И пусть дьявол станцует с тобой...

Была осень. Небо затянули серые тучи. Рядом капали крупинки дождя. Погода так и говорила, что золото листьев ушло и теперь гамма серых красок будет преследовать жителей несколько месяцев. Этим вечером одна душа решила пробежаться по стадиону. Это была обычная девушка. Следуя такту песни в ушах, она бежала дистанцию, иногда останавливаясь, дабы восстановить дыхание. Тропинка увела в лес. Вокруг были высокие деревья. В их верхушках завывал ветер, снося последние лепестки. Мрачно. Неожиданно появилось желание поскорее покинуть эту часть тропы и побыстрее добраться к тёплому дому. Справа послышался треск, но, спихнув всё на лесных животных, девушка побежала дальше. Вновь послышался шорох и в этот раз отчётливый. Остановившись, она оглянулась назад. Ничего необычного не было. Всё те же деревья и дорога, новыми были только её следы, оставленные на рыхлой почве. Что-то кольнуло в сердце и Микка быстрее ринулась к выходу из леса. Опасность сзади приближалась. Кто-то нагонял её. Страх затмил разум, нужно было бежать. Осталось несколько метров. Роща заканчивалась. Но, будто по чьей-то воле, под ногами оказалась вереница корней и девушка запнулась. Сердце отбивало бешенный ритм, отдаваясь в ушах звоном. Не успев встать, она опять упала. — Попалась… — громкий режущий голос пронёсся над головой. Перевернувшись, глазам открылось непонятное чудовище. Голова, изодранная шрамами с полувыдранными волосами и чёрными глазами взирала на её тело. Наклонившись, монстр обхватил хрупкую шею и потянул за собой. От нехватки воздуха и страха, Микка потеряла сознание. *** Как же хотелось, чтобы это был сон, но нет. Прямо сейчас перед ней сидел Мрачный Вестник. Его имя девушка узнала от таких же заключённых, как и она. Оказывается, это умерший лесник. Ему не сообщили о болезни своей беременной жены, которую он мог спасти. Он не смог уйти в мир мёртвых и теперь вылавливает невинных людей, делая своими поданными. Рядом с ним есть приспешники. Несколько мелких тварей, похожих на странных животных с телом от человека и козла, и Чёрная Вдова. — Кхе, была я у этих высоких, — проскрипела старуха, — слова им не скажи, на костёр упрут! — Как там во дворце? Я последний раз там был около двух веков назад. — Как, как… никак! Аид при короне, кхе, — снова закашлялась старуха, стуча себя по спине, — сынок то его! Знаешь, нет? — Что? Принц? Слыхал только о его рождении, да и сейчас. Вон, Гидра в жёны билась. Мол, невеста сыскалась, — рассмеялся лесник, — в итоге её за ворота даже не пустили. На змею слишком похожа. — Ей бы по женихам на старости лет бегать. Ой, я ж тебе не об этом, дурная ты башка. У принца то сердце Афродиты! — на её словах, великан выронил ложку. — Ах, ты ж, дрянь то светлая. Купидонова подстилка! Сдержала слово! Микка, прислушивалась к разговору всё больше, но фавн пнул ведро с водой, говоря, что та плохо моет пол. Тря, усерднее, девушка примкнулась к кучке уже знакомых работяг. — А вы знаете о чём они говорят? — шёпотом спросила она. — Вдова ходила во дворец. Там королевская семья. Говорят, что у единственного сына Аида — царя мёртвых, сердце Афродиты. Богиня любви, однажды прокляла Персефону, дабы отомстить Аиду, за то что не отдал ей любимого. А та вынашивала сына его. И так как с Персефоной ничего не сделалось, то все забыли, пока дитя не появилось на свет. У Мидгарда в сердце был алый камень, а от него шли следы, будто трещины. Каждая из них болит день и ночь, словно тело режут лезвием. — И что с этим ничего нельзя сделать? — Так называется сердце Афродиты. Что излечить любовь может. — Но сколько к нему дев не водили, не принимал ни одну. — Эй! Что вы там разговорились. Хотите