Простуда.

Есть в жизни и в природе некоторые вещи, увидеть которые, кажется, обязан каждый живущий на земле человек, если есть у него для этого хоть малейшая возможность. Не увидевший их достоин лишь жалости, ведь на самом деле не деньги, не слава и не власть дают ощущение истинного счастья, а вот такие вот моменты вечны, именно они заставляют замереть от удивления, восхищения, восторга. Вы были в лесу во время дождя? Конечно, мало кому в голову придёт собираться на лесную прогулку, если за окном заунывная дождливая капель или, того хлеще — ливень. Но обычно дождь в лесу удаётся увидеть тому, кто случайно под него попал, оказавшись далеко от дома и цивилизации, один на один с природой. Именно в такой момент оказались Германия и маленький Польша, поляк был одет в пунцовый дождевик и в резиновые сапожки. Немец держал зонт, медленным шагом гуляя по лесу, а поскольку тот мальчишка был очень активным и озорным, он прыгал по лужам, сначала на одну, потом на другую. Германия лишь с долей радости смотрит на то, как Польша веселится. Ему бы тоже хотелось почувствовать себя ребёнком хоть раз, тогда маленький немец не успел ощутить вкус детства. Вкус детства — это как сахар и ваниль, резвясь, ты получаешь удовольствие, прямо как от конфет. Поляк, который продолжал бегать по лужам, издавал тот милый смех ребёнка. Он был коротким, но в его голосе немец ощущал долю любви и веселья. Германия присел рядом на старую скамейку, убрав зонт, его защищала большая берёза, которая раскинула свои изящные «волосы». Он медленно закрыл глаза, слыша только как капли дождя ударяют по земле. Отбросив все мысли, хоть на краткое время он просветлил душой. Так продолжалось несколько минут, пока немец не ощутил чьё-то прикосновение, резко открыв глаза. — Всё хорошо? — спросил маленький Польша, коснувшись его руки. — Конечно же всё хорошо, солнышко! Извини, что напугал тебя, просто так приятно слушать дождливую погоду, — сказал Германия, улыбаясь мальчику. — ...Может пойдём? Дождик усиливается... — Хорошо, пошли, — немец взял поляка за руку, по дороге Польша как-то подозрительно шмыгал своим румяным носиком, но это не привлекало внимания мужчины, пока что...

. . .

Немец уже давно проснулся, делая завтрак Польше. Однако, маленький поляк долго не встаёт с кровати, Германия решается проведать его. Подойдя к кровати, он откинул одеяло в сторону. — Просыпайся, соня, — нежно сказал мужчина, в ответ последовал шмыг. — Что такое? — он притронулся ко лбу поляка, тот был очень горячим, — Ты простудился? Вот чёрт... — В-всё хорошо, — сказал Польша хрипло, пока Германия шёл за кубиками льда и сиропом. Когда немец вернулся и открыл баночку сиропа, наливая его на ложку, раздался противный запах, от которого поляк проговорил тихое: «Фу» — Давай, потом запьёшь водой, легче станет, — сказал мужчина, поднося ложку ко рту ребёнка, тот неохотно всё-таки проглотил. — Горло жжёт... — Потерпи, — немец подложил немного льда на лоб, а сам поглаживал волосы мальчика, смотря на миленькое личико, — так и знал, что без шарфа ты простудишься, дурачок, — он легонько дотронулся до носика Польши, тот надулся. Весь день поляк пролежал в кровати, заглатывая куча отвратительных таблеток и ложек сиропа, ему было до жути скучно? Разумеется. Если бы не простуда, он бы сейчас погулял на свежем воздухе с ребятишками, уж поверьте, даже когда ему станет хоть чуточку легче, Германия всё равно не отпустит из своих сильных заботливых рук. Уже было темно, Польша уснул, а немец ещё только-только собирался ложится спать. Как только Германия лёг в кровать, в комнату зашёл испуганный мальчик. — Дядя Германия, можно ты побудешь со мной? — сказал он, странно дрожа, от холода? Вряд-ли. — Ох, тогда хорошо, — Польша взял его за руку, идя сзади, добравшись до двери, мальчишка лёг в свою кровать, а Германия сел на неё, — ну что ж, почему ты меня позвал? — Мне приснился кошмар... — Ты очень сильно боишься? — Да. — А может, там кто-то был? — Польша кивнул, — Кто же? — Хмх, он очень высокий, стройный и худой, у него что-то вроде военной формы, а взгляд пугающий и страшный... он мне часто снится, я даже придумал ему имя. — Что за имя? — Четвёртый Рейх. — Ох... почему такое имя? — спросил немец с удивлением. — Не знаю, это первая мысль, которая мне пришла в голову... — Кстати, тебе заметно полегчало, — улыбнулся Германия, тиская поляка за щёчки, — но как же я помогу-то тебе? — Можно ты поспишь со мной рядом? Пожалуйста, я уверен, ты меня защитишь, ведь так? — спросил ребёнок, хлопая по свободному месту на кровати, немцу ничего не оставалось как лечь. — Да, не волнуйся, солнышко, я защищу тебя, — мужчина и ребёнок заснули в обнимку, слушая, как за окном стрекочут кузнечики, также слыша шелест зелени, который исходит от ветра.