Игры в добро и зло Вечны, как мир, Где проходит души излом
Джордж отпустил последнего покупателя и со вздохом облегчения запер дверь их общего с братом магазина. Да, магазин без сомнения был общим, вот только в последнее время Фред бывал тут всё реже и реже. Хорошо, если хотя бы отрабатывал полный рабочий день. Нет, Джордж ничего не имел против Гермионы, напротив, она ему нравилась и была одной из немногих, кого он готов был принять в качестве девушки брата. Но в последнее время дело было явно не только в амурных делах. Джордж тяжело вздохнул, мысленно возвращаясь к подозрениям, которые мучили его уже некоторое время. Всё-таки братья по-прежнему оставались близки и интересные книги, которые впоследствии переправлялись Гермионе, изучали вместе. Вот только разница была в том, что Фред не особо скрывал, что в свете происходящих событий всё больше склоняется к тёмной стороне, которая, по факту и олицетворяла их суть. В отличиие от самого Джорджа, который вообще не понимал, что ему делать. Сначала ушла Джинни. От семьи сестра ничего скрывать не стала. Джордж прикрыл глаза, вспоминая безобразный скандал, который разразился за ужином в «Норе», когда туда заявилась его младшая сестрёнка с Поттером и Малфоем. Что там началось! На памяти Джорджа — так Молли Уизли не кричала ещё никогда. Но Джинни только безразлично пожала плечами и уточнила, что заглянула только предупредить, что она теперь «позор семьи», ибо свой дом она нашла — и он не на стороне света. Сейчас же Джордж всерьёз подозревал, что и Фред пошёл по стопам сестры. А где Фред, там и Гермиона — они в последнее время «не разлей вода». В это было сложно поверить, но, с другой стороны, близко с без пяти минут невесткой он в последнее время не общался, а книжки она читала. Так что всё может быть. Джордж мрачно плеснул на дно бокала огневиски. Не то чтобы он любил алкоголь, но в последнее время он помогал хоть немного расслабиться. Вечный выбор, древний, как сам мир — добро или зло. На самом деле, очень субъективные понятия, которые, на взгляд Джорджа, каждый должен определять для себя сам. Но вот общество почему-то так не думало. Хотя это в принципе свойственно людям — вешать ярлыки и клеить штампы. И маги вовсе не исключение. Огневиски было выпито залпом. Джорджа несказанно выводила из себя ситуация, складывающаяся в Магической Британии. Он был согласен с братом во многом, но вот беда — полностью принять такие взгляды — это окончательно разорвать все отношения с семьёй. Пример Джинни это только доказывает. Мать запретила даже имя её в доме упоминать. У Джорджа разболелась голова. Он уже твёрдо настроился пойти наверх — он обосновался в приличной комнатке над магазином, — когда ему послышался странный шум с улицы. Выглянув в окно, выходящее на Косую аллею, он, позабыв про всё, выбежал на улицу.И нужно решать: Кем быть и к чему стремиться. В мире, забывшем стыд, Где-то живет такой же как ты — К цели спеша, он не может остановиться
А посмотреть поздним прохожим или задержавшимся хозяевам лавочек и магазинов было на что. Прямо в центре Косой аллеи на некоторой дистанции остановились две группы магов. В состав одной входили Альбус Дамблдор, Аластор Грюм, Нимфадора Тонкс, Ремус Люпин, Невилл Лонгботтом и… Джордж нервно сглотнул, увидев среди собравшихся своих родителей — Молли и Артура Уизли, а с ними и младшего брата — Рона. Предчувствие беды холодком прошлось по спине. Вторая группа смотрелась намного эффектнее. Все как один в боевом облачении магов, они стояли, похоже, в заранее продуманном расположении, гордо вскинув головы. Первым, кто бросался в глаза, был Том Реддл, известный Британии как Лорд Волан-де-Морт. Вот только на привычное чудовище он был совсем непохож — красивый мужчина, которому можно было дать с натяжкой лет тридцать на вид. Слева от него, словно копируя его позу, стоял как-то возмужавший Гарри Поттер. Сейчас он скорее походил на молодого мужчину лет двадцати, а не на привычного задохлика. Справа обнаружился Северус Снейп. Джордж замер и заморгал глазами. Бывший профессор выглядел великолепно, он словно помолодел лет на десять. В голове