Вот это мы попали...

Каждую неделю беременные ребята посещали больничное крыло и проверялись у мадам Помфри, оставляя нервных будущих отцов за дверьми. Именно поэтому те и не знали о парочке сюрпризов, которые утаили от них партнеры. А еще им не сказали о поле детей, специально, естественно. Конечно, Гермиона и Панси обо всем догадались, а парни никогда раньше не задумывались и не приглядывались к беременным женщинам, вот и не поняли ничего... В общем, немного раньше срока Такао с криком согнулся посреди лестницы, Мидорима растерянно замер, но быстро взял себя в руки и подхватил Казунари. Лестницы словно знали, какое серьезное время пришло, поэтому моментально поворачивали в нужную сторону и выстраивались заранее. Так что до больничного крыла Шинтаро практически долетел. Казу судорожно дышал в его плечо, скрутившись в комочек и обхватив огромный живот руками. – Мадам Помфри! – дверь распахнулась от мощного пинка. На руках Шина был Такао, вот он и открыл дверь свободными конечностями. – Что вы себе позво... Мистер Мидорима? Мистер Такао? – Поппи присмотрелась к ребятам и ахнула: – Да неужели уже?.. Пойдем за мной! Рожать будет в отдельной палате... Она провела их в одиночную палату, выглядевшую, как уютная спаленка, и указала на стол посредине комнаты. Мидорима аккуратно уложил Казу на этот стол. – Шин-чан, ты останешься? – с надеждой и затаенным страхом спросил Такао. Но ответила ему Поппи: – Нет, он не останется тут, мистер Такао. Но зато сейчас сюда придут ваши подруги, я позволю им ассистировать мне. – Л-ладно... – впервые в жизни Такао был так напуган. Шину очень хотелось остаться, но Помфри уже выпроваживала его из палаты, а затем махнула палочкой, отправляя сразу двух Патронусов с сообщениями. Гермиона, конечно же, сразу сказала об этом Гарри и Рону, а Панси оповестила остальную компанию. И возле дверей у больничного крыла они все и собрались. Внутри сидел потерянный, бледный до синевы Мидорима, к которому присоединились "девушки", придерживающие круглые животы, и все парни, а Герми с Панси отправились в палату, на которую указал Шин. Мадам Помфри уже ждала их. – Слава Мерлину, вы быстро пришли! – воскликнула она, накладывая Заглушающее. – Что такое, мадам Помфри? – нахмурилась Гермиона, кидаясь вместе с Панси к тяжело дышащему Такао. – Просто слишком быстро, кое-кому не терпится появиться на свет, – пояснила Поппи, стерилизуя помещение и пришедших. – В меня, – натянуто усмехнулся Казу и застонал от очередной схватки. – Вот теперь ты можешь выпить Обезболивающее, – Поппи протянула склянку с зельем. Казу с готовностью осушил пузырек и вернул его колдомедику. Практически сразу боль схлынула, отчего Казу блаженно зажмурился. – Вот так и лежи, роженицам вообще не советуют смотреть. Поппи приказала девушкам взять полотенца и пеленки, споро раздела его, замахала палочкой... Казу все равно поглядывал из-под ресниц, и, когда увидел ребенка – своего ребенка! – и услышал детский крик, его сердце едва не остановилось... Еще через некоторое время Панси выглянула из комнаты. Подбадривающие Шина парни стихли, с тревогой и ожиданием глядя на девушку. Мидорима выглядел так, словно восстал из мертвых. – Идем, Шинтаро. Полюбуешься на... – она хихикнула и пропустила рванувшего вперед Мидориму. Уже чистый и одетый Такао, с легким румянцем на щеках, баюкал... двоих карапузов. Шин едва не сел, где стоял. – Что, Шин-чан, не ожидал? – насмешливо осведомился Казунари, но глаза его сияли. – Иди сюда, познакомься с ними... Женщины деликатно покинули палату, оставляя их наедине. Мидорима даже не заметил этого, подошел к парню и замер, уставившись на две макушки, с черным и зеленым пушком. – Они... – хрипло выдавил он. – Мальчики, – понятливо кивнул Такао. Шин осторожно погладил головки детей и нежно поцеловал его. – Спасибо, Казу... – Ты чего, Шин-чан? Это же наши дети, да и я не мучился даже, практически не чувствовал ничего. Хоп, и готово... – его прервал очередной поцелуй, и он послушно и с удовольствием замолчал. Но тут дверь в комнату открылась и внутрь ввалились остальные, посчитав, что дали парочке достаточно времени для уединения. – Мы тоже хотим посмотреть на мидориминого ребен... – Аомине не договорил и разинул рот, увидев сразу двоих детей. – Ого, Мидорима, да ты гигант! Такао