Новый аккуманизированный — Колосс, обладал внушительными размерами. Рядом с ним Эйфелева башня казалась просто детской игрушкой. И если бы нашим героям не удалось увести его за пределы Парижа, то даже страшно представить, какие разрушения он мог нанести городу.
Но вот белокрылая бабочка взмыла ввысь, а сила чудесного исцеления вернула все на свои места. И сам бывший злодей, в отличие от героев, тоже оказался на своем рабочем месте, за столом, заваленном кипой бумаг, в небольшой конторе в центре Парижа. Дождь, который только начинался во время боя, стремительно набирал обороты. А талисманы героев издавали предупреждающие сигналы о скором окончании трансформаций.
— Кооот, что же нам делать? — Леди Удачи рассеянно осматривала опушку леса, на которой они с напарником стояли под проливным дождем, — Уже почти стемнело и трансформация скоро спадет, а спрятаться негде, да и от дождя не мешало бы укрыться.
— Прошу за мной, Моя Леди, — шутливо поклонился Нуар и быстро двинулся в сторону леса.
— Кот! Кот, подожди. Ты куда?
— Я недавно разговаривал с Хл… с одной моей хорошей знакомой. Она говорит, что мэр Буржуа в скором времени собирается построить в этом лесу санаторий. Работы, правда, еще не начались, но здесь должен был остаться старый домик лесника. Думаю, там можно будет переждать дождь, — благодаря своему кошачьему зрению Нуар легко отыскал небольшую тропинку, которая и должна была их вывести к домику.
Леди Баг старалась не отставать от напарника. Хорошо, что костюмы защищали их тела от дождя и холода. Лишь бы успеть до того, как сила талисманов иссякнет. Но, видимо, на этот раз удача была не на их стороне.
— Не оборачивайся! — строго произнесла Маринет, когда темный лес осветила розовая вспышка и обессиленная квами упала на руки своей подопечной. Поскольку подкрепиться было нечем, она просто уснула, чтобы экономить энергию.
— Как пожелает Моя Леди, — грустно вздохнул напарник. Но уже через несколько метров и сам остался без своего супергеройского костюма.
Идти стало труднее. Лишившись кошачьего зрения, он едва различал в темноте тропинку. Пришлось наклониться почти к самой земле, чтобы не сбиться со следа. Подростки давно вымокли до нитки. А оказавшись без защитных костюмов, еще и почувствовали, как пронизывающий ветер пробирает до кости́. Маринет стучала от холода зубами, обняв себя за плечи, чтобы хоть как-то согреться.
— Почему злодей после ритуала исцеления оказался в Париже, а мы нет? — девушка задала мучающий ее вопрос.
— Не знаю. Давай подумаем об этом позже или просто спросим у мастера, — предложил Нуар. И Дюпэн-Чен показалось, что его голос также дрожит от холода, как и ее собственный.
Еще через пару мгновений впереди удалось разглядеть очертания старого, покосившегося от времени лесничего домика. Поднявшись на крыльцо по трем скрипучим ступеням, напарники оказались перед старой деревянной дверью, которая, как и предполагалось, оказалась не заперта. Справа, под небольшим навесом на железном крюке висела старая керосиновая лампа. Рядом, в нише на стене, лежало огниво. Ребята, прихватив все с собой, вошли в дом. Несколько попыток спустя им все же удалось зажечь лампу. Тусклый желтый свет слабо осветил пространство. Слева от входа, под окном, располагался деревянный стол, на котором стояла погнутая металлическая кружка, железный чайник без крышки, черный от копоти котел, старый журнал, карандаш, полупустая пачка сигарет, коробок спичек и ржавый нож. Рядом стояла пара деревянных стульев. Справа на стене висели некогда работающие часы с кукушкой, дробовик и пожелтевшая фотография. У той же стены, наклонившись на один бок, стояла деревянная кровать с поломанной ножкой. На кровати лежал пыльный матрац и такие же пыльные простынь и одеяло с подушкой. Напротив входа располагалась железная печь, которой подростки обрадовались больше всего.
— Надо бы огонь разжечь, — предположил Агрест, — но сначала…
Не договорив, парень стянул с себя рубашку и попытался ее выжать, на сколько это было возможно. Затем, оторвав рукава, он подошел к столу и при помощи ржавого ножа проделал в рукавах отверстия для глаз. Одну импровизированную маску, блондин повязал на свое лицо, было несколько неприятно ощущать на лице влажную ткань, но выбирать не приходилось. Другую он протянул девушке, которая все это время стояла за его спиной. Отдав напарнику лампу, она приняла повязку.
— Теперь надо согреться, — оставив лампу на столе, Адриан разломал один из стульев и бросил его в печь вместо дров.
Разведя огонь, блондин стянул матрац и все, что на нем было со сломанной кровати и бросил его на пол ближе к печи. Воспользовавшись тем, что ее напарник занят, Маринет, все еще дрожа от холода, стянула мокрую футболку, чтобы хоть как-то ее отжать. Девушка вздрогнула, когда ее обняли со спины. Она почувствовала прикосновение обнаженной кожи к своим лопаткам.
— Ты знаешь, что лучший способ согреть тело это другое тело? — ласково прошептал на ухо напарник.
— Кот, прекрати сейчас же! Тебе не кажется, что сейчас не самое подходящее время для подобных шуточек?
— Успокойся, Моя Леди, никакого намека на постель. Это просто всем известный факт, — произнес он, чувствуя, как дрожь в девичьем теле стихает.
— Может ты и прав, — устало выдохнула Мари. Она не могла не признать тот факт, что в руках напарника действительно намного теплее.
— Тогда, я первый, — тихо сказал парень, отпуская дрожащее тело. Стянув с себя остатки мокрой одежды, он отшвырнул их куда-то на пол и забрался под одеяло, — Я не смотрю.
Когда парень отстранился, Маринет почувствовала, как дрожь возвращается. Выхода было всего два. Либо замерзнуть в гордом одиночестве, либо согреться в объятиях напарника. Брюнетка вздохнула и, обойдя лежащий на полу матрац, взглянула на напарника. Растрепанные по подушке влажные волосы, которые в слабом отблеске огня приобретали золотистый оттенок, закрытые веки с подрагивающими ресницами, по-детски сжатые губы. «Он такой милый», — пронеслось в голове девушки. Вздрогнув от своих же мыслей, она снова глубоко вздохнула и, освободившись от мокрой одежды, аккуратно нырнула под одеяло спиной к напарнику. Брюнетка судорожно выдохнула, прижимая руки к груди и, тут же почувствовала, как ее заключили в крепкие объятия, прижимая к себе всем телом.
По телу парня прошла дрожь, которую сейчас можно было списать на озноб. Он приказал себе не думать о том, что сейчас здесь, на этом пыльном матраце в заброшенном домике, где-то в глубоком лесу, к его груди доверчиво жмется его напарница, в надежде согреться. Он дико смутился, почувствовав напряжение в паху.
— Прости, — виновато пробормотал он.
— Э-это… ничего, не волнуйся, все нормально, правда, — смущенно пролепетала она, когда поняла, а вернее почувствовала
за что напарник извиняется.
«Мы просто должны согреться», — как мантру повторяла себе Дюпэн-Чен. Девушка пыталась отвлечься от странных мыслей о напарнике, чьи руки крепко прижимали ее дрожащее тело к своей крепкой обнаженной груди… и не только к ней. Маринет думала, как объяснит родителям свое отсутствие. Если они позвонят Алье, то та ее конечно же прикроет. Но вот потом устроит допрос с пристрастием. И как ей оправдываться перед Сезер? Не может же она сказать, что провела ночь в объятиях героя Парижа не пойми где. Маринет слабо хихикнула, представив горящий взгляд подруги в предвкушении горячей сенсации. Дрожь потихоньку отступила, тело расслабилось, даже возбужденное достоинство напарника, что упиралось в ягодицы уже не волновало, а закрывающиеся веки клонили в сон. Из состояния дремы Дюпэн-Чен вывело прикосновение горячих губ.
***
Адриан долгое время пытался успокоиться и… не думать. Ни о чем не думать. Вообще. Он надеялся, что возбуждение пройдет само. Попытался, даже, перевести недавно прочитанную статью о вреде курения на китайский, в надежде, что подобные мысли, если не снимут, то хотя бы уменьшат напряжение в паху. Но надежды не оправдались. Чёрт возьми! Как же трудно было лежать рядом с ней, вот так прижимая ее к себе, слыша биение ее сердца, чувствуя ее дыхание.
Когда героиня Парижа слегка дернулась, усмехнувшись, очевидно вспоминая что-то веселое, самообладание, которым он так гордился полетело к чертям. Мысли, ну по крайней мере, все приличные, отправились туда же. Разум затуманило, а губы сами потянулись к пульсирующей венке на шее напарницы.
***
— Кооот… — Мари повернулась, удивленно глядя, на нависшего над ней блондина.
— Тс… — парень приложил палец к ее губам, а в следующие мгновенье прильнул к ним поцелуем.
Поцелуй был робким и нерешительным, словно спрашивающим. Щеки девушки вспыхнули, а сердце зашлось бешеным ритмом. Не встретив сопротивления, Нуар повторил поцелуй, который из робкого перерос в страстный и требовательный. Маринет и сама не заметила, как обвила руками шею напарника, жадно отвечая на поцелуй. Возможно, это было неправильно. Возможно, она потом будет жалеть об этом. Но это будет потом. А
это происходило сейчас. И все, что ей сейчас было нужно — это он. Его поцелуи. Его прикосновения. Его ласки. Жар, исходящий от мужского тела будоражил все ее существо, заставляя закипать кровь в жилах.
— Ты прекрасна, Моя Леди, — горячий шепот опалял кожу.
