Дети Локи

      Когда во всём мире была середина холодной зимы, в Майами стояла такая жара, какая не везде бывает летом. Скади глубоко возмущало безразличие её агентов. Они гнались за большими деньгами, и не понимали, что могут лишиться всего в один момент, если нордическая красота их модели поблекнет. Тонкая бледная кожа и светлые волосы натурального льняного оттенка страдали даже от тусклого зимнего солнца, что уж было говорить о том раскалённом шаре, что сейчас сиял в небесах. Они прилетели только вчера, а Скади уже потратила два пузырька лосьона от загара.       Запланированная пляжная фотосессия была назначена на послеобеденное время, а до того ей было совершенно нечем заняться. Приходилось сидеть под зонтиком возле бассейна на территории отеля, чтобы хоть как-то развеяться. Появился повод выгулять дизайнерское монокини бирюзового цвета, которое так хорошо гармонировало с её льдисто-голубыми глазами, но какой в этом толк, если зрителей было мало. Постояльцы отеля с самого утра, презрев завтрак, спешили на пляжи на берегу океана, чего Скади себе позволить не могла. Она довольствовалась этим хлорированным лягушатником, в котором ей можно было плавать только не снимая широкополой шляпы и солнечных очков, закрывающих пол лица. И если не считать кратких заплывов, она сидела на шезлонге, окутанная в парео, пила безалкогольные фруктовые коктейли, сёрфила интернет через свой смартфон, и думала о возвращении в северный штат Миннесоту, который успел стать родным.       Мысли о том, что ей действительно нравилось, заставляли Скади злиться на своих агентов и скучать по далёкому прошлому. Как же она любила плавать в бескрайней холодной воде вблизи Ноатуна*. Особенно если её супруг Ньёрд, вечно пропахший солью и рыбой, составлял ей компанию. Муж Скади был не особенно красив, но обладал своим притяжением. И после ледяной воды его кожа отчего-то была такой горячей… И когда супруги выходили на покрывшийся инеем берег, полностью обнажённые, Ньёрд так сильно обнимал её и прижимал к себе. От горячих прикосновений огрубевших рук, ледяная кожа великанши покрывалась мурашками. Ньёрд был старше, и опытнее супруги в делах любовных. Его обветренные губы дарили такие нежные поцелуи…       Скади открыла глаза и часто заморгала, стряхивая наваждение. Похоже, у неё слишком давно не было мужчины. Иногда она находила себе парней на одну ночь. Длинные романы её не интересовали. Во-первых, она всё же была замужем, хоть и не являлась примерной женой. Во-вторых, одной из самых известных топ-моделей, которая колесит по всему миру, было недосуг возиться с ненужным балластом в виде отношений. В-третьих, даже здесь, в Мидгарде, она оставалась богиней и инеистой великаншей, и смертные в её жизни были бы только помехой.       Скади взяла со столика смартфон и разблокировала его. Как только она подключилась к вай-фаю отеля, на экран выскочило уведомление о письме, пришедшем на электронную почту. Кликнув на всплывшее сообщение, она увидела в электронном ящике непрочитанное письмо от Фрейи. Девушка снова начала с извинений за то, что погрязла в работе, пропустив все праздники, и настойчиво просила позвонить ей вечером, чтобы обсудить их встречу. Скади тут же написала ответ, сообщив примерное время, когда свяжется с ней, и добавила, что если бы Фрейя хотела встретить с ней Рождество, пришлось бы заплатить немалую сумму, как те люди, на чьих званых вечерах она провела все праздничные дни.       Ответив на почту, Скади положила телефон себе на колени. Её по-прежнему удивлял тот факт, что здесь в Мидгарде она и Фрейя стали подругами. В Асгарде они совершенно не ладили. Фрейя, как единственная женщина в своей семье, привыкла довольствоваться вниманием отца и брата в полной мере. Она была так зла, когда Фрейр женился на Герде, отдав за эту женщину свой волшебный меч, разящий великанов. И вот её отца выбирает себе в мужья какая-то иноземка, инеистая великанша из Йотунхейма. Скади могла бы поклясться, что останься у Фрейра его меч, Фрейя схватила бы его и бросилась на мачеху прямо на том пиру, не дожидаясь брачной ночи. Правда, встретила бы достойный отпор. Скади тогда тоже была зла на асгардцев, за то, что они погубили Тьяцци, её отца, и за то, что не женили её на Бальдре, как она хотела изначально. Тогда Скади видела в них врагов, особенно в хитром Одине и его чересчур умном побратиме Локи…       Мелодия рингтона зазвучала так внезапно, что Скади чуть не обранила смартфон. Поймав его буквально на лету, она смахнула слайдер и ответила на звонок.       — Я слушаю, — отозвалась она.       — Мисс Ньёрд, вы там часом не задремали от скуки? — бодро и весело сказал её агент на том конце телефона. — Собирайтесь, машина подъедет через полчаса.       — Надеюсь, для меня создали все подходящие условия? — требовательно спросила Скади. Она терпеть не могла именно этого своего агента — молодого, проявляющего излишнюю фамильярность и невнимательность к её личности. — В противном случае я никуда не поеду.       — Не стоит беспокоиться, мисс Ньёрд, — сообщил молодой мужчина, и Скади по голосу поняла, что он стушевался. — Большой просторный шатёр и лучшие средства от загара спасут вашу красоту от солнца. Я договорился с фотографом, мы будем делать перерывы каждые тридцать минут.       — Хорошо, я горжусь вами, — сообщила ему женщина не без удовольствия. — И раздобудьте для меня минералки без газа, пока я собираюсь.       — Как пожелаете, мисс Ньёрд, — сказал агент и отключился.       Скади быстро собрала свои вещи и отправилась в здание отеля.       Пока Скади ехала в автомобиле, который вёз её к месту фотосессии, она просматривала свои предыдущие снимки с пляжа. Времени для этого было достаточно. Местом съемки был выбран дикий пляж, находящийся очень далеко от того популярного отеля, в котором поселили Скади.       Журнал, в котором публиковалась её предыдущая фотосессия такого типа, вышел аж полтора года назад. Тогда агенты не предусмотрели условий для своей модели, и Скади пришлось позировать четыре часа на солнце, изредка прикрываясь зонтиком или уходя в тень. В тот раз она ясно давала понять, что не терпит подобных издевательств над собой. После скандала до агентов наконец-то дошла вся абсурдность ситуации и они прислушались к словам своей модели.       Но те снимки получились очень хорошими. Скади в образе морской богини с короной на голове и в струящихся одеждах, больше напоминающих мелкую рыболовную сеть. Ньёрду могло бы понравиться.       Здесь, в Мидгарде, рост Скади составлял почти семь футов, что было много даже для модели. Она обладала атлетичной фигурой с широкими бёдрами и плечами и довольно плотной талией, но при этом длинные светлые волосы, бледная кожа и серовато-голубые глаза делали её настоящей красавицей. Многие фотографы и модельные агенства хотели работать с ней. Ей даже предлагали роли в кино.       Изначально модельный бизнес был идеей Фрейи. Хотя сама Фрейя обладала весьма привлекательной внешностью, она предпочитала использовать её по-другому, если дело касалось зарабатывания денег. Дебютная работа Скади в качестве фотомодели называлась «Северная красавица», и она взорвала мир моды. Очень скоро её нашли агенты, которые забрали Скади из Норвегии и увезли в США. Фрейя и Фрейр, которые к тому времени начали свой небольшой бизнес, двинулись следом за ней. Они поселились в разных штатах, но довольно часто виделись.       Скади задремала в машине, журнал скатился с её ног, но она даже не подумала его поднимать. Фоновый шум, состоящий из голосов людей, шелеста колёс автомобиля по дороге и завывания ветра сквозь открытое окно, убаюкивал её. Скади снилось её первое появление в Асгарде.       Она была инеистой великаншей, дочерью Тьяцци. Когда асгардцы убили её отца, она, гонимая жаждой мести, встала на лыжи и бросилась к обители асов и ванов. Великанша была неумолима в своём желании взять полную дань за жизнь Тьяцци. Разумеется, асгардцы догадывались, что Скади, став полноправной владелицей всего, что принадлежало её отцу, не очень-то и скорбит, но унять её гнев было делом чести.       Один предложил пообещал Скади, что он отдаст ей в мужья любого мужчину Асгарда, и вернёт ей смех, потому что после смерти Тьяцци Скади лишилась возможности улыбаться. Великанша согласилась на эти условия.       Начался пир в ходе которого Скади засмотрелась на Бальдра — самого прекрасного мужчину в Асгарде. Но ревнивая Фригг не могла позволить, чтобы её единственный сынок женился на Скади. Фригг шепнула что-то на ухо мужу, и Один, встав на сторону своей супруги, предложил Скади выбрать мужа, видя только его ноги. Скади, не чувствуя подвоха, согласилась. Она была уверена, что у Бальдра и ноги столь же прекрасны, как лицо. Но судьба распорядилась иначе. Самые красивые ступни оказались у бога Ньёрда. Он был не столь прекрасен, как Бальдр, но Скади очень быстро поняла, что суровый Ньёрд ближе ей по духу. Пусть не сразу, но Скади полюбила его.       Картина сменилась. Вот боги поднимаются наверх из самой глубокой пещеры, после того, как они расправились с этим двуличным мерзавцем Локи. Скади среди них, и ей смешно. Её прекрасная ядовитая змея поможет трикстеру скоротать вечность до Рагнарёка. Лишь вернувшись в Асгард они узнали, что в момент пленения Локи, Один погрузился в сон. Два таких разных бога были частями одного целого и черпали силу в одном источнике. Одину требовалось время, чтобы восстановить свои силы после того, как пленили Локи.       Асгард пришёл в запустение, а Боги стали готовиться к приходу неизбежного Рагнарёка. Боги стали ждать, но Скади это не нравилось. Её муж, Ньёрд, хоть и никогда не был весёлым, стал ещё более скучным. И Скади, чего от себя совершенно от себя не ожидала, сбежала в Мидгард, объединившись с Фрейей и Фрейром. И Фрейя, хотя они совсем не ладили в Асгарде, вдруг стала ей лучшей подругой.       — Мисс Ньёрд, пора работать, не время для отдыха, — Скади разбудил насмешливый голос её агента. — Вам стоит лучше высыпаться ночью, иначе вы испортите своё прекрасное личико.       Скади открыла глаза и сощурилась от яркого света, потому что её очки съехали на нос. Поправив их, женщина посмотрела на лицо своего агента. Его пластиковая улыбка — это последнее, что она хотела видеть по пробуждению. Мистеру Остроумие стоило бы поучиться у своей модели: она никогда не улыбалась без нужды, но хотя бы делала это искренне.       Скади выбралась из автомобиля, игнорируя протянутую руку агента. Машина стояла на огороженной парковке, с которой имелся спуск к дикому пляжу. На пятачке, заполненном машинами, царила суматоха — всех людей попросили покинуть отведённый под съёмки участок. Но никто не спешил уходить, ожидая прибытия звезды.       Скади подошла к ограждению, чтобы оглядеть пляж с высоты. Она нарочно не оглядывалась по сторонам на парковке, но всё равно привлекла внимание зевак. Многие её узнали, другие недоуменно вопрошали, кто она такая. Но Скади не было до них дела. В работе её интересовали деньги, а не восторженность фанатов.       На пляже, засыпанном крупной галькой и камнями, тоже суетились люди. Возле шатра из полосатой ткани, чем-то напоминающего уменьшенную копию циркового, Скади дожидались знакомые гримёрши и костюмеры. Она помахала им, давая знак, что скоро придёт. Девушки и юноша, заметив её, скрылись в шатре, чтобы подготовиться. Скади они нравились — всегда милые и исполнительные, делали свою работу так, что придраться было нельзя. Фотограф вместе с ассистентами настраивал технику и фон. Их Скади видела впервые, но издалека они оставляли впечатление профессионалов своего дела. Оставалось только проверить их на практике.       Скади бросила взгляд дальше и попала под влияние океана. Лазурная вода, сверкающая в лучах солнца, заворожила её. Волны с шумом разбивались о прибрежные валуны и взметывались вверх, словно стая серебристых рыб. И свежий запах морского бриза ударил ей в ноздри, снова напомнив о Ноатуне.       — Что ж, за дело, — сказала Скади, скорее сама себе и двинулась в сторону лестницы, по которой можно было спуститься на пляж.       Съемка закончилась, когда солнце из жёлтого превратилось в ярко-красное и стало склоняться к горизонту. Скади невероятно вымоталась на жаре, но была довольна собой. Фотограф, с которым ей пришлось работать, был невероятно компетентен и уважительно относился к модели и её нуждам. После окончания работы, дабы побаловать Скади, фотограф предложил ей забраться в воду и сделать несколько снимков лично для неё. Скади была в восторге от предложения, и получила не только дополнительные фотографии, прекрасные в своей естественности, но и возможность искупаться. Перед уходом, фотограф протянул Скади свою визитку, чтобы она могла написать ему на электронную почту и попросить свои снимки. Женщина с радостью приняла визитку. Профессионализм в сочетании с человечностью и любовью к искусству она ценила в тех, с кем работала, превыше всего.       Одно ей было не понятно, как фотограф такой высокой категории согласился исполнить заказ, который звучал как «северная красавица среди аборигенов». Вместе со Скади в фотосессии участвовали трое молодых мужчин африканской внешности. В перерывах Скади поговорила с ними, узнав, что все они начинающие модели, и это их дебют. Журнал-заказчик решил протолкнуть своих протеже за счёт известной модели, а её агенты дали на это добро. Скади не стала вдаваться в подробности, с какой стати крупный журнал стал ими заниматься, и перевела тему на нескрытый расизм проходящей фотосессии. Но парни, казалось, совершенно не понимали, о чём идёт речь. Их больше возмущали частые перерывы по прихоти «примадонны». Поняв, что говорить с ними не о чем, Скади сосредоточилась на работе.       Вернувшись в отель и поднявшись в свой номер, Скади первым делом приняла душ. Она смыла со своей кожи остатки соли, косметики и средства от загара под прохладными водными струями и сразу почувствовала себя бодрой. Выйдя из ванной комнаты в белом банном халате, который был ей слегка маловат, и тапочках, Скади наспех обмотала волосы пушистым полотенцем и набрала номер Фрейи на своём мобильном телефоне.       Фрейя ответила с третьего гудка, что было для неё рекордом. Обычно Скади приходилось ждать три звонка.       — Добрый вечер, дорогуша, как прошли твои съёмки? — бодро спросила женщина на том конце линии.       — Прекрасно, — отозвалась Скади, ложась на мягкую постель. — Если бы ещё агент не действовал мне на нервы.       — Когда ждать твою фотосессию в журнале?       — Уже в следующем месяце, её проплатил «Вог», но я не удивлюсь, если некоторые снимки попадут на сторону чуть позднее.       — Да, твои ребята никогда не упустят возможности подзаработать, — посочувствовала ей Фрейя. — Но, самое главное, чтобы тебя не обделяли.       — На этот счёт я порой не уверена, — сказала Скади, но затем прервала саму себя. — А, к Хель, когда я думаю об этом тошно становится. Как твоя работа?       — Прекрасно, и кстати, ты очень в тему упомянула Хель, — бойко отозвалась Фрейя. — Случилось нечто просто бомбическое. Ты помнишь медицинский центр «Хельхейм», тот, который в Норвегии?       — Как будто есть другой морг с таким названием, — с издёвкой хмыкнула Скади. — Ох уж эти люди со своими странностями.       — Обижаешь, «Хельхейм» не морг, а частное предприятие и лакомый кусочек для всех акционеров. И пусть его хозяйка будет хоть трижды странной. Так вот, некий мистер Локсон, владелец сорока процентов акций «Хельхейма» выставил на рынок аж четвёртую часть своих бумаг! Десять процентов от общего числа!       — И сколько ты успела выкупить?       — Не я, а Фрейр. Он первый заметил переполох на рынке, и выкупил половину, пока остальные не спохватились. Это успех!       — Я так понимаю «Хельхейм» имеет неплохой доход, раз за его акции борются все богачи мира?       — Не то что бы доход был большим, но центр набирает популярность и кто знает, что будет завтра. К тому же на рынок, даже учитывая последнее вливание, выпущено всего сорок процентов акций «Хельхейма», остальные шестьдесят придерживают у себя владелица центра и мистер Локсон.       — Не забивай мне голову цифрами, дорогуша, это твоя стезя, — прервала подругу Скади.       — Меня так и тянет напичкать тебя ими, чтобы увидеть, как морщится твоя милая мордашка, — проворковала Фрейя с притворной язвительностью. — Итак, что будешь делать остаток вечера?       — Собираюсь пойти в клуб и развеяться. У меня больше суток до отлёта.       — Найдёшь себе мужика напоследок?       — Может и найду, должна же я как-то сбрасывать напряжение у себя между ног.       — Как вульгарно, — усмехнулась Фрейя, и по её тону было ясно, что это её совсем не смутило. — Не забудь, что через неделю мы летим в отпуск.       — О, да, вернёмся к снегам и горам, и снова встанем на лыжи, как в старые-добрые времена. Я так скучала по всему этому, и по тебе тоже.       — И я скучала по тебе. А вот Фрейр ехать с нами отказывается. Впрочем, мы девочки большие и он нам не нужен.       — Это верно, — согласилась Скади. — Закажи мне билет, будь лапочкой.       — Что бы ты без меня делала. Пришлю электронную версию почтой. Позвони мне, когда вернёшься в Миннеаполис*.       — Обязательно. Будь на связи.       Скади завершила звонок и отложила телефон. За окном уже сгустились сумерки, но город только оживал. И Скади была готова предаться развлечениям в качестве завершения этого дня.       Уже через час Скади вышла из такси возле дверей самого популярного клуба этого города. Она не стала экспериментировать со своим образом. Коктейльное платье переливающееся серебром подчеркнуло её фигуру и длинные ноги, усовершенствованные босоножками на высоком каблуке. Серебристые тени с фиолетовым оттенком украсили её веки, а агрессивная помада цвета синий металлик сделала акцент на губах. Волосы она завязала в две нарочито небрежные косы. В руках у неё была сумка на завязках, больше похожая на большой мешок для монет. На самом деле это и правда был великанский мешочек, некогда принадлежащий её отцу Тьяцци. Скади было плевать, что столь эксцентричная сумочка не подходит ей и портит весь образ, она не собиралась с ним расставаться. Это был её талисман.       Скади пропустили в клуб без проблем. Её съемка ещё не закончилась, как весь город знал, кто приехал к ним погостить, хоть она и не являлась звездой мирового масштаба. Пройдя внутрь, Скади в первую очередь прошла к барной стойке и заказала себе ледяной коктейль из фруктов и карибского рома. И только сделав заказ она решила как следует оглядеться.       Этот клуб не отличался от тех, в которых она уже бывала: просторная зона для танцев с цветным стеклянным полом, зона со столиками для компанейских посиделок, вип-зона на балконе с мягкими диванами и быстрым обслуживанием, и стойка, расположенная кольцом вокруг бара на которой работали сразу несколько людей, и вдоль которой стояло множество высоких стульев.       Сейчас, в начале вечера в разгар сезона в клубе было многолюдно. Почти все сидячие места занимали люди, а на танцполе было не протолкнуться. Для Скади все они были безлики, и вряд ли хоть одно лицо из увиденных она вспомнит в конце этой ночи. Хотя, возможно, у кого-то будет шанс.       Попивая коктейль, Скади начала поиск того, кто мог бы её заинтересовать. Но большей частью посетителей были молодые юноши и девушки, которым едва исполнилось двадцать один. А она не любила малолеток, особенно тех, которые щеголяют деньгами своих родителей. Но один мужчина привлёк её внимание. Он сидел немного поодаль у барной стойки, пил коктейль из высокого бокала и бросал весьма дерзкие взгляды на неё. Скади любила смельчаков, которые при этом соблюдали уважительную дистанцию. Чтобы убедиться, что она не перепутала уважение с трусостью, она решила подойти и познакомиться.       — Что-то не так с моей юбкой? — спросила Скади, присаживаясь на высокий стул рядом с незнакомцем. — Вы так пристально смотрели на неё.       — Какая глупость, что я заставил подходить вас ко мне, — ответил мужчина, наклоняясь к Скади. — Я должен был набраться смелости и сказать вам, какая она неприлично короткая.       — Это вас возмущает? — усмехнулась Скади. — Я думала, что большинству мужчин хочется, чтобы дамы и вовсе без юбок ходили.       — Я бы не стал называть мужчинами тех, кто видит в женщине только объект вожделения, — ответил незнакомец. — Вы привлекательная дама в целом. И теперь, когда мы заговорили, я вижу, что вы ещё и обладаете чувством юмора. Это хорошо.       — Моё чувство юмора не многим по зубам, мистер…       — Зовите меня Вальтер, — представился мужчина, произнеся своё имя на ухо новой знакомой. — А вы должно быть Скади Ньёрд, всемирно известная модель.       — О, вы знаете кто я такая, — женщина слегка смутилась.       — Не думайте, я не гонялся за вами как безумный фанатик, — Вальтер отстранился. — Просто судьба распорядилась так, чтобы мы встретились здесь сегодня.       — У богинь судьбы всегда меткий глаз.       Скади не могла как следует разглядеть нового знакомого в полумраке клуба, но у него были мужественные черты лица, модная стрижка с косой чёлкой, слегка закрывающей лоб, и татуировки на шее. Его чёрный костюм-двойка, идеально подогнанный по размеру, судя по виду, был не из дешёвых, а небрежно расстёгнутая рубашка придавала ему развязного очарования. Этот стиль на грани строгости и распущенности импонировал Скади, в свободное время она сама предпочитала нечто похожее.       Некоторое время они сидели молча, допивая свои коктейли, а потом Вальтер, вместо продолжения разговора, завёл Скади на танцпол. Она еле успела поправить задравшуюся юбку, на столько резко мужчина сдернул её со стула. Но эта напористость не разозлила Скади, а напротив, заставила рассмеяться. Возможно алкоголь ударил ей в голову, а возможно харизма нового знакомого так её поразила, но она приняла это приглашение на танец. Они оба двигались неуверенно, но в каждом их сближении и прикосновении друг к другу был чистый флирт, и ничего лишнего. Когда танец закончился, Скади настолько возбудилась, что была готова продолжить двигаться под электронные ритмы клубной музыки, но Вальтер вдруг повёл её обратно к барной стойке.       — Признаться, я танцевать совершенно не умею, — со смехом произнёс мужчина, даже не дав Скади высказать своё разочарование. — Но, как мальчишка, захотел произвести на вас впечатление. Дурацкий был план. В одном из журнальных интервью ты говорила, что любишь танцевать.       — О, это фальсификация, — рассмеялась Скади, простив Вальтеру его спонтанный переход на «ты». — Я люблю плавать и кататься на лыжах, а танцы — видимо выдумка жёлтой прессы. Вероятно, лыжи и плаванье не слишком женственно, по их мнению.       — Но ты и не выглядишь женственно, — сказал мужчина, но заметив, как собеседница смутилась, поспешил оправдаться. — Я имел ввиду, что ты, разумеется, женщина, но не хрупкая и нежная, что обычно подразумевают под «женственностью». У тебя атлетичное тело, и спорт ему подходит больше, чем танцульки. Тем более, что большая часть твоих фотосессий обычно проходит либо в горах, либо у моря, как здесь в Майами-бич. Зачем придумывать глупости, если правда лежит перед глазами.       — Вы даже знаете, чем я здесь занимаюсь? -удивлённо спросила Скади.       — Да, — отозвался Вальтер, приподняв бровь. — Анонс твоей фотосессии на пляже было в предыдущем номере какого-то журнала. Я, конечно, не могу быть точно уверен в каком.       — А, вот в чём дело. Мои агенты не всегда предупреждают меня о своих планах. Иногда я чувствую себя их игрушкой.       — Я думал, у богатой и знаменитой модели больше воли.       — Когда я становилась моделью, я тоже так думала, — призналась Скади. — Однако у модельного бизнеса есть и другая сторона. Ты полностью зависишь от своих агентов.       — Что ж, это печально, — Вальтер придвинулся к ней и заговорщицки прошептал, — но я надеюсь, ты сама вольна выбрать мужчину, с которым продолжишь этот вечер.       — Какой ты напористый, — Скади от души рассмеялась и кокетливо улыбнулась. — Да, мужчину я себе выбрать могу.       Скади и Вальтер ещё пару часов веселились в клубе: пили, неуклюже танцевали и пели в караоке, чувствуя себя невероятно глупо при этом. Несколько раз они выходили на улицу подышать свежим воздухом. И там, при свете уличных фонарей, Скади смогла разглядеть своего нового спутника как следует. У Вальтера были невероятные рыжие волосы и зелёные глаза. А на его шее справа красовались татуировки в виде рун «Анзус», «Манназ» и «Кано». Сам мужчина говорил про них, как про ошибки молодости, но Скади нашла их невероятно привлекательными. Его черты будто напоминали ей кого-то из прошлого, но она не могла вспомнить кого именно. И она не стала долго раздумывать над этим. Алкоголь, туманивший её разум, подсказывал ей, что не стоит печалиться этой великолепной ночью.       Чуть позднее Вальтер поймал такси, и Скади назвала водителю название отеля. Пока они ехали к месту, женщина слушала своего нового знакомого. Он был весьма красноречив, его комплименты не были банальными. Скади буквально таяла от его слов и ненавязчивых прикосновений. Давно ей не попадался столь интересный человек, с которым ей было так хорошо и уютно, будто она встретила родственную душу.       Они быстро добрались до отеля и поднялись в номер Скади. Разгорячённые и уставшие, но при этом жутко весёлые, они расположились в гостиной на сетчатых креслах вместе с бутылками ледяной минералки их холодильника. На некоторое время они замолчали, утоляя жажду.       Скади скинула с уставших ног босоножки и забралась в кресло с ногами. Из её кошеля, который она положила рядом с собой, выпал телефон и закатился ей за спину, но женщина не стала его вынимать. Сейчас, в этот тихий утренний час, когда город начинал замирать в розоватых рассветных лучах, хотелось тишины и покоя. Скади уже думала, что секса между ними не будет. Удовольствие от столь примитивного действа разрушило бы всю магию прошедшей ночи. Скади надеялась, что Вальтер поймёт её.       Но стоило женщине открыть рот, чтобы сообщить о своих мыслях, Вальтер опередил её:       — Я должен сказать тебе очень важную вещь, Скади. Надеюсь, я не покажусь тебе сволочью после этого.       — Говори, — сердце Скади вдруг забилось слишком часто. Она не знала, чего ожидать после таких слов.       Женщина пристально посмотрела на нового спутника. Вальтер, вертя в руках пустую бутылку от газировки, выглядел очень напряжённо. Он был слегка нетрезв, но не более того.       — Скади, возможно ты забыла моё лицо, но я хочу сказать тебе — мы были знакомы много лет назад, — произнёс мужчина, посмотрев прямо ей в глаза. — И ты хорошо знала отца моего, или думала, что знаешь.       — Ты напоминаешь мне кого-то, но я тебя не знаю, — Скади пыталась найти его образ в закоулках памяти, но ничего не получалось. Вспомнить всех своих преданных фанатов и непостоянных любовников она всё равно не смогла бы.       — А если бы моё лицо было мордой рыжего волка, ты бы меня узнала? — спросил Вальтер, и его слова были пропитаны ядом.       — Ты пьян и путаешь меня с кем-то, — тон Скади стал жёстким, и она решила показать, что не боится его. — Я тебя в первый раз вижу.       — О, нет, не в первый, но, вероятнее всего, в последний, — Вальтер поднялся на ноги и прошёл к двери. — Кстати, я живу в этом же отеле со своим братом. Возможно, ты узнаешь меня, если взглянешь на него. Проходи, Норман.       Вальтер распахнул дверь и в номер прошёл молчаливый мужчина, одетый в простой свитер и джинсы. У него были длинные рыжие волосы, спускающиеся ниже плеч, и это всё, что отличало незнакомца от Вальтера. В руках Нормана был длинный предмет, завёрнутый в ткань. Мужчину сопровождал огромный чёрный пёс, больше походивший на волка. Норм и его спутник прошли на середину комнаты, остановившись в пяти шагах от кресла Скади. Лицо мужчины и морда пса не выражали ничего, словно они были живыми статуями.       Скади даже не смогла закричать и позвать на помощь, когда открывалась дверь. Теперь, когда близнецы стояли рядом, она узнала их. И это узнавание не принесло ей облегчение, а, напротив, заставило сжаться от ужаса.       — О, боги Асгарда! — выкрикнула женщина, а затем обратилась к Вальтеру. — Но как? Почему я не узнала тебя?       — Магия рун, дорогая, — развёл руками мужчина. — Руна «Манназ» означает скрытность. Даже если бы я назвал тебе свою фамилию, под которой живу здесь, в Мидгарде, ты бы не удивилась ничуть.       — Быть того не может, но ты должен был оставаться волком навсегда! Как ты снова стал человеком?       — Хороший вопрос, - согласился Вальтер. - Тогда, покинув пещеру, где совершил братоубийство, я бежал в Железный лес. Я нашёл приют у великанов, родственников Ангрбоды, матери моих единокровных братьев и сестры. За много лет в их обществе я освоил магию трансформации, которой меня не обучил отец. Я научился контролировать себя и вернул человеческий облик. А волк заперт глубоко внутри.       — И Хель с вами заодно, - высказала догадку Скади. Её страх поутих, уступая дорогу гневу от осознания, что её обманули. - Но когда вы сбежали? Когда мы уходили в Мидгард, о вас никто ничего не слышал.       — Мы ушли не сразу, - пояснил Вальтер. - Сперва я обучился магии рун, и склонил Хель на свою сторону. Затем мы освободили Фенрира, а совсем недавно сестра согласилась вернуть жизнь моему близнецу. Про вас я тоже ничего не знал, иначе нашёл очень давно.       — Если бы я знала, что здесь у меня могут быть враги, то была бы осторожнее, — обречённо произнесла Скади. — Я бы держалась ближе к другим богам.       — За твоей жизнью действительно легко следить, благодаря журналам, — сказал Вальтер, возвращаясь в своё кресло. — Известная топ-модель путешествует по миру, а преданные фанаты могут преследовать её. Спасибо современному миру. Ты, пожалуй, единственная Скади в Мидгарде.       — Во имя Асгарда, Скади, ты даже не додумалась изменить своё имя, — Норман отмер и обратился к женщине. Хриплый замогильный голос был ещё хуже, чем насмешливый тон его близнеца. — Ты настолько глупа? Или спесива? Если бы не назвала себя так очевидно, быть может мы бы пропустили тебя мимо глаз. Но нет, в видении, которое Йормунгард передал мне, было ясно видно женщину, постоянно озаряемую какими-то вспышками.       — Я сразу догадался, что это фотоаппараты, — вмешался Вальтер. — И стал искать тебя среди моделей и актрис. И найти тебя не составило труда. В следующей жизни придумай имя посложнее, Скади Ньёрд.       — Что Вам от меня нужно? — спросила женщина, судорожно вжимаясь в кресло. Обороняться было нечем. У неё под рукой были только бутылка от газировки, сумка и мобильный телефон.       — Раскайся, — требовательно заявил Норман. Он развернул тряпку, обнажая длинное сверкающее лезвие меча. Пёс у его ног зарычал, словно подтверждая слова хозяина.       — Скади, неулыбчивая и неприступная Скади, — нараспев сказал Вальтер. — Ты такая напуганная. Отчего вдруг? Неужели ты чувствуешь свою вину перед нами? Быть может… Да, мы дадим тебе шанс. Давай, Скади, признай свою вину перед нами и нашим отцом. Раскайся в своих деяниях, и мы помилуем тебя. Ты останешься жить в Мидгарде до самого Рагнарёка, и ничего с тобой не случится. Ты сможешь выйти на битву вместе со своим мужем в последний день всех богов. Ну, что скажешь ты?       — Никогда! — воскликнула женщина, вскочив на ноги. — Вы заслужили свою участь! Я бы поучаствовала в той казни ещё раз! За Асгард, за Бальдра, за моего отца Тьяцци!       Мобильный телефон Фрейи зазвонил. На экране появилось фото Скади. Фрейя нажала кнопку ответа, и поднесла смартфон к уху. Но не успела она сказать слова приветствия, как услышала голоса на том конце линии:       — Вы не останетесь безнаказанными, — это был голос Скади, и она будто задыхалась от гнева или страха. — Другие боги узнают. Они вас уничтожат, и на этот раз вы не сможете вернуться.       — Какие милые слова из уст побеждённой, — мужской голос, молодой и насмешливый. — Уничтожат нас? Уже пытались, потому что знали, что мы захотим мести. Но судьба упрямая штука, и мы будем восставать вновь и вновь, до самого Рагнарёка. Пусть другие боги устраивают на нас облаву. И я покажу, что может тот, кто по их милости стал волком.       — Пусть приходят, — ещё один мужской голос, хриплый. — Я сниму головы с них всех. Я буду мстить, ибо имею на это полное право.       — О, вы можете угрожать мне, женщине, но посмотрим, что будет, когда наткнётесь на асгардских воинов, здесь, в Мидгарде. Вы запоёте по-другому.       Раздался мужской смех и лай пса.       — Нам уже терять нечего, мисс Ньёрд, вы поздно спохватились, — сказал насмешливый.       — Будьте прокляты и умрите! — отчаянно выкрикнула Скади.       Звук шагов. Свист рассекаемого воздуха. Вскрик. Глухой звук падения предмета, ещё один. Кто-то взял телефон. Дыхание на том конце линии. Он слушает.       — До встречи, Фрейя, — сказал грубый голос.       Стук, треск, помехи на линии. Электронный голос оператора сообщает, что соединение прервано. Короткие гудки.