Джорджа мелькнула смутная мысль о том, как же эффектно и величественно смотрятся трое полукровок, объединившиеся против общего врага. Сразу за трио, упрямо блестя глазами, стояли две юные красавицы, в одной из которых Джордж с замиранием сердца узнал свою единственную сестру, а во второй — Гермиону. За ними, зеркаля позиции первой троицы, стояли Люциус Малфой, Сириус Блэк и… Фред Уизли. Джорджу захотелось завыть. Он ещё не понимал, что тут происходит, но наитие упрямо подсказывало — ему придётся сегодня решить, на чью сторону встать. А как, Мерлина ради, это сделать, если на обеих сторонах — родные и друзья?! Мозг же продолжал оценивать ситуацию. Тёмная сторона выбрала весьма верное расположение: случись битва, и девушки окажутся защищены, имея возможность атаковать, а на передовой линии те, от кого за версту веяло силой. Разумно. Они смогут достойно отражать атаки, а трое, расположившиеся сзади, смогут прикрывать тыл и атаковать. Или же они легко и мгновенно перестроятся в круг в случае двойной атаки, опять-таки прикрывая девушек, которые останутся козырем — силой от сестрёнки и почти невестки тоже веяло ощутимо. Джордж подавил тяжёлый вздох. В плане подготовки к бою, да и общего впечатления, сторона «светлых» безнадёжно проигрывала. Они столпились возле Дамблдора и выглядели, если быть честным, скорее похожими на толпу клоунов, чем на серьёзных магов. Да и эмоции они не скрывали. Было заметно, что большинство нервничает, тогда как тёмные маги стояли с непроницаемыми и безэмоциональными выражениями лиц. На редких прохожих, которые жались по углам, но уходить не спешили, обе стороны не обращал никакого внимания, как и на Джорджа, который застыл, разглядывая их. Лишь Фред поймал взгляд брата и удержал его. Он словно пытался ему сказать: решай. Джордж опустил глаза первым. Его брат-близнец, его половинка с детства во всем, самый близкий друг за всю его жизнь — свой выбор явно сделал. А Джордж хорошо знал брата. Если уж Фред что-то решил — он не остановится, пока не добьётся своей цели. Вот только это ещё больше осложняло выбор. Он не мог бросить брата и сестру. Он не мог бросить родителей. Мерлин, помоги ему!Время пришло — теперь выбирай: Белое, черное, ад или рай,
Тем временем, Дамблдор заговорил. — Что же ты, Том? Ведь это ты был инициатором этой встречи. Чего ты хочешь от этих так называемых «переговоров»? — Джорджу показалось, что Дамблдор вовсе не чувствует тех превосходства и уверенности, с которыми говорил. — До меня дошла информация, что ты намерен устроить битву, — холодно отозвался Волан-де-Морт. — Учитывая, что мы прекратили нападения, и в стране установилась тишина, не в моих интересах допустить новый виток вооруженного противостояния. Дамблдор попытался прожечь взглядом Гермиону, нисколько не сомневаясь, кто мог слить информацию Тёмному Лорду, но только наткнулся на ледяную броню Северуса. — Мне безразличны твои интересы! — пафосно воскликнул Дамблдор, возвращая внимание собеседнику. — Вы — преступники и должны понести соответствующее наказание! — Даже с такой постановкой вопроса — оно назначается судом, а не разжиганием военного конфликта, что ты и собираешься сделать, напав на нас, — ледяным тоном отозвался Том. — Ну зачем мне битва, Том? — почти добродушно обратился к нему Дамблдор. Вот только взгляд его оставался ледяным. — Проще передать вас в руки правосудия здесь и сейчас, вы ведь так любезно сами назначили встречу. Инкарцеро! Джордж прикрыл глаза — это была катастрофа. Он прекрасно понимал, что ещё несколько секунд, и тут развернётся локальный филиал ада. А вот Дамблдора и его сторонников, которые выказали ему поддержку — в сторону тёмных уже летели «Экспелиармус» и «Инкарцеро» от всех, кто пришёл на встречу вместе с директором — он не понимал решительно. Ведь им предложили переговоры! Одно из негласных правил чести утверждает — парламентёры неприкосновенны. Как и предполагал Джордж в своих размышлениях, Том, Северус и Гарри приняли удар на себя, правда, пока только возводя вокруг своих людей мощные щиты. Они явно не хотели атаковать.Прочь убежать Или в битву ввязаться смело?
Джордж схватился за голову: что же ему делать? Он просто не мог стоять в стороне и смотреть на разыгрывающееся сражение. Но и присоединиться к нему — значит окончательно выбрать чью-то сторону. Мордред и Моргана, почему именно здесь и сейчас? Он был не готов! Но можно ли вообще к подобному подготовиться?Страшно, когда стоишь у черты, А за чертою такой же как ты, Только с огнем в глазах, — Его выбор сделан
Джорджу было страшно. Сейчас он невероятно боялся за родителей и брата на одной стороне и брата с сестрой на другой. Мерлин, как же они до этого дошли? Как так получилось, что они оказались по разные стороны баррикад?! Выбор. Пресловутый извечный выбор, перед которым Джордж стоял здесь и сейчас. Битва перестала быть безобидной. Дамблдор, не церемонясь начал применять заклинания боевой магии высшего порядка. Его сторонники также наплевали на осторожность, применяя весьма опасные для жизни заклинания и проклятия. Конечно, на это «тёмные» не отреагировать уже не могли. Гарри, Том и Северус продолжали удерживать общий защитный барьер, казалось, только укрепляя его, а вот оставшиеся пятеро ответили залпом таких заклинаний, что Джордж весь покрылся мурашками. Дамблдор нейтрализовал большую часть, но одно проклятие по касательной зацепило Невилла. Он упал и взвыл от боли. Но к нему даже никто не обернулся — схватка набирала обороты. Лучи заклинаний мелькали с огромной скоростью, перекрещиваясь между собой. Что-то рикошетом отлетало в стороны, и недавние случайные свидетели предпочли покинуть место магической битвы в целях спасения своей собственной жизни. Только Джордж так и стоял, словно окаменев. Он неотрывно смотрел на Фреда, который оказался просто великолепен в бою, и отчётливо понимал — брат чувствует себя на своём месте.Игры в любовь и смерть Вечны, как мир, Где от страсти легко сгореть. И нужно решать, С кем быть и чему отдаться
Схватка становилась жётче. Том, оставив щит на Гарри и Северусе, схлестнулся с Дамблдором. Заклинания стихийной магии сыпались от обоих противников быстрее, чем кто-то успевал реагировать. Защита «тёмных» уже не была такой непробиваемой — сказывалось, что его удерживали только двое. Чьё-то проклятие уже летело в Сириуса Блэка. Джордж с изумлением увидел, как Люциус Малфой, сам открываясь для возможного удара, отвлекается и успевает поставить щит, защищая Блэка. И тёплая мимолетная улыбка Сириуса — так улыбаются любимым. Гермиона, успевшая оттолкнуть Фреда от луча редкого мерзопакостного проклятия, которое во всю глотку выкрикнул… Рон. Гарри, с тревогой кусающий губы и неотрывно следящий за битвой Тома и Дамблдора — видимо, слухи не врали, и они вместе. Водяной вал, посланный Дамблдором в противника, рассыпался сверкающим капельками воды, а на самого старика понеслась стена огня, с вплетенными тёмными проклятиями. Он поставил какой-то хитрый щит, который Джордж не опознал, и послал в ответ небольшой смерч. Как-то неожиданно Джорджу стало ясно, что в бою уже никто не делает принципиальной разницы — тёмные или светлые заклинания. Тот же Дамблдор — Великий Светлый маг — кидался такими проклятиями, что волосы дыбом вставали. Джордж перевёл взгляд с одной группы магов на другую. И снова. «Тёмные» были полны решимости биться не на жизнь, а на смерть. За то, во что они верили, за любовь и свободу, за право остаться собой они готовы были умереть. При взгляде же на сторону «светлых» складывалось ощущение, будто для них это всё игра, хорошо продуманная театральная постановка. Они словно чувствовали себя правыми лишь потому, что принадлежали стороне Света, и неоспоримо считали, что их справедливость, конечно, восторжествует. Несоизмеримая разница — биться за себя и свои идеалы или за ту правду, которую хочешь навязать другим… Странно, но каким-то чудом Джорджа до сих пор не задело ни одно проклятие, хотя немалая часть Косой аллеи уже лежала в руинах. И, в отличие от участников битвы, он видел, как Тонкс, Люпин и Рон незаметно обходят с тыла, собираясь ударить противника сзади. Джорджу очень хотелось бы знать: где хвалёные авроры, когда они действительно нужны? С другой стороны — он не был уверен, что сам полез бы в это пекло на их месте.В мире, где правит страх, Чувства сжигая в огне костра, Делая ход, ты поймешь что устал бояться
