Сведенные судьбой

Бескрайняя степь зеленым ковром простиралась на многие мили вокруг. Уже смеркалось. Солнце садилось, а последние золотые лучи лениво выглядывали из-за горизонта, освещая напоследок холмы и долины великих равнин Плато Тензан. Прохладный ветер свободно разгуливал по полям, вихрями танцуя среди возвышенностей. Воцарившуюся тишину и спокойствие нарушала суета палаточных лагерей армий Коги и Актии, которые расположились напротив друг друга. Переговоры шли уже несколько часов. Люди по обе стороны находились в неведении, ведь встреча правителей проходила за закрытыми дверями, и никто не смел нарушить аудиенцию внутри королевского шатра. Все затягивалось, обостряя напряженную обстановку среди воинов обеих империй. Многие уже приготовились к худшему, в особенности всадники равнин, ведь их лидер находился в центре вражеского лагеря. Они не сомневались в его силе или смелости, лишь в честности и добросовестности активийцев, окружающих его сейчас. Напади Актия в данный момент и все будет кончено. Вдруг один из дозорных всадников Коги заметил в активийском лагере движение. Он тотчас поскакал доложить об этом одному из командующих, но остановился, разглядев, как из палаточного города напротив выехало три лошади со всадниками. Позади спокойно скакали Гест и Отар, а по центру ехал его император - Эскандер, уверенно восседая на своём вороном коне. С ним, на его седле, сидела Шамира, которая нагло устроилась впереди своего короля, иногда играя с прядками гривы жеребца. Ее ужасно довольный вид и широкая улыбка контрастировали с раздраженным и слегка хмурым лицом императора Коги, который не моргая смотрел то вперед, то на девушку, беспечность которой его поражала и выводила порой из себя, вот, например, как сейчас. Явится в лагерь потенциального врага, без разрешения и сопровождения было уже слишком. Не в силах больше молчать от негодования, Эскандер нарушил молчание первым: — Эй, Шамира, что это было? Девочка, заплетая коню косичку, беззаботно улыбнулась. — Ты о чем? — О твоём появлении, о чем же ещё?! — возмутился парень, посмотрев на макушку девочки. Шакира откинула голову наверх и с надутыми щечками посмотрела на своего короля. Она была возмущена не меньше, нет, даже больше, судя по ее сердитому личику. — Ты сам виноват! — почти выкрикнула девочка. — Обещал же мне, что возьмёшь меня с собой, а сам ушёл, даже не предупредив! — Но мы ведь говорили об этом, — ответил парень, наклонив от недоумения голову набок. — Я просто не хотел, чтобы ты находилась в таком опасном месте! Ведь неизвестно, что могло пройти не так. — Бла-бла-бла, — Шамира, передразнивания своего короля, изобразила рукой говорящую уточку. На лице Эскандера вновь выступил нервный тик, хотя к такому поведению своего маги он давно привык и смирился. — Ты ведь мог там погибнуть, — через паузу уже спокойно произнесла девочка. Глаза молодого императора незаметно распахнулись, а возмущение внутри немного отступило. — И ты правда думал, что я брошу тебя там одного? — чуть грустно переспросила она. Он, обреченно вздохнув, решил не продолжать ссору. — Тогда пообещай мне, что ты больше не будешь так делать, ладно? — Хорошо, не буду, — согласилась Шамира, радостно улыбнувшись. — Кстати, ты знаешь, что там был ещё один маги? — А? — Эскандер, явно не ожидав услышать подобную новость, округлил глаза. — Тот светловолосый парень с косичкой, — безучастным голосом начала пояснять девочка, — он тоже маги. — Вот как… — парень задумался, переведя взгляд в сторону. — «Так сын императора маги?» — размышлял он, пока девочка вернулась к заплетанию косичек. — Теперь понятно, почему печать джина среагировала, — сказал напоследок лидер Коги. — Ага, именно. Преодолев расстояние между лагерями, Эскендер со спутниками подъехал к своим войскам, которые оставались на холме все это время, не смея нарушить приказ. Всадники окинули вернувшегося с переговоров императора тревожным взглядом, ожидая от него новостей. — Все в порядке, сегодня сражения не будет, — не слезая с коня, успокоил он своих воинов. Те незаметно выдохнули и взгляд многих стал заметно светлее и радостнее. Правитель Коги с легкостью спрыгнул с седла и протянул руки, чтобы помочь Шамире спуститься на землю. Девушка