Игры судьбы

Темнота. Я точно сидел с открытыми глазами, но видел лишь темноту. В углу что-то зашуршало. Встрепенулся, но тут же взял себя в руки. Это крысы, больше некому. Интересно, сколько я уже просидел в этом карцере? Ну почему тут даже малюсенького окошка нет? Я совсем потерял счет дням. Опять этот шорох. Откуда эти твари-то тут взялись? Я же ещё в первый день здесь все облазил, ища на ощупь хоть какую-нибудь дырочку. Крысы, что с них взять? Везде найдут лаз. И снова этот шорох. Черт возьми, да угомонитесь вы или нет?! Поворачиваю голову в ту сторону, из которой предположительно доносится шорох. Стоп, но в этой же стороне вроде дверь. Или дверь в другой стороне? Но почему тогда оттуда дует воздух? Пытаюсь встать на ноги, но успеха не испытываю. Плюю на все и ползу в сторону шороха на четвереньках. По пути натыкаюсь рукой на что-то не очень приятное на ощупь. Ну точно, крыса. Маленький гаденыш проскальзывает мимо моих пальцев. Рефлекторно отдергиваю руку. Ползу дальше, пока не ударяюсь головой о что-то твердое. Стена... или дверь? Ощупываю поверхность. Точно, дверь. Только почему-то деревянная. Насколько я помню, входная дверь в карцер была железной. Значит, в этой комнате два выхода? Опираясь о дверь, встаю на ноги. Получается только с третьей попытки. В глазах тут же расплываются небольшие круги. Чертовы охранники. Отмудохали на славу, ничего не скажешь. Уж эту свою часть работы они выполняли добросовестно. Чего не скажешь про обед. Словно услышав мысли об обеде, мой желудок подал голос. Только какой-то слабый. Бедняжка, совсем ничего не кушал. Да, животик? Кушать хочешь? Как же я тебя понимаю, бедняжечка. Стоп, соберись, дурак, а не с животом болтай. Стараясь не думать о своем животике, я стал ощупывать дверь. Точно, деревянная. Таких дверей давно уже никто не делает. Из сплошных досок, с железными навесами. И перекладиной. Что? Перекладина?! Неужели удача решила вернуться ко мне? Я попытался поддеть навес. Он даже, вроде, поддался. Но тут я услышал, что к комнате моего заточения кто-то подходит. Я быстро кинулся обратно, падая и отшибая себе копчик. Прозвучал противный писк, и железные двери разъехались в стороны. - Эй, ты, вставай. К тебе посетитель. *** Следователь, мужчина средних лет, сидел в комнате посещения и ждал того, к кому он пришел. Он пришел, чтобы сообщить ему ужасную новость. Руки у мужчины тряслись от волнения, ещё никогда он не говорил заключенным того, что он собирался сказать сейчас. Его начальник, тут стоит выразиться как-нибудь нелестно и не особо культурно, благополучно свалил на обычного следователя эту задачу, прекрасно зная его положение. Мужчина встал со стула и начал мерять комнату шагами. Его руки тряслись как у заправского пьяницы, в его голове стоял шум, сердце выколачивало какие-то невероятные ритмы. И вот скрипнула дверь, заставив мужчину вздрогнуть. Он поспешно сел на место, смотря на то, как с заключенного снимаю наручники и усаживают за стул напротив. Парень, кажется, удивлен. Ещё бы. Уж кого кого, а этого человека он не ожидал увидеть. Следователь дожидается, когда конвой выйдет за дверь. Но даже после того, как в двери щелкнул замок, не спешит начать разговор. Парень же смотрит на мужчину и не понимает, что может здесь делать ОН. - Аин, - тихо, неуверенно произносит мужчина, - у меня для тебя не очень хорошие новости, - большая пауза. Видимо, мужчине эти слова даются тяжело. - Сегодня было закрытое заседание. Судьи вынесли вердикт, - и снова пауза. Ещё больше, чем предыдущая. И тишина, такая давящая, напряженная, давящая на уши и мозг. - Тебя казнят завтра в полдень, - эти слова мужчина словно выдавил из себя через силу, сам не узнавая своего голоса. Все это время он даже не смотрел в сторону парня. Ему было очень тяжело. - Что ж, чего и следовало ожидать от нашей доблестной полиции, - голос парня в этой тяжелой тишине прозвучал до безумия спокойно. Мужчина осмелился поднять голову, смотря на парня. И ужаснулся - он его не узнал. В его глазах не осталось ничего, что было до его заключения. Это были глаза не безобидного школьника, а бесчувственного человека с ледяным сердцем. Его взгляд был тяжелым, пронизывающим. Под этим взглядом мужчина невольно съежился и почувствовал себя ещё хуже. - Аин, мальчик мой, послушай, тебе нужно бежать, - зашептал мужчина, чтобы его никто не услышал. - Я знаю, что у тебя в камере есть ещё одна дверь. Она открывается с обеих сторон. Я заплачу надзирателям, тебе откроют с той