ещё лестницу от змей очистить? — проорал лесник. — Хорошие у тебя труженики. Одолжи мне несколько. Мне как раз завтра во дворец. А то этот Серафим вот тут уже. Хоть в глаз плюй. — Бери, у меня и так их уже все камеры забиты. Всё сдохнуть не могут… *** Вдова взяла четверых. На всех надели чугунные цепи. Старуху встретил незнакомый для всех мужчина с потухшим нимбом. — Это Серафим — павший ангел Старуха махнула рукой и всех вывели из кареты, ведя в замок. Вдова объяснила, кто и где должен работать. Можно сказать, что во дворце было жить легче. Стражники редко обращали внимание на рабочих, а из столовой часто выносили поесть. Спали они в подвалах, где было довольно тепло и даже не сыро. В один из таких дней, Микка мыла пол в главном зале. Работа была очень кропотливой, но она справилась. Это было её самое любимое место. Всё потому что здесь, под конец дня, когда никого нет, она танцевала. Напевала своеобразную мелодию и прыгала на квадратики света, лившиеся из окон. Откуда ей было знать, что за ней наблюдали. И в этот раз, отложив щётку, девушка приняла позу балерины и прыгнула на первый квадрат. — До, Ре, Ми, Фа, Соль, Ля, Си, До, Си, Ля, Соль, Фа, Ми, Ре, До, — пропевала ноты в разном порядке. На последней ноте «До», фигурка улыбнулась и застыла в грациозном положении, прижимая одну руку к поясу, а вторую отводя вправо. Повернув голову, она увидела тёмную тень, наблюдающую за ней с высоты лестницы. Боясь, что это стражник, Микка быстро убежала с середины зала в угол, где бросила щётку и ведро. Колонна скрывала её, но, казалось, что незнакомец смотрит на неё, сквозь преграду. В тишине раздался звук… ещё один… что это? Хлопки. Аплодисменты. И они были слышны всё яснее, значит он приближался. — Вы великолепно танцуете… — пронеслось прямо над ухом. Ахнув от неожиданности, девушка рефлекторно повернулась и отошла. Перед ней стоял мужчина, нет, парень. Брюнет с гордым непоколебимым видом. Ниже от губы отходил большой, но тонкий шрам тёмного цвета, прямо до шеи. В тени невозможно было уловить все тонкости его лица, но неподдельный блеск бросался сразу. Размеренным шагом, парень сократил расстояние до минимума и протянул руку. — Разрешите… Продумав все возможные варианты, если она откажется, Микка согласилась. Пара вышла в середину. Девушка двигалась аккуратно, держась на носочках, ступая голыми ступнями по холодной плитке. Парень же довольно властно сжимал её руку, притягивая к себе. Танец образовывал несколько поворотов и реверансов, в заключении был выпад, где Микка выгнула спину насколько можно. Сильные руки не давали упасть. Он провёл рукой по её щеке, спускаясь к шее и по плечу отходя к ладони, вновь сжимая её. В конце он поклонился и ушёл. Ушёл довольно молниеносно, будто его и не было. — Что ты там стоишь? Забирай ведро и пошли вниз, — глухо произнёс стражник и увёл девушку. В сердце остался осадок. Кто это был? Зачем он танцевал с нищенкой? И почему до сих голова идёт кругом? На следующий день замок оживился. Персефона и Аид приехали с Олимпа. Повсюду ходили то твари, то Боги, то люди. Микка несла посуду в главный зал. Там её принял Серафим и сказал остаться здесь. Помимо них стояло ещё несколько людей. Они налаживали блюда и суетились. Через пару минут вошла королевская семья. Все поклонились и замолчали. Аид сел первым, за ним все остальные. И вот вроде бы всё шло по-обычному, но тот кто сидел по правую руку от царя мертвых взглянул на неё. Это был он! Такой же блеск глаз и шрам от губы до шеи. Его лицо было вытянутым с тёмными веснушками, как у Персефоны. Радужка глаз была отлита серым цветом. Серафим вышел вперёд, потянув её с собой. Он забирал пустые тарелки и отдавал в