положила ладошки ему на плечи и уверенно спрыгнула с седла. Парень подхватил ее и аккуратно поставил на землю. — Так значит у нас с Актией мир, да? — с сомнением в голосе задал вопрос Гест, взяв свою лошадь за уздечку. — Тебя что-то не устраивает? — холодно переспросил Эскандер, повернув к тому голову. — Нет… — юный всадник отрицательно помотал головой. — Просто не ожидал я, что их правитель так быстро и легко согласится отдать нам эти земли, даже не выдвинув свои условия. Шамира молчала, но ее неодобрение было видно на лице. Она не очень смыслила в политике, но не любила, когда ее королю задают вопросы от которых тот хмурится. — Я добился, чего хотел - подписания мирного договора и установление границы с Актией, — лидер Коги отвернул голову, взглянув вперед, — их мотивы мне не важны. — Эскандер, но будут ли они действительно соблюдать условия мира? — вступил в диалог более опытный воин Отар. — Думаю, да, — ответил молодой предводитель, а затем немного задумался, став на порядок серьезнее. — По крайней мере, пока жив нынешний император, — добавил он, сдвинувшись с места. Оставив подчинённых размышлять над своей последней фразой, он сделал несколько шагов вперёд, смеряя пристальным взглядом активийских солдат на другом холме. Спустя несколько секунд Эскандер повернулся обратно к своим воинам, которые все ещё пребывали в боевой готовности. — Всем войскам, перестроится! — властно выкрикнул император. — Мы уходим! — ДА! — как по команде ответили все всадники.

***

| Империя Актия | | Столица Аргос | Тёплый день радовал жителей и посетителей столицы, разбавляя их серые будни. В городе буквально бурлила жизнь, насыщая его словно живой организм. По этой причине различие между территорией за стенами столицы было столь велико. Там не царствовала цивилизация, рука человека ещё не тронула эти земли, концентрируясь только в центрах городов, поэтому за стенами только мощеные дороги пронизывали леса и долины. По всему периметру защитных стен города как и подобает стояли стражники, вооруженные всем необходимым: острыми копьями, луками и стрелами, а также мечами за пазухой. На башнях несли свой пост дозорные, иногда доставая подзорные трубы и всматривались вдаль, проверяя окрестности. Наконец солдат заметил приближающуюся с востока армию. Дозорный сразу узнал в этом войске возвращающихся активийских солдат. Знамёна и их облачения всегда служили отличительной чертой армии Актии, кроме того, сам император ехал во главе строя. — Открыть ворота! — закричал стражник стен. — Его Величество возвращается! Другие дозорные сразу подхватили извещать остальных стражников о прибытии императора обратно в столицу, и через непродолжительное время по всему Аргосу начали прокатываться громкие звоны колоколов. Несколько солдат подбежали к центральным вратам стены и, схватившись за подъемный механизм, подняли сначала внутреннюю решетку, а затем отворили и сами массивные створки. С приближающимся шумом от топота копыт и лязга железа доспех пехотинцев в город въехал император, ведя за собой армию. За Тиглатом следовали и его сыновья: Атлей ехал немного в отдалении от своих младших братьев, он был немногословен в последнее время, к тому же один его мрачный вид отталкивал и заставлял держаться на расстоянии даже самых близких. Юнан это видел и беспокоился, не понимая причины. — «Атлей так странно себя ведёт…» — размышлял маги, с лёгким волнением наблюдая за первым принцем. — «Пять дней прошло с переговоров, и за это время он не сказал ни слова.» — волшебник озадаченно нахмурился. — «Неужели его так расстроило решение отца? Не понимаю, все ведь хорошо закончилось? А ещё этот император Коги… Не думаю, что он хочет войны и все же…» — парень глубоко задумался, слегка опустив голову. Вся эта ситуация вызывала в нем странное чувство тревоги. Тут Юнан вспомнил, что рядом с ним едет его младший брат, который, должно быть, также заметил необычное поведение Атлея. — Ияр, а что ты думаешь о произошедшем? — спросил он, посмотрев вперёд. Однако не услышав вообще никакого ответа от младшего брата, второй принц повернул голову, от недоумения захлопав глазами. — …Брат? Такого, пожалуй, маги ещё не наблюдал за младшим принцем. Ияр, мечтательно смотря в