить Драко Малфоя оказалось слишком просто, не отрицай, ты влюблен в меня.       — Пошла к черту! — выпалил блондин.       — Прощай, Малфой! Октавия громко хлопнула дверью. Нет, Драко не верил в её слова, старался не верить. Но зная Поттер, это могла быть, правда. Всю жизнь девушка играет братом, который до сих пор думает, что его сестра святая. В дверь полетел прикроватный столик. От первого же удара рукой, шкаф начал ломаться, оставляя кровавые следы, Драко вымещал свою злость, боль его не волновала. Разрушая всю чертову комнату, в которой десять минут назад сладко спала девушка. Он не мог слышать, как захлопнулась её дверь. Не мог видеть, как она сползла по стене, утыкаясь головой в колени. Драко не мог успокоить её, когда она начала задыхаться от слез. *** Он защитил её и себя ему этого было достаточно чтобы не жалеть ни о чем. С детства Драко слышал слово любовь. Он любил мать, любил отца, но ему всегда было интересно, как это любить совершенно незнакомого человека. Как можно кому-то доверять свою жизнь, ложась рядом с ним в постель, верить в то, что человек тоже тебя любит. Один раз он видел в детстве, как Люциус говорил Нарциссе, что любит её. Один раз. Малфой не видел, чтобы его отец бил мать, не слышал, как они ругались до войны. Он считал, что родители любят друг друга, по своему, но любят. С первого года в Хогвартсе Малфой заметил белокурую девчонку, он представлял, как бы жил с ней, спал в одной постели. Дафна уже тогда была утонченной аристократкой, которая многим нравилась, но у Драко мысль о совместном с ней будущем вызывала лишь неприязнь. Как только ему исполнилось шестнадцать, ему многие стали нравиться, о некоторых он грезил. Но он получал их также быстро, как и пропадал после этого интерес. Это была не любовь, а гормоны. Он не мог понять, что было в ней такого, чего не было в других. Умение попадать в неприятности или дебильные ярко-зеленые глаза, которые излучали такой свет, в котором Малфой мог тонуть. Но Драко не был уверен, его амортенция однозначно определяла, что она ему нравилась, но любовь, было слишком громкое слово, чтобы он мог его употребить. Драко встал с кровати, он всю ночь проворочался, пока не наступил рассвет, больше пытаться уснуть, смысла не было. Часы показывали шесть утра, Малфой должен был принять душ раньше, чем встанет Октавия, он не хотел пересекаться с ней и у него это уже пару дней успешно получилось. Он запомнил, что девушка встает в семь утра, и часа ему хватало, чтобы принять душ, а как она шла в ванную комнату, он незаметно выскальзывал из гостиной. Идеальный план. Жаль, что не сработал в этот раз. Блондин с твердой уверенностью, что девушка спит и видит свой последний на эту ночь сон, дабы сэкономить время, обвязал полотенце вокруг пояса и открыл дверь ванной комнаты. Он врезался прямо в неё, отчего девушка, вскрикнув от неожиданности, упала на пол. Это был провал. Драко поправил полотенце на бедрах и протянул ей руку, чтобы помочь встать. Октавия подняв бровь, игнорируя его руку, поднялась на ноги, сразу же заходя в открытую ванную комнату. Девушка прислонилась к двери, тяжело дыша. Она старалась выкинуть почти обнаженного Малфоя из своей головы, но накаченный торс парня, по которым стекали капли воды навсегда, похоже, останется в её памяти. Идеальное тело, он сам идеален. Беатрис была права большинство красивых парней, мудаки. Октавия всю ночь ворочалась, мысли не давали ей уснуть, зелья которые давал ей Снейп кончились. Наглостью ли было попросить еще? Девушка легла в ванну лишь после, включив воду, её ноги были за бортиками, когда лицо начала покрывать вода, она задержала дыхание. Когда девушка проходила в комнату, Малфоя уже не было, она напялила, привычную школьную форму и покинула гостиную. У них была совмещенная защита от темных искусств с гриффиндором. Амикус Кэрроу важно расхаживал по классу, рассказывая об империусе.       — …если на вас наложили Империо, можете считать себя трупами, ведь противостоять ему могут только сильные волшебники, которыми вы не являетесь, — выплюнул он. — Теперь практика… Октавия удрученно, уставилась в книгу, как можно ниже опуская над ней голову.       — Долгопупс, Финниган, Гойл, Малфой и… — Амикус обвел взглядом класс, — Поттер. Он постоянно вызывал её, ждал, пока она провалится, часто девушка мешала ему при наказаниях студентов, и он отыгрывался на ней на занятиях. Поттер встала и пошла к преподавательскому столу, возле него первые парты были раздвинуты, создавая небольшое пространство.       — Малфой покажет, как сделать это правильно, — крикнул он, — Давай, Драко, на ней. Амикус растянул свои губы в улыбке, показывая на Октавию, которая пыталась послать аваду в Кэрроу глазами.       — Империо! — медленно произнес Драко, сосредотачиваясь. Он видео как девушка обрела состояние безмятежности. Он помнил. Помнил до сих пор это лицо не выражающее ничего кроме спокойствия. Драко нанес заклинание, не подумав, что в девушке это вызовет боль прошлого.       — Прикажи ей что хочешь, — гадко улыбался Кэрроу, — Она может даже слизать грязь с твоих ботинок, — он засмеялся.       — В таком случае, разбей, что ни будь, — неожиданно сказал Малфой, пожав плечами. Девушка, не задумываясь заклинанием левитации, отправила ближайшую свободную парту в самое большое окно класса. С громким треском оно разбилось, осколки падали прямо на Кэрроу стоявшего возле, некогда существовавшего окна. Драко отменил заклинание, опуская палочку. Октавия с тем же спокойствием смотрела на разъяренного Амикуса. Ей определенно понравилось.       — Я всегда хотел разбить это окно, — протянул Драко, усмехнувшись.       — Долгопупс приказывай Финнигану, что бы тот пролил кровь, — крикнул Кэрроу, тыкая пальцем с Симуса. Невилл помедлил, но уверенно произнес непростительное заклинание.       — Симус пролей кровь, — сказал Невилл, выделяя каждое свое слово интонацией. Финниган не долго, думая пустил в Кэрроу легкое режущее заклятие. Кровь пролилась. Амикус схватил свою палочку, направляя на Невилла, тот зажмурился, ожидая наказания.       — Идиот, Круц…       — Подождите, — усмехнулась Октавия, — Невилл приказал ему пролить кровь, Симус пролил, не было сказано, чью именно кровь он должен пролить.       — Соплячка! — Кэрроу перевел палочку на Поттер, — Хочешь уточнений, хорошо. Гойл, — окликнул он парня, который сразу же подошел, — Империо! — Гойл расслабился ожидая указаний, глядя на профессора, — Наложи Круциатус на Октавию Поттер. Не задумываясь, он поднял палочку.       — Круцио! Заклинание попало в грудь девушки, она почувствовала, словно её мелко бьют по телу шелковые ленты, боли не было. Гойл уверенно стоял с поднятой палочкой, Октавия же стояла на месте, она поджала губы, опустив палочку. Гойл не хотел причинять боль девушке, поэтому заклятие не подействовало в должной степени. Он ни разу не применял его до этого. Лицо Амикуса стало красным от злости. Ученики сдерживали смех как могли. Кэрроу не выдержал, он ударил парня по руке, в которой была вытянута палочка, от чего заклятие спало.       — Что ж, сейчас я покажу, как нужно это делать, — профессор вскинул палочку, — Круцио! Октавия упала на пол, она слышала как стих смех в классе. Тупая боль расходилась по телу, но эта боль была терпима. Круциатусы от Кэрроу были не такие как даже у Криденса, и уж в тысячу раз слабее, чем от Волан-Де-Морта. А девушка за лето, хорошо натренировалась в силе воле. Она не кричала, она смогла сконцентрировать очаг боли в руке, как писали в её полюбившей за это время книге. Лежа на полу, она не стремилась встать, хотя и могла, давая Кэрроу почувствовать власть над собой. Рука пылала, но это было гораздо легче, чем переносить боль на всем теле. Драко заметил, как девушка вполне осознанно оглядывается по сторонам, он то знал, что от Круциатуса глаза закатываются, человек не может ни то, что смотреть, он глаза не может открыть от боли. Удивленно он поймал её взгляд. Кэрроу опустил палочку спустя долгие минуты, он был доволен собой как никогда раньше. Но самодовольство пропало, как только Октавия твердо встала на ноги, она должна была шататься, её должны были поднимать, но встать сама она бы не смогла. Урок был окончен, Кэрроу провожал презрительным взглядом девушку. Поттер спокойно собрала свои вещи и вышла из кабинета. Магловедение прошло более спокойно, слушать, как маглы ничтожны, девушка не пыталась, они с Тео играли в виселицу весь урок.       — Сегодня мы снова пьем, — собирая вещи в сумку, радостно объявил Теодор.       — Дай угадаю, — Октавия приложила палец ко рту, — Мы отмечаем последний вторник на этой недели?       — Можем и его отметить, — прыснул Нотт, — Возвращение нашей компании. Все в сборе, грех не выпить, — открывая дверь, произнес парень. Они вышли из кабинета, вставая у стены.       — Ах, ну да, мы же так не хотим согрешить, — засмеялась девушка.       — Не заставляй меня приходить за тобой, будь в гостиной вечером, ради меня. Тео был не нужен ответ, он сказал два волшебных слова, после которых Октавия пошла бы за ним на край света «ради меня», черт, знал куда давить. Коротко чмокнув девушку в губы, он направился на следующий урок. Вечер наступил слишком быстро. Традиции Слизерина не переставали удивлять, девушка даже привыкла, новый учебный год прошел грандиозной попойкой. Потом каждые выходные у них стали праздничными, теперь же они стали отмечать чуть ли не каждый день недели. Только так можно было расслабиться в это тяжелое для всех время. Девушка надела серый свитер с черными брюками, наверх она накинула привычную мантию с нашивкой Слизерина, где сбоку красовался значок префекта. Ей было неловко идти туда, из-за Малфоя. Но уже подходя к подземельям, она решила просто постараться расслабиться, не обращая внимания на блондина. В гостиной было непривычно тихо, девушка предположила самый логичный вариант, и когда зашла в комнату к мальчикам не ошиблась. Все веселье было там. Играла музыка, на пол были сброшены подушки и пледы.       — Я знал, что ты придешь, — воскликнул Тео. — Люди, — он привлек внимание всех, — Теперь все в сборе, сегодня мы пьем только нашей дружной и тихой компанией. Так давайте напьемся и завтра попросим у Забини антипохмельное зелье, ведь оно осталось только у него! Раздался шум и стук бокалов. Отличный тост, ничего не скажешь. Пригубив напиток, Октавия осмотрелась. Пэнси рядом с Блейзом разговаривали сидя на подушках, Дафна кидала взгляды в сторону Тео, который что-то шептал Драко. Крэбба и Гойла как ни странно не было.       — Давайте сыграем! — громко протянула Пэнси, скучающее смотря на свой бокал.       — В догонялки! — воскликнул Блейз, получая сразу толчок от девушки.       — В правда или действие я играть больше не буду с вами, — засмеялась Дафна, вспоминая свою фееричную погоню за облезлой кошкой.       — А что на счет, «Я никогда не»? — предложил Тео, опускаясь на пол, наполняя пустые бокалы, — Узнаем друг друга лучше.       — То есть тебе не хватило дня, когда мы узнали мечты каждого и кто как мечтает быть похороненным, — усмехнулся Забини, поймав удивленный взгляд Малфоя, — Я потом расскажу, но советую не умирать тебе раньше всех нас.       — Учту, — опираясь спиной на свою кровать, заметил Драко.       — Правила всем известны? — получив утвердительный кивок, Блейз разлил по стаканам вино, — Идем по кругу, я начинаю, — Забини вздохнул, и подумав секунду начал игру, — Я никогда не слушал магловскую музыку. Как только Пэнси и Октавия потянулись к бокалам, Теодор произнес что-то вроде заклятия правды, если человек делал, то о чем идет речь, но не пьет, его рука сама потянется к стакану. Послышались одобрительные возгласы. Это было более чем очевидно, Пэнси встречалась с маглорожденным, о чем все знали в этом кругу, а Октавия слушала музыку, общаясь с братом и его друзьями. Справа от Блейза сидела Дафна, она задумалась.       — Я никогда не видела фестралов, — спокойно произнесла девушка. Теодор, Октавия, Драко и Блейз подняли стаканы, осушая залпом напиток, Пэнси с Дафной коварно переглянулись, ведь дальше шла очередь Паркинсон.       — Я никогда не напивалась с профессорами в Хогвартсе, — улыбнулась Пэнси.       — Пока что, — тихо закончил Блейз, удивленно смотря, как Октавия вновь выпивает напиток. — Мне срочно нужны подробности. Все взгляды в комнате были устремлены в её сторону.       — Мы с Гарри, были на поминках паука Хагрида, Слизнорт и Хагрид напились… ну и я тоже…       — На поминках кого? — уточнил Блейз, смеясь в кулак.       — Паука, — нетерпеливо повторила девушка. — Закроем тему.       — Так нечестно, вы же совсем не пьете, — отсмеявшись, произнес Блейз, глядя на Дафну и Пэнси.       — Мы слишком чисты для ваших игр, — засмеялась Дафна.       — Я никогда не трогал язык мужчины свои языком, — улыбка на лице Тео медленно расцвела. Девушки выпили, но неожиданно к ним присоединился Блейз, ловя удивленные взгляды.       — Это только из интереса, мне было то лет тринадцать, — оправдался тот. — И для справки, мне не понравилось.       — Я никогда не целовал Теодора Нотта, — выпалил Драко, неотрывно смотря, как Октавия подняла и осушила бокал вместе с Дафной. Картина после того как он вышел из класса, стояла в его голове. Малфой видел, как Поттер прижималась к губам Тео.       — Дракуля, что ж ты молчал, что так хочешь этого, — Тео потянулся к блондину, причмокивая губами, под смех окружающих.       — Я никогда не трахалась с когтевранками, — резко произнесла Поттер, глядя как парни выпивают.       — Что ж, решили играть грязно, значит, — засмеялся Забини, — Я никогда не сосал член. Пэнси с Дафной выпили, Октавия осталась сидеть с наполненным стаканом.       — У меня не было настолько близких отношений, — пожала плечами Октавия, замечая на себе взгляды. Драко удивленно смотрел на девушку.       — Я никогда не влюблялась, — неожиданно сказала Дафна, сразу же выпивая. Малфой отодвинулся от стакана, но его рука сама потянулась к нему. Он выпил все, замечая горечь напитка. Выпили все в этой комнате.       — Думаю, игра нас не сблизит, а рассорит, — произнесла Пэнси, — Потому что у меня никогда не было сексуального влечения к кому-то из присутствующих в этой комнате. Паркинсон удовлетворенно смотрела, как пьют Теодор, Октавия, Дафна и Драко. Нотт уловил взгляд Малфоя, от чего ему стало не по себе.       — Ну раз так, — насмешливо начал Теодор, — Я никогда не влюблялся в Октавию Поттер. Звенящую тишину, нарушил Драко, прикрыв глаза, он непроизвольно выпил, тяжело выдыхая, парень смотрел на стакан, стараясь абстрагироваться от удивленных взглядов. От одного самого удивлённого взгляда. Тео видел, но второй раз Тео не стал бы разбивать ему лицо, публичное признание было гораздо большей пыткой. В голове Октавии стоял один вопрос. Зачем? Зачем Тео сказал это. И зачем Драко тогда говорил весь этот бред в середине августа.        — Я никогда не влюблялся в Дафну Гринграсс, — процедил Малфой, усмехаясь, когда Тео залпом допил вино. Грязно. Очень грязно.       — Подлец, — вытирая рукавом губы, прошипел Нотт, стараясь не смотреть на Дафну.       — Уверен? — насмехался Драко, — Поттер уступает ход мне, и я никогда не влюблялся в Теодора Нотта. Драко внимательно смотрел, потянется ли Октавия к стакану, но девушка даже не дернулась. Зато Дафна не только дернулась, но и выпила, смущенно отводя взгляд.       — Раскроем все карты, ход мой и я не никогда не влюблялась в Драко Малфоя, — воскликнула Паркинсон, глядя как Поттер старается противиться заклятию, а после выпивает. В комнате стояла гробовая тишина. Все зло переглядывались друг на друга. Эта игра определенно никого не сплотила.       — А я никогда не влюблялся в Блейза Забини, — радостно воскликнул Блейз, обводя взглядом присутствующих, — Ну хоть кто-нибудь, пожалуйста, эй, я был горяч на первом курсе, — Забини поиграл бровями.       — Сейчас ты гораздо горячее, — засмеялся Тео, выпивая. Напряжение немного спало и вслед за Теодором выпили все, как бы сказав Забини спасибо, что разрядил обстановку.       — Что сказать, я хорош, — улыбнулся Блейз. Выпитый залпом алкоголь клонил бы в сон, если бы не правда, всплывшая во время безобидной игры. Было решено расходиться спать, сегодняшний вечер и так слишком многое открыл. Сняв заклятие правды, девушки вместе с Драко покинули комнату. Октавия шла в своих мыслях, позади неё не спеша шел Малфой. Девушка не хотела ничего спрашивать у него, она убедилась в своей правоте. Видимо у Драко были более веские причины, чем она думала, но все это было не важно, потому что он ничего не говорил ей. С приездом Драко, она снова стала чувствовать вкус жизни, это сводило её с ума. Как только девушка подошла к двери в свою комнату, она посмотрела на Малфоя, их взгляды встретились буквально на пару секунд.       — Спокойной ночи, Октавия, — негромко произнес блондин.       — Спокойной ночи, Драко, — улыбнулась девушка, заходя в свою комнату. В эту ночь никто из них не смог заснуть.