Ирка Хортица:Прочитать про себя

— Как я уже говорила читает Табити — (думаю все догадались кто это сказал) — Возражения не принимаются и вообще мы время зря теряем. — Глава 15. Змей — лучший/худший парень Бабкина спальня изменилась меньше остального дома. Под влиянием новогодней поездки в санаторий бабка отреклась от старых юбок и кофт, заменив их на вполне современные свитера и брюки и даже — Ирка офигела, как увидела! — добавила к ним туфли на каблуке и пару неплохих сумочек. — Я тоже тогда ну оч-чень удивилась — опять влезла Танька. — Тань, ты не заболела? — вежливо поинтересовалась Ирка. — Неа, а что? — Ничего, просто странная ты сегодня какая-то.То молчишь, то влезаешь. Может тебя домой отправить, а? — Нет! Нет! Нет! — запротестовала Танька — Я остаюсь тут и точка. — Ну как хочешь. Если что Богдана заставим отнести.Читайте уже. Но на защиту старого дубового шифоньера, трельяжа с мутным зеркалом и пружинной кровати с никелированными шариками на столбиках бабка встала намертво, будто у нее руку или ногу отрубить хотят. Танька тогда влезла с предложениями насчет ретро-интерьера: «лампы и винтажные обои от Лоры Эшли, такие, с золотистыми цветочными узорами под старину!» Лучше б она про Лору Эшли не говорила! Возбужденная перспективами бабка немедленно ринулась в фирменный магазинчик на центральном проспекте, заваленный образцами рисунков на шелке, вычурными лампами, сундучками и подушечками от знаменитой английской дизайнерши. И посмотрела… на цены. Вопль слышен был, наверное, до самого Лондона, после чего бабка гордо повернулась к магазинчику (а заодно и ко всей Британии в целом) спиной и отправилась на рынок. Перетрясла обойные ряды и выискала «навить краще». «Бо та англичанка за таки гроши, ще и золото экономит — цветочки ледве-ледве видно! А тут, дывысь, Яринка, вызолочено — аж светится, хоть лампочку по вечерам не включай!» Самое удивительное, что жутковатые в рулоне, на стене обои оказались даже и ничего, и в компании кружевных занавесок и шитых подушечек и впрямь превратили бабкину комнату в музейную инсталляцию «Мещанский быт конца XIX века». — Ой, постелить же ей надо! — ахнула Ирка, входя в комнату. — Стели, — невозмутимо согласился Айт, останавливаясь посреди комнаты с бабкой на руках. — А тебе не… — начала Ирка, оборвала глупую фразу и кинулась расстилать простынь. В конце концов, если она — оборотень — однажды сумела улететь с медведем в лапах, то что дракону вес ее бабки? — Клади, — скомандовала она. Айт уложил бабку на постель: — Пока ты тут, я в ванную. Ирка рассеянно кивнула и, подождав, пока за ним закроется дверь, принялась стаскивать с беспробудно спящей бабки свитер. Чуткий слух оборотня ловил шаги на лестнице — Айт спустился в ванную. Хлопок входной двери — Оксана со Стеллой наконец убрались. — Ну и как я должна понимать эту сцену ревности? — сквозь стены и перегородки до нее все равно неплохо долетал Танькин голос. — Какую еще… — неохотно пробурчал в ответ Богдан. — Которую ты закатил Ирке. — В Танькином голосе была зима. И уже начинала подвывать вьюга. — Ты меньше Оксану Тарасовну слушай… — Да, у Оксаны Тарасовны есть удивительное свойство — моментально подмечать все, что другим неприятно. Например, как тебя перекашивает, когда появляется Айт. Мне только хотелось бы знать, почему? — Да, да, да. Нам всем тоже очень интересно — теперь влезла Дъна. Табити смерив её суровым взглядом продолжила читать. — А чего он к Ирке лезет? — буркнул Богдан, кажется, даже не понимая, какую беду навлекает на свою голову. — Ирка ему нравится. А он — ей. Тебе-то что за дело? — Танька старалась сдерживаться, но голос ее позванивал, обещая то ли истерику, то ли смертоубийство… то ли и то и другое разом. — Какое-то