Эндорфин

      Утро Накахары далеко не такое, как описывается обычно в книгах или манге: не пели птицы, не вставало солнышко, грея в своих лучах всё живое, не цвели цветы, и люди не улыбались каждому прохожему. Потому что за окном лил дождь. Но даже так не описать весь масштаб происходящего, ведь это был не просто дождь, а сильнейший ливень, который шёл целое утро, изредка прерываясь на прохладный ветер и удушающую погоду. Чуя вообще не понимал, почему согласился на эту поездку, уже предвкушая то, что он подохнет в этом лагере со скуки. В его понимании это было место для полнейших зануд и единственное, что могло позабавить, — курение куска тумбочки.       Чтобы успеть на автобус в этот самый «рай», Чуе пришлось встать в шесть утра, в свои-то летние каникулы, которых и так мало! Для такого сони, а точнее, совы, как он, который чисто физически раньше 2-3 часов ночи уснуть не мог, это было сродни аду. Накахаре было необходимо ещё проверить, всё ли он собрал в сумку, привести себя в человеческий вид, натянув на лицо улыбку (а хотелось завалиться спать, накрывшись одеялом до головы — и всё равно, что жарко, душно или землетрясение). Радовало только то, что в это самое место, кишащее различными формами жизни (например, комарами) подросток отправлялся не один, а со своим другом, который в реальности походил на преемника отошедшего в мир иной Графа Дракулы, ведь по цвету кожи тот мог сравниться с листом бумаги.       Ещё одним немаловажным фактом был шанс доспать в автобусе, пока они всей дружной компанией едут в какое-то захолустье, ведь лагерь был расположен не абы где, а в лесу! «Прекрасное место для того, чтобы изнасиловать кого-то или убить» — лениво подумал про себя Чуя, когда ему сообщили сей «чудеснейший» факт. Счастья в крови от этого не прибавлялось, вообще.       Уже стоя на месте сбора рядом с Акутагавой, который особенно выделялся на фоне остальных своей бледностью, Чуя был готов взвыть от отчаяния, перемещая вес с одной ноги на другую, убирая влажные пряди от лица. Унылая атмосфера бродила между всеми ожидавшими, уставшими не меньше рыжего. Чуя встал под навес, потеснив какую-то девочку лет 15 и парня, может, на год старше неё. Достал телефон, проверяя соцсети, которые проверил ещё перед выходом, но ничего нового, кроме пачки мемов и интересных твитов, там не прибавилось. «Дождь, ветер и недосып в первые дни отдыха. Лучшее начало каникул.»       Парень кратко отписал в твиттере и убрал телефон в карман, поднимая взгляд к небу, спрашивая бога, где он успел провиниться. Он смотрел на то, как мерно падают капли на землю и чуть усмехнулся, поднимая сумку с асфальта, когда увидел, что нужный им автобус наконец-таки прибыл. Подросток залез под нормальную крышу и расслабился, видя, что его неизменный собеседник Рюноскэ опустился рядом, закинув сумку наверх. Парни переглянулись и дружно прикрыли глаза, наконец проваливаясь в спасительный сон.       Проснулся Накахара от того, что его тормошила одна из сопровождающих, мягко улыбаясь, сообщая о приезде. Рыжий кивнул и посмотрел на заспанного друга, который уже доставал их вещи с полки, а потом кинул в подростка его сумку. Сделать лицо, показывая, будто его страшно обидели — вот сущность их дружбы, полной драматизма и взглядов людей, в стиле «Вот долбоёбы.» А ведь и правы в чём-то, отчасти.       Вот только долбоёбом Накахара себя не считал, а счастливым человеком — стоило покинуть автобус и выйти наконец-то на свежий воздух — очень даже. Потянувшись, парень обернулся на друга, а следом на толпу других подростков, которые уже ушли вперёд. Закинул сумку на плечо, подходя к ним, чтобы не отставать и быть в курсе событий. Они дошли до главной площади, когда Чуя успел оглядеться и понять: лагерь действительно располагался в лесу, только был оборудован лучше, чем расположенные на территории деревянные домики для отдыхающих. Это были трёхэтажные корпуса с пластиковыми окнами и, рыжий искренне надеялся, нормальным ремонтом, без мерзких-мерзких жуков.       Когда их распределили по отрядам, Чуе наконец удалось познакомиться с их вожатой, оказавшейся немного выше него самого, но каблуки делают своё дело, а голубоглазому всё-таки приходится приподнимать голову. Лагерь всё больше радовал Накахару, по крайней мере, из всех трёх этажей они были на первом, а это как минимум значило, что вывалиться из окна не страшно.       Их усадили в главной комнате, где рыжий успел занять одно из трёх кресел, вальяжно развалившись в нём. Некоторые покосились на него, но скоро все устроились, кто где смог: на креслах, стульях, ковре, у стены.        — Итак, — девушка хлопнула в ладоши, привлекая к себе внимание. — Я ваша вожатая до конца смены, Йосано Акико. Сейчас мы дождёмся моего немного опаздывающего коллегу, который принесёт нам общий план на пару ближайших дней, но до этого давайте начнём распределение, — бодро заявила она, после чего приступила к этому занятию, рассылая детей по комнатам, рассчитанным на шестерых человек.       Чуя сразу заявил, что будет спать в дальней, а Акутагава попал туда из-за того, что не проявил заинтересованности в других двух комнатах. Зайдя в комнату с вещами, Чуя сразу же занял одиночную кровать у окна и полку на удобной для себя высоте, под недовольные взгляды остальных парней, ну, кроме Рюноскэ, разве что, который сел на другую одиночную кровать и взял полку над ним.       После размещения они вернулись обратно, заметив, что к Акико подошёл другой парень — Чуя точно не помнил настолько высоких среди своих сверстников — поэтому, скорее всего, это их второй вожатый. Об этом свидетельствовала не только футболка с названием лагеря, но и то, что он тыкал на некоторые моменты в листах, что-то тихо рассказывая Йосано при этом. Все снова уселись на места, только на этот раз Накахаре пришлось довольствоваться ковром.       Когда взрослые обговорили некоторые моменты, то снова повернулись к подросткам лицом.        — Я — Дазай Осаму, — парень мягко улыбнулся, и рыжий готов поклясться, что услышал где-то томный девичий вздох. — Ваш второй вожатый до конца смены, надеюсь, мы поладим.       Подросток внимательно осмотрел его, заметив, что этот некий Дазай, относится к тому типу парней, которые надевают зауженные джинсы и большие кроссовки, а это, надо признать, хорошо смотрится на длинных и худых ногах вожатого. Не «стройных» потому что Накахара не гей.       Отчего-то, после осмотра этого парня, в Чуе вспыхнул недовольный огонёк, который так и хотел бросить что-нибудь изъявительное или саркастичное, ведь даже имя у него было раздражающее. О-с-а-м-у.        — Тематика этой смены — Эсперы. Каждый отряд, это какая-то организация, в которой состоят одарённые, — кратко пояснил темноволосый, продолжая улыбаться и жестикулировать. — Ещё одно требование, которое здесь прописано — это то, что каждый член отряда должен придумать себе способность.        — Способности придумаете позже, — Акико скрестила руки на груди. — Но вот название вы придумать должны сейчас.       Чуя уже не слушал, увлёкшись тем, что стал думать над своей способностью, точно бы угодившую всем его требованиям. Это казалось чем-то действительно интересным — почувствовать себя ненадолго не обычным школьником, что скоро доучится последний год, которому затем можно будет подавать заявление в университет и окунуться в «прекрасную» и «насыщенную» студенческую жизнь, а сильным и могучим эспером.       По истечении времени их собрания, Чуя так и не расслышал то, что придумали другие, отчасти потому что ему всё равно, под каким названием ходить, а отчасти, потому что он просто погряз в своих мыслях.        — Эй, Аку, а чё у нас за название?        — Мафия, — Акутагава убрал мешавшую прядь с глаз, сидя на своей кровати.        — Неплохо-неплохо, — кивнул парень, хмыкнув. — А девиз или что тут обычно?        — Истинный мафиози верит в три вещи: честь, месть и солидарность.       Чуя подметил, что звучит действительно круто, и принялся разбирать вещи, кладя их на полку той же стопочкой, что и в чемодане. Мелочи в виде расчёски или предметов личной гигиены отправились в тумбочку, а Чуя довольно развалился на кровати, дожидаясь обеда, который скоро должен был быть.