прыснул, ребята его поддержали, а Шин невольно покраснел, поняв намек. Акаши, улыбаясь, подошел поближе, коснулся маленьких щечек. – Такие милые... Остальные трогать детей не стали, справедливо рассудив, что еще успеют нанянчиться, да и просто чтобы не подвергать детей стрессу. Вместо этого они облепили Такао, обнимая и поздравляя. Конечно, разговаривая вполголоса, так как малыши заснули. Довольно быстро Казу задремал, перед этим с неохотой отдав детей Поппи, чтобы она уложила их в колыбельки. Ребята понятливо улыбнулись и покинули палату, оставив Мидориму сидеть со своим парнем. Через несколько часов Такао уже уверенно поднялся с постели, спасибо зельям и мазям, которые восстановили силы и тело. Маги никогда не ходили с обвисшим животом и шрамами, им достаточно было использовать те самые мази. Правда, вот как раз от шрама на животе Такао не стал избавляться, решив, что это будет лучшим доказательством и напоминанием, что он сам родил их малышей. Поппи уже успокоила его, что этот шрам останется и после возвращения им мужских тел, и после перехода в свой мир... Покормив детей, он перепеленал их под чутким руководством Поппи, выслушал еще кучу наставлений, как обращаться с младенцами, поблагодарил женщину и вышел из палаты. Его уже ждали все, вновь возбужденно загалдев при виде малышей. Только Мидорима не дал их понянчить, забрав у Такао одного из детей и предупреждающе сверкнув очками в сторону друзей. Давясь смешками, те переглянулись с закатившим глаза Казу. Кое у кого отцовский инстинкт взыграл... В их спальне уже стояли кроватки, были наготове пеленки и прочие необходимые принадлежности... Оказывается, Гермиона с беременными "девушками" посетила утром Лондон и закупила все для "подруг" и их детей. – Спасибо, Герми! – просиял Казу, укладывая снова заснувших детей в кроватки. – Да что ты... – улыбнулась девушка. – Вам же это необходимо. – И все равно. У вас и так нелегкое время, экзамены... Кстати, как экзамены-то? – Сегодня первый сдавали – по Трансфигурации. – И ты еще нашла время и для похода по магазинам, – поразился Такао и кинулся обнимать кивнувшую Гермиону. – А следующий экзамен у вас когда? – поинтересовался Химуро. Они так волновались за будущих "мамочек", что об этом и вовсе позабыли. – Тоже сегодня, но через час, – ответил Драко. – Уже практика, а не теория. – Удачи. – Спасибо. Едва уговорив Казу оставить детей с домовиком, специально приставленным к ним директором, ребята отправились обедать. Все тут же наперебой начали поздравлять новоиспеченных молодых родителей и спрашивать, как малыши и самочувствие Казу. Тот сиял и отвечал, что лучше не бывает. Преподаватели улыбались. Они уже заходили с утра, тоже поздравили пару и полюбовались близнецами. Маги из комиссии закивали. Их не особо волновали жизненные перипетии попаданцев. Флитвик в двух словах объяснил им о ребятах и попросил не распространяться, все равно ведь скоро они уже отправятся обратно. Гризельда Марчбэнкс, глава комиссии, даже не удивилась, она многое повидала за свои годы, и, пожав плечами, согласилась молчать. Как и ее товарищи... Экзамены подходили к концу, волшебникам оставалось сдать только Зелья и УЗМС, кто выбрал эти предметы, когда прямо посреди Большого зала во время ужина скорчился Касамацу, болезненно застонав и обхватив живот. Кисе выронил вилку, квадратными глазами посмотрев на семпая и открывая и закрывая рот, не в силах выдавить хоть слово. Но после окрика Акаши пришел в себя и подскочил. – Юкио-чи! Он поднял Касамацу, дождался, пока Панси высушит одежду и уберет лужу от отошедших вод, и кинулся на выход. Остальные ребята, отойдя от шока, бросились следом. Профессора проводили их обеспокоенными взглядами, но помочь ничем не могли – теперь все в руках мадам Помфри... Она сразу поняла, в чем дело, и отвела их в ту самую палату, где рожал и Такао. Кисе пришлось выставлять едва ли не с боем, но Поппи справилась, так же как и в тот раз оставив только девочек... Сам Казу, все еще в облике девушки, стоит заметить, потому как они решили одновременно вернуть свой пол после того, как все родят, обнимал Кисе, без остановки что-то тараторящего. Ребята даже не вслушивались, но не затыкали его, понимая, насколько сильно он на взводе. Вскоре Герми выглянула из палаты: – Рёта, идем. Уже все... Кисе вскочил