земноводное, типа жаба с крыльями, разлетелось к моей Ирке, и мне не должно быть дела? Ирка уронила бабкин свитер на пол. А вот кто-то сейчас получит! То, что они в детсадике на соседних горшках сидели, не дает ему права называть ее «своей Иркой»! — Почему же не получил? — зная что сейчас ему точно ничего не будет, поинтересовался Богдан. — Тайну свою выдавать не хотела. — «Моей Иркой», значит? — повторила Танька. — Миленько и чудненько. Нет, ну просто прелестно. Обалдеть как. — Слышно было, как отодвинулся стул, Танька резко встала. — Эй, ты что? — кажется, Богдан искренне удивился. — Ты сейчас сама ведешь себя, будто хочешь мне сцену ревности устроить! — Нет, ну что ты, Богдан, какая там сцена ревности, — очень ласково заверила его Танька. — Я тебя убить хочу — и мысленно составы всяких зелий перебираю. — Богдан — позвала Дъна — Да? — Ты как жив остался, а? — Вот не будешь перебивать узнаешь. — Правильно — согласилась Табити — Блин, за что? — Совершенно ни за что. По склочности характера, — снова заверила его Танька и, судя по шагам, направилась к двери. Немедленно затопотали шаги Богдана, у кухонной двери слышалась какая-то возня… и наконец задыхающимся голосом Богдан произнес: — Все девчонки прибацанные! Ты что, решила, я к Ирке, типа… ну как к тебе? Ну типа как мы с тобой… кино там и вообще… — Богдан сбился, явно не зная, что сказать насчет «и вообще». — Не выдумывай, слышишь! Мы с тобой — это одно, Ирка — совсем другое! Нас трое, понимаешь? Мы во все дела, во все проблемы вместе лезли, и против нечисти, и против людей — с самого начала! Мы — вместе, втроем! А тут явился этот… С крыльями… Лишний он, понимаешь, Танька, лишний! Он Ирку с толку сбивает, он… — Богдан, — перебила его Танька. — Ты идиот. — Голос ее звучал успокоенно — ведь главный ее страх не оправдался. И одновременно устало. — Скажи, пожалуйста, вот пока мы с тобой, которые «одно», завтра в кино пойдем, вдвоем, без Ирки, сама Ирка, которая «другое», что будет делать? — Хороший вопрос — похвалила Ирка — Вы можете хотя бы 15 минут посидеть молча? — кажется ещё чуть-чуть и Табити кого-нибудь прибьёт. — Можем ее с собой взять! — М-м-м? — вопросительно протянула Танька. В кухне повисла пауза, кажется, Богдан что-то серьезно обдумывал. — Да… — наконец заключил он. — При Ирке мы, конечно, не сможем… — он сбился, замялся и отважно объявил: — Но можно один раз и потерпеть! — Богдан, ты идиот абсолютный и безнадежный. А во второй раз? А в третий? Мы с тобой — в кино, а Ирке с бабкой телевизор смотреть и с парнями не встречаться, потому что они тебе мешают? — Так хоть бы парня нормального нашла, а не этого… змеюку высокомерного. Вон, Рудый, который из вовкулаков, говорил, какая Ирка классная и что волосы у нее красивые… Ирка в бабкиной спальне смущенно хихикнула. — Серьезно? — Танька на кухне тоже заинтересовалась. — А раньше ему нравились царевны-жабы! — Это вы про помощницу Табити, которая нас возле Змиевых пещер «встречала»? — поинтересовался Айт. — Ага — кивнула Ирка — весело было. Мы чуть не погибли. — Я вот не понимаю, чем тебе это нравится? — Да ну тебя — Ирка пихнула Айта в бок — Скучный ты. — Какой есть. — спокойно ответил Айт. — Вот! — вскинулся Богдан. — Ирка же сама видела, как с этими, из змеиного мира, связываться! И сама лезет! А если этот змей ее подставит, как та царевна-жаба — Рудого? — Айт Ирке жизнь спас! — с раздражением перебила Танька. — И мне, между прочим, тоже! — в ее голосе появились томные нотки. — Каждый раз, как ты об этом вспоминаешь, — вот так улыбаешься! Я тебе тоже жизнь спас! — Так с тобой я вообще целовалась — чего тебе еще надо? — возмутилась Танька. Чего Богдану надо, ни Танька на кухне, ни Ирка в бабкиной спальне так