Троице «светлых» обходной манёвр удавался. «Тёмные» настолько сосредоточились на битве, что уже не оборачивались, только и успевая, что реагировать на летящие в них всевозможные проклятия. Конечно, был ещё щит Гарри и Северуса, но если по нему ударят строенные заклинания… Джордж в ужасе смотрел, как Тонкс, Люпин и его собственный брат вскидывают палочки. Причём палочка Рона была направлена в спину Фреда. И он не выдержал. Джордж выкликнул заклинание щитовых чар раньше, чем мозг до конца осознал, что делает. Гермиона и Джинни, резко обернувшись, мгновенно послали в новых противников каскад не особо опасных для жизни заклинаний. Увернувшись, те ответили смесью чёрномагических проклятий. Джордж, крепко сжимая палочку, поймал взгляд Фреда и увидел в них только горечь. «Или мы, или нас», — одними губами сказал брат, но Джордж его понял. И когда Рон послал в Малфоя очередное проклятие, Джордж отправил «Инкарцеро» в младшего брата. А потом он помнил только бой.Время пришло — теперь выбирай: Белое, черное, ад или рай, Прочь убежать Или в битву ввязаться смело?
Отбиваясь от атак, которым, казалось, не было конца, и по возможности прикрывая других, Джордж в голове словно перелистывал всю свою жизнь. Он уже всё решил и понимал это, но боль от того, что часть его семьи теперь по другую сторону баррикад, никуда не делась. У него в голове не укладывалось, что Рон так легко поднимал палочку против брата или сестры. Причём не «Экспелиармус» ведь кидал. Битва длилась уже более получаса, и маги начали уставать. Гарри и Северус заметно побледнели — Джордж вообще не представлял, где они раскопали такой универсальный щит и сколько сил в него надо было вложить. У девушек всё также упрямо горели глаза, но и они едва не пропустили парочку заклинаний. — Фред, Джордж, — позвал их Гарри. На лице его застыло выражение упрямой решимости. — Мы с Северусом сейчас перекинем на вас щит. Вам надо продержаться хотя бы пять минут. — Давай, — не раздумывая, крикнул Фред, отбивая очередное летящее в него проклятие. А в следующие секунды Джорджа словно каменной плитой придавило. «И Снейп с Гарри удерживали щит столько времени?» — с ужасом и восхищением успел подумать он, прежде чем сосредоточиться на происходящем. Что сделали Снейп и Поттер — никто не понял, но большинство противников просто смело волной энергии. На ногах устояли только сильно побледневшие Дамблдор и Грюм. Старик словно понял, что ничего хорошего их не ждёт, и вскинул палочку, направляя её на Тома Реддла. — Авада… — Ах ты старая сука! — в глазах Гарри некоторые ещё успели заметить какое-то безумное изумрудное пламя, а в следующую секунду он, взлетев без всякой метлы, резко рванулся к Дамблдору и точным ударом ноги выбил из его рук палочку раньше, чем старик успел закончить заклинание. Второй удар пришёлся точно в челюсть, кажется, выбивая пару старческих зубов. Дамблдор упал, но успел схватить свою палочку. Грюма, который пытался кинуться ему на помощь, Северус спеленал какими-то непонятными путами. Гарри опустился на землю. Как-то в один миг плечом к плечу с ним оказались Северус и Том. Дамблдор с проворностью, несвойственной его возрасту, уже успел вскочить на ноги и даже освободить от заклинания Грюма. Его соратники с трудом поднимались на ноги. — Падаль ты, — выплюнул Гарри в лицо старику. — Куда ты их тащишь? — он кивнул на израненных, бледных и замученных людей. — Это твоя война, не их. Знаешь чем отличается наша такая плохая Тьма от вашего безупречного Света? У нас каждый бьётся в первую очередь за себя, а не за вот таких дряней, как ты… Откуда ни возьмись появилось множество авроров. Джордж едва истерически не рассмеялся — складывалось впечатление, что они где-то за углом просто ждали подходящего момента, когда всё более-менее успокоится. — Уходим, — холодным тоном распорядился Северус. — Этим законникам, — в определении чувствовалась тонна сарказма. — Мы ничего не докажем. — И на законы чести им плевать! — добавил Гарри. Они испарялись мгновенно во вспышках порталов, авроры только и успевали что-то бесполезно кричать.