и залетел в комнату, практически сразу останавливаясь как вкопанный. Еще бы, ведь на кровати лежал смущенный Касамацу, бережно державший... два свертка. – Вы с Казу-чи сговорились, что ли? – нервно хохотнул Кисе, приближаясь к нему и с трепетом смотря на их детей. Те не спали, поэтому уставились на подошедшего человека с явным интересом. – Скорее уж это вы сговорились, – проворчал Касамацу, но смягчился после нескольких нежных поцелуев. – Ну теперь-то ты скажешь, кто у нас? – Это мальчик, – Юкио приподнял малыша с голубыми глазками и светлыми волосиками. – А это девочка. Черноволосая малышка посмотрела на отца его медовыми глазами и загулила. Кисе протянул руку, и она моментально ухватила его за палец. Ее братишка же лежал спокойно. Не выдержав, в палату зашли и остальные, прервав царящую в ней идиллию. – Ёпт! Вот это вы даете! Сговорились никак? – Аомине аж чуть глаза не протер. Ребята закашлялись, тоже увидев еще одну двойню. Только Такао и Акаши заговорщицки переглянулись. Они-то знали, у кого кто и в каком количестве. – Слушай, Сейджуро... – пробормотал Кагами, странно побледневший. – Может, сразу скажешь, у тебя тоже?.. – Успокойся, Тайга, у нас только один, мальчик, – сжалился над ним Акаши. Кагами облегченно выдохнул. Он и насчет одного-то не уверен был, а если сразу двое... Ему и так придется постараться, чтобы стать хорошим отцом. Хотя Акаши говорил ему, что он зря волнуется и вполне справится... Поворковав над детьми и поздравив Юкио и Кисе, ребята оставили их одних. А на следующий день пришла пора и Акаши отправляться в больничное крыло. Поппи, увидев их, рассмеялась, что такого за ее практику еще не было, даже когда она начинала в Мунго. И вновь ребята ждали, подбадривая бледного молчаливого Кагами. Помфри справилась быстро – ребенок в этот раз был один, – и Панси позвала новоиспеченного отца в палату. Тот уверенно зашел внутрь, но вся уверенность быстро испарилась, стоило только увидеть Акаши с ребенком на руках. Кагами подошел поближе, рассматривая их чудо с малиновыми волосиками и вишневыми глазками. Надо же, первое от Акаши, а второе от самого Кагами... Тайга попытался что-то сказать, но не смог и вместо этого сгреб в охапку своего парня, стараясь не придавить малыша. Сейджуро довольно улыбнулся, прикрыв глаза. В палату заглянули нетерпеливые Кисе и Такао, получили согласный кивок Акаши и влетели внутрь, таща за собой и остальных. Повосторгались ребенком, поздравили парней... – Акаши, как и договаривались – завтра выпьем антидот? – напомнил Касамацу. Тот кивнул: – Да. Приходите после завтрака, тогда и выпьем. – Вот и ладненько, – улыбнулся Такао. Вот только Акаши и Касамацу заметили, что как-то наигранно. Но решили спросить об этом потом. Когда Акаши следующим утром собрал сына, Юкио и Казу уже дожидались его в общей палате, а рядом сидели остальные. Сейджуро передал ребенка Кагами, и Поппи вручила "девушкам" антидот. – Ну что... – ухмыльнулся Такао. – Кампай! – Кампай! Они залпом выпили содержимое пузырьков. Эффект не заставил себя ждать: волосы начали укорачиваться, грудь сдувалась, плечи раздались, да и... кхм, причиндалы вернулись на место. Пошатнувшись, но сознания не потеряв, парни проверили это в первую очередь, облегченно выдохнув. – Ну что, мы прежние? – спросил Касамацу. – Да, Юкио-чи, – просиял Кисе, – хотя ты и девушкой миленько выглядел. Юкио помрачнел на секунду, но справился с собой и пожал плечами. Такао выжидающе смотрел на Мидориму, вот только никакой реакции не дождался и, прищурившись, криво усмехнулся. А Кагами, неловко удерживая ребенка, притянул Акаши к себе. Поппи мягко улыбнулась такой картине и принялась накладывать Диагностирующие. – Ну вот, теперь вы снова парни, – Блейз хохотнул. – Причем, уже не беременные, так что... может, отпразднуем? Да и к тому же, вы наверняка скоро вернетесь в свой мир, надо перед этим посидеть хорошенько. – Отличная идея! – воодушевился Кисе. – Правда, мы и сами еще не решили, когда именно вернемся... – Думаю, через пару дней будет нормально, – заметил Химуро. – Действительно, – согласился Акаши, – через пару дней в самый раз. Да и вы как раз отдохнете от прошедших экзаменов, но еще не разъедетесь по домам. – Жаль, что вы не останетесь до церемонии выпуска, – вздохнула Гермиона. – Но она будет только через