***
— Как все прошло? — Ричард сморгнул, вырываясь из вспыхнувших в памяти воспоминаний. Аманда, с кипой пергаментов в руке, даже не подняла на него взгляда, продолжая рассматривать доклады других демонов. Кому-то другому было бы удивительно, как эта низкая, с виду хрупкая женщина могла быть правой рукой Белиала и генералом адских войск особого назначения. Её вид был не более чем заблуждением для каких-либо смертных. Ричард то знал, что скрывалось за этим. — Цель устранена, душа доставлена, — он холодно отчеканил ответ, после отцепляя тускло мерцающий лазурью сосуд от своего пояса и аккуратно оставляя его на столе впереди, рядом с десятком других таких-же посудин. И, недолго думая, добавляет: — Были небольшие помехи. Шорох пергаментов стих. Черные, без зрачков глаза устремились к Ричарду и, сколько выдержки бы он не имел, этот взгляд все равно проносил холодную дрожь по его телу. Дьявол во плоти, не иначе. Аманда вопросительно вскинула бровь, и Ричард быстро взял себя в руки, выравниваясь по стойке смирно. — Один из ангельской гвардии. Он не составил проблем. Грозясь прожечь в демоне дырку своим взглядом, Аманда пристально всматривалась в его лицо, как будто пытаясь что-то отыскать в нем. Она сощурила глаза, вместе с тем растягивая губы в тонкую полоску. — Ты не ликвидировал его, — это не было вопросом. Ричард с промедлением твердо кивнул и без смущения ответил ей взглядом. — Он не был частью моего задания. Ричард был хорош в чтении чужих лиц, его этому учили не одно столетие, но с Амандой никогда нельзя было быть хоть в чем-то уверенным. Хотя, он мог поклясться, что увидел в её лице долю подозрения. Не сказав более и слова, Аманда отвернулась обратно к бумагам, показывая, что разговор окончен. И если бы Ричард знал, что такое благодарность — он бы был наполнен ей до краев.***
Если это были один из лучших представителей Ангельской Гвардии, Ричард вполне понимал, почему Ад доминировал в желаниях и умах смертных. Он уже как час должен был вернуться обратно и отчитаться перед Амандой, но в самую последнюю секунду рядом с старым енохианским храмом объявился посланец Рая. Ричарду не было никакого дела до храма — его задание заключалось в совершенно другом, и он безупречно выполнил его, но вот ангел рядом с входом в храм… Рид. Его звали Рид. РК900 незаметно наблюдал за ним со скалистого выступа, пряча свою укутанную в темные одеяния фигуру за бурной зеленью. Это пернатое недоразумение битый час ошивалось рядом с входом в храм, явно пытаясь либо что-то найти, либо своим мельтешением сотворить какое-то чудо. Ни то, ни другое успехом не увенчалось. И Ричард бы соврал, если бы не признал, что за потугами ангела было больно наблюдать — настолько нелепо он выглядел. Но просто так уйти демону не позволял интерес. Любой другой на месте ангела бы уже давно ушел — вернулся бы с новой информацией, или же послал кого-то другого. Видимо данное ему задание было очень важным. Или же он был упрямым ослом, чего РК900 тоже не отметал. Наконец-то Рид останавливает свое движение и устало прислоняется лбом к каменной стене. Спустя час и 37 минут, отмечает про себя Ричард, прежде чем вынырнуть из густой листвы и бесшумно направится к храму. Когда же он подходит ближе, то тихая, лишенная терпения и озлобленная ругань ангела слышна отчетливее некуда. В громадной каменной плите, что служила дверью в старый храм, было узорчатое углубление, и именно в нем на тот момент покоился витиеватый, усыпанный трещинами символ — как Ричард понимал, ключ к двери. И ангел все еще покоил пальцы поверх него, ни вытаскивая, ни вжимая символ сильнее в проем. — Ты все это время пытался открыть проход? — реакция Рида была мгновенной, Ричард отдавал ему должное — за секунду к нему уже летел брошенный вперед клинок, намереваясь проделать дырку во лбу. Но реакции демона были быстрее. Ричард отступил в сторону и направил взгляд вслед за лезвием, что до половины вонзилось в ствол дерева. — До чего бескультурно. — Опять ты, — не уделив внимания ни одному из слов Ричарда, Рид принял боевую стойку, напряженно рассматривая демона перед собой. — Если бы я хотел напасть на тебя, я бы сделал это без привлечения твоего внимания, — Рид сощурил глаза в ответ на это и Ричард приподнял подбородок, вскидывая вверх бровь и с стальной ноткой добавляя: — В особенности учитывая то, что ты был так увлечен своей проблемой. Короткий рык был единственным ответом. Видя, что ангел готов в любую секунду броситься в драку, РК900 терпеливо выдохнул. — Избавь себя от позора и не делай глупостей, — Ричард уверенно двинулся к двери, не обращая внимания на еще сильнее напрягшегося Рида — еще чуть-чуть и он бы оскалил зубы, подобно дикому зверю. И, честно, Ричард бы не удивился этому. — Я уверен, ты помнишь, как это закончилось в прошлый раз. Рид взблеснул глазами, демонстрируя новую волну раздражения, что окатила его тело, но демон лишь толкнул его в плечо, вынуждая отступить на шаг от двери. Все внимание Ричарда сосредоточилось на символе, что плотно засел в каменном проеме — енохианские символы были разбросаны по всем граням этого каменного ключа, переливаясь как будто идущим изнутри блеклым светом, но если присмотреться, то можно было заметить определенную закономерность в их размещении. 10 небес Рая, не иначе. — Почему ты не задействовал ключ? — беспристрастно бросил Ричард все еще не сбросившему боевую стойку ангелу. — А по-твоему, чем я занимался тут? — голос Рида сочился раздражением, но он не предпринимал никаких действий по отношению к демону. Лишь напряженно наблюдал, да стискивал до скрежета зубы. Ричард задумчиво промычал, все еще не оторвав глаз от символа, но даже на секунду не притронулся к нему — что к ангельским реликвиям, что к самим ангелам лучше было не прикасаться. Часто оставляемые после этого ожоги сходили неприятно и долго, если не выжигали тебя изнутри до безмозглой горки пепла. Секундой позже РК900 сделал шаг назад, кивнув Риду на ключ. — Нажимай. Только тогда Ричард встречается с ним взглядом. Он видит, как ежится Рид встречаясь с двумя черными, пустыми белками, как плотно сжимает губы, дотягиваясь рукой до ножен у себя на поясе и как неприятно хмурится, понимая, что клинок сейчас вне зоны досягаемости. Они напряженно сверлят друг друга взглядами около минуты. И, наконец, Рид первым сдается, все же подходя к двери. Ричард почти что учтиво остается стоять в стороне, наблюдая за действиями ангела. Сейчас он мог отметить, смотря за работой чужих пальцев, что те были истерты грязью и украшены запекшейся кровью. Точь-в-точь, как ангельские крылья, что глупо стелились сейчас по полу, стаскивая на себя всю пыль — по непонятным причинам в груди зарождался отчаянное завывание лишь от одного взгляда на такое грубое отношение с чем-то столь прекрасным. Чем-то непостижимым. Ричард вздрогнул, вынырнув из своих мыслей, когда тишину разрезало красноречивое «да блять, сука вставляйся» Рид все еще безуспешно нажимал на енохианский символ и ничего не происходило. — Попробуй немного вынуть и горизонтально провернуть, — заглядывая ангелу через плечо спокойно сказал РК900 и наткнулся на хмурый взгляд. Рид плотно сжал губы, ожидая, что Ричард озвучит хоть одну причину, почему он должен это сделать, но тот лишь молчаливо кивнул головой на двери и выпрямился на своем месте. Ангел смерил его взглядом и шепча ругательства себе под нос отвернулся обратно к каменной плите. Немного вынуть до щелчка, провернуть два раза до другого щелчка и надавить на ключ, вдавливая его в глубокое отверстие — простой алгоритм действий заканчивает глухим грохотом где-то внутри и после приводит в действие сотни петель обвивающих каменную плиту по периметру. Наконец, громадная дверь отворяется вовнутрь без единой помощи, выпуская столетнюю пыль наружу. — Возможно ты не так уж и безнадежен, — бормочет Ричард, наблюдая, как последняя из фиксирующих петель механизма исчезает в стенах храма, и после вмиг склоняется к отвлекшемуся за зрелище ангелу, почти прижимаясь губами к его уху — ох, так он выше ангелочка. — Хороший мальчик. Рид ошалело отшатывается в сторону, зло и несколько обескуражено зыркая на демона — на его щеках проступает краснота, а крылья встревожено распахнуты и Ричард доволен результатом. — Ебало завалил, — с рыком бросает ему Рид, вжимая голову в плечи, после чего одергивает свою кожаную куртку. РК900 смеривает взглядом его одежду, в который раз задаваясь вопросом, где тот откопал эти тряпки, но ничего не говорит. Он не улыбается, на его лице нет никаких эмоций — и это не меньше поджигает огонь в ангеле, но тот держит между ними безопасное расстояние, направляясь к открывшемуся проходу. Лишь Ричард делает шаг за ним, как рядом проносится свист, а Рид резко разворачивается, выбрасывая руку вперед и хватая рукоять подлетевшего клинка. Лезвие окрашено черной жидкостью и демон несколько рассеяно поднимает руку вверх, очерчивая ладонью свежий порез на своей скуле. — Дьявольскому мудачью вход запрещен, — самодовольно и несколько гордо бросает Рид, подмигивая ему двумя глазами. И пока Ричард хмурится в ответ на произошедшее, древняя дверь храма возвращается на свою былую позицию, закрывая обзор на ухмыляющегося ангела. Какой же он неумелый придурок, этот Рид — РК900 смаргивает, переосмысляя эту фразу, и смотрит на свою руку. После, он прикладывает палец со своей кровью к своему языку и чуть приподнимает уголки губ. А ведь Ричард даже и не подозревал, что Рид умел что-то подобное. И он не задействовал этот трюк во время их разговора. Интересно. Каких-то пару секунд Ричард еще стоит там, осматривая углы древнего храма, но вскоре оставляет это дело. Он задумывается, знает ли этот олух как выбраться из храма, но вмиг обрывает себя. Сам разберется.***
Демон совсем не удивляется, когда слышит позади себя хлопот крыльев — как никак, это было излюбленное место Рида и он, проклятое создание Ада, его занял. — Почему бы тебе не сделать нам обоим одолжение и съебать отсюда? — вместо приветствия звучит окрашенный хрипотцой голос. Ричард даже не оборачивается, продолжая скользить взглядом по устеленной туманом местности внизу — он сидел на краю обрыва. — Не вижу ни одной логичной причины для этого. За спиной слышится шорох подошвы — РК900 закрывает глаза, представляя, как переминается с ноги на ногу ангел, разминая свои пальцы и борясь с разнообразием желаний в своем теле по отношению к такому нахалу, как он, как смотрит по сторонам, в своем напряженном состоянии боясь, что все это засада. Рид параноик, но невнимательный и самоуверенный, Ричард уже успел это выучить. Звук приближающихся шагов вынуждает РК900 открыть глаза и скосить взгляд в сторону, цепляясь за фигуру херувима, что устроился рядом с ним на краю обрыва — с достаточной дистанцией между ними. На том все та же пыльная кожаная куртка, потрепанная футболка и брюки — разве что теперь виден синяк на скуле, явно полученный давно если судить по его зеленоватому оттенку. Его плечи расслабленно опущены и Ричард немного зависает, обрабатывая этот факт — пожалуй это первый раз, когда Рида не окутывает аура рассерженного щенка. Но стоит им встретиться взглядами, как Рид заметно вздрагивает и немного хмурится. Ангельская неприязнь, которая до этого не была ощутима, вновь зависла в окружающем пространстве, вызывая напряжение в каждой мышце Ричарда. Но ему нужна лишь пара мгновений, чтобы понять в чем дело — хотя бы по тому, как Рид пытается отвести взгляд от его лица. Ричард закрывает глаза и спустя длинные пару мгновений моргает, привыкая к изменениям в восприятии мира — смертное зрение было таким… необычным. Оно было лишено той доли острых линий и информации, которая делала из РК900 того идеального солдата Ада, охотника, которым он являлся. Но, пожалуй, это того стоило — вновь повернувшись к Риду и встретившись с ним глазами он не заметил былой тревоги в них. Ангел, хоть и с долей опаски, с плохо скрытым интересом всмотрелся в его глаза и, задумчиво хмыкнув, отвернулся. — Серые, ха. Ричард поджимает губы, устремляя взгляд в пропасть — наверное, его глаза действительно были серыми. Это было всего лишь одним из остатков от его смертной жизни — которую Ричард уже не помнил. Слишком много времени прошло. Слишком много Ада томилось внутри. В воздухе зависла молчаливая пауза. Демон с стоическим выражением лица рассматривал однотонные клубки тумана внизу, Рид же изредка косился на него взглядом, но молчания не нарушал. О