небо, скакал рядом, но лошадью особо не управлял. Большая удача, что скакун ещё не скинул его с седла. Вокруг третьего принца порхали розовые рух, которые так игриво соединялись в парочки, намекая на мысли мальчика. Каменное выражение лица маги полностью выдавали его эмоции. Брат ничего не замечал и уж тем более не слышал. — «Она такая красивая и забавная…» — думал Ияр, вспоминая встречу с Шамирой. — «Интересно, встретимся ли мы вновь? Хочу ее увидеть…» — он мечтательно улыбнулся. Юнан, со стороны глядя на это зрелище, криво усмехнулся. — «Ну, похоже, его волнует совсем другое.» — пролетело у волшебника в голове. В этот же момент третий принц пошатнулся с лошади и начал сползать с седла. — Ияр, держи поводья! — выкрикнул Юнан, возвращая своего брата с небес на землю. — А? Т-точно! — третий принц резко выпрямился, удержавшись на месте. Проехав весь город, центральная колонна во главе с императором подъехала к вратам Белого замка. Створки со скалящимися львами в виде мощных ручек уже были открыты, все уже ждали прибытия правителя с его наследниками. Слуги сразу начали хлопотать, как только император вместе со стражей въехали во внутренний двор. Они подносили вернувшимся воду, брали освободившихся лошадей под уздцы и отводили в конюшню. Златовласый маги с облегчением коснулся ногами земли, а затем похлопал себя по отваливающейся от усталости спине. Маги не привык ездить верхом, к тому же на такие расстояния. — Наконец-то вернулись… — пробормотал Юнан, с трудом пытаясь встать прямо. — Оказывается путешествовать верхом довольно утомительное занятие. — Ага, — Ияр также спрыгнул с коня, начав гладить того по гриве. Не сказав никому ни слова, Тиглат спрыгнул с коня и направился в замок, не обращая внимание на кружившую вокруг прислугу. Ему хотелось только одного — покоя и отдыха, да и здешняя суета утомляла. Не обратив внимания, что первый принц провожает его слегка нахмуренным взглядом, император вошёл в главные двери дворца и скрылся в тени коридора. Немного выждав, Атлей незаметно последовал за своим отцом, даже не оставив указания слугам. Раздавшиеся в тронном зале шаги императора странным образом оживили огромное пространство. Слуги встрепенулись и начали кланяться перед повелителем, оставив уборку и другие дела. Тиглат небрежно махнул рукой, чтобы пресечь эти формальности. Продолжая идти, правитель проходил под каскадами золотистых лучей солнца, что падали из верхних окон. Благодаря свету зал наполнялся блеском и сиянием, каждая деталь мерцала, что делало его величественность ещё заметнее. Оставалось всего несколько шагов до трона, однако император решил остановиться. Тяжелый вздох и правитель поднял глаза на столь желаемый многими царский престол. Власть, сила, невиданная слава — вот, что сулит человеку это кресло, если повезёт опуститься на него. Тиглат знал это не понаслышке, хотя при этом понимал цену всем благам. Осознание пришло со временем, ведь он и сам был не лучше многих. Впрочем, время особо ничего не изменило. Сейчас трон пустовал, его обволакивал лишь одинокий луч сверху. Несколько мгновений и позади послышались размашистые громкие шаги, нарушающие воцарившееся умиротворение. Император обернулся, обнаружив позади своего старшего сына. Злость и возмущение на лице наследника находила выход даже сквозь наносную холодность. Казалось, он пребывает в ярости и еле сдерживается, чтобы не переступить черту. — Всем выйти, мне нужно поговорить с императором наедине, — с присущей жестокостью в голосе сказал Атлей. Слуги остановились, вопросительно взглянув на первого принца. Тот, не дождавшись повиновения, полоснул по ним жестоким взглядом. — Немедленно! Прислуга вздрогнула от испуга и в спешке покинула зал. Подобный взгляд у первого принца они наблюдали впервые, и это вселяло страх. Двери с тихим скрежетом закрылись, в комнате осталось только двое: отец и сын, император и его наследник. Не нарушая тишину, они какое-то время смотрели друг на друга. Спокойный взгляд правителя резко контрастировал с рассерженным, потихоньку вскипающем взглядом Атлея. — Отец… — начал первый принц. — Зачем ты сделал это? — с едва уловимым непониманием в голосе спросил он. Однако ответом послужила лишь тишина. Тиглат, стоя