Позвонки

      - В сутки, - говорит Чимин, - можно потреблять где-то 20-25 миллиграммов сахара. В одной чайной ложке умещается 5 миллиграммов. Вот так три раза попил чайку с сахаром и уже превысил норму.       Юнги молча наблюдает за тем, как Чимин размешивает свой пустой кипяток. Ложка каждый раз стукается о стенку стакана. Стакан каждый раз неприятно звенит. Чимин бодро улыбается, как будто всё так и надо. Как будто то, что на его маленьких пальчиках каждый сустав напоминает обглоданную кость, это красиво.       - Шведские учёные доказали, - скулы и линия челюсти Чимина чётко вырисовываются на каждом слове, - что невыспавшийся человек покупает на 20% больше продуктов питания, причём выбирает меню на 9% калорийнее, по сравнению с человеком, который полноценно спал. Так что ты правильно делаешь, что спишь так много, хён. Сон ещё никому зла не делал.       Вообще, Юнги уже давно ничего не говорит по этому поводу. Юнги ещё помнит, с каким наслаждением можно, изнывая от жары, вдвоём пристроиться у самого вентилятора в одних трусах и дурачиться. Вместо того, чтобы даже летом рассекать по квартире в свитере и шерстяных носках, потому что «хён, мне постоянно холодно». Да так холодно, что спасает только жаркий секс, и Юнги вообще-то не против, вот только недостаток кислорода и питательных веществ в тканях – это нехорошо от слова совсем. Это явно нельзя компенсировать таким образом. Юнги помнит, как восхитительно вкусно в три ёбаных ночи жрать самую большую пиццу, запивая её убийственной порцией колы. А сверху наворачивать жирные крылышки в соусе или ещё какой-нибудь жутко вредный пиздец. Вместо того, чтобы наказывать себя за дольку апельсина и жевать кофе. Помнит, какое это блаженство: позднее пробуждение, долгая возня в постели, ленивые объятия до самого обеда. Вместо ранних пробежек и упражнений по овер дохуя подходов, пока семь потов не сойдёт. И суть не в том, чтобы нарастить мышечную массу. Хах, если бы. Мышечной массы там почти нет. Помнит, как прекрасно не знать калорийность, состав, вес и объём. Не знать, что такое ТТГ, Т3 и Т4.       Но Юнги молчит. Потому что заебало ссориться.       - О, я, кстати, вчера ни разу не ошибся в калорийности. Даже время засёк. Я иду на рекорд.       Однажды Юнги увидел, как Чимин, подавляя рвотные позывы, хлещет растительное масло прямо из бутылки и ревёт. Это было после того, как он взвесился. «Я испугался. Я не знал, что мне делать. Это первое, что пришло в голову». Сколько ни допытывался, цифру Юнги так и не узнал. А Чимин спрятал весы на самую верхнюю полку.       - Знаешь, - сёрбает Чимин, - я тут прочитал про одно лекарство. Оно снижает аппетит. И побочки там нетяжёлые, только первые четыре недели, а потом ослабевают.       Отлично, думает Юнги, остановив тяжёлый взгляд на его впалых щеках. Чимин уже принимал один препарат. Он, вроде как, уменьшал всасывание жиров в кишечнике, подавляя какой-то там фермент, Юнги не в курсе. Зато он в курсе, как у Чимина потом от боли разрывало живот и ещё кое-что совсем неприятное.       - Блеск.       Чимин виновато отводит взгляд в сторону, обхватив холодными ладонями горячий стакан. Чимин кусает сухие губы, сгорбившись над столом. Такой хрупкий и беззащитный. Юнги мысленно прикладывает золотое сечение к его фигуре. Вписывается идеально. И ещё вот эти позвонки под майкой, выпирающие, как у дракона, вносят свой колорит. Правда, драконы не существуют. А динозавры вымерли тучу лет назад. Юнги очень надеется, что с Чимином этого не случится.       - Малой, - хрипит Юнги спросонья, заглядывая Чимину в глаза, - ты, конечно, сам решай, что со своей жизнью делать. Только помни, что я здесь, договор?       Тот смотрит на него, как бы не понимая. Только всё понимает этот дурак.       - Договор, - слабо улыбается Чимин, но Юнги ему не верит.