чем можно было разговаривать посланнику Ада и Рая? Ричард мало понимал, почему ему приносило глубокое удовольствие эти встречи — по закону жанра они должны были бы кричать друг на друга, звеня дьявольскими когтями и божественными клинками и пытаясь вцепляться друг другу в глотки. Что ж, все это было весьма актуальным до этой встречи. Но сейчас, уводя взгляд в сторону, к Риду, РК900 внимательным взглядом проходился по его расслабленному виду и не мог найти ни одного объяснения своему влечения — грязные, замыленные волосы, торчащие в разные стороны, глубокие синяки под глазами, где-то видна грязь на бледноватой коже. А крылья, в каком болоте он побывал, чтобы так очернить свои крылья. Губы Ричард невольно дернулись, грозясь обнажить зубы в непонятном порыве — до чего же неидеально и грязно. Рид прокашлялся и почесал короткую щетину на своем лице. Ричард вмиг отвел взгляд. — Как тебя звать то? — в ответ на вопрос, демон вскинул вверх бровь, холодно покосившись на ангела и тот раздраженно простонал. — Ладно, будешь рогатой жестянкой. — Могу предположить, что у тебя проблемы с сетчаткой глаз, так как никаких роговых отростков на мне не имеется. — Не выебывайся и скажи имя. Ричард дернулся на месте, полностью развернувшись к Риду и пристально всмотревшись в него. Нет. Он не просил о его настоящем имени. На подобных просьбах лежало табу, ведь Имя хранило в себе слишком большую силу. С его помощью можно было лишить сил, поработить, уничтожить… Нет. Он не просил его Имени. — РК900. — Че? — Рид ошарашено взглянул на него, и Ричард терпеливо пояснил. — Нам дают серийный номер в зависимости от очереди нашего поступления. Я демон из серии РК, третий чин, чистильщики, 900 номер. Ангел присвистнул, осматривая Ричарда с ног до головы и тот невольно заерзал на месте от пристального внимания — первый и в последний раз, он поклялся себе. — Пиздец у вас порядки. Не удивительно, что в Аду у всех крыша поехавшая. Демон закатил глаза, возвращаясь в свою былую позу и разумно держа язык за зубами. «Никогда не вступай в спор, если это не принесет тебе выгоду» — так его учили. Хоть ему и очень хотелось тыкнуть Рида носом во всю ту наигранную добродетель, песнопения о великих благих свершениях и догмы о единственных и правильных алгоритмах жизни — лишать себя всего в смертной жизни лишь ради маленького кусочка Рая в загробной. Только вот о том, что Рай не был безграничным они забыли упомянуть. Как и о всех прекрасных аспектах смертной жизни, лишенной всякого удовольствия. Ангельские лицемеры. Может Ад и был ужасным местом, но они хотя бы не врали о том, чего ожидать. Ричард секундно сжал зубы, но вмиг расслабился — почему он злился? Его взгляд вновь перекочевал на Рида, который теперь с довольной улыбкой рассматривал пустующий простор перед ними, и РК900 невольно задержал глаза на его крыльях. Пожалуй, единственное, что было прекрасным из райских атрибутов. И в каком бы ужасном состоянии они не пребывали, Ричард все равно расценил бы их одним из самых удивительных вещей этого мира. Под многодневной пылью скрывалось светло-песочное оперение, с калейдоскопом темных пятнышек, разбросанных по всей поверхности. На конце крыльев располагались чуть вытянутые, заостренные перья, окрашенные на кончиках в черный цвет. Собрав в едино все детали, Ричард остановился на том, что крылья напоминали ему о соколах — быстрых, резвых, готовых в любую секунду ринуться в атаку. За грязью это сложно рассмотреть, но стоит лишь её убрать, как вся истинная природа этого чуда была бы открыта миру. Удивительно, но всем этим можно было описать Рида. — Харэ пялиться на них, — по-доброму огрызается ангел, вынуждая Ричард вскинуть взгляд на его лицо и наткнуться на его нахмуренные голубые глаза. — Если есть что сказать — говори. РК900 прикусывает язык, пытаясь собраться с мыслями. Пойманный с поличным за чем-то, что казалось недозволенным, он на мгновение теряется в собственной голове, в комке эмоций, которые редко испытывал. Как ты можешь порочить свою благодать? Как ты можешь так относиться к своим крыльям? Как ты можешь так относиться к себе? Он не говорит ничего из этого. — Когда ты в последний раз принимал душ? От тебя воняет как от плешивой псины. — Не твое блядское дело, — почти что невинно рычит Рид и отворачивается от него, лишь чтобы спустя пару мгновений вскочить на ноги и, сыпя под нос ругательства, уйти с насиженного места. Ричард приподнимает уголки губ в улыбке.***
Если подсчитать, то это их девятая встреча на этом месте. У Ричарда было девять возможностей прирезать одного из солдат Рая. Девять возможностей — и ни одну он не использовал. Вокруг все тот же тусклый пейзаж — каменистые, острые склоны, глыбы в три раза больше них разбросаны по чем-то напоминающей пустыню местности, что обрывается резким разломом. И там, внизу, скрываясь за густым туманом мельтешатся смертные души. Каждая жизнь — как одно мгновение, обрывается столь же резко, как и начинается. И за всем этим наблюдают два посланника разных сторон, что должны собирать эти потухшие человеческие свечки. Ричард до сих пор не понимает, как они могут так беззаботно сидеть на расстоянии вытянутой руки рядом друг с другом — этого не было в его обучении, об этом не говорилось в инструкциях Аманды. По законам религии, он не должен был этого делать. И все же… — Они пытались напялить на меня эти уродские туники, в которых смертные изображают ангелов, — не сильно жалуясь на молчаливость своего собеседника продолжает Рид и отпивает из бутылки, которую он притащил с собой с Земли — смертное пиво, наверное. Ангел чуть морщится, сглатывает, и мотая бутылкой в сторону со смешком добавляет: — Я не спорю, вентиляция отличная, но драться в этом. Ну нахуй. Рид хрипло посмеивается, явно теряясь в своих собственных воспоминаниях, и откидывается на локоть назад. Ричард лишь тихо хмыкает в ответ — все их разговоры по большей части заполняет именно херувим и, как ни странно, это компания приносила комфорт и некую расслабленность в постоянно скованное напряжением тело демона. Между их встречами случается все больше перерывов — то ли кто-то из руководствующей верхушки заподозрил, что их подчиненные не так используют «свободное время», если