и не узнали — стукнула дверь ванной и в коридоре зазвучали нарочито звучные и отчетливые шаги Айта. В кухне воцарилось молчание. — Я и не заметила, что он в ванной, — смущенно пробормотала Танька. — Как думаешь, он слышал фигню, которую ты тут нес? — У него вода шумела, — тоже смущенно ответил Богдан и тут же взъерепенился: — Слышал — и ладно! Пусть знает, что не все тут от него балдеют! — Вопрос в том, надо ли ему вообще, чтоб ты от него балдел, — хмыкнула Танька. — Думаю, сейчас нам лучше уйти — быстро и не прощаясь. — Еще чего! Я его не боюсь! — Богдан, я тебе уже говорила, что ты идиот? — светским тоном осведомилась Танька. — Примерно миллион раз. Я вот думаю — считать это своим вторым именем или наконец обидеться? — Я решила — воскликнула Танька — считай это своим вторым именем. — Танька предусмотрительно отсела от Богдана подальше.Богдан закатил глаза. — Ну за что мне это? Остальные с улыбкой наблюдали за ними.Воцарившееся молчание прервал голос Табити. <b>— Но ведь ты же не умнеешь! — дверь снова хлопнула, видимо, несмотря на сопротивление, Таньке удалось вытолкать Богдана из дома. Ирка покачала головой. Иногда она жалела о своем остром слухе и что так и не призналась друзьям, как часто слушает их разговоры. Сразу надо было, если признаться теперь, выходит, она регулярно подслушивала! У них будет полное право обидеться. А сейчас что? Она сама обижена на Богдана, но даже сказать ему об этом не может! Неужели он и правда считает, ей только и положено в жизни, что долг и обязанности, обязанности и долг, а в промежутках — сходить с ребятами в кино, когда они согласятся выделить для нее минутку, свободную от их собственных отношений? Ну ладно Стелла с Оксаной, те просто хотят ее использовать, но почему даже самые близкие люди думают, что они лучше знают, как ей жить и с кем встречаться? И что ей положено знать и чего — не положено!</b> — Ир, прости. Я не хотел тебя обидеть. — Да ладно. Это давно было. Ирка посмотрела на спящую бабку долгим испытывающим взглядом. Бабка безмятежно сопела. — Ну, знаешь… — возмущенно процедила Ирка. — В общем, как сама знаешь! Бабка в ответ начала тихонько похрапывать. Ирка набросила на нее одеяло, повернулась на каблуках и промаршировала к выходу. У самой двери вдруг стремительно оглянулась. Храп стал громче и выразительней. Ирка зло фыркнула и выскочила в коридор. В глубокой задумчивости Ирка открыла дверь в темную кухню — свет из коридора озарил заставленный грязной посудой стол: — Если измерять беспокойство за мою жизнь в грязных тарелках, так Оксана со Стеллой, и бабкой заодно, просто места себе не находили! — Интересная система измерения — хихикнула Мраченка — Я знаю. Тихий смешок заставил ее вздрогнуть и оглядеться. Сливаясь с полумраком, Айт сидел на другом конце стола — неподвижно, как затаившаяся под камнем змея, даже чуткий слух оборотня не ловил его дыхание. Ирка включать свет не стала — прошла внутрь и зажгла лишь тусклую лампочку под вытяжкой. В световом пятне заблестела серая металлическая панель печки, вся остальная кухня тонула в тенях. Только лицо подавшегося вперед Айта белым пятном проступало из полумрака. — Я думала, ты наверху, — не зная, что сказать, бросила ничего не значащую фразу Ирка. — У тебя симпатичная комната. Очень… твоя, — ответил Айт и шкодливо усмехнулся. — Вещички там такие изящные. Так. Понятно. Не спрятала. Ирка отвернулась к печке, бессмысленно возя по ней сухой тряпкой. Главное, не нахамить, от смущения она всегда начинает хамить, а он — царевич, он этого не поймет! — Я тебе сейчас постельное белье дам… — Вообще-то я есть хочу, — невозмутимо сообщил Айт. — Все бутерброды, которые ты сделала, перетаскала та толстая ведьма. Оксана Тарасовна