Руки Адриана скользили по ее телу, поглаживая плоский животик и, медленно поднимаясь вверх. Когда его пальцы несильно сжали грудь, с губ брюнетки сорвался первый тихий стон. Что позволило парню углубить поцелуй, пробираясь языком в нежный ротик партнерши. Его руки продолжали сминать упругую грудь, поглаживая, надавливая и оттягивая затвердевшие соски. Губы прокладывали влажную дорожку из поцелуев, спускаясь по дивной шейке к выпирающим ключицам и, оставляя за собой багровые засосы, которые на утро трудно будет скрыть. Но это будет утром. А сейчас в руках Агреста-младшего плавилось знойное тело его напарницы. Девушка до боли закусила губу.
— Не сдерживайся, — просил Кот, прикусывая нежную кожу.
Маринет лишь кивнула и продолжала всем телом выгибаться на встречу его ласкам. Она откидывала голову назад, давая его жадным губам больше простора, царапала его плечи и тихо постанывала.
— Громче, — умолял ее напарник и она послушалась.
Адриан аккуратно втянул в себя нежно-розовый сосок, чем вызвал очередной громкий стон из уст брюнетки. Он причмокивал и посасывал девичью грудь не в силах от нее оторваться. В то время, как его руки ласкали, поглаживая, стройные бедра. Вот уже мужские пальцы коснулись девственного лона, мягко исследуя и поглаживая влажные складочки. Маринет почувствовала, как внизу живота все скрутило в тугой ком, требуя разрядки. Она буквально задыхалась от нахлынувших на нее, ранее не известных, эмоций. Двигая бедрами, она подавалась вперед, подставляясь под его ласки. Еще мгновение и два его пальца скользнули внутрь тесного и жаркого тела, а большой продолжал массировать набухший от возбуждения клитор. С губ сорвался почти крик, когда язык Адриана коснулся кончика клитора. В какой-то момент ей показалось, что она ведет себя не как подобает героине и защитнице Парижа, а как дешевая уличная девка. Но она ничего не могла с этим поделать, да и не хотела. Она отогнала от себя глупые мысли, сильнее насаживаясь на его пальцы. Сил терпеть уже не оставалось.
— Нуаар… аах-х… возьми… м-меня, — почти умоляла его напарница.
Дважды повторять не пришлось. Он и сам держался из последних сил, желая доставить удовольствие своей Леди. Аккуратно приставив головку ко входу, он медленно начал погружаться в нее, изредка делая остановки, давая ей привыкнуть к ощущениям. Адриан не хотел ранить любимую, но зверь внутри него проснулся окончательно. Резкий толчок. Болезненный вскрик. Слезы.
— Прости, прости меня, Моя Леди, — виновато шептал Нуар, осушая выступившую влагу на ее щеках, поцелуями.
— Я не сержусь, Котенок, — мягко ответила она, гладя его по волосам, — Это нормально, так бывает.
— Если ты не хочешь, то я…
— Все нормально, правда. Ты только не останавливайся, — она вовлекла его в поцелуй, пальцами перебирая золотистые пряди.
Адриан возобновил движения. Он сдерживался, стараясь двигаться медленнее и не переставая целовать такие манящие и любимые губы.
— Быстрее, — прошептала Маринет, разрывая поцелуй.
Адриан ускорился. Он довольно улыбнулся, когда снова услышал сладостные стоны любимой. Жаркий шепот: «Еще быстрее… Глубже… Еще… Да!», — заставлял терять остатки рассудка. Он с бешеной скоростью входил в нее до упора, чувствуя, как она извивается в его руках. Маринет в кровь царапала спину напарника своими ноготками, когда почувствовала, как по телу проходит крупная дрожь и где-то внутри нее взрываются тысячи фейерверков. Оргазм с головой накрыл обоих. Нуар с тихим рыком излился в свою напарницу.
***
Квами мирно посапывали, свернувшись калачиком на полу рядом с печью. Стул, что пошел в топку тихо потрескивал в печи. Испорченная простынь была отброшена в сторону. Маринет лежала на плече Адриана, пальцем выписывая узоры на его груди.
— Ты не жалеешь? — с замиранием сердца спросил Нуар. Он боялся услышать от своей Леди, что произошедшее было ошибкой.
— Ни капельки, — она и правда ни о чем не жалела. Даже была рада, что ее первым мужчиной оказался не мальчик-моделька, а Нуар. Пусть он временами наглый и болтливый, но все же преданный и заботливый напарник.
Услышав это, блондин облегченно выдохнул. Но его тревожил еще один вопрос, касающийся раскрытия их личностей. Ведь этого не избежать, если они начнут встречаться.
— А ты не хочешь узнать кто я?
— Не сейчас, Котенок. Может, чуточку позже.
Ну что ж, видимо, нельзя получить все и сразу. Когда-нибудь они откроются друг другу. Когда-нибудь они начнут встречаться, как все нормальные люди, не прячась за масками. И впереди их ждет долгая и счастливая жизнь. А сейчас надо быть благодарными судьбе за предоставленную им возможность наслаждаться друг другом. Ведь сейчас у них впереди еще целая ночь. Их ночь. А это уже немало!