его таковым можно было назвать, то ли отношения между Раем и Адом начали заостряться, что приводило к большим столкновениям и следовательно — миссиям для таких как Рид и РК900. Не будь Ричард демоном, он бы признал, что скучает по этим встречам, по спокойствию, которые они приносили. Но он не признавал. — До чего же беззаботная жизнь, — Рид устало смотрел на фон впереди, туда, где находилась территория смертных. Демон скосил на него взгляд, прежде чем перевести его в том же направлении — за туманом ничего нельзя было разглядеть. — Делаешь что хочешь, следуешь каким хочешь принципам. Сам себе хозяин. — А в конце тебя разрывают демон и ангел, борясь за твою душу, — монотонно отвечает Ричард и Рид улыбается во все зубы, мимолетно поворачивая к нему голову. — Все еще завидуешь им? Ангел чуть хмурит брови, улыбка на его лице тает. Он отворачивается к разлому перед ними, покачивая в руке бутылку и долгое время молчит. — Нас, ангелов, держат на коротком поводке, — наконец разрезает тишину его голос, сквозящий разочарованием и усталостью. — Эти крылья не подарок, а залог того, что ты не скроешься. Он выпрямляется и вскидывает вверх свободную руку, и, высмеивая фразу, иронично выдавая: — «Не сойдешь с пути истинного». Сплевывая в пропасть, Рид опять откидывается обратно на локоть и поджимает губы. Ричард спокойно наблюдает за его действиями, лишь изредка хмуря брови. — Если кто-то хочет сбежать — то сначала должен избавиться от них и потом, возможно, — Рид поворачивается к демону, акцентируя слово, — «возможно», тебя уже не найдут. Они впадают в новое молчание, которое прерывается тихим завиванием ветра где-то вдалеке. Рид смотрел куда-то вдаль, Ричард на него — и окунался в собственный дворец мыслей. В Аду за подобные разговоры его бы давно уже повесили на дыбу, предварительно выпотрошив и пронзив иглами все части тела. Но это было не частым явлением как раз не из-за страха, а тщательной промывки мозгов — никто не мог думать иначе, так как никто не помнил, как это. Ричард узнал об этом лишь недавно и случайно. Он не хотел знать, что с ним будет, узнай Аманда о его открытии. Но в райских чертогах видимо, с этим обстояла ситуация получше. Ангелы уже были рождены там, а не были душами смертных, обработанных в специальных соках мучения и амнезии. Ангелы имели право на мысль, как бы ужасно это теперь не играло против Рая. В некотором смысле, Ричард завидовал им. — Вы создания Бога, — наконец подал голос РК900. — Его первые дети. — Богу всегда было плевать на свои создания, ладно? — резче положенного кинул Рид, раздраженно зыркая на Ричарда. — Он просто вкинул нас в открытое пространство, дав размытые ориентиры и никаких инструкций как летать. И, чуть тише, добавил: — Не удивительно, что так многие падают. Ричард открыл было рот дабы вставить свою реплику, но Рид, качая головой, опередил его. — От нас ожидают, что мы будем бороться за их принципы, при этом следуя всем возможным правилам, — с несколько горьким смешком, он воскликнул: — а то, что именно эти правила и убивают нас никого не волнует! Ричард поджал губы, взвешивая аргументы в своей голове. Его не должно это волновать, не должно. — Ты борешься за идеал, — наконец говорит он и Рид кисло улыбается. — Я борюсь за справедливость. За закон. А такая борьба не может быть стерильной и благоговейной, как её пытаются преподнести на Небесах. Ангел неровно выдыхает, опуская взгляд вниз, и несколько раз открывает-закрывает рот, прежде чем найти в себе силы договорить. — Я просто хочу знать, что я на что-то повлиял. Что я не бесполезен. Ричард отпускает вздох, который томился в нем все это время. Что он должен сказать? Что сделать? Они не обычные люди, им должны быть чужды эмоции — разочарование, боль, одиночество, страх. «Это то, что делает нас людьми» — сказали бы смертные — «то, что делает нас живыми». А живы ли они? Могут ли те, кто состоит в союзе с Костлявым Жнецом быть живыми? Ричард вздрагивает — у него нет ответа на этот вопрос. Он не знает. Рид рядом с ним сгорбленный, смотрящий пустым взглядом в пропасть меж двух миров. И Ричард почти тянется к нему рукой, чтобы сделать, как их учили — войти в доверие, коснутся, приласкать, спеть сладкую мелодию на ухо о всех их потайных желаниях. Но его ладонь так и застывает в воздухе, не касаясь его, а спустя секунду возвращается на былое место. Он не мог так поступить с Ридом. Пауза в воздухе затягивается длиннее, чем раньше, и ангел подносит пиво к своим губам, делая глоток. Ричард внимательно наблюдает за ним со своего места, отмечая синхронное движение мышц лица и кадыка, как губы обхватывают горло бутылки и немного сжимаются. Рид отнимает бутылку, сводя вместе брови и поджимает рот. — Ну что за дрянь делают смертные. Он вновь начал подносить пиво к своему рту, как Ричард проворно выхватил бутылку из его рук и под недовольное «ей» прижался губами к горлышку емкости, глотая жидкость из нее. Хмельной привкус, чуть горьковатый и густой вмиг заполнил рецепторы, ударяя в голову непривычным вкусом — и где-то там, среди всего этого, можно было различить что-то другое, что-то более глубокое и явно нетипичное для пива. Ричард на мгновение закрыл глаза, делая глоток и отнимая бутылку от себя поморщился, несколько раз смаргивая. Рид внимательно наблюдал за ним. — Отвратительно, — наконец выдает свой вердикт демон и отдает бутылку обратно. Ангел лишь расплывается в улыбке. — Скажи.***