стороны, а ты со своей. И убежишь. Мужчина сбивался, спешил, проглатывал звуки. Глаза парня безумно его нервиновали. - Нет, я не буду убегать, - произнес парень голосом, не терпящим возражения. - Если меня признали виновным, значит, я понесу наказание. - Уйми свою гордыню, сейчас не до этого! Тебе надо убегать, спасаться. Мы оба знаем, что ты не виноват. Просто по... - Прекрати! - грубо прервал этот шепот парень. - Я не намерен выслушивать тут твои блеяния. Я все сказал. Мне незачем бежать. Этим я только докажу свою вину. - Аин... А как же твоя мать? Ты о ней подумал? И тут парень рассмеялся. Так злобно, что мужчина снова съежился. Его пугали эти перемены в его собеседнике. - Ну ты насмешил - мать. Моя мать уже все сказала обо мне на суде, где мне разрешили присутствовать. За это ей низкий поклон и огромное спасибо. - Аин, ты же знаешь, что её заставили... - И она с радостью согласилась! Это очень удобный способ избавиться от ненужного сына, не думаешь? - АИН! - мужчина не выдержал и стукнул кулаком по столу. Парень даже не шелохнулся. - Хватит орать, как резаный. Будто тебя так сильно волнует моя судьба. Уходи. Парень перегнулся через стол и нажал на кнопку вызова охраны, что была около следователя. Со спокойным лицом Аин ждал, пока его руки снова скуют наручниками. - Завтра тебе дадут слово. Ты можешь им рассказать все, что знаешь. И тогда следствие возобновят... - произнес мужчина. - Прощай, отец, - только и услышал он от удаляющейся спины Аина. *** Да что он себе возомнил! Тоже мне Мировой вершитель! Да как он посмел предложить мне такое!? Хотя, идея была очень даже ничего, но только до того момента, как мне объявили приговор. Нет, я так просто не сдамся. Взойду на плаху с гордо поднятой головой. И пусть все, кто знает о моей невиновности, захлебнутся своей ненавистью. Я умру как герой, а не как убийца! Я со всего размаху врезал в каменную стену. В кулаке тут же запульсировала боль, немного отрезвляя мысли. Я устало прислонился к стене и сполз по ней на пол. Снова эта темнота. Как же она меня достала. Сколько меня здесь уже держат? Неделю, две? Нет, наверное, больше. Месяц, может. Да уж, вляпался так вляпался. А может, ну его? Убежать, пока есть возможность, спрятаться где-нибудь да и отсидеться? Нееет, Аин, что-то ты раскис. Тряпка! В углу снова раздался шорох. Проклятые крысы. - Иди сюда, крыска, - тихо позвал я, чуть постукивая пальцами по полу. - Иди, у меня есть вкусненькое для тебя. Я уставился в сторону, откуда, предположительно доносился шорох. И вот по камере пронесся довольно ощутимый цокот маленьких коготков о пол. В мой палец уткнулось что-то шершавое. Облизывает она меня, что ли? Немного подождав, я попытался поймать рукой подлую тварь, но она ловко увернулась, цапнув меня за палец. - Ах ты зараза мелкая! - прикрикнул я на крысу. Из ранки потекла кровь, капая на пол. Вот же гадина какая. Мелкая, а цапнула сильно. Честно признаться, в комнате посещений я приложил огромные усилия чтобы не сорваться и не наорать на этого урода. Пусть лучше думает, что я бесчувственный. Кстати сказать, жить, скрывая свои чувства, в сто раз лучше. Девушки, конечно же, не любят этого, но что поделать. Не особо-то и хотелось. Знаете, на меня почти никто и не заглядывался-то. Мда, умру в расцвете сил... девственником. Нет, это, конечно, не важно, но все же. Почему я должен умирать вот так вот! Вот дали бы мне предсмертное желание, я бы тогда пожелал себе сексапильную брюнеточку... или блондиночку... или обеих сразу. Не знаю, на месте бы придумал. А так мне даже слова в защиту свою сказать не дали. - Уууу, демоны! - я потряс кулаком перед дверью, будто это она лишает меня всех радостей жизни. Я отодвинулся от стенки и улегся прямо на полу. Прохлада, исходящая от камней, немного охлаждала тело и отрезвляла мысли. Мда, Аин, на предсмертном одре думаешь только о том, что умрешь девственником. Я ужасен. Да, очень ужасен. И почему я только не смог всем доказать, что ни в чем не виновен. Что меня и в помине не было на месте преступления. Что меня кто-то подло подставил. Язык не повернулся, ну или гордость. А теперь какой-то потный и вонючий палач намыливает тебе веревку, при этом проверяя её на прочность. А то не дай Бог, в самый важный момент порвется. Это же будет означать мою полную невиновность... Да-да, такое у нас в народе поверье. Что над нами сидит Вершитель, наблюдает за всем, что происходит под ним, отправляет виновных на погост. Если шея ломается сразу же - значит, обвиненный был виноват, если же тебе "повезло" и ты медленно умираешь от удушья веревкой - это значит, что на твоей совести есть ещё какое-то преступление, за него ты и расплачиваешься предсмертными муками. Ну а если веревка рвется - это значит, что ты полностью невиновен. И знаете, наши порядки таковы, что после неудавшейся казни человек становится чуть ли не святым. Ведь он был оклеветан, подвергался мукам и истязаниям, но не сдался. Единственное - таких людей сразу же выпроваживают за Стену. Ну это же ничего, ты же жив. Это главное. И всем плевать, что многие люди хотели бы лучше умереть на погосте, чем попасть за Стену в рассадник всех самых страшных грехов и соблазнов. Если честно, я бы не отказался умереть. По-быстрому или мучаясь, это не важно. Главное не попадать туда. Об этом жутком месте по всему Городу ходили самые разнообразные рассказы. Начиная от безобидных "Да там на каждом углу мошенник и карманник..." и заканчивая "Если ты очень смазливый, то тебя будут драть пока ты не потеряешь сознание, потом ещё подсадят на иглу, и ты будешь делать все, лишь бы тебе дали дозу..." Никто не возвращался из-за Стены, так что подтверждения всем этим слухам не было, но все же как-то стремновато это все. *** С утра меня разбудили грубо, даже очень грубо. Окатили ведром холодной воды. Я подскочил, как ошпаренный, вызвав жуткий гогот у конвоиров. Сначала меня повели к какому-то врачу. Там же мне дали чистую одежду: обычную белую рубашку и черные брюки. Странно, что белых тапочек не предложили. После того, как я переоделся, меня подстригли. Ну как подстригли, просто обкорнали все патлы, которые успели подрасти за время пребывания в тюрьме. После, под присмотром двух конвоиров, меня вывели на улицу. О, как же давно я не дышал чистым воздухом. Хотя загазованный воздух чистым назвать можно с натяжкой, но другого мне не предложил никто. Я вдыхал воздух большими порциями. Кто-то из конвоиров пробурчал что-то типа "Перед смертью не надышишься". Да срал я на твое мнение, Марионетка проклятая. Терпеть не могу Нелюдей. Понабрались примитивных чувств и знаний и строят из себя людей. Если честно, я думал, что меня казнят на тюремной площади, но нет. Как виновника нашумевшего дела, меня повезли на главную площадь. Ну да, наш народ падок на развлекуху. Особенно, если кровяки будет много. Но это, кажется, немного не мой случай. На площади было многолюдно. Ну ещё бы! Кто бы сомневался! Посредине площади был помост. На нем стоял ещё один, возвышаясь над народом. Там были места для Судей. На нижнем ярусе стояла виселица. Меня Довели до нижнего яруса. Если честно, мы еле протолкались через толпу. И вот, когда я наконец-то поднялся к месту своей смерти, толпа затихла. На втором ярусе все зашептались. Со своего места встал Верховный Судья. Он повернулся ко мне. - Аин Маккариус, ты признан виновным в убийстве Кина Иллоиса. Признаешь ли ты свою вину? О да, нашел время спрашивать. - Нет - громко и четко, чтобы вся площадь услышала, произнес я. Ведь мне никто не предлагал микрофона, да и напиток, усиливающий голос мне тоже забыли налить. - Покайся, презренный. И Вершитель заберет тебя в свои чертоги. - Не нужны мне ни ваши, ни его чертоги. Верховный Судья кивнул палачу и сел на свое место. Ко мне подошел крупного размера мужчина. Говорил же, что палач будет потным и вонючим. Фу, мог хотя бы подухариться перед казнью. Все таки народу вон сколько. Палач, естественно, моих мыслей не слушал. Он лишь накинул мне на шею петлю и затянул на ней узел. Эй-эй, поосторожнее. Ты ж меня задушишь, даже не открыв подо мной люк. И вот он, самый ответственный момент. Все замерли, затаив дыхание. Мужчины теребили в руках бумажечки со ставками, да и не только мужчины. В первом ряду я увидел девушку. Симпатичную такую, смазливую даже. Эх, вот с ней бы я поразвлекся. Вот черт, умираю девственником. Какая обида! И тут пол ушел из-под моих ног. И получается, что мысли о моей девственности были последними? Вот же подстава. *** Ты спешил изо всех сил, но никак не успевал. Ты должен был увидеть все своими глазами, чтобы поверить. Но народу собралась тьма, поэтому вряд ли ты что-то увидишь. Ты быстрее забираешься на крышу ближайшего здания. Но ты опоздал. Петля уже стянула его шею, Судьи уже гаденько ухмыляются. Несколько секунд, и пол под ним проваливается. Веревка раскачивается, будто маятник. Почти все люди тяжело вздыхают - проиграли. И тут происходит нечто. Веревка, гулко тренькнув, рвется...