вполоборота, молчал и равнодушно наблюдал, как сын потихоньку перестает контролировать закипающие винту эмоции. — Ещё никогда Актия не отдавала территории… — почти прошипел наследник престола, сжав руки в кулаки. — А ты уступил так легко и просто! — Честно говоря, те территории никогда не были нашими, но ты ведь и сам это знаешь, — заметил император, слегка прищурив глаза, — К тому же, теперь мы точно знаем, что у лидера Коги есть джин, и что более важно, собственный маги. — Да причём здесь это! — взбесился первый принц, необдуманно шагнув навстречу отцу. Его картина мира пошатнулась. Он был уязвлен мирным договором с Когой. По его мнению, это порочило честь страны, семьи и его самого. — Своим решением ты пошатнул авторитет страны и нашей власти! Шаг вперед в порыве злости мог показаться незначительным, но в нем чувствовалась попытка бросить вызов. Именно по этой причине глаза императора чуть распахнулись. Спокойствие уступило место сердитости, теперь Тиглат смерил своего первенца строгим взором, присущий только властителю. — А ты бы предпочёл начать войну? Вопрос немного выбил Атея из колеи, заставил его придти в себя и подумать. Поначалу множество сомнений стали атаковать разум принца. Он был военным, знал, что такое война, а главное ее последствия. Но после недолгих размышлений Атлей направил на отца взгляд, полный решимости. — Да, — твердо ответил наследник престола, не колебавшись ни секунды. — И меня весьма удивляет почему ты этого не сделал. У нас мощнейшая армия и флот, а ещё этот меч, что висит у тебя на пояснице… — он резко указал на Аскалон, что висел на пояснице правителя. — Зачем он тебе, если ты не используешь его силу?! Слова принца прозвучали словно гром среди ясного неба, после которого обычно наступает затишье. Так произошло и на этот раз. Император замер и молчал, слегка распахнув глаза от удивления. Несмотря на молчание отца, наследник неожиданно для себя ощутил облегчение. Он наконец задал тот самый вопрос, что не давал ему покое столько лет. — Ха… — вдруг послышался смешок правителя, а затем он и вовсе расхохотался. Смех отдавался от стен, и эхо блуждало по залу. Пребывая в замешательстве, Атлей слегка нахмурился. В этом смехе он не чувствовал издевки, скорее самое настоящее веселье. — Я сказал что-то смешное, отец? Успокоившись, Тиглат усталым взглядом окинул своего первенца, который не переставал негодующе наблюдал за ним. — Атлей, дело в том, что я просто… — издалека начал император, выдерживая паузы. — Не могу его использовать, — просто завершил он, слегка усмехнувшись. В то мгновение Атлей подумал, что это своеобразная шутка, но затем, внимательно взглянув в спокойное лицо своего отца, на котором не было ни тени сарказма, глаза первого принца распахнулись от шока. — Что прости? — Пора бы тебе узнать истинную историю как этой страны, так и нашего рода, — ответил император. — А? О чем ты…? — растерянно переспросил первый принц, не понимая, что происходит. Активийский император повернулся лицом к трону и неспешно начал идти к нему, отдаляясь от своего потрясённого сына. — Всех нас учат, что в битве при Оркане Алларион победил последних двух обладателей сосудов джинна, а потом объединил пять стран и создал империю, которая стоит по сей день, — рассказывал правитель, делая шаги. — Так вот, это ложь. После услышанного Атлей стоял будто парализованный, пытаясь осознать то, что сказал его отец. Надежда на то, что это всего лишь такая усмешка или сарказм ускользала на глазах. Император поднялся по ступенькам и вальяжно опустился на трон, поставив трость впереди и положив на неё обе руки. Он не спешил говорить, но увидев помрачневшее лицо сына, продолжил: — Позволь объяснить, не все из этого неправда. Алларион действительно сражался в той битве и победил. Вот только он никогда не создавал империю и тем более не основывал династию, он просто не мог этого сделать, ведь… — он остановился, иронично и едва заметно ухмыльнувшись. — Он умер сразу после боя, потратив все жизненные силы. — Ч-что? — проговорил наследник престола, не веря собственным ушам. — Но…кто тогда? — Его сын, известный нам как Амори Великий, — поведал император. — Он унаследовал священный меч от своего отца, а через двадцать лет