Это должен быть последний раз. В этот раз он точно его убьет. Ричард щурится, когда рядом с ним проносится чужой кулак, почти задевая скулу, и морщится от тупой боли, когда за этим следует удар колена в живот. Пятнадцать встреч спустя это все закончится. — Да что тебе та девочка сделала, а?! — Рид кричит, надрывая свои связки, и вновь замахивается кулаком лишь для того, чтобы Ричард скользнул в сторону, уворачиваясь. Ангел надломлено рычит и подобно дикому зверю чуть приседает, готовясь в любую секунду вновь ринутся вперед. В его глазах плещется столь многое — боль, разочарование, отчаяние, что задержи Ричард на них свое внимание и он бы задохнулся. — Она была всего лишь ребенком! РК900 стирает со своего разбитого рта черную кровь и с блеском в темных глазницах смотрит на Рида. На паре из его когтей шипит и вздымается пузырями белая ангельская кровь — он успел распороть тому плечо. — Ребенком, который зарезал собственного отца. — Защищаясь, черт возьми! — вскрикивает Рид и в мгновение в его руке оказывается ангельский клинок, с которым он устремляется на демона. Плавным движением уходя от оружия, РК900 пытается соблюдать между ними как можно большую дистанцию, но Рид безостановочно следует за ним, потерявшись в собственном противоречивом эмоциональном коктейле. По правде говоря, Ричард почти сплоховал тогда — он был за шаг от того, чтобы уступить Риду душу ребенка, который все еще отчаянно плакал в потемках своего духа. Ангел пронзительно смотрел на него, почти что заглядывал вовнутрь не касаясь и одной фразы «пожалуйста, не надо» хватило, чтобы Ричард замешкался. Его рука дрогнула и потянулась к Риду, намереваясь передать душу ему. Но грозный рев в голове, лишь отдаленно напоминающий Аманду, сковал его тело судорогой и уже через мгновение демон бежал прочь, крепко прижимая сгусток души к себе и пытаясь не уделять внимания ангельским окликам позади. Вслушайся он хоть в одну фразу — однозначно бы остался. Но этому не было места в их жизнях, как Рид не понимал? Задание превыше всего. Именно поэтому Ричард в ответ на новый замах ангела наконец делает рывок вперед и за доли мгновений выбивает его из равновесия, опрокидывая наземь и заламывая руки за спину. Клинок с глубоким звоном падает на каменный ковер, перебивая надорванный вой Рида — уже не столь злой, сколь израненный, пораженный. Ричард седлает его сверху, давя своим весом и склоняется вниз. Дежавю. — Как был бесполезным мешком с костями, таким и остался, — шипит демон в чужое ухо и вовремя отстраняется, когда Рид пытается ударить его затылком. Херувим уже не так пытается выбраться из его захвата — он целенаправленно пытается пихнуть его, расцарапать короткими ногтями любой доступный участок кожи. Принести любой возможный вред, но в его мышцах уже присутствует та обреченность, которую Ричард видел много раз. Рид может быть сдохнет, но перед смертью загрызет как можно больше противников. — Бездушный ублюдок, сволочь, блядь, — шепчет ангел, перебивая свои слова судорожными вдохами и время от времени запинаясь из-за того как болезненно сковывалась его грудная клетка. И дело было не в силе, с которой Ричард давил на его тело, о нет. Демон сильнее сжал кисти его рук, вырывая новый судорожный стон, и опустил взгляд с затылка Рида на его спину, туда, откуда брали свое начало крылья. До чего же легко сейчас будет разорвать это все. Или просто надавить на его шею до характерного хруста и томящей тишины после. Он может избавиться от этого бремени прямо сейчас, вернутся к своему былому существованию. Быть хорошим солдатом. Но стоит ли существование того, чтобы продать ради него жизнь? Ричард замирает, так и недонеся когтистую ладонь до шеи тяжело дышащего ангела. Ждет непонятно чего и складывает ладонь в кулак. В его голове играет гулкий марш голосов, шепчущих одно и то же: убей, убей, убей. Но он не может. Не в этот раз. Хватка на руках Рида ослабевает и тот вмиг использует подаренную возможность, отталкиваясь от земли и скидывая с себя демона. Его крыло больно ударяет Ричарда по лицу, дезориентируя, но ему хватает сил вернуться к своим чувствам и ухватить Рида за руку дергая на себя. — Блять, иди на- ...— начал было ангел, но демон прижался к его губам в отчаянном жесте, обводя заостренным языком контуры его кожи. В мышцах разносится мучительная дрожь, что медленно превращается в адский огонь в каждой клетке их тел. Ричард хватается пальцами за тонкую ткань футболки мужчины, пробивая её насквозь когтями, но все равно тянет его ближе к себе. Там, где их кожа соприкасается — все пылает в нарастающей агонии и Ричард почти вторит болезненным поскуливаниям Рида тихими стонами. Ангел не отстраняется. Демон пытается вжаться в него сильнее. Это больно, до ужаса больно — Ричард открывает свои глаза, избавленные от былой черноты, и сталкивается с затуманенной голубизной, что вот-вот затянется черным зрачком — но это идеально. Они отстраняются от друг друга, когда уже просто невозможно перенести острые уколы боли. У Рида губы в белой крови, Ричард полагает, что его не в лучшем состоянии. Прозрачный дымок стелется между ними, затягивая маленькие ранки от соприкосновения их кожи. И этого мало. Но Ричард выжидает, смотрит в широко распахнутые глаза напротив и ждет вердикта судьбы — свой ход Конем он уже сделал, дело за Королевой. И та не разочаровывает его — демон растягивает губы в зубастой улыбке, когда Рид тянется к нему первым, подцепляя зубами его нижнюю губу и горько целует после. Никакого другого подхода Ричард и не хочет. Спустя несколько поцелуев, когда чужая кровь уже начинала наполнять рот, демон завалил Рида на спину, вмиг устраиваясь меж его ног и накрывая сверху — тот даже не обращает на это внимания, слишком увлекаясь манипуляциями, которые проводит дьявольский язык меж его губ. Короткий, весьма невинный по сравнению с остальным поцелуй в губы — и Ричард скользит ртом по шее ангела, подцепляя его кожу своими зубами. По его телу то и дело проносится дрожь в ответ на жалобное шипение и стоны Рида — он знал, что его прикосновения приносили боль, что они запекали кровь под кожей и грозились оставить глубокие следы на столетия после этого рандеву. И Ричард с извращенным удовольствием широко проводил языком по шее ангела, ясно осознавая это. Он будет чувствовать боль, но никогда больше не воспримет её так, как прежде. Он будет смотреть в зеркало и вспоминать все это. Он никогда его не забудет. — Рид, — шепчет демон в покрытую испариной кожу и всасывает её ртом — его голос лишь слегка хрипит, наконец поддаваясь влиянию происходящего, но и этого хватает, чтобы пустить волну мурашек в чужих мышцах. Внезапно ладонь Рида вцепляется в темные, уложенные патлы Ричарда, и тот довольно стонет, подцепляя зубами кожу, но его вмиг одергивают за волосы, вынуждая замереть на месте. Ангел смотрел прямо на него, напряженно хмуря брови. — Гэвин, — ангел едва ли различимо шепчет слово, и Ричард непонимающе сводит брови вместе, вынуждая Рида нетерпеливо облизать собственные губы и на