ухмыльнулась одним только ей известным мыслям. <b>— Ох! — Ирка кинулась к холодильнику. Наконец-то есть какое-то дело и можно не жаться по углам, не зная, чем занять руки, и не прятать глаза. Она остановилась, глядя в освещенные внутренности холодильника, казавшиеся особенно яркими на фоне полумрака кухни. Она никогда не задумывалась — а что он любит? Что вообще любят драконы? Так, все равно выбирать особо не из чего. Конечно, если бы Айт приехал на ее день рождения, были бы и салаты, и домашняя буженина, и пирожки. А пока… Ирка поставила перед Айтом нагретый в микроволновке борщ, уселась напротив и взялась за нож. — Остался только сыр. Колбаса была на тех бутербродах, которые умяла Стелла. — Те бутерброды я есть не мог — я же вел переговоры! — немедленно выуживая ложкой мясо, пояснил Айт. — Кусок хлеба в зубах очень портит образ Великого Дракона — сразу начинаешь проигрывать. Ирка покосилась на него иронично: — Ну и сильно тебе помог твой образ? — Совсем не помог. Зато ты меня защищала так, что я чувствовал себя не драконом, а принцессой, — усмехнулся он. И уже серьезно добавил: — Твоему другу я не нравлюсь. Впрочем, твоим врагам тоже. Редкостное единодушие.</b> — Это да. — кивнула Ира — Богдан редко согласен со Стеллой и Оксаной Тарасовной.Зато с Танькой… Ирка не закончила, потому что её перебил Богдан. — С Танькой я ещё реже согласен. — Зато ты нравишься Таньке. Ты ее спас, — отводя глаза, пробормотала Ирка. — Только из-за этого? Какое разочарование! А я-то думал, ее привлекли мой гребень и размах крыльев! — усмехнулся Айт, отправляя в рот следующую ложку. — Не задирай нос, — усмехнулась в ответ Ирка. — Хвост. Мы, змеи, задираем хвост! Впрочем, если я нравлюсь тебе, этого вполне достаточно. Иногда не знаешь, на кого злиться больше: на Богдана, не желающего, чтобы подлый змей вполз в их тесную компанию, или на Таньку, которая так бурно защищает Иркины отношения с Айтом. — Ну ты же сам сказал, что мы друзья, — ставя тарелку сыра, пробормотала она. На Айта она старалась не глядеть. Поэтому только почувствовала, как его рука накрыла ее пальцы и задержала в своих. — А тут будет что-то интересное? Поняв что Танька имела в виду Ирка покраснела. — Ну читайте уже — продолжила Танька — мне же интересно. — Я змей. Мало ли что я говорю — это не всегда правда, — тихо ответил он. На Ирку он тоже не смотрел — словно разговаривал с календарем на стене. И оба замерли — рука в руке. А потом Айт чуть-чуть, едва заметно, потянул ее к себе. «Но… ведь нам же нельзя! Сейчас нельзя! Хорошо, что стол мешает!» — в панике подумала Ирка… и что она сейчас просто ненавидит этот стол — тоже! Она потянула руку обратно — тоже чуть заметно, едва-едва… Больше всего хотелось, чтобы Айт удержал ее. — Могу сделать сейчас тоже самое — ухмыльнулся Айт глядя на красную Ирку. — Спасибо, не надо — буркнула она в ответ. — Да. Правильно, — вздохнул он. — Нам… нельзя… У тебя… есть обязанности… Ты должна. — И сам первый расцепил руки. Облегчение. Острое, неслыханное облегчение нахлынуло на Ирку… под которым, словно горький кофе под сладкой пенкой капучино, таилось разочарование. Это было замечательно, что Айт ее отпустил, но он мог бы так… не торопиться. Еще немножко подержать ее за руку. И вообще, не быть таким ответственным. Может, он уже привык быть Великим Драконом, а она только становится ведьмой-хозяйкой! Бух! На стол бухнулась тяжелая пушистая тушка. Тускло мерцая зелеными глазищами, кот поглядел сперва на Ирку, потом на Айта и укоризненно мяукнул. — А Маку что не понравилось? — удивилась Лаума — А я знаю? Наверно наши отношения с Айтом. А вообще где он? — Ирка вопросительно посмотрела на Таньку. — Они с Дару куда-то ушли. Ну что там дальше? — Конец главы.