***

      Чуя прекрасно проводил время в лагере, если не считать постоянных ссор с Дазаем, который всё не мог перестать бесить парня не только своими действиями, словами и долгими взглядами в его сторону, но и милыми улыбками кому-нибудь из отряда, что ещё сильнее раздражало рыжего. Когда Накахара рассказал об этом Рюноскэ, тот покосился на него, как на идиота.        — Попахивает ревностью, — спокойно посмотрел на него парень, краем глаза замечая, что их сосед, который был едва ли не любимчиком всего отряда и смог даже найти общий язык со строптивым Чуей, зашёл в комнату, садясь на свою кровать и потягиваясь.       Голубоглазый недоуменно посмотрел на нахмурившегося Акутагаву. Вообще, не подружиться с Ацуши было чем-то странным, потому что даже он сам проникся его светлой натурой. А вот у брюнета как-то не получилось, и Чуя даже единожды проснулся от ругани этих двоих.       У него самого ярые противостояния с вожатым начались уже на второй день, когда им нужно было готовить вечерний номер, а именно — нарисовать какие-то плакаты или же участвовать в сценке. В сценку Рюноскэ Йосано утащила сразу, со словами «нам нужен такой безэмоциональный юноша, как ты». Остался только он и ещё один парень, Тачихара, кажется. Они оба решили не тратить время на плакаты, оставив это девочкам, у которых навыки рисования куда выше.       Дазай постучался и заглянул в комнату, прошёл по небольшому коридору, в котором в стену был врезан шкаф и дверь в ванную. Посмотрел на них, уперев руки в бока.        — Кто может пойти нарисовать плакаты? — Чуя почти что скривился от приторной сладости в его голосе, что на самом деле подразумевал «ха-а, у вас нет выбора».        — А что остальные? — Мичизо попытался отстоять своё право на ничегонеделание. — Девочки? Другие комнаты?        — Не успеваем, нужно подключить всех, — беспечно развёл руками тот, смотря на них хитрыми-хитрыми глазами. И рыжий готов был поклясться, что увидел в них отражения собственных страданий с карандашами или маркерами, которые уже года два в руки не брал.        — Я ничего не умею. Я бесполезный кусок дерьма. — Накахара обречённо накрыл голову подушкой, чтобы взрослый понял, что он безнадёжен, и отстал от него.       Но Осаму такой поворот событий пришёлся не по душе, поэтому он только усмехнулся, хватая подростка за щиколотку, и вытащил его из кровати, заставляя цепляться за подушки и одеяло, чтобы не упасть.        — Значит, пойдёшь учиться. — елейным голосом протянул вожатый, всё-таки стаскивая голубоглазого на пол, под недовольное ворчание и тихие проклятия.       Накахара поднялся и, скрестив руки на груди, пошёл за довольным Дазаем, который едва ли не искрился от того, что смог впрячь ещё кого-то. Тачихара махнул на прощание рукой и уткнулся в телефон, снова листая ленту новостей.       Даже сейчас, вспоминая это, Накахару била дрожь, от того, насколько хотелось ввязаться в драку с этим нахальным шатеном. Но на деле он просто глубоко вздохнул, понимая, что это у них работа такая, детей заёбывать.       А сегодня очередной и самый обычный вечер в лагере, в котором все вернулись после дискотеки и сразу разошлись по комнатам, с целью спокойно лечь спать. Акико проследила за этим и ушла на сбор вожатых, где уже присутствовал Дазай, пропустивший дискотеку, но непременно звавший на ней станцевать с ним танец одну из девушек в отряде.       Чуя расслабленно выдохнул, выходя из душа и потягиваясь. Он сел на свою кровать, вытирая влажные волосы полотенцем, оставляя их сохнуть и подставляясь под потоки ветра, проникавшие в комнату, через приоткрытое окно.       Парень посмотрел на ввалившегося в комнату Тачихару, вместе с Рю и Ацуши. Его улыбка была такой сладкой и предвкушающей, что Накахара невольно вспомнил вожатых, когда те готовили подросткам беготню по лагерю с выполнением квестов. Посмотрел на Мичизо, ожидая какого-то подвоха или, может, лютой просьбы, от которой бы у Чуи пригорело.        — Парни, — протянув букву «Р», произнёс рыжий, чуть играя бровями. Чуя задницей чувствовал, что что-то будет. — Освободите комнату на часик-два? Вожатых всё равно нет и не будет до утра, так что можно мы спокойно порезвимся с Ри, а я буду вам должен?        — У нас есть выбор? — вопросительно посмотрел на него Акутагава, скрещивая руки на груди и поднимаясь с кровати. Получив отрицательный ответ, фыркнул. — Разбираться с вожатыми будешь сам.       И вышел из комнаты, садясь в главном холле. Чуя растрепал влажные волосы и вышел тоже, захватив футболку, накидывая её сверху. Сел на диван, доставая телефон и начиная лениво копаться в нём, ища какое-то занятие, главное — не уснуть, а то с утра получат же.       Ацуши присоединился к ним, садясь на ковёр и показывая выуженную из кармана колоду карт.        — Сыграем?       Переглянувшись, парни тоже сели на пол и стали ждать, пока блондин раздаст карты. Вообще, чувствовать себя зомби не хотелось, но чего уж поделать, если во взгляде их соотрядника, так и читалось, мол, не выйдете сами, мы при вас переспим.       Прошло около получаса, рыжий клевал носом, практически засыпая с тузом в руках, Накаджима широко зевал, то и дело поглядывая в сторону их комнаты, в то время как Рюноскэ подпирал голову рукой, едва ли не закрывая глаза в приступе сна. Когда дверь на улицу открылась и в ней показался высокий силуэт их вожатого, то все почему-то облегчённо вздохнули.        — А вы чего здесь делаете? Брысь спать. — лениво махнул рукой Осаму, устало смотря на них и пряча забинтованные руки в карманы.        — В нашей комнате происходит соитие между самкой и самцом, но только вы в силах им помешать. — сонно брякнул брюнет, тут же поднимая голову и смотря на повеселевшую улыбку Дазая.       Что-то протянув себе под нос, он пошёл в сторону последней комнаты. Парни заинтересованно переглянулись и подошли к коридору, смотря на следующие действия Осаму. Тот бесцеремонно открыл дверь и воскликнул:        — Да я в порнушке лучше видел!       Накахара подавил в себе тихий смех, просто усмехнувшись, Акутагава натурально поаплодировал, а Ацуши зарделся, совсем как невинный ребенок. Тачихара, судя по всему, быстро натянул бельё и выбежал в коридор, пока шатен словил подушку лицом от верещавшей девушки. Закрыл дверь и вернул подушку первому попавшему в руки, коим оказался Накаджима, а затем завалился на диван.        — Всё, идите спать, пока Акико не пришла. — довольный собой, он прикрыл глаза, выпрямив ноги.       Дверь комнаты девочек приоткрылась, и оттуда показался силуэт, который вытолкнули на свет. Блондинка зарделась, подходя к старшему и протягивая тому одеяло.        — Вам, наверное, прохладно будет, Дазай-сан, — даже не запнувшись, произнесла она, на что получила отрицательное качание головой.        — Нет, я дождусь Йосано, которая вас проверит, и пойду спать в свою комнату. — мягко улыбнулся ей Осаму, призывая уйти спать, под пристальным взглядом Чуи, что стоял, опираясь спиной о стену и дожидаясь, пока девушка Мичизо покинет их спальню. После этого подросток развернулся и уже под взгляд карих глаз удалился в свою кровать.       Всю остальную ночь они проспали и только с утра, Дазай забрал с собой Тачихару с Ри, чтобы провести с ними беседу. Узнала Йосано об этом или нет — никто так и не понял, потому что та по обычаю подняла их и собрала перед завтраком, рассказывая о том, чем они будут заниматься целый день.