две недели... Мидорима покачал головой: – Нет, так долго мы не можем тут оставаться, вот что. – Мы так и думали, – грустно кивнул Гарри. – Все, молодые люди, вы полностью здоровы, никаких отклонений или побочных эффектов нет, так что можете быть свободны, – вмешалась Поппи. – Но если почувствуете себя нехорошо... – Мы сразу же придем к вам, – закончил Акаши. – Вы запомнили мои рекомендации насчет детей? – Да. – Вот и хорошо. Но перед вашим отбытием зайдите еще разок ко мне вместе с малышами, я проверю их напоследок. – Ладно, – хором ответили "мамочки". Поблагодарив и попрощавшись с мадам Помфри, ребята всей гурьбой вывалились в коридор и направились в подземелья. Прощальная вечеринка была с размахом, и пришли все старшекурсники, включая, естественно, самих виновников торжества. Оставив накормленных детей под присмотром домовиков и старательно заглушая потребность проверять их каждые пять минут, парни отдыхали, веселились и пили. Правда, первое, что они сделали, это сыграли в баскетбол. Наконец-то они смогли вернуться в игру!.. Да и к тому же даже не растеряв своих навыков. Полдня они только на площадке провели, играя со всеми желающими, после направились на квиддичный стадион, где с криками, гиканьем и улюлюканьем носились в небе вместе с друзьями, а потом уже, приняв душ, отправились в полюбившийся класс. Они весело болтали, когда заиграла медленная песня. – О, Юкио-чи, давай станцуем, – встрепенулся Кисе. – Нет. – Да ладно тебе... – Хорошо, только не ной, – сдался Касамацу, поднимаясь и идя за своим парнем в центр комнаты, где уже покачивались в танце несколько парочек, в том числе и Герми с Блейзом и Панси с Роном. Драко посверлил взглядом Гарри и усмехнулся: – Что, Поттер, пойдешь танцевать? Гарри слегка смутился, но уверенно кивнул: – Почему бы и нет? Действительно, пора бы уже и им наладить отношения. И Гарри решительно пошел навстречу. Кто, в конце концов, из них гриффиндорец? Мурасакибара посмотрел на Химуро, отводящего глаза от импровизированного танцпола, и с тяжелым вздохом протянул ему руку. Тацуя неверяще посмотрел на него, но расплылся в довольной улыбке и принял приглашение. – Эй, Шин-чан... – протянул Такао, тоскливо глядя на танцующих. – Нет, Такао, – отрезал Мидорима. – Ну почему? – Я сказал, нет! – Ну и ладно, – надулся Казу, отворачиваясь и натыкаясь взглядом на недовольного Аомине. Дайки в кои-то веки решил потанцевать со своим парнем, но Тецу категорически отказался, умолчав, что у него слишком кружится голова от спиртного, да и вообще он не любил танцевать. Пришлось Аомине отстать от него. Но тут он увидел такого же разочарованного Такао. – Ты не против, Тецу? – он мотнул головой в сторону Казунари, решив больше не допускать недопониманий с Куроко. Тот закусил губу, но справился с собой и кивнул: – Нет, не против, Дайки. Можешь пригласить его. Аомине поцеловал его и подошел к Такао. Казу улыбнулся, принимая его руку и оставляя Мидориму скрежетать зубами от ревности. После танцев они еще немного посидели, сыграли в фанты и разошлись, чувствуя, что выпили достаточно. Парочки разбрелись по укромным уголкам замка, и в кабинете остались только задержавшиеся Такао и Касамацу. – У тебя проблемы с Рёт-чаном, Юки-чан? – Казу сочувственно улыбнулся ему. Касамацу даже не обратил внимания на столь неформальное обращение, привыкнув к нему за эти долгие месяцы. – Как и у тебя с Мидоримой, – ответил он. Казу помолчал немного. – Знаешь, мне кажется, что парнем я его не привлекаю... Он даже сексом отказывается заниматься, хотя я полностью оправился после родов, да и зовет меня снова по фамилии. – А Кисе постоянно талдычит о том, что девушкой я был лучше... – вздохнул Касамацу. – Наверное, девушки их привлекают все же больше, – горько усмехнулся Такао, привалившись к его плечу и уставившись в окно. Они даже не заметили... – Не говори глупостей, Казу, вот что, – Мидорима поправил очки, недовольно глядя на обернувшегося парня. – Знаешь, Юкио-чи, не думал, что ты такой невнимательный, – скрестил руки на груди Кисе. – А что, неправда? – огрызнулся Такао, подойдя к Шину. – Или ты даже не замечаешь этого? Вместо ответа Мидорима схватил его за руку и потащил на выход – доказывать, насколько Казу не прав. Рёта же попросту заткнул собравшегося что-то сказать Касамацу поцелуем...