Сладких снов

      Жизнь Янаги всю его сознательную жизнь раскрашена в чёрно-белые цвета. Он ничего не чувствует, у него попросту нет эмоций. Мама говорит, что это пройдёт, когда он встретит того самого человека. Мама говорит, что у неё тоже не было эмоций, и подарил их ей отец Аиши-младшего. Янаги отвечает, что ему не нужен этот человек. Ему и так хорошо.       Всё разрушается в один день. В прах, в тлен, в полную труху. Кожа к коже, всего лишь прикосновение, но словно бы разряд электрического тока по телу. Расширившиеся глаза напротив, несмелая улыбка ему и его дрожащие руки. Становится трудно дышать, и Янаги даже не знает, от чужого восторга или от своего собственного. Аиши чувствует что-то. Он не знает, как это охарактеризовать. А потом жар чужого смущения расползается по лицу, и парень бросает всякие раздумья насчёт своих ощущений. На самом деле, Янаги встретил её, Таэко Ямаду, своего особенного человека. И никуда её не собирается отдавать.       Янаги проводит с ней каждую свободную минуту своего времени. Прислушивается к физическим проявлениям чужих эмоций, чтобы чуть что оказаться рядом. Относится, как к фарфоровой кукле. А Таэко лишь улыбается застенчиво, кладя голову ему на плечо и прижимаясь ближе. И её совершенно не волнует, как так получилось, что Осана в рекордные сроки нашла себе парня, Амаи исключили из школы, а Кизана уехала из Буразы [на самом деле, не уехала, но ей совершенно не стоит этого знать]. Янаги тоже это не волнует. Хотя бы потому, что именно он поспособствовал всему случившемуся.       Они разделяют эмоции на двоих. Детскую радость Таэко Аиши чувствует в напряжённых мышцах лица; её раздражение — в ноющих висках; её восторг — в звоне, стоящем в ушах. Таэко, кажется, тоже его чувствует, и это приводит Янаги в буквально коматозное состояние. Кто же знал, что его соулмейт станет его же воздухом? Лишь мама улыбается загадочно, нежно кладя руку на плечо своему мужу, спокойно читающему газету и уже даже не вздрагивающему на её прикосновения. Мама всегда знает лучше.       Янаги думает, что счастлив. Счастлив видеть Таэко, слышать её голос, греть её руки в своих, пропускать смоляные волосы сквозь пальцы. Он не знает, что такое счастье, но думает, что для него — это Таэко. Девочка-мечтательность, как её прозвали ученики академии, со спокойствием в каждом движении и мягкой нежной улыбкой. Янаги чувствует её эмоции физически, она тоже, они ближе любой парочки в этой школе и они счастливы.       Пока в какой-то день это счастье не тонет в её крови.       Холод разливается по коже, по венам, обхватывая тело своими отростками-щупальцами и не желая отпускать. Ужас. Не его. Янаги срывается с места, не обращая внимания на оклики удивлённого Каги, сидящего с ним за одним столом в кафетерии, и сломя голову бежит вверх, поднимаясь на третий этаж, а затем и на крышу. В висках пульсирует набатом, а холод всё не отпускает. И уже собственный животный ужас стекает с лица с капельками ледяного пота. Янаги не слышит топот ног позади и раскрывает дверь, ведущую на крышу.       Кровь блестит под лучами яркого полуденного солнца, журча и переливаясь бликами расползаясь всё дальше и дальше. И ноги словно бы приварены к полу — не сдвинуть, не двинуться. В луже крови её тело, с волосами-змеями, пропитанными специфической влагой, и распахнутыми в запоздалом ужасе глазами. Струйка крови из уголка приоткрытых синюшных губ, белое лицо. И алый цветок раны на груди. Янаги чувствует, как его обхватывают сзади чьи-то руки, тянут за собой, и послушно идёт. Чужие голоса доносятся до него словно бы сквозь вату. Янаги не знает, кто его усадил на стул, кто всунул в его дрожащие руки воду, смешанную с валерьянкой, кто вообще его увёл. Перед глазами всё ещё стояла любимая, навеки застывшая в ужасе.       Холод, последняя эмоция Таэко, растекается всё дальше, по всему телу. Янаги ёжится. Это останется с ним навсегда.       На телефон приходит сообщение. Тот громко пиликает, раздражая слух Аиши, и тот машинально открывает пришедшее SMS. Инфо-чан.       «Она охотится за тобой. Будь осторожен».       «Кто?».       «Я не могу тебе сказать. Просто не давай горю захлестнуть тебя, иначе закончишь, как дурочка-Таэко».       Вероятность закончить свою жизнь с помощью чужих рук кажется привлекательной. Мир представляется в чёрно-белых цветах, потерявший свои краски. Таким он был всего каких-то пару месяцев назад. До встречи с Таэко. Теперь он будет таким навечно. Навсегда. Так смысл жить в нём? Вот только ярость, поднимающаяся с глубины души и свернувшаяся клубком под сердцем, не хочет заканчивать так быстро.       Сначала — уничтожить.       Вычислить «охотника» легко. Всего лишь нужно найти человека, наблюдающего за ним чаще остальных, и дело сделано. Саки Мию? Серьёзно? Эта инфантильная дурочка с замашками популярной девицы? Янаги точно знает, что ошибиться он не мог — после смерти Таэко он не имеет права на ошибку. И он оказывается прав.       Саки нападает на него на крыше. Почти в том же месте, где была убита Таэко. Сумбурно лепечет что-то о том, что Таэко была преградой, что Янаги не должен достаться никому (даже ей), что она влюблена в него. И бросается с ножом. Аиши теряется всего на пару секунд, но этого достаточно для того, чтобы Саки ранила его в плечо. От неожиданности парень вскрикивает, чувствуя, как кровь струится по руке, но приходит в себя, перехватывая замахнувшуюся руку до удара.       И впервые в жизни благодарит Мидори за то, что она просто приходит на крышу раньше всех. Саки отвлекается на неё, всего лишь на секунду, но Янаги этого хватает для того, чтобы толкнуть её, тем самым отодвигая от себя. А то, что та ударяется головой о перила, мгновенно теряя сознания… это была всего лишь самозащита. Не более.       Янаги смотрит на бессознательную Саки и не чувствует удовлетворения. Хорошо было бы, если бы она умерла. Глухая боль в груди, вызванная смертью Таэко несколько дней назад, не утихает ни на секунду. Янаги смотрит на Саки. И вспоминает Таэко, его милую Таэко, захлебнувшуюся в собственной крови. Так и не успевшую позвать на помощь. Так и не успевшую в последний раз увидеть свою родственную душу. И эта боль, что волнами накатывает на Янаги, не исчезнет никогда. Аиши знает, как убрать боль. Но для начала…       Янаги быстро набирает сообщение Инфо-чан, морщась от стекающей по руке крови, пока Мидори бежит за учителем. А потом удовлетворённо выключает телефон.       «Конечно, Аиши-кун. Я даже сделаю это бесплатно. Мне было приятно с тобой работать. Сладких снов».       Инфо-чан всегда понимала его.       Саки долго не проживёт       [как и он].       Мама обнимает Янаги, когда он возвращается домой, стараясь не затронуть его саднящую руку. Отец необычайно хмур, Аиши не может не видеть в его глазах искры беспокойства и облегчения, что сын вернулся домой живым. И относительно целым.       — Всё хорошо.       Янаги врёт. Теперь даже слишком часто.       — Я в порядке, правда. Пойду в свою комнату, посплю немного.       Янаги надеется, что скальпеля, стащенного у медсестры и спрятанного в рукаве, родители не видят.