***

      Вечером, после очередного мероприятия, когда весь сончас, во время которого обычно можно отдохнуть и полазить в телефоне, был потрачен на приготовления, то все спокойно разошлись по комнатам, чтобы заняться своими делами. Чуя листал ленту твиттера, после смотря реплаи на твиты.       «Мой вожатый постоянно пялит в мою сторону и это странно.»       И ответ на этот твит пришёл от человека, которого Накахара раньше никогда на своём аккаунте не видел, хоть это и было нормой, но всё равно какое-то странное чувство. Может быть, он просто параноик? Парень отнюдь не популярный и не имеет несколько тысяч подписчиков, но своя аудитория у него есть и он знает, кому высказаться. Истории из реала, фотографии свои и чужие с подписанными мемами.       «А вдруг он просто пытается найти общий язык, но не знает, как подступиться?»       Чуя практически рассмеялся, потому что это казалось чем-то из ряда вон выходящим. Дазай отнюдь не похож на того, кто действительно стал бы вести себя так, чтобы попытаться подружиться. Чуе в это мало верится, слишком уж придурковатым и прямолинейным выглядит Осаму, чтобы это проворачивать.       «Не похоже. Мы постоянно ругаемся, и он меня раздражает.»       Он фыркнул и отложил телефон, садясь на кровати и смотря в окно, снова открывая его нараспашку, вдыхая летний ночной воздух. Чуя обернулся, когда переключатель щёлкнул, а из коридора послышался голос Йосано, призывающей всех лечь. Тень прикрыла дверь и скользнула в комнату. Не сумев сразу привыкнуть к темноте, рыжий только по отсвечивающим бинтам понял, что это тупой вожатый.        — Я у вас пересижу, а взамен расскажу историю из лагеря. — приложил палец к губам Дазай, прислушиваясь к шагам за дверью и плюхаясь аккурат на кровать Чуи, когда они стихли. Темноволосый посмотрел на парня, улыбнувшись и только удобнее устроившись.        — Какая-нибудь типичная история о повесившемся? — протянул Мичизо, подкладывая подушку под подбородок и убирая под неё руки, обнимая. Чуя тоже подпёр спину подушкой, подальше отъезжая от вожатого, который спёр подушку со второго этажа одной из кроватей и устроился на своём месте.        — Не совсем, но близко. — шатен понизил голос до заговорщического шёпота, осматривая их шальными глазами, в которых виднелось отражение луны, выглянувшей из-за облаков.       Чуя немного напрягся, подтягивая к себе ноги и скрещивая, располагая на них подушку, которую тоже обнял и устроился на неё головой. Ему от одного присутствия этого взрослого рядом было не по себе, чего уж там говорить о каких-то страшных историях? Тем более в месте, где ты сейчас находишься и будешь находиться ближайшие полторы недели, не имея возможности покинуть его?        — Недалеко от горки, находящейся рядом с больницей, есть высокая каменная башня, — начал тот приглушённым мерным голосом. — Она находится за оградой, но когда-то использовалась людьми, которые жили здесь до основания лагеря. Эту историю я услышал от своего коллеги Куникиды, что работает здесь уже несколько лет.       Рыжий смотрел на парня, не отрываясь, просто помня, что истории о заброшенных зданиях — эта та ещё стрёмная хуйня, которую стоит слушать, но никогда не ходить в то злоебучее место.        — Это было лето — тепло, жарко, темнеет поздно. Компания подростков, помладше вас на год или два, решила прогуляться по лагерю, как заметили ту самую башню. Переговорив, они перелезли через старый хлипкий забор и подошли поближе. Раззадорившись, они зашли вовнутрь, — тут его голос понизился и стал по-настоящему страшным. — Если бы они только знали раньше, что может произойти — не пошли бы в это место никогда.       Ацуши неровно выдохнул, сжимая телефон в руке и смотря на силуэт старшего. Рюноскэ не издал ни звука, но Чуя точно знал, что он слушает лучше всех.        — Поднялись они до третьего этажа, самый смелый и вовсе убежал вперёд, видя в потрескавшихся окнах закатные лучи солнца. Поднялись ребята до половины башни — четвёртого этажа — и вроде бы вот, ничего ужасного и страшного, самое время вернуться обратно в лагерь и мирно разойтись по комнатам. Но они решили подняться до самого верха и оттуда осмотреть лагерь. Стоило им ступить на лестницу к пятому этажу, как та обрушилась, погребая одного из них под своими развалинами. Все запаниковали и стали пытаться вытащить своего друга, но сверху послышался дикий смех и прямо на них спрыгнул старый отшельник, который поселился там, когда рабочих прогнали. Несколько месяцев он питался только крысами и водой из реки внизу, и, изголодавшись по нормальной еде, он с сумасшедшим блеском в глазах начал бить детей затупленным ножом. Двоим удалось сбежать, двое остались там и один был погребен под завалами. Позже, полиция нашла в том здании развороченные тела подростков и совсем сошедшего с ума мужчину.       Осаму резко хлопнул в ладоши, от чего замёрзшие парни дружно вздрогнули, переваривая информацию. Дазай чуть хихикнул, рассматривая подростков в темноте. История не такая страшная, зато реальная.        — После этого, лагерь даже хотели прикрыть, но всё обошлось, потому что вмешался директор, — взмахнул он рукой, улыбнувшись и дожидаясь хоть какой-то реакции, вместо гробового молчания.        — И этим ты хотел нас напугать, чёртов Дазай-сан? — фыркнул Накахара, выпрямив ногу и ударив того пяткой в бедро. Осаму ойкнул, посмотрев на рыжего, а затем залез рукой под одеяло, щекоча с задорной улыбкой.       Чуя попытался забрать свою ногу обратно, тихо захихикав в руку. Недовольно нахмурился и снова дёрнул, наконец-таки прижав к себе пострадавшую конечность. Обиженно что-то буркнул и накрылся одеялом, чтобы вожатый не увидел его немного покрасневшие щёки. Ещё бы, ведь взрослый залез под одеяло, к тому же потрогал его!       А руки у Дазай-сана холодные.        — Теперь вы уйдете, раз закончили историю? — подперев голову, спросил Акутагава, переводя взгляд на вожатого. Немного клонило в сон, поэтому хотелось спокойно заснуть без бесполезных рассказов о людоеде, что был тут много лет назад.        — Нет, я посижу тут, пока не буду уверен в том, что меня не заставят работать. А вы можете спать.       Осаму взмахнул ладонью, показывая свой довольный вид. Парни пофырчали, но возражать не стали, кроме Чуи. Он всё-таки попытался спихнуть взрослого на пол, ибо тот не давал нормально лечь. Дазай сдвинулся на край кровати, делая обиженный вид и более не мешая. Накахара фыркнул и отвернулся к стене, удобнее располагаясь и укрываясь одеялом. Он закрыл глаза и, немного поворочавшись, вскоре уснул.

***

      На следующий день, когда на вечер не было уготовлено мероприятий, кроме обычных танцев, на которые Накахаре уж точно идти не хотелось. Во время сончаса Тачихара деловито сел на кровати и осмотрел всех с самым довольным видом.        — У меня есть для вас интересное предложение. — поиграл бровями. — Я знаю, что ни вам, ни мне не хочется тухнуть среди других. И, помните вчерашнюю историю Дазай-сана?        — Хочешь сходить в то место? — спросил за него Акутагава, подтягивая к себе подушку и заинтересованно смотря.        — Именно!        — Поддерживаю. — кивнул Рюноскэ.       Чуя недоуменно посмотрел на них, потому что, ну, правда, кто в здравом уме попрется в то место? Явно не его друг и сосед по комнате, который уже доказал свою ебанутость. Посмотрел на Ацуши, который такой идеей явно не горел или просто боялся туда идти.        — Я не пойду. — Накаджима чуть подождал, но все же произнёс это, приобнимая себя одной рукой и отводя взгляд в окно. — Не хочу.        — Испуга-ался? — протянул Мичизо, пытаясь подбить их светловолосого на этот поход, ведь то будет в разы интереснее, чем сидеть и тухнуть.        — Если не хочет, пусть не идет, тем более, если мы не вернёмся до конца дискотеки, то он вполне может сказать вожатым, что с нами может что-то случилось. — в защиту Ацуши выступил брюнет, скрестив руки на груди и окинув рыжего хмурым взглядом.       Сам Накахара взвешивал все за и против, потому что идти с Аку и Тачи с одной стороны было интересно, но с другой — в той башне могло быть небезопасно. Попасть под завал, как тот парень из истории вожатого, например, не очень хотелось. Но ещё одним аргументом в пользу того, чтобы пойти за парнями, было то, что оставлять их одних, как минимум, ненадёжно.       Осмотрел переговаривавшихся между собой парней и понял, что его спрашивать никто и не собирался: идёт по умолчанию. Вздохнул, садясь на кровать и откидываясь на подушку, дожидаясь вечера, чтобы быстрее начать и быстрее закончить.

