Nee, Nana... Oboeteru?..

Nee, Nana… Oboeteru?.. Слова эхом гудят в моих ушах. Наравне с музыкой, которую я творю. Наравне с мыслями, которые меня поглощают с головой. Наравне с Реном. Эй, Хачи. Если бы я уехала из Токио. Поехала бы ты со мной? — Нана, — неуверенный голос доносится позади меня. — Ты спишь? — Уже нет. Я и не спала. Я просто не могла заснуть. Сон оставил меня наедине с моими мыслями. Едкими и терпкими, как сигареты. Точно. Сигареты. Мне невыносимо захотелось курить. Ещё час назад. Но мне не хотелось будить эту глупую девчонку. Я знала, что она спит плохо уже не одну ночь. Её тоже мучают кошмары. И она тоже слишком много думает. — Я тоже не могу уснуть. — Нана переворачивается на другой бок, лицом к моей спине. И я чувствую затылком её взгляд, прикованный к лопаткам. Слишком пристальный. Слишком горячий. Приподнимаюсь с кровати и, захватывая пачку и зажигалку с прикроватной тумбы, облокачиваюсь спиной на спинку кровати. Кидаю взгляд на Хачи, которая наблюдает за моими действиями. И улыбается. Робко. Мы почти касаемся друг друга. Тесная кровать, купленная Наной за небольшие деньги. Я помню, как она радовалась этой покупке. Как ребёнок, который наконец-то обрёл долгожданную игрушку. Чиркаю зажигалкой и подкуриваю сигарету. Первая тяга всегда глубокая. Обжигающая горло. На секунду я становлюсь совсем легкой, как дым, выходящий из лёгких. — Нана. — А? — Можно мне попробовать? Хачи смотрит на меня с интересом, но уже не улыбается. Её улыбка испарилась с лица, как табачный дым. Как табак сгорает в сложенной сигарете. Медленно, но метко. И я даже не спрашиваю, о чём она просит. — Тебе вредно, — вслед кидаю ухмылку и делаю вторую тягу. Так же медленно. Не торопясь. — Но, Нана, ты же куришь... куришь уже долгое время. — Это влияет на голос, и в одно время я даже хотела бросить курить. Но не смогла. Просто не смогла, — на последних словах голос как-то осип. В груди сжалось, и сейчас я чувствую себя ничуть не лучше, чем час назад… Однако иногда полезно потакать желаниям. — Хорошо. Держи. Я отдаю сигарету Нане, которая неумело пытается выхватить её своими пальцами из моих. — Смотри, вот так, — складываю указательный и средний палец, чуть сгибая. — О! — она меняется в лице за секунды. Я улыбаюсь впервые за всю ночь. Такая радость. осознаёт ли Хачи, насколько она дорога мне? Лишь взглянув на её беззаботное выражение лица я успокаиваюсь и забываю о проблемах. Обо всех проблемах. Рен, Ясу, группа. это уже не имеет значения. Сейчас — нет. Нана неумело вдыхает табачный дым и чуть ли не кашляет, но сдерживается. Я знаю, что она пытается казаться сильной. Слишком пытается. Я знаю, Нана. Я знаю, что ты пытаешься. Ты всегда пыталась быть лучше. Даже лучше меня. Мы сидим молча. Я и Нана. Нана и Нана. Две девушки, чьи судьбы столь разные. Судьбы, неотрывно идущие рядом. Она, после очередной затяжки, не выдыхает дым. Я замечаю это краем глаза и вопросительно поворачиваю голову в её сторону. Смотрю, как Хачи неуклюже перебирается со своей половины кровати на мою. И она прикасается своими губами к моим. Легко и трепетно, приоткрывая мои губы своими. Медленно выдыхает дым. И я принимаю его. Втягиваю. Лёгкость порождает жар внутри и мне так невыносимо. чёрт, так невыносимо. — Кажется, я всё сделала правильно. — в полголоса говорит она, всё еще касаясь моих губ своими. Они мягкие, примерно как я их и представляла. Я не раз задумывалась о Нане Комацу как о девушке. Будем честны. И я не раз представляла наш поцелуй. Не слишком замороченный, без лишних слов и суеты. Такой простой и обыденный. как сейчас. — Да, ты права. Ты сделала всё правильно, — отвечаю я в тон девушке. Так же тихо. И подаюсь вперёд, одновременно вытягивая сигарету из её тонких пальцев. Я целую Нану так, как представляла. Без языка, но чувственно. Без излишней пошлости. И я чувствую, как она мне подыгрывает. Подстраивается. И обнимает за шею. Она не сдерживает улыбку и давит её сквозь поцелуй, растягивая губы. Пытается что-то сказать, но, не найдя в себе сил, целует меня. Нежно. — Я люблю тебя, Нана, — Хачи чмокает меня в уголок губ напоследок. Прежде, чем отстраниться. — Я тоже, Хачи. Улыбаюсь. Улыбаюсь так, словно это последняя улыбка, дрогнувшая на моих губах. Я всё ещё чувствую привкус губ девушки. Сладкий, несмотря на табак. С нотой корицы, которую она так любила добавлять куда угодно. Нана ложится обратно на своё место, но уже спиной ко мне. Устраивается поудобнее и кладёт руку под подушку. — Сегодня я буду спать спокойно. — Спокойной ночи. Я думала, что мои тревоги отошли на второй план. Но как только Хачи отстранилась от меня... я ощутила боль вдвойне. В ту ночь я совсем не сомкнула глаз. Просто не смогла. Я надеюсь, что услышу ещё хоть раз твои заветные слова, которые эхом отдаются в моей голове: «Nee, Nana… Oboeteru?..»