Паучок

      Коршун наблюдал с противоположного берега реки за серым котом, который лежал около Нагретых камней. Он явно не отдыхал. В его глазах читалась боль, а он сам свернулся на пополам, держась лапами. За живот. Кот закрыл лапой рот и зажмурился. Он убрал от морды лапу и посмотрел на паука, который сидел на его окровавленной лапе.       Коту было всё равно на то, что Уголёк сейчас чувствует. Ему было смешно. Неужели он всё же съел ту рыбу, в которую Коршун засунул кокон паука. Такая наивность, он просто принял его подарок, не думая о том, что в этом мог быть какой-то подвох. Их племена враждуют, да и сам тёмно-бурый кот любит «подшутить» над другими. Но обычно его розыгрыши были не настолько жестокими.       Видимо, вместо того, чтобы раствориться в желудке у серого, пауки вылупились и полезли наружу. Они были не мелкими, как обычные пауки. К тому же и ядовитые. Эти твари кусали Уголька, к счастью, у этих яд был не настолько опасным, как у взрослых. Но само ощущение, как что-то ползёт у тебя по горлу… Оно было ужасным. И кот не винил в этом всём Коршуна, он считал это собственной ошибкой, невнимательностью. Ведь он просто был не в силах обвинить того, кого он любит. Да и тот не признал бы вину.       Коршун, даже смотря на мучающегося Уголька, не думал о том, чтобы хотя бы извиняться. Пусть сходит к целителю, котёнок что ли? Вполне взрослый и сильный кот. Вот только ведёт себя как маленькая и глупая кошечка. Коршун бы на его месте давно сходил в пещеру целителя и разбил бы морду обидчику. А Уголёк? Он всё лежит, не понимает происходящего, просто наблюдает за паучками, которые сползают с его языка и скрываются за камнями, оставляя короткий красный след. Он даже и не показывает, как ему больно, будто знает, что кто-то смотрит за ним.       Его зрачки сужаются, а сам он вздрагивает и замирает. Он медленно поднимается на лапы. В приступе кашля он обессилено падает на землю, выплёвывая комок запёкшейся крови. Теперь уже и Коршуну было не до смеха. Серый лежал на спине, вместе с кашлем из его рта выползали паучки. Тёмно-бурый кот нырнул в реку, стараясь быстрее переплыть её. Когда он уже был на месте, глаза Уголька медленно закрывались. Голубые, такие наивные, но милые глаза медленно потухали. Вместе с заходящим за горизонт солнцем. — Коршун, — Шептал серый кот. — Даже если и ты был в этом виноват, я не обижен на тебя… — Глаза закрылись. Наверное, уже навсегда. Слёзы впервые потекли из глаз тёмно-бурого кота, капая прямо на тело Уголька. Он никогда не ценил его раньше, чем же этот серый комок шерсти зацепил его сейчас? Коршун только сейчас понимал, сколько всего он только что потерял. Да и не только что, а когда вообще решил «подшутить» над серым, подсунув ему рыбу с пауками внутри. Он искал такой дешёвый смех, а получил слёзы. «Мы не ценим ничего, пока не потеряем это, » — только сейчас он задумался над словами старейшин в племени. Каким он был тогда идиотом…       И во всём этом виноват лишь он. Ни Уголёк, ни пауки, ничего другого, только Коршун. Его черный юмор, жестокость, его характер, сам он… Всё это вина случая. Это был самый обычный паучок, точнее, паучки. Никакого яда, никакой болезни, ничего. Просто паучки. Но и от таких, «простых» на первый взгляд вещей, можно навсегда покинуть этот мир.       Коршун взял тело Уголька в зубы и потащил его в лес, оставляя кровавый след за собой. Он не хотел оставлять тело тут, как никому не нужные объедки. Да, этот кровавый след выдаст его, но Уголёк хотя бы не будет валяться на берегу реки. Как Коршуна за это накажут? За то, что он просто так «убил» кота? Ему было всё равно. Хуже уже не будет. Но одно он знал точно — больше никаких розыгрышей. Никогда и ни за что.       Его мнение изменится уже на следующий день. Он снова будет разыгрывать котов. Возможно, уйдёт из жизни не один. Кто-то повторит судьбу другого. И так до смерти самого Коршуна.       Который никогда не признает свою вину, даже если потеряет близкого себе кота. Которого он раньше не считал его другом, или хотя бы просто знакомым.