***

      Вечер шел медленно и томительно, отчего рыжему было приторно и тошно. Он постоянно ловил на себе колючие взгляды взрослых, будто бы те уже знали, что именно задумали он и его соотрядовцы. И тут даже неясно, хорошо или плохо, чтобы вожатые узнали.       Рыжий подходит к парням, смотря на них и ожидая, когда те огласят, как именно они хотят сбежать с дискотеки и когда. Те смотрят на него, точнее смотрят за спину, где их пилит взглядом вожатая, медленно подходящая. Положила руки им на плечи и сказала идти надеть что-то более подходящее, а то они выглядят не очень после дневных конкурсов. Чуя закатил глаза, но всё же пошёл в комнату, быстро сменив футболку на ту, которую не жалко испортить.        — Свалим где-то с середины дискотеки и вернемся к отбою, никто и не заметит. — зашёл в комнату Мичизо, тоже переодеваясь. Посмотрел на парней и, получив кивки Рюноскэ и Накахары, повернулся к Ацуши. — Если после отбоя мы не вернёмся, то скажи кому-нибудь из вожатых, пожалуйста.       Блондин кивнул и снова уткнулся в книгу, не обращая на них больше внимания. Чуя вздохнул, кладя телефон на тумбочку, чтобы не разбить и не потерять. Посмотрел на этих двоих и чуть задумался.        — А почему мы вообще должны идти на дискотеку, если можно типа остаться в корпусе? — рыжий посмотрел на Мичизо и вопросительно поднял брови.        — Потому что мы втроём обычно ходим на них и будет странно, если в этот раз решим остаться в корпусе. — выдал что-то мудрое Тачихара, самодовольно хмыкнув.       Парень кивнул, мол, есть в этом что-то разумное. Вышел из комнаты, а потом и из корпуса, направляясь в главный. Из колонок, как обычно, играла зажигательная и весёлая музыка, только в этот раз не хотелось танцевать под неё, хоть и надо было строить своё обычное поведение. Мысли были заняты их походом, а разыгравшаяся фантазия только подливала масла в огонь.       Встрепенулся, когда на плечо опустилась рука Акутагавы, кивнул и стал вместе с ним танцевать, прикрыв глаза и расслабившись под мелодию. Отошёл к стене, когда начался медляк, не планируя кого-либо приглашать, как, впрочем и двое остальных. Уловил в толпе их вожатого, положившего свои ладони на талию девушки, Чуя, правда, не знал, из вожатых она или нет, но почему-то по обычаю нахмурился и повернулся к парням.        — Думаю, можно идти.       Получив положительные ответы, развернулся и ушел, так и не заметив пристального взгляда Осаму на себе. Они втроём вышли на улицу, идя вдоль лагеря, иногда встречая по пути весёлых подростков. Те спешили на танцы, что-то крича и задорно улыбаясь. Отчасти их настроение передалось и им, а голубоглазый даже успокоился, тоже улыбнувшись и сворачивая наконец-таки к тому месту.       Башня и правда виднелась из-за верхушек деревьев, макушкой отпечатываясь на звёздном небе одним сплошным черным пятном. Парень вздыхает, залезая на забор и спрыгивая по другую сторону, так поступили и остальные. Нет, конечно, рядом есть калитка, но для неё нужен ключ. Осматривается и медленно идёт вперёд, слыша хруст веток и шишек под ногами. Улыбка с каждым шагом гаснет, стоит всё ближе подойти к башне и осмотреть её, обросшие мхом, стены и потрескавшиеся окна.       Тишина леса зловеще поглощала их, изредка были слышны крики птиц, перелетающих с ветки на ветку, задевая их и создавая шум. Прохладный ветер гулял между деревьев и на самом деле казалось, что даже воздух здесь другой, какой-то особенный. Накахаре даже почудился где-то чей-то шепот и темный силуэт за кустами, но, мотнув головой, он сбросил всё на поганую фантазию, которая так и хотела подбросить ещё больше зловещих образов.       Они оказываются у порога в башню, переглядываясь между собой, молча проходя внутрь, отодвигая старую и скрипящую дверь. Воздух пропах гнилью и пылью, отчего хочется чихнуть или быстрее покинуть это место. Темно, с потолка свисает паутина, в которой уже не живёт паук, по углам растет мох и какие-то растения, пробившиеся сквозь камень. Природа медленно возвращала своё, захватывая эту башню. Возможно, днём здесь было бы очень прикольно, но сейчас, вечером — жутко.       