Момент боли

      Густой молочный туман окутал небольшой городок на севере Нью-Йорка. В нем не то, что нельзя было разглядеть что-то, в нем самому можно было сгинуть с концами. Без надежды на возвращение. По дороге, покрытой непроглядным покрывал ехал автомобиль, свет от фар на несколько метров вперед разрезал собой пелену, но это не особо помогало… казалось, что чем дальше едет автомобиль, тем плотнее и темнее становится туман. Было в этом нечто первобытное, пугающее до мурашек. Это чувствовалось каждой клеточкой тела, от чего по нему проходил холодок, и волосы становились дыбом. Будто паучье чутье, которое внутри так и кричало о приближении чего-то… чего-то опасного и злого… Посреди дороги непонятно откуда возник человеческий темный силуэт, сердце заколотилось, словно колибри в клетке… перед глазами поплыло…       Задыхаясь, Одри распахнула глаза и с ужасом посмотрела по сторонам. По правде, за долгое время после убийства Кукловода кошмары оставили ее. Но сегодня они вернулись, стали более реалистичными и пугающими. Одри чувствовала это всеми своими фибрами. Тело покрылось испариной, отчего стало прохладно, и по телу пробежали мурашки. Давно она не просыпалась в холодном поту. Да и на работе.       Как она вообще заснула? Она помнила, как села за компьютер, искала что-нибудь связанное с упоминанием того самого злосчастного отряда, в котором был Кларк. А потом компьютер погас. Просто погас? Одри прокрутила в голове события той минуты… она нашла что-то дельное, когда во всем здании пропало электричество. Неужели? Кто-то в здании знал, что она будет искать это, именно поэтому позаботился о том, чтобы она ничего не нашла. Кто-то из отдела знал об этом отряде больше, чем говорил. Но кто? Шепард слишком глуп, чтобы такое продумать. Он не тупой. Вовсе нет. Но он бы сделал что угодно, но не так. Тогда кто? Кто, черт побери, вообще мог быть в это время в управлении?       «Джонсон! — Одри встрепенулась, посмотрев по сторонам. Света в здании по-прежнему не было, на часах без четверти шесть, на телефоне двадцать пропущенных от Кларка, несколько СМС, — неужели Джонсон?» — Он всегда задерживался на работе допоздна, иногда мог просидеть и всю ночь за работой, а все потому, что у него не было семьи, да и дома его никто не ждал. Мог ли он быть заинтересованным в этом деле? Да мог, но зачем и почему? Он своего рода серый кардинал, тот, кого никто не замечает, а потому у него все на виду. Он может все, потому что, по сути, невидим.       Недолго думая, Одри встала из-за стола и пошла прочь из кабинета. Шепард все еще дрых в своем кабинете, по столу были разбросаны бумажки, видимо он тоже был за работой, когда выключился свет. Незаметно девушка прошмыгнула мимо его кабинета, чтобы не потревожить его сон, и быстро пошла к лестнице, чтобы подняться на следующий этаж, где был кабинет Джонсона.       Оказавшись у самого начала небольшого коридора Одри задумалась — может, не стоило сейчас лезть в это? И просто подождать, пока ситуация более или менее прояснится. Но пока она будет ждать, может погибнуть еще кто-то из неповинных ни в чем бойцов. К тому же, не станет же Джонсон убивать ее. Он любит свою работу, а потому дорожит ей и своим положением, а еще тем, что большинство девушек ведутся на его значок и смазливую мордашку. Не в его интересах убивать ее.       Ноги стали настолько ватными, когда она оказалась у приоткрытого кабинета Джонсона, что каждый шаг давался с трудом. Меньше всего на свете ей хотелось обвинять хорошего федерала и просто человека в шпионаже или чем-то еще. Но, по сути, только он мог отключить свет в здании, больше ведь никого не было. Кроме Шепарда, но тот этого не делал, просто потому что для Одри это было очевидно. Девушка из любопытства заглянула в кабинет, но за приоткрытой дверью никого не оказалось.       — Я не ждал вас, мисс Кавана, — позади послышался мужской голос, и Кавана чуть вздрогнула. Она умело скрыла свой страх, и он ускользнул от глаз Джонсона, — тем более так рано. Проходите, — он пошире открыл дверь в свой кабинет и пригласил Кавану войти. Убивать он точно ее не собирался, иначе бы она уже была мертва. Тем более, у него была такая возможность, пока она стояла к нему спиной, потом можно было бы спихнуть все на сбой в системе. Кто-то пробрался в здание и убил ее, и ему бы все поверили. Но если она все еще жива, значит, это не было его планом, — чем обязан?       — Ты был здесь всю ночь? — Он коротко кивнул, — над чем работал? — Он указал на стеклянную доску с заметками, фотографиями и разноцветными линиями, которые то расходились, то сходились в единую линию.       — Так мне проще проводить аналогии, — поспешил пояснить Джонсон, он подошел ближе к доске, так что оказался с Каваной настолько близко, что ей стало не по себе. Неудивительно. Не смотря на всю его внешнее добродушие и обаяние, он пугал какой-то внутренней энергетикой, — зеленым цветом я обозначаю то, в чем уверен на сто процентов или это подтверждено фактами, синий в процессе, желтый… в этом я не уверен, — он замолчал и сделал глоток кофе.       — А красный?       — Красный, — эхом повторил Джонсон, — это то, в чем я вообще не уверен, точнее, этого я вообще не знаю.       — Здесь слишком много красного. Это ведь дело Гонсалеса? — Он снова кивнул.       — Это сложное дело, и в нем я мало, в чем уверен, — он отошел чуть дальше и присел на край стола, на долю секунды он замолчал, приняв задумчивый вид, — зеленым помечено то, что все члены этого отряда были знакомы и скорее всего, до сих пор поддерживают связь. Желтым я отметил, что все они были в Ираке не просто так, это была секретная миссия, с которой не все так гладко. Думаю, они были там не просто потому, что там был лагерь противника, у них была особая задача. Но в этом я не уверен. Поэтому этот желтый переходит в синий, потому что я как раз работаю над этим. А красное все остальное. Как Гонсалес был связан с мафией или другими спецназовцами? Был ли он связан с ними? Было ли это случайное убийство или заказное? Кто следующий? Кто убийца?       — Это не случайное убийство, Джонсон. В этом я уверена на все сто процентов. И вчера я была как никогда близка к тому, чтобы разобраться с их миссией. Но…       — Знаю. Свет вырубился во всем здании. Первым делом я сразу спустился в архив. Ты же знаешь, сбои никогда не бывают без причины, тем более у нас. Поэтому я сразу по инструкции сменил пароли на замках в хранилище, куда никто не должен попасть. Когда дадут свет, их снова нужно будет менять. По инструкции. Ты, правда, думала, что это сделал я?       — Ну, знаешь, вряд ли это могла быть я. И Шепард не мог быть, а кроме нас в здании больше никого. Свет можно было выключить, находясь только внутри здания, удаленно это сделать невозможно, — Кавана пожала плечами.       — Нам нет, у нас нет доступа. Но если кто-то из высшего руководства или Правительства заметил, что ты роешься там, где не должна, они могли просто пустить вирус в систему, который хакнул счетчики. Это мало вероятно, но если ты задела секретную информацию, и она действительно была стоящей, то все может быть… тебе звонят, — Джонсон указал на телефон, на экране снова светилось имя Кларка, — я думал, у вас все хорошо.       — У нас все хорошо. Но я боюсь сказать ему что-то не то, потому что Гонсалес мертв, а он был в этом отряде, — Одри в очередной раз сбросила звонок и замолчала, — есть возможность отследить того, кто нас взломал?       — Как только дадут свет, я постараюсь отследить IP-адрес, но не думаю, что это к чему-то приведет. А вам стоило бы поехать домой, выглядите вы, если честно, не очень, — Джонсон улыбнулся, отметив, что Кавана недовольно что-то пробубнила себе под нос. Но почему бы не задеть ее, он и так редко контактировал с кем-то из коллег, а тут сама Одри Кавана заговорила с ним. Пусть даже и обвиняла в шпионаже.       — Не могу я ехать домой, пока не разберусь со всем этим. Или хотя бы не пойму, что это за отряд и чем он занимался…       — А не проще ли поговорить с Кларком? Он ведь там служил, вы сами сказали. Кто будет знать все лучше всех, если не он? К тому же он наверняка волнуется за вас, дайте ему шанс понять, что в ваших отношениях именно он мужчина и защитник, а не вы. Мужчины не любят тех девушек, которые берут на себя такую роль. Дайте себе волю быть слабой, не потому, что вы этого хотите. А потому, что вы сильная и можете быть слабой, когда это необходимо. Послушайте моего совета, мисс Кавана, это не так сложно, как кажется.       — Может ты и прав. В любом случае, мне нужно еще кое-что проверить и разбудить Шепарда, потом подумаю о том, что делать дальше. Скажи мне, когда проверишь, можно ли отследить взломщика, — Джонсон согласно кивнул, и Кавана поспешно покинула кабинет.

****

      — Сучка! — В порыве ярости вопит Кларк и швыряет в стену телефон, тот разлетается на несколько отдельных частей и собственно перестает представлять из себя какую-либо ценность. На шум в гостиной из гостевой спальни быстро приходит Шерлок. Он понимал его, правда понимал. И больше всего это выводило его из себя, он испытывал то же самое, когда Ирэн пропадала слишком надолго, и от нее не было никаких вестей. Но Кларк не такой как он, он намного импульсивнее и можно даже сказать, злее. Он доминант по своей природе, самец, если можно так сказать. Но отчего-то Одри всегда брала на себя роль главы семьи и защитника, и это дико бесило Томаса. Он хотел власти над ней, хотел подчинить ее себе, а на деле… Кавана настолько горда и своенравна, что даже из вредности не хочет позволить ему дать возможность, при которой он утолит свою потребность в самоактуализации, — она издевается! — Кларк озирается по сторонам, ищет, что бы еще можно было швырнуть в стену, но вовремя приходит в себя.       — У нее должны быть на то причины, мистер Кларк, — Шерлок, как и всегда холоден и рассудителен, но даже это спокойствие выводит Томаса из себя, хочется даже его ударить, лишь бы вызвать хоть какую-то эмоцию на его лице, — что если она просто занята и не может ответить вам? Может быть, она близка к поимке преступника? Или уже знает больше, чем я?       — Мне плевать, Шерлок. Я миллион раз готов умереть, лишь бы она была в порядке. Но она не дает мне возможности сделать это… она моя, Шерлок. МОЯ! — Уже более уверенно и грозно повторяет Кларк, — но она мне не принадлежит. Почему?       — Смею предположить, что она не считает себя вещью, — Холмс задумался, — но если следовать вашей логике, то все просто… она настолько привыкла брать на себя доминирующую роль, роль, в которой она сама заботится о себе и обо всех остальных, что вероятность почувствовать себя слабой женщиной кажется ей просто недопустимой. Даже рядом с вами, мистер Кларк. Она прекрасно понимает, что лишает вас возможности чувствовать себя мужчиной, но ей трудно сломать свою гордость и моральные установки, — Холмс замолчал, и только сейчас Кларк, кажется, успокоился и сел в кресло напротив камина. Внутри него все кипело. Он был зол! Зол на себя, на Кавану, на Кукловода. Ему даже казалось, что если вот-вот Одри появится на пороге их дома, он задушит ее собственными руками, — дайте ей время, Кларк, и она будет вашей не только в физическом плане, но и в моральном. Доверьтесь ей, и тогда она доверится вам в ответ.       — Довериться ей? Что это значит, черт побери?       — Вы скрываете от нее ту часть прошлого, в которую она усердно хочет пробраться. Не знаю, что такого в этом вашем прошлом, но насколько темным бы оно не было, если вы любите Одри, расскажите ей об этом… и когда она поймет, что у вас нет секретов от нее, она станет намного ближе к вам, чем есть сейчас. Увы, сейчас, поверьте мне на слова, она так далеко от вас, что вы и представить себе не можете.       — Довериться... — Эхом вторит Кларк. Звучит как-то странно и пусто, особенно в его мыслях. Разве он не доверял ей? Конечно, доверял, но та часть его прошлого, в которую Одри так сильно хотела погрузиться, могла просто поглотить ее. Их обоих. И тогда это была бы его вина, если бы она не вынесла всего этого. Что еще хуже… она могла уйти от него. Снова. И он бы этого не пережил, — как вы поняли, что дело касается именно меня?       — Это было очевидно. Думаю, Одри тоже знала это, я понял все, как только увидел вас. Вы, как и мой друг Ватсон, служили в Ираке или Иране, но предпочитали это скрывать, значит, та высадка была засекреченной, и Одри это знала, потому что вы ничего ей не рассказывали. Думаю, она раньше нас с вами поняла, что вы в сложной ситуации из-за вашей прошлой работы. Почему? Потому что вы уходили от темы, как только она говорила об этом. Не раз, скорее всего, ее посещали мысли о мафии, убийствах и наркотиках. Скорее всего, она убеждала себя, что вы просто защищали мирных жителей и свою страну, поэтому вам приходилось убивать. И не раз. Но неужели вы думаете, что Одри не понимала это? И когда ваш знакомый Гонсалес умер, она окончательно убедилась в том, что дело не только в мирных жителях и долге перед страной.       — Она не могла этого знать. Даже догадываться не могла, потому что вся информация, касающаяся деятельности отряда была стерта, а то, что сохранили, засекретили. Если кто и мог ей об этом рассказать, то только Шепард, потому что уровень его доступа выше, чем ее. И он прекрасно знает, если она влезет в это, те, кто убил Гонсалеса, придут и за ней.       — Так вы знаете, кто убил его? — Шерлок изогнул бровь, явно бросая вызов Кларку. На что тот только пожал плечами.       — Могу лишь догадываться. Желающих было много. Даже слишком… А вы? — Шерлок поник, и Томас понял, что он не знает, кто убил его сослуживца. Неужели? Шерлок Холмс чего-то не знал? Это было бы нонсенсом. Но, похоже, так и есть, он действительно ничего не знает.       — Это не моя страна, мистер Кларк. Не мой менталитет, не мой дом. Здесь хуже думается, и сейчас у меня около сотни версий того, что могло произойти, как и по чьей вине. Но все это просто мысли, вероятности, возможности, — он замер, сложив руки у переносицы. Он ушел. В чертоги разума, и Кларк решил ему не мешать. Он решил для себя, что поедет в управление, и если ему придется закинуть Одри на плечо и насильно вытащить из офиса, он сделает это.