Страшно, когда стоишь у черты, А за чертою такой же как ты, Только с огнем в глазах, — Его выбор сделан
Фред достал из кармана цепочку, Гермиона была рядом с ним. Они были последними, авроры уже приближались, но Фред стоял на месте и протягивал цепочку брату, неотрывно глядя ему в глаза. — Ну же, братишка, мы же вместе навсегда — не бросай меня… — Джордж, не смей, — донесся панический вопль миссис Уизли. Близнецы и Гермиона вздрогнули. — Если ты посмеешь уйти с ними — у меня больше нет обоих сыновей! Гермиона нервно кусала губы и сдерживала атаки авроров щитом. Джордж сглотнул и обернулся к матери. Даже на значительном расстоянии он почему-то видел её очень отчетливо. — Прости, мама… — прошептал он и ухватился за цепочку. Гермиона схватилась последней, и Фред выкрикнул «Домой!». Чары щита опали, но ловить аврорам было некого. Близнецы и Гермиона рухнули на каменный пол какого-то зала, и Джордж огляделся. Все участники сражения стояли тут же, и сейчас смотрели на них с любопытством. Братья поднялись на ноги одновременно, Фред помог подняться Гермионе, а Джордж исподлобья посмотрел на Тома. — К Вам обращаться — «мой Лорд»?Время пришло — теперь выбирай: Белое, черное, ад или рай
Том рассмеялся. — Свои зовут меня просто Том. И, как видишь, они ещё даже живы. Но безопасность семьи для меня важнее всего. Я понимаю, что, приняв в бою нашу сторону, ты дал повод тебе доверять. Но сейчас тебе предстоит решить — принесёшь ли ты клятву верности. Иначе, прости, но рисковать остальными я не стану. Джордж глубоко вздохнул, глянул на брата, тот ободряюще улыбался. Они никогда не отступали на полпути. И если уж выбирали дорогу — следовали ей до конца. Внутри зародилось странное предвкушение, пробиваясь сквозь ещё кипевший в крови адреналин от схватки. — Что нужно говорить? Том долго и внимательно смотрел ему в глаза. Джордж не отвёл взгляд. Попыток ментального вторжения он не чувствовал, а остальное неважно. Что уж там нашёл Тёмный Лорд осталось загадкой, но, коротко переглянувшись с Гарри, он продиктовал Джорджу формулировку. Тот, не задумываясь, послушно повторил, и, едва Том произнёс ответную, на шее Джорджа повисли Джинни и Гермиона, а остальные принялись дружески хлопать по его плечу. — Добро пожаловать в семью, братишка! — глаза Фреда сияли, и Джордж неуверенно улыбнулся в ответ. Он ещё не пришёл в себя, но неожиданно почувствовал необычайные тепло и уют. Уверенность в завтрашнем дне и чёткое ощущение верности принятого решения. Когда девушки его наконец отпустили, он огляделся. Гарри что-то негромко высказывал Тому, осматривая рану, которая красовалась у того на плече. Северус с недовольным видом накладывал диагностические чары на Джинни и Гермиону, попутно высказывая: — И это боевые волшебницы? Вы хоть сами свои собственные промахи в бою осознаёте? — девушки только дружно опустили глазки долу, но не были похожи на виноватых — скорее прятали улыбки. Люциус и Сириус о чём-то тихо переговаривались, стоя у стены, причём Малфой уверенно обнимал Блэка со спины. «Значит, мне не показалось», — хмыкнул Джордж про себя. Неожиданно всё стало просто и понятно. Он просто попал домой, он просто нашёл семью — теперь он отлично понимал, о чём в тот вечер в «Норе» говорила сестра. Он крепко обнял брата и шепнул: — Спасибо.Делая ход, ты поймешь что устал бояться