руки девушки. — Остановитесь, — громыхнул Мидгард и все всполохнулись. Он смотрел прямо на неё и Серафим, забрав посуду, удалился. — Что тебе понадобилось от служанки, сынок, — ласково промолвила Персефона. — Кто, матушка, сказал тебе, что это служанка? Женщина с чёрными волосами, будто воронье крыло, подняла взгляд. — Назови своё имя. — М-Микка… Тут даже Аид заинтриговался. — Неужели та самая молоденькая красавица… — выгнула бровь женщина. — Что-то я не слышал не о каких богинях в моём замке. — Она сама не знает, что богиня, — продолжил самый младший. Девушка стояла в растерянности. Они что-то говорили между собой, но что именно, она не понимала. Персефона поднялась с места и подошла к ней. Язвительно всмотревшись, женщина пригласила её за стол и сказала уйти всем лишним. — Расскажи мне как ты сюда попала. Думая, что врать не за чем, Микка поведала всю историю. — А ведь правду говорят, что землянки самые красивые. После нескольких вопросов, царица определила её в гостевую комнату. — Сын, откуда ты узнал, что она та самая дочь Весты и Земфира? — в ответ парень пожал плечами и улыбнулся. Тем же днём Микку навестила Персефона. Она добро улыбнулась и отвела девушку в другой зал. Там стояла большая купель, наполненная молоком. — Умойся, дитя. Тебе станет лучше, — жена Аида не солгала. Кожа расслабилась и стала нежной. Ранки затянулись и стало очень легко. Расслабившись, та провела там около часа. Как только Микка вышла из купели, явилась Персефона. Она осмотрела её и провела рукой от плеча до живота. — Ты живородящая. После отдала белое платье и сказала, что её ожидают за ужином. Вот так волшебно и странно из простого человека Микка превратилась в богиню молодости. Улыбнувшись своему отражению и посчитав, что это сон, она пошла в главный зал. Её место было рядом с Мидгардом. Он поухаживал за дамой, пододвинув стул, случайно дотронувшись до её руки. Стол заняла пустая беседа, где Микка ничего не понимала и молчала, пытаясь угомонить свой аппетит, но несколько дней в заточении дали своё. Какой-то непонятный фавн принёс тарелки с новыми блюдами. Перед девушкой был незнакомый суп. Зачерпнув немного, она поднесла ложку к губам. — Нет! — фигура, сидевшая рядом, взметнулась и выхватила прибор, — взять его! — указал принц на фавна. Жидкость, пролившаяся на скатерть, подожгла её. Аид одним движением руки удалил стол из зала. Фавн рассвирепел и возрос. — Уведи её! — закричала женщина и скрылась вместе с мужем. Парень подхватил Микку на руки и понёс с небывалой скоростью по этажам. Закрывшись в комнате, он зажёг канделябры. — Что это было? — Тёмный приспешник. Существа из глубин, пытавшиеся убить королевскую семью. Такое уже не редкость. Стало ужасно. Микка всегда воспринимала всё слишком близко. Вдруг этот фовн доберётся до них. Её окутал холод и она задрожала. Мидгард заметил это и окутал её мантией. — Теплее? — кивок. Но девушка продолжала дрожать. Тогда сын Аида обнял девушку, — а сейчас? Они присели на ложе. Парень ничего не говорил, а лишь изредка прижимал девушку к себе. — Не знаю почему, но когда я тебя увидел, то мне захотелось убить тебя, — не слишком успокаивающие слова, — а сейчас защитить. Если кто лишит тебя жизни, так это я. Микка ударилась в сон и, сильнее прижавшись, уснула. Фавна победили. Мидгард перенёс богиню в спальню и тоже уснул. На утро он обнаружил, что шрам от его губы уменьшился, а через месяц ушёл до минимума. Произошло многое за эти дни. Богиню молодости окутали чары любви. Сын Аида не позволял никуда ей ходить без его ведома, боясь, что получится что-то. Вечером приносил тёплый плед, укутывая с головы до ног. И впервые в жизни не чувствовал как пульсирует камень в сердце.