****

      Телефон Каваны снова затрезвонил, она уже хотела выкинуть его в окно к чертовой матери, когда заметила, что звонил не Кларк. Номер не определен. Кто это мог быть? Она начала перебирать в голове возможные варианты, но никакой годной идеи так и не появилось. Тогда она просто решила ответить на звонок и молчать, просто приложив телефон к уху.       «Ваша осторожность ценна, — Джонсон? Прошло всего несколько часов с тех пор, как они виделись последний раз, тогда агенты только начали собираться на работу, как раз дали электричество, и она собиралась уходить. Тогда они пересеклись глазами, он что-то невнятно пробубнил, но она прочла это по его губам, но все равно ушла. И вот когда она уже нежилась в теплой ванне в номере отеля. Именно отеля. Странно, не так ли? Он позвонил, — но это всего лишь я, мисс Кавана».       — Вы что-то узнали? — Она смотрит по сторонам, будто боится, что кто-то может ее подслушивать. Но это ведь глупо.       «Вы будете смеяться, но сбой в системе был вызван не снаружи, — быть того не могло. Кто с высоким уровнем доступа мог сделать это, находясь в здании? — Как только снова включили электричество, я сразу принялся искать адрес, с которого нас хакнули, и каково же было мое удивление, когда я отследил его до вашего этажа, потом все прерывается, из-за запущенного вируса сложно отследить компьютер, с которого он был отправлен. Но в тот день…» — послышалась какая-то возня.       — Джонсон? Что происходит? — Ответа не последовало, раздался только громкий щелчок, а за ним выстрел и падение. А потом повисла тишина, — Джонсон? Вы слышите меня? — Ответа так и не было, Одри поспешно бросила трубку, выскочила из ванной и принялась звонить в скорую. Она уже знала, что человек, запустивший вирус в систему, был их коллегой, и сейчас он пытался убрать единственного живого свидетеля. И кто знал, быть может, у него это получилось? И как только она вызвала бригаду медиков по адресу их отделения, тут же принялась собираться и звонить Шепарду.       «Одри?»       — Ты в управлении? Что происходит?       «В Джонсона кто-то стрелял, но тебе не стоит об этом беспокоиться. Он все еще жив, мы ждем медиков. О чем вы говорили?» — Что Джонсон хотел сказать? Вирус был запущен с их этажа, но в тот день в это время на этаже оставались только Одри и Шепард, только их компьютеры работали. Сама она запустить вирус не могла, но у него была такая возможность. Этого не могло быть! Неужели Шепард мог быть предателем? В голове это не укладывалось никоим образом.       — Да так, он хотел рассказать о связи Гонсалеса с мафией. У него появилась по этому поводу идея, будто Гонсалес после отставки мог связаться с мафией, а потом чем-то им не угодил, вот они его и проучили.       «Думаешь, это логично?»       — Думаю, стоит проверить любую зацепку, Джон. К тому же эта теория имеет место быть, Гонсалес был не богат, после возвращения домой из армии, у него не было и гроша за душой. А тут вдруг он купил квартиру, которая обустроена, к слову, не плохо, есть не дешевые вещи. И мафия вполне могла нанять кого-то из тех, с кем он контактировал, чтобы убить его. Вот и объяснение, здесь и наемник, и знакомый. Так что стоит это рассмотреть.       «Хорошо, я займусь этим, и займусь охраной Джонсона, если он доживет до приезда скорой», — этого допускать было нельзя. Если Шепард действительно работал на кого-то еще и пытался убить Джонсона, он просто не должен заниматься его охраной. У человека, пытавшегося убить Джонсона средь белого дня был доступ, и только одна попытка, а сейчас Шепард мог поставить к нему тех, кого запросто может провести и добить Колина. Если, конечно, именно Шепард был в этом замешан. Нужно было проверить эту идею. Но возвращаться в бюро она не хотела, домой тоже. Кто еще может ей помочь, кроме Шепарда и Кларка?       О да, она прекрасно знала, кто это будет. У нее есть компромат на каждого, кто когда-либо осмеливался дышать рядом с ней, она знала все об этом городе, все о его жителях и гостях. Именно поэтому Одри сейчас поедет туда, куда не стоило бы соваться на трезвую голову.