Прошли внутрь, вставая посередине комнаты. Пути назад уже не было, была только лестница и этажи выше. На первом этаже были какие-то полки, что уже давно пустовали и небольшая винтовая лестница в углу, ведущая наверх. Парни сразу направились к ней, решив не задерживаться внизу. Ступеньки были каменные и отнюдь не хлипкие, поэтому осторожные шаги сменились на обычные, и вот он второй этаж.       Там уже стояли кровати и шкафы, покрытые пылью и изъеденные молью или животными. В шкафы заглядывать не решились, сам Чуя побоялся, что оттуда вывалятся скелеты. Где-то постоянно слышался шорох, падали камни, и казалось, что что-то или, вероятнее, кто-то, бегает за спиной.       Дёргаются каждый раз, решаясь подняться выше, но третий этаж был точно таким же и не отличался от второго буквально ничем. Остановились на нём, немного пугливо смотря на четвёртый, вспоминая, что по истории произошло там. Решили не ходить все вместе.       Простым решением «камень-ножницы-бумага», выяснили кто сходит наверх и проверит.       Чуя, скрипя зубами и матерясь про себя, медленно шёл по ступенькам, стараясь смотреть только перед собой и не воображать мужика, который стоит на развалинах и только выжидает момента, чтобы наброситься и съесть их. На самом деле страшно, до трясучки в коленках. Посмотрел на место, где должна быть лестница, но там были только развалины, а на полу засохшая лужа крови, с осколками стекла на нём же.       Парень зажал себе рот ладонью, в тот же момент слыша, как внизу кто-то взвизгнул и громко выругался. От неожиданности дёрнулся вперёд, наступив на торчащий в куске рамы гвоздь и падая на пол, прямо на осколки, которые впились в ладони и колени, глухо вскрикивая. Быстро отполз от лестницы, заставляя впиться стекло ещё сильнее. Взглядом загнанного зверя посмотрел на подошедший силуэт и свете луны из окна, увидел в нём Дазая, который протянул руки к Чуе.        — Ебанный, сука, в рот… — на выдохе произносит Накахара, посмотрев на вожатого, фыркая. — Может ты ещё со спины ко мне бы подошёл и сказал «Я хочу увидеть твои страдания»?        — А ты испугался, я смотрю. — осмотрел парня, заметив осколки на теле и безжалостно кровоточившие глубокие царапины. А если зараза попадет.        — Не поверишь, блять!       Осаму криво усмехнулся и подошёл к подростку, беря того на руки, видя застрявший гвоздь у того в ноге и вздыхая. Тот дёрнулся опять, болезненно шикнув и попытавшись слезть с рук шатена.        — Пусти меня! Я сам пойти могу!        — С гвоздем в стопе, действительно.       Фыркнул и понёс вниз. На третьем этаже друзей не оказалось, поэтому Накахара неощутимо напрягся, смотря дальше и видя их на улице, рядом с вожатым с другого отряда. Кажется, третьего. Тот стоял и отчитывал их, то и дело всплескивая руками и повышая голос, отчего даже Осаму поморщился.        — Эй, Куникида, у нас тут пострадавший. Я его в медпункт отнесу, а потом снова в корпус. Последи за этими двумя?       Не успев получить ответ, пошёл дальше, направляясь в сторону медпункта, посмотрев краем глаза на задумавшегося Чую и удобнее перехватил его, надеясь, что у того хватит совести не царапать его шею осколками.        — Как вы нашли нас так быстро? — поднял наконец-таки взгляд, смотря на него и оставляя ладони на коленях.       Шатен посмотрел на него, а потом немного рассмеялся и объяснил, что вернулся в корпус после медляка и не обнаружил их там, а раз и рядом с главным корпусом не было, то стоило спросить у Ацуши. Накахара даже не удивился, чуть усмехнувшись и дожидаясь, когда подойдет врач.       Сначала обработали ногу, под шипение и насмешливый взгляд вожатого. Ладони, как и ступня оказались в бинтах, чтобы лучше зажили. Накахара наступил на пол, поморщившись от боли в ноге и чуть прикусив губу. Осаму посмотрел на него и снова подошёл с намерением взять на руки, что и сделал, под недовольное ворчание подростка. Но тот позволил донести себя до корпуса, а после выпроводил из комнаты, закрывая дверь и идя до кровати.

***

      Прошло несколько дней, вожатые парили всем троим мозги, по поводу того, что ходить в ту башню было опасно и против правил вообще. Чуя лишь закатывал глаза, спихивая все на Мичизо и его больной мозг. Сам он был даже отчасти рад, что ему разрешили не участвовать в чем-то подвижном, но рисовать и что-то клеить заставляли, чтобы он хоть как-то приносил пользу.       На данный момент рыжему не спалось, поэтому тот тихо выбрался из комнаты и вышел в холл, садясь на диван. Взял телефон, включая интернет и начиная заниматься тем, чем обычно. Спать всё равно не хотелось, а заняться в комнате было нечем, шанс разбудить кого-то своей вознёй был велик. Вожатые наверняка спали, как и другие в отряде.       Накахара поднял голову, когда услышал, что дверь открывается. Он был бы рад почти любому из их отряда, но никак не Осаму, который, сонный и взлохмаченный посмотрел на него. И ладно бы он сходил по своим делам, выпил воды и ушёл дальше спать, но после этого он завалился рядом, смотря на него и тыкая в плечо.        — Почему не спим? — протянул, смотря на парня сонно и устало. Ну, пусть, до конца смены всего пять дней.        — Не хочу. — пожал плечами, вновь утыкаясь в телефон и листая ленту новостей.        — А должен, иди спать. — снова тыкнул в бок, заставляя отодвинуться от себя и поморщившись. Видя, что никакой конкретной реакции нет, вздохнул, снова подползая ближе и ещё раз тыкая. — Не пойдешь спать, я тебя поцелую.        — Это угроза, Дазай-сан? — рыжий повернулся к нему, хмыкнув, не двигаясь и не собираясь уходить спать.       Осаму лишь усмехнулся и приблизился к лицу того, посмотрев в глаза, а затем поцеловал, положив ладонь на затылок, не давая отстраниться. Чуя сначала ошарашенно посмотрел на парня, потом попытался отстраниться. Резко укусил за губу, прокусив ту до крови и упёрся ладонями в плечи вожатого.        — Не думаю, что такое вам позволено. — фыркнул, смотря на того и пытаясь убрать его руки со своей талии.       Шатен снова приблизился и укусил Накахару за губу, смотря как кровь потекла по подбородку. Рыжий шикнул, нахмурившись, начиная кусать его губы в ответ, вместе с этим целуя. Старший довольно хмыкнул, прокусывая чужие губы тоже. Руки Чуи с плеч перешли на шею, продолжая терзать его губы.       Отстранился, хватая ртом воздух и смотря на шатена, чуть щурясь и с особым садистским удовольствием рассматривая искусанные губы. Похлопал по щеке, чтобы тот отлип. Дазай посмотрел на голубоглазого и просто обнял, устраивая голову у того на груди. Парень приподнял брови, но смирился, продолжая лежать. Запустил пальцы ему в волосы, перебирая.       Под утро Накахара все-таки ушёл в свою комнату, ворча об искусанных губах и тупом вожатом, но уже в кровати только улыбаясь и довольно засыпая. После подъема, зомби поднялся на завтрак. Переоделся в нормальную одежду и убрал волосы в хвост, плетясь где-то в конце. Самым последним обувается, поднимается на ноги и смотрит на Осаму, который кажется его и дожидался, прижав к стене и поцеловав. Прикрыл глаза, ответив на поцелуй, но оттолкнул через минуту.        — Не наглейте, Дазай-сан. — усмехнулся подросток и пошел за остальными, догоняя своих друзей и поравнявшись с ними.

***

      Чуя сидел на коленях Осаму, обнимая того за шею и страстно целуя, ластясь, словно кот и оглаживая руками спину. Руки вожатого остались на талии, поглаживая по ней, а сам он отвечал на поцелуй не менее пылко, крепко прижимая к себе. Отстранился и посмотрел на парня, погладив по щеке.       Накахара нетерпеливо заёрзал, поддаваясь ближе и целуя в шею, покусывая, метя так, чтоб у Дазая была возможность скрыть под воротом рубашки. Да и от кого скрывать? Последний вечер, а завтра с утра уже обратно, в Йокогаму. Как бы грустно не было этого признавать и возвращаться уже не хотелось.       Старший сжимал в ладонях чужие бёдра, проводя от них до колен и обратно. Погладил задницу, оглаживая кромку штанов, чуть забираясь под них пальцами. Откинул голову вбок, давая кусать свою шею и довольно жмурясь.        — Дазай, давай уже сделаем это? — посмотрел на него, положив руки на щеки.       Осаму посмотрел на него, думая над чем-то и отводя взгляд в сторону, сидя так какое-то время, от чего у Чуи начала дёргаться бровь. Ну, что может быть не так? Конечно, кто-то может услышать, но зайти не сможет все равно.        — Я не хочу сесть за педофилию. — протянул, поднимая на него взгляд.       Рыжий хлопнул глазами и залился смехом, уткнувшись тому в плечо. Поднял голову, подхихикивая и продолжая смотреть на него, широко улыбаясь.        — Ты тупой, но я сам предложил. Следовательно, зачем мне сажать тебя? — убрал прядь за ухо, усмехаясь. Поцеловал в лоб и снова слегка хихикнул.        — Если кто-то зайдет, то меня точно уволят и посадят. — посмотрел на него, погладив по спине снова. Дотронулся до бумаги на столе и написал на ней номер телефона и адрес. — Лучше давай у меня дома. Я приеду через три дня после вас.       Чуя взял бумажку и фыркнул, убирая её в задний карман джинсов. Посмотрел на него и пассивно повис, не собираясь двигаться вообще. Дазай усмехнулся и продолжил гладить парня по спине.

***

      С утра прощались вдали от всех, а Чуя пообещал, что вырвет кое-кому сердце, если этот кое-кто посмотрит в сторону другого или другой. Осаму хихикнул и дал торжественную клятву в подтверждение. Как он может на кого-нибудь смотреть, пока есть Накахара?

***

      Рыжий постучался в дверь, смотря на время и скрещивая руки на груди, поднимая брови вверх, когда ему никто не открыл. Фыркнул, доставая телефон и набирая ему сообщение.       «Ты где, Скумбрия?»       Прислонился боком к стене, дожидаясь ответа. Прикрыл глаза, думая над тем, как бы поиздеваться над Дазаем, пока тот не отвечает. Телефон звякнул, оповещая о пришедшем сообщении. «Обернись.»       Чую обняли со спины и горячо выдохнули на ухо. Накахара повернулся, улыбаясь Дазаю, и приобнял в ответ, коротко хмыкнул, заметив чужую улыбку. Осаму прижал парня к стене, касаясь своими губами чужих. Шатен начал немного поглаживать голубоглазого по талии. Чуя забросил руки тому на шею, отвечая на поцелуй.       Отстранившись, шатен сунул ключ в замочную скважину, открывая дверь и невозмутимо подхватывая Накахару на руки, держа под бёдрами и занося в квартиру. Снова поцеловал, прижимая спиной уже к двери, скользя ладонями по бёдрам и сжимая их. Рыжий улыбнулся, отвечая и сжимая колени на его талии, перебирая пряди руками.        — Даже не поздороваешься? Не спросишь, как у меня дела? — отстранившись, спросил Чуя, погладил парня по щеке и ухмыльнулся. Сильнее сжал талию ногами, услышав болезненный шик.        — Привет, как дела? ~ Не хочешь ли ты оставить это на потом, раз уж мы с другого начали? — ответил тот, глянув на рыжего и шлёпнув по бедру.       Накахара усмехнулся, снова поцеловал его, уже не чувствуя дверь за спиной. Оказался на кровати, смотря на Осаму, расстегивает его рубашку, выдергивая ту из штанов и распахивая полы. Бродит руками под ней, оглаживая кожу и целуя.       Дазай приставил колено к его паху, надавливая и массируя, ловя стон своими губами. Скинул с него футболку, оглаживая ладонями пресс и грудь. Спустился ниже, целуя в шею и спускаясь поцелуями, смешанными с укусами вниз до ключиц, прикусывая их и оставляя на коже яркие пятна. Прикусил сосок, обводя ореол языком и слыша шумное дыхание.       Скинул с себя рубашку, скользя рукой по животу вниз и надавливая на пах, в то же время опираясь на колено Накахары своим. Рвано выдохнул, улыбнувшись и прищурившись, расстёгивая штаны парня и нетерпеливо срывая их с него. Стал хаотично метить тело и водить ладонями по мягкой коже, продолжая возбуждать того до предела, слыша неровное дыхание и тихие стоны.       Юноша немного дрожащими руками расстегнул штаны шатена, скользнув под них в бельё и сжимая член в руке, чуть мстительно улыбаясь. Старший простонал, толкнувшись в руку и оставляя подростка без одежды вовсе. Дотянулся рукой до тумбочки, доставая оттуда тюбик лубриканта и смазывая себе пальцы, поднося ко входу и смазывая сжатое колечко мышц.       Ввёл в Накахару палец, начиная двигать им, под болезненный стон и зажмуренные глаза. Стал целовать шею и плечи, успокаивая и вскоре добавляя второй. Смотрит на него, вторую руку оставляя на бедре и поглаживая по нему. Двигает и добавляет третий палец, попадая по простате и слушая звучный стон.       Насаживаясь на палец, Чуя немо просит ещё и открывает рот, облизывая пересохшие губы, привлекая этим внимание Осаму. Тот развел пальцы в сторону, растягивая и снова задевая простату. Усмехнулся и убрал пальцы, откидывая свои штаны и белье на пол. Перевернул младшего, заставляя упереться локтями в подушку и встать на колени.       Тот довольно выдохнул и перевернулся, смотря на того через плечо и отворачиваясь обратно. Закусывает губу, когда Дазай входит полностью и начинает медленно двигаться, постепенно набирая темп, попадая по точке и смотря на то, как выгнулся рыжий. Рыкнув, стал быстрее двигаться, кусая в лопатки и оставляя наливающиеся синим метки, синяки на бедрах и талии.       Входит до пошлого шлепка, протягивая руку и положив руку на член, начиная надрачивать в такт своим движениям. Чуя выгибается, выстанывая имя партнера и поддаваясь навстречу, подмахивая бедрами.       Сжал руку под головкой и резко провел, от чего Накахара вскрикнул и кончил, сжимаясь внутри, а после уже Осаму вошел несколько раз и кончил внутрь. Вздохнул, выходя и ложась на кровать, рядом с обмякшим рыжим. Погладил того по голове, убрав прядки с лица. Подтянул к себе и поцеловал в висок.        — Вот, теперь и можно спросить, как дела. — хмыкнул, подпирая голову рукой.        — Пошел нахер, все прекрасно. — фыркнул, посмотрел на него. Прикрыл глаза, расслабляясь и прижавшись. — Дай мне свой твиттер, кстати.       Дазай усмехнулся, называя свой ник и смотря на изменившееся лицо Чуи. Тот открыл глаза и вспомнил того твиттерского, кто предполагал, что вожатый хочет найти общий язык и комментировал последующие твиты. Пфыкнул, закатив глаза.        — Чертов сталкер.        — Только твой, — подмигнул и прижал к себе.