because of you

      На следующее утро Тэиль проснулся раньше обычного. Ему снился кошмар, содержание которого было трудно описать, были лишь ощущения и звуки, пугающие, до боли знакомые звуки. Стук колес поезда, крик и тишина. Противная всепоглощающая тишина, которую он слышал после того случая, в которой топил свои слезы, начавшие неконтролируемо скатываться по щекам в ту же секунду, как он переступил порог дома.       То, о чем Мун так старался не вспоминать, хоть и никогда не забывал, неожиданно дало о себе знать. Так невовремя, когда парню было совсем не до своих старых проблем и травм детства. Во-первых, у него были сейчас другие заботы, во-вторых, рядом не было человека, который бы поддержал его; нагружать своего нового друга особого желания не было, особенно учитывая то, что их дружба будет недолгой.       Глубоко вдохнув, Тэиль встал с кровати и по дороге в ванную включил телевизор, чтобы неразборчивый шум какого-то шоу отвлекал от мыслей в голове и успокаивал. Тишина тревожила.       Темноволосый парень ополснул лицо теплой водой и посмотрел в зеркало. На первый взгляд, ничего необычного, то же лицо, которое он видит каждый день, но, рассмотрев внимательнее, он заметил, что круги под глазами стали ярче, само лицо — бледнее. Тэиль недовольно поджал губы и вышел из ванной.       С Сыченом на прием они пойдут лишь завтра, потому сегодня Муну особо нечем было заняться. Такой расклад его крайне не устраивал, учитывая всё, что творилось в его голове, он может от безделья довести себя до плачевного эмоционального состояния.       Пока Тэиль заваривал кофе, готовил тесто для блинов и размышлял, что же будет делать целый день, у него зазвонил телефон. На экране высветилось имя «Сычен». — Да, Сычен? — пытаясь скрыть в голосе волнение, произнес Мун. — Привет. Я же не помешал? Не разбудил, не отвлек от чего-то, да? — голос парня слегка подрагивал, что заставило редактора занервничать еще больше. — Нет-нет, Сычен, все в порядке. Что-то случилось? — в ответ на слова Тэиля слышалось только молчание и дующие в трубку легкие порывы ветра. — Я могу к тебе прийти? — после паузы все же ответил Дун. — Да, конечно. — Хорошо.       Конец звонка. Мун дрожащими руками отложил телефон. Его взгляд, хоть и был напрявлен в кружку с горячим напитком, на самом деле смотрел будто сквозь нее. Он не должен себя сейчас накручивать. И он не должен так переживать из-за человека, с которым придется попрощаться. Но сейчас он не мог сделать ни то, ни другое, он лишь надеялся, что с ним все в порядке. Конечно, было бы в порядке, он бы не позвонил так внезапно.       Выключив телевизор, чей шум уже не успокаивал, а мешал и раздражал, он сел на диван и сделал глоток кофе. Тэиль уже напрочь забыл о своем ночном кошмаре, но это его никак не радовало. Сердце колотилось даже быстрее, чем только после пробуждения. Завтракать желания не было, готовить завтрак тем более. Оставалось лишь ждать.       Ожидание было недолгим, но мучительным. Услышав звонок в дверь, Мун сразу вскочил на ноги и быстро подошел к ней. — Привет, Сычен, — проговорил он, пока открывал дверь. Он взволнованно посмотрел на парня на пороге: на его лице была улыбка, но в глазах отчаяние. От такого вида заболело в груди, он замер, не зная, что и делать. Сычен смотрел на него, не двигаясь и не произнося ни слова, несколько секунд спустя все же сделал шаг на встречу Тэилю, уткнулся носом в его плечо и тихо захныкал.       Мун закрыл входную дверь и усадил громко всхлипывающего парня на один из стульев на кухне, и приподнёс ему стакан воды. Дун сделал из стакана пару глотков, смахнул ладонями скатывающиеся по щекам слезы и проговорил: — Прости. Я не знал, к кому еще обратиться. — Не извиняйся, — Тэиль сел напротив парня и обеспокоенно смотрел на него. — Скажи, что случилось. — Я не хочу, — выдавил из себя Сычен. — Это прозвучит жалко. — Какая разница, как это звучит. Если ты расскажешь, может, тебе станет легче, может, я ещё и смогу тебе помочь.       Сычен поднял глаза на своего собеседника, и, кажется, ему больше не хотелось плакать. Он почувствовал себя виноватым, заставляя другого человека волноваться из-за мелочи, которая приключилась с ним. Если бы он смог проконтролировать свои эмоции как и обычно, то Тэиль бы не тратил на него сейчас свое время. — Она сказала, что я во всем виноват, — Дун все же начал рассказывать. — И от меня только одни проблемы. — Она? — Моя мама.       Сычен проводил пальцем по швам на рукаве толстовки, на этот раз серой, в то время, как Тэиль терпеливо ждал еще хоть слово из уст студента. — Я подумал, что она права, и почувствовал себя как-то… жалко. Я уже не знаю, стоит ли мне пытаться начать жить заново, если никто этого не желает. — А ты желаешь?       Сычен поднял удивленный взор на собеседника. Казалось бы, простой вопрос, однако так непросто построен. Он даже растерялся, не найдя, что ответить. — В любом случае, всегда есть тот, которого ты будешь не устраивать своим существованием. Но как бы в этом и суть, в том, что жить для других плохая идея. — Тогда, для чего живешь ты?       На этот раз Мун затруднялся с ответом. Он не особо об этом думал раньше, точнее думал, но ничего сильно выдающегося не придумывал, кроме одного: — Для себя, наверно.       После этих слов Дун слегка повернул голову в сторону и незлобно усмехнулся. Оказывается, все так просто и сложно одновременно. Сказать — просто, сделать — сложно. — Я тоже хочу этому научиться. Ну, жить для себя. — Вот ты и ответил на мой вопрос.       Какое-то время они сидели в тишине, но это была приятная, умиротворяющая тишина, в которой чувствовалась теплота и безопасность. Просидели они так недолго, так как Тэиль поднялся с места, сказав: — Будешь блины? — Да.       Кажется, редактор напрочь забыл о том, что обещал себе не делать.