создал империю, и стал первым императором нашего рода. Говорят, что он ещё мог использовать меч, хотя до его отца ему было далеко… А после него уже никто не мог этого сделать. Первый принц ничего не отвечал, тогда это казалось ему абсолютной бессмыслицей. Всего лишь удачный предлог, чтобы не начинать войну за территорию. Или же все правда и тогда он ничего не смыслящий юнец, который не мог сопоставить факты столько лет. Сжигаемый этими мыслями, Атлей опустил голову и сжал кулаки. — Думаешь, почему правительство Актии так старалось найти всех маги каждой новой эпохи? — Задал наводящий вопрос Тиглат, внимательно наблюдая за сыном. — Все просто-мы не могли допустить, чтобы появился новый обладатель сосуда джинна. — Что за чушь… — сквозь зубы проговорил наследник, — да кто вообще поверит в это?! — он поднял яростный взгляд на отца. Тот лишь спокойно облокотился о спинку трона. — Я тоже долго не мог принять тот факт, что мне всю жизнь нагло лгали в лицо… — с сожалением признался император. — Но все, что я поведал-чистая правда. Говорят, что у владельца и меча возникает особая связь в определенный момент времени, но никто из предыдущих правителей Актии так и не познал ее. Первый принц судорожно начал вспоминать историю Актии и к своему сожалению начал находить подтверждения каждому слову своего отца. Ему не хотелось верить, что все построенное величие могло оказаться искусной иллюзией. Тиглат знал, о чем думает и что чувствует его сын. Когда-то его также поставили лицом к лицу перед неприглядной истиной. Отведя потускневший взгляд в сторону и подперев голову рукой, он усмехнулся своим размышлением. — Вот же… — тихо промолвил правитель. От Аллариона мы унаследовали меч, но не его волю... — Значит, все было ложью? — неожиданно прозвучал вопрос Атлея. Он стоял перед пьедесталом словно смиряясь с тем, что ему только что открылось. — Ты шокирован, — констатировал император, взглянув на своего наследника. — Понимаю, я чувствовал себя также, узнав это от своего отца, когда он лежал на смертном одре. Но по сравнению с тобой я был никудышным кронпринцем. Только и знал как портить девушек и пить вино, — заключил Тиглат с усмешкой в голосе, — Ты же совсем другой, настоящий воин. — Что ты хочешь этим сказать? — первый принц поднял свой мрачный взгляд на правителя. — Не знаю… — задумался император, — Быть может, ты и правда тот, кто сможет использовать Аскалон, как это делал наш легендарный предок. Наследник престола по какой-то причине не мог найти себе место в этом огромном безлюдном зале. Все словно стало безликим и бессмысленным. Злость уже давно смешалась с непониманием и презрением к тем, кто втирал ему эту ложь годами. Однако несмотря на импульсивность, которая была ему присуща в такие моменты, Атлей безмолвно стоял на месте, находясь под пристальным взором его отца. — А пока что этот меч просто символ власти, который переходит из поколения в поколение, не более, — сказал напоследок Тиглат, будто его это больше не трогало. — Что ж, я все понял, — взяв себя в руки, ответил наследник. — Рад, что ты смог спокойно это принять. После меня ты станешь императором, и тогда делай, что хочешь. Атлей коротко кивнул, вернув под контроль все мысли и эмоции. — Кстати, об этом… — добавил Тиглат, вспомнив кое-что. — Твоя невеста приезжает через несколько дней. — Да, мне сообщили, — сухо сказал принц. — Я уже распорядился по поводу предстоящей свадьбы. Вам ещё есть, что мне сказать? — Нет. — Тогда, с вашего позволения, я пойду, — поклонился наследник. Император легким кивком показал своё согласие и тогда принц развернулся, зашагав к дверям. Атлей, не задерживаясь, вышел из тронного зала, скорее удаляясь от своего отца. Оказавшись в холле, он начал идти вдоль стены длинного коридора дворца, пряча свои глаза за прядями золотых волос. Попадающиеся на его пути люди совершали низкие поклоны или реверансы, но он их не замечал, даже не замедлил шаг. Как придворные, так и простые слуги тогда совершенно не осознавали, в каком бешенстве сейчас прибывает первый принц, пусть он умело это скрывал от посторонних глаз. — «Спокойно…принял?» — подумал на ходу первый принц, чувствуя, как злость снова берет вверх. — «Да я никогда… не смирюсь с этим!»