тон громче повторить. — Имя — Гэвин. Ричард моргает. Осмысливает фразу. И широко распахивает глаза. На языке танцует огонь, лишь от одной попытки беззвучно повторить имя — его имя. Не подлинное, не данное кем-то посторонним. Его Имя. Рид дрожит всем телом и шумно сглатывает, когда Ричард, опираясь на ладони, нависает прямо над ним — но взгляда не отводит, каким бы скованным и напуганным он не казался. Демон скользит взглядом по его лицу, отмечая все мелкие черты лица, что делали его таким далеким от идеала — царапина на щеке, синяки под глазами, грубый шрам через все лицо, неровные пряди, что без какой-либо эстетики падали на глаза. Так легко отдавать свое имя демону. Какой же он глупый. Глупый, глупый, глупый… — Гэвин. Рид вздрагивает, когда Ричард впервые произносит его имя вслух. Неровно выдыхает, когда тот склоняется вниз. Стонет, когда его губы накрывает чужой рот. — Гэвин, — шепчет в его губы Ричард и покрывая болезненными поцелуями его лицо продолжает подобно мантре повторять: — Гэвин, Гэвин, Гэвин… И Рид не сопротивляется ничему, что делает демон дальше. Ричарду ничего стоит вытрясти его из этой отвратительной куртки и джинс, местами оставляя прорехи от своих когтей. Футболка все равно испорчена в хлам, истерзана и висит безвольной тряпкой на ангельском теле. Под когтями демона расползаются тонкие царапины, стоит ему лишь коснутся кожи. Белая кровь впитывается в лоскуты футболки и пачкает пальцы Ричарда, растворяясь в бледный дымок после. Но демон успевает зачерпнуть пару капель языком, обсасывая свой палец и скашивая взгляд на затаившего дыхание Гэвина. Тот смотрит вначале на свою кровь на чужих когтях, а после в глаза демону, восхищенно выдыхая: — Отвратительно. Ричард скалит зубы и припадает ртом к другим ранам на теле ангела, вырывая у того гортанное рычание, смешанное с болезненными вскриками — боль вперемешку с удовольствием, как и должно быть. Пальцы немного путаются в застежках собственной одежды и для этого приходится отвлекаться, прерывать свой увлеченный акт очернения благословенной души — Рид совсем не в восторге от этого, то и дело дергая Ричарда за волосы или высокий воротник его одеяния, а тот лишь ловит кайф от этого. Два больных ублюдка, что нашли друг друга, не иначе. Когда же Ричарду наконец удается освободится от брюк и просто расстегнуть черную жилетку, оголяя плечи, Рид на мгновение замирает, скользя оценивающим взглядом по открывшейся фигуре. Он пьян болью и эйфорией от происходящего — Ричарду даже не нужно спрашивать, чтобы знать наверняка. Впрочем, демон не собирается ждать и давать время мужчине насладится своим видом — он вмиг пристраивается удобнее меж его ног, обхватывая и притягивая его к себе за бедра. И в награду ему Гэвин шипит, соскальзывая ладонью на чужой затылок и царапая ногтями шею. Член демона заинтересованно дергается в ответ на болезненный импульс, что проносится по телу, вжимаясь в ложбинку меж чужих ягодиц, и Ричард прикусывает свою губу, на мгновение прикрывая глаза. Ему ничего не стоит, чтобы в доли секунды выработать достаточно естественной смазки и та обволокла его член по всей длине. Он передовой солдат как никак. Универсален, во всех смыслах — даже если это соблазнение чьей-то души. Но, видимо, Рид слишком уж обеспокоен о сохранности своей задницы. — Ты блять серьезно, — и это не вопрос. — Есть идеи получше? — как можно холоднее бросает Ричард и Гэвин жмурится, поджимая губы. — Хотя бы языком … с-сука, — он стукается затылком об камни, прогибаясь в спине и начиная бить крыльями по земле, вздымая небольшие клубки пыли, стоит Ричарду безоговорочно вжаться в него, верно проталкивая себя в тело ангела. Рид болезненно морщится, загнанно дышит, прогибаясь под чужим весом и пытаясь уйти куда угодно, лишь бы подальше от разрывающих его ощущений, но Ричард крепко удерживает его за плечо, с плотно сцепленными зубами толкаясь членом сквозь плотно сжимающие его мышцы. Это больно. Это невероятно больно им обоим, Ричард чувствует. Но он не хочет останавливаться. Он склоняется вниз, слизывая первую соленую каплю с щеки Гэвина и тот открывает слезящиеся глаза, пытаясь сфокусироваться на Ричарде. Демон обхватывает ладонью его бедро и, в который раз толкаясь, ловит губы ангела своими, входя на полную длину в напряженное тело. Крик Гэвина тонет во рту демона, слизывается длинным языком, как будто его никогда и не было. Его пальцы впиваются в острые плечи Ричарда, припекая кожу своим касанием и от одной мысли, что на теле останется отпечаток ладони Рида демона бросает в дрожь — до чего ужасно и правильно одновременно. Он начинает двигаться и ловит стоны Рида. Тот, совсем забыв о стеснении, выгибается вперед, жмется ближе к дьявольскому телу и цепляется за все что можно — за все, где можно оставить ожог, царапину, свой след. Им больно, им хорошо. Они движутся в унисон, стоит боли лишь слегка притупится — толкнутся на встречу члену Ричарда, или последовать за движением бедер Гэвина. Это не имеет значения. В этом нет ничего святого и чистого. Они сгорят друг в друге. Перед глазами уже все плывет, Ричард смаргивает капли пота, что текут с его лица. Ему невероятно жарко, все вокруг горит в вечном огне и рушится с невероятной скоростью — и прямо под него, цепляясь за его плечи, как за последний якорь, стонет божественное существо, райский солдат. Идеальное создание, которое он очернил. Ричард рычит, вцепляясь зубами в местечко между шеей и плечом Гэвина, и, давясь громким стоном, ангел кончает, сжимаясь вокруг члена еще сильнее. Ричард жмурится, его рот наполняется чужой кровью, и он делает последние толчки в узкое колечко мышц, прежде чем загнанно замычать, глуша себя чужой кожей, и позволить волне оргазма накрыть и себя. Жар еще долго не отпускает их тела. Спустя пару длинных вдохов Ричард аккуратно вышел из расслабленного ангельского тела, позволяя паре капель спермы скатится по чужим ягодицам, и устроился на землю рядом с Ридом, пытаясь не задеть его разлогие крылья. Гэвин, лежа с закрытыми глазами на земле, отпустил сбитый выдох в ответ на его действия, но больше ничего не предпринял — на его лице было подобие блаженной улыбки, пока ладони покоились поверх истерзанной футболки. В меру накатившей усталости, Ричард все равно нашел в себе силы приподняться на локте и скользнуть взглядом по ангельскому лицу — пожалуй, это был первый раз, когда он видел Гэвина таким расслабленным. Гэвин. Демон поджал губы. — Ричард. — М? — Рид медленно и сонно разлепил глаза, косясь на демона взглядом. РК900 приоткрыл рот, набирая побольше воздуха в легкие — не то чтобы ему это было нужно, но избавится от спазмов в горле это помогало. — Мое имя, — попробовал он снова, часто моргая и пытаясь не обращать внимания на то, как сжимались все его внутренности. — Ричард. В воздухе зависла пауза. Гэвин долго немигающе смотрел на него, Ричард же ждал своего вердикта — казнить или помиловать. С чего он вообще думал, что это была хорошая идея? С чего он решил, что раз Гэвин доверил ему свое имя — то и он должен? Откуда ему вообще знать, что все это не был фарс? Нет. Мысленно Ричард понимал, что Рид ему не врал. В конце концов, губы Гэвина дернулись вверх, и он отпустить смешок. — Почему ты раньше не сказал? — позволяя рту расплыться в зубастой, довольной улыбке спросил ангел и забросил руки за себя, устраивая на них голову. — Я мог бы покричать твое имя во время оргазма, знаешь… Ричард сморгнул пару раз и обработав услышанное раздраженно отстранился от ангела, при этом закатив глаза в ответ на последовавший за этим самодовольный смех. Ну что за идиот ему попался.***
Внеплановые вызовы к Аманде никогда не предзнаменовали ничего хорошего — Ричард должен был это знать. Но он забыл, расслабился, дал своей выдержке внеплановый отпуск впервые почувствовав себя столь окрыленным — ха, не ирония ли это? «Ты в пизде, Ричард» — сказал бы Гэвин. И да, он был в пизде. Его руки и одежда все в черной слизи — крови охранников Ада, что решили, что пятерых хватит, чтобы уложить элитного солдата Ада, даже если и бывшего. Он был рад доказать им обратное. Окружающий его массив был уже почти родным и дорогим взгляду — жаль, что он видел его в последний раз. Обломанные когти, теперь больше напоминающие неровно обрезанные ноготки, глухо постукивали по камню, на котором устроился Ричард, когда рядом послышалось до боли знакомый хлопот крыльев. И вместе с ним перезвон стекла — конечно Рид притащил с собой ту дешевую выпивку. Демон кинул взгляд в сторону. Его глаза немного защипало при виде похожих на старые лохмотья кожаной куртки, рубашки и джинс, а губы дернулись в порыве расплыться в улыбке, стоило лишь поднять взгляд на лицо Гэвина, которое вот-вот должно было треснуть от широкой ухмылки. Он был глупцом, да? Променять свою позицию в Аду на это. Рид уверенно шел к нему, почти что радостно помахивая крыльями и постукивая бутылками в своих руках. Но стоило ему подойти ближе и зацепится взглядом за множество царапин на лице Ричарда и залитую кровью одежду, как вся беззаботность ушла прочь с его лица. Он застыл в метре от Ричарда, внимательно рассматривая его. — Отвратительно выглядишь, — наконец сказал он, ставя вниз бутылки. Демон едва заметно кивнул головой, не сводя с Рида взгляда. Они молчаливо смотрели друг на друга, пока наконец Ричард не нашел в себе силы заговорить. — Меня изгнали из адских сил, — Рид нахмурился в ответ, и демон счел это знаком продолжить. — Если бы я не сбежал, то меня бы сдали в тюрьмы девятого круга или на корм церберам, так что… У меня особо не было выбора. Выбор был, конечно. Поддаться полной зачистке воспоминаний, вернутся к прежнему существованию в виде безжизненный куклы, за чьи ниточки дергала бы Аманда. Но Ричард хотел жить. Он никогда не хотел этого так сильно, как сейчас. Гэвин отвел взгляд, осматриваясь и пытаясь найти в себе что сказать — Ричард видел, как он порывался дать волю каким-то словам, но тут же обрывал себя. В конечном счете он сцепил руки у себя на груди, прочищая горло вместе с нервным смешком, что вырвался из него. — Так ты теперь человек? Пониженный в ранге. Изгнанный. Вышвырнутый за шкирку щенок. Ричард поморгал, избавляясь от этих слов в своей голове и неоднозначно повел головой в сторону, проводя все так же длинным языком по своим губам. Когти вряд ли уже отрастут, но они ему вряд ли понадобятся дальше. — И да, и нет. Рид закивал головой, избегая взгляда Ричарда, и его губы задрожали. — И что теперь? — Спущусь к смертным. Пойду к брату, — Ричард замешкался, когда далекие, но отчетливые воспоминания вспыхнули в его голове — РК800 в прошлом и Коннор в настоящем. Как давно это было? Как давно Аманда заменила его старшего брата им? — Ему хватило ума сбежать из Ада раньше, чем мне. Ричард поджал губы после этого, опуская взгляд вниз. Да, в этот раз природа отыгралась на нем — он даже слушать не хотел то, что ему пытался донести Коннор еще во время подготовок в адском войске. На то время, он уже был одним из задействованных агентов Аманды, он знал, что к чему. И пытался забрать Ричарда с собой. Но Ричард даже не захотел его слушать. Почти провалил к чертям побег Коннора тем, что кинулся к Аманде узнавать так ли все на самом деле. И с тех пор они не виделись. Почти две сотни лет. Ричард даже не знал, жив ли еще его брат. Мужчина на мгновение прикрыл глаза, собираясь с все еще столь непривычными эмоциями, и вскинул голову вверх, смотря в сторону. Оставалось не так уж и много времени, пока проход между мирами закроется. А одной из многих блуждающих душ Ричард быть не хотел. Нужно было отправляться в путь. — Да блять, — Ричард резко повернул к Гэвину и застыл каменной статуей, когда узрел открывшуюся картину. Ангельский клинок проходил сквозь крылья Гэвина, пока тот безуспешно пытался… что? Срезать их? Ричард вздрогнул, когда ангел в очередной раз замахнулся на свое крыло и лезвие не нанесло даже царапины перистому покрову. Рид зарычал и отбросил клинок в сторону, вцепляясь пальцами в свои волосы. Он сходил с ума? Страдал? Ричард не понимал. — Гэвин, — попробовал позвать его демон, потянувшись к нему рукой и ангел вскинул на него загнанный взгляд. Хотя нет — его глаза остановились на сломанных когтях и во взгляде как будто что-то прояснилось. Рид быстрым шагом сократил между ними расстояние и резко развернулся к нему спиной, с надломленным голосом кинув: — Вырывай. Ослышался. Он должно быть ослышался. Ричард молчаливо смотрел на спутанные пряди на затылке Гэвина, на отчетливый отпечаток зубов, что выглядывал из-под воротника рубашки. И на крылья. Песочный, мягкий покров перьев, что чуть раскачивались от легких дуновений ветра. Здесь всегда было так холодно? Окровавленная рука Ричарда потянулась к крыльям, поверхностно очерчивая их контуры, но не касаясь. Он все еще дьявольское отродье, недостойное касаться чего-то подобного. Но, видимо, чувствуя движения демона, Рид подался назад, вынуждая грязные пальцы утонуть в светлых перьях, пачкая их в черной крови. Ричард сглотнул, но руки не убрал. Наоборот, он вжал её сильнее в подставленное крыло, скользя пальцами против направления перьев — и зарабатывая этим ощутимую дрожь в теле Гэвина. Как он мог вырвать что-то подобное? Вмиг Рид зарычал, расправляя крылья и смахивая с себя руку демона. — На основание, — грубо бросил он, даже не оборачиваясь. И Ричард послушно устроил две руки на основаниях крыльев, обводя подушечками пальцев выпирающие кости. Рид хотел бежать с ним? Зачем? Демон напряженно нахмурил брови, ведя глаза вдоль вновь сложившихся крыльев и искренне не понимая, как Рид мог продать что-то подобное за… а за что, собственно? Жизнь как вечный побег от сил Ада и Небес? Он сам плохо понимал, на что был обречен, а Гэвин и подавно не мог этого знать. Но пальцы с сломанными когтями все равно сомкнулись на основаниях крыльев, вызывая у Рида оборванный вздох, вынудивший Ричарда вновь замешкать. — Гэвин, ты- — Я сказал вырывай, блять! — с надорванными голосовыми связками вскричал Гэвин и Ричард с силой дернул основания вниз. Прозвучал хруст. Слизкий звук разрывающейся плоти. И последовавший за этим надрывный вой лишенного крыльев ангела. Ричард пустым взглядом смотрел на залитые белой кровью крылья, что лежали на земле — белизна устилала годовую пыль, что застыла на перьях. Хотя бы под конец Гэвин отмоет их своей кровью. Мужчина перевел взгляд ниже, на сгорбленную под его ногами фигуру — жалкую, заляпанную собственной кровью и грязью, без разбору всхлипывающую и подвывающую от переполнившей тело боли. Он помедлил лишь секунду и присел рядом с ним, прижимая Рида к себе. «Скулящая псина», — думал Ричард. И ему это нравилось.***
— Вот он был демоном? — Да. — Пиздишь. Ричард закатывает глаза, скрещивая руки на груди и выразительно смотрит на Гэвина, в то время как тот не отрывает нахмуренного взгляда от фигуры впереди. В толстовке, явно большей на пару размеров, чем нужно, заношенных до дырок брюках и спутанными в прелестном хаосе волосах Ричард все еще узнавал своего брата. Совершенно отвыкшего от строгого стиля одежды и манер поведения, невероятно счастливого старшего брата. Жизнь среди смертных наверняка пошла ему на пользу. Коннор вскидывает в ответ Гэвину бровь и улыбается во все зубы, демонстрируя заостренные клыки. Секундой позже он проводит по зубам и губам длинным языком, вместе с тем томно глядя бывшему ангелу прямо в глаза. Рид морщится и ежится в своей куртке, прижимаясь чуть ближе к Ричарду. — Фу нахуй. Коннор тихо смеется, а Ричард улыбается — Гэвин был очень теплым напротив его плеча. — Ну все, не пугай его раньше времени, — чуть хрипловатый голос позади привлекает внимание всех троих, и, когда из дверного проема выходит грузный мужчина средних лет, Коннор вмиг клонится к нему, позволяя прижать себя за плечо к широкой груди. Хэнк довольно хмыкает и бросает Ричарду ключи, кивая на дом позади себя. — Все нормально, можете жить. Вопросов к вам не будет. Экс-демон ограничивается благодарный кивком и рассматривает ключи в своих руках, в то время как Гэвин усердно пытается скрыться за его высокой фигурой подальше от глаз Хэнка. Неудачно. — Говорил же, что и на тебя демон найдется, — со смешком бросает мужчина, видя как мельтешится на месте Рид, и тот незамедлительно скалит зубы, скрещивая руки на груди. — Как будто блять я нуждался в твоих указаниях, Андерсон. — Не забывайся, — на тон ниже и с явными стальными нотками говорит Хэнк, — может мы больше не в Ангельской Гвардии, но я все еще был выше тебя по рангу. Рид поджимает губы, но ничего в ответ не говорит под тяжелым взглядом бывшего командира. Коннор коротко толкает локтем Хэнка, вырывая у того сбитый выдох и расслабленные, примирительные смешки. — Если что-то нужно — звоните, — отвлекаясь от своего партнера говорит Коннор и с улыбкой смотрит на младшего брата. — Мы живем на другом конце города. — Обязательно, — Ричард чуть приподнимает кончики губ, хоть и видно, что улыбка достигает и его холодных глаз, и Коннор прощально кивает, подталкивая Хэнка по направлению к выходу с прилегающего к дому участка. Андерсон неотрывно смотрит на нахмуренного Рида, прежде чем так же молчаливо кивает паре на прощание и спокойно уходит бок о бок с Коннором. Когда они отходят достаточно далеко, Гэвин отпускает довольный стон. — Наконец-то. Ричард смотрит вслед уходящим, ощущая, как внутри загорается давно потерянное тепло — он сделал правильный выбор. Все же, в конце Коннор был прав — эта жизнь была намного лучше той, в которой их пытались утопить. Краем глаза покосившись на Гэвина, Ричард улыбнулся — жизнь среди смертных обещала быть интересной, раз тот оставался под боком. Рид поджав губы смотрел вслед уходящей паре, но стоило ему кинуть мимолетный взгляд на бывшего демона, как все его внимание перешло к нему. Брови сдвинулись вместе в подозрительном выражении. — Чего лыбишься? Ричард развернулся к мужчине, смотря на него сверху вниз. Все тот же шрам, все тот же серый взгляд. Загнанная псина, которая приластилась к его ногам, и к которой Ричард испытывал безграничную привязанность. Возможно даже любовь. Но он ему об этом не скажет. — Рожа у тебя все такая же блядская. Гэвин закатывает глаза, но на его губах заметна улыбка. — Ой завались. И Ричард улыбается шире в ответ. Он не видел в Гэвине идеала и чистоты, которой так гордилась Ангельская Гвардия. Они и не были ему нужны. То, что нес с собой Рид было отвратительным коктейлем глупых принципов, верности идеалам справедливости и в то же время отчаянности, страха быть брошенным и ненужным. И Ричард упивался этим. Он был влюблен в это и был готов встретить все, что принесет ему эта новая жизнь бок о бок с Гэвином Ридом.