***
Ещё несколько месяцев назад Гэвин проклинал андроида, на чём свет стоит. Он таскался за ним по пятам, действуя на нервы, раздавал свои ебучие советы, чем выводил Рида из себя ещё больше. Нет, это лишь малая часть того, что мог делать RK900. Больше всего Гэвина бесила его самодовольная улыбочка. Каждый раз, когда детектив Рид лажал, Ричард не упускал возможность выстебать напарника. Таких ситуаций было огромное множество, прямо неебическое число, как и компромата у Ричарда. Детектив Рид купил себе на обед бургер. Казалось, что может быть безобиднее обычного обеденного перерыва? Нихуя. Вот и Гэвин надеялся, что проведёт его наедине с сочным, вкусным, жирным и вредным гамбургером. Похуй на холестерин и прочее дерьмо. Жизнь одна, а значит он будет жрать, что захочет. Он устроился в кресле поудобнее и достал из бумажного пакета свой обед. Он надкусил бургер и блаженно закрыл глаза, пережёвывая пищу. Пожалуй, он любил две вещи: оргазм от секса и вкусовой оргазм. Да, это был он, определённо. Сделав очередной кусь, Гэвин хотел выругаться. Помидорка выскользнула из булочки и шлёпнулась прямо на колени. Досадно, что сказать. Оглядевшись, Гэвин хотел убрать помидор с коленей и съесть, пока никто не заметил его конфуз. Уже собравшись сделать это, детектив потянулся к овощу, как его прервали: — Детектив Рид, неужели вы будете есть это с коленей? — произнес до чёртиков знакомый голос прямо над ухом. Гэвину хотелось убивать. — Нахуй иди, мудозвон, — рыкнул детектив, все-таки выкинув несчастную помидорку в урну. — Дай пожрать. — Если вам так нравится есть с коленей, то можете поесть с моих, — нагло произнёс Ричард и, обойдя Гэвина, сел на край стола. Гэвин, поперхнувшись от такой наглости, закашлялся, совсем позабыв о бургере, который все еще был в его руке. Точнее то, что от него осталось. Практически всё его содержимое щедро оказалось на полу, на штанах детектива и… на штанах Ричарда. Уж так он махал рукой, пока кашлял. Когда Гэвин понял, что произошло, Ричард уже опустил взгляд на свои брюки, где красовались белые капельки майонеза и какой-то лист салата. Подцепив зелень пальцами, RK900 выкинул листик в урну и вновь посмотрел на брюки. Гэвин жопой чуял, что сейчас будет какая-то херь. Не зря. — Детектив Рид, вы знаете, что о нас могут подумать, если увидят меня с такими пятнами на штанах? — с милой улыбкой произнёс Ричард, пристально смотря на раскрасневшегося Гэвина. — Хлеборезку захлопни, ведро, — Рида трясло от злости, поэтому, выбросив остатки бургера в урну, он достал салфетки, принявшись оттирать свою одежду. — И мои, пожалуйста, — нагло заявил Ричард, когда Гэвин, наконец, оттер пятна со своих джинсов. — А ты не прихуел ли разом, жестянка? — детектив нагнулся ближе к андроиду, не разрывая зрительного контакта с ним. Андроид же был хитрее. — Я сказал, и мне почисти, Гэвин, — в этот момент тяжёлая рука легла на затылок Рида, нагнув того прямиком к майонезным пятнам на штанах. Сказать, что Гэвин охуел, значит ничего не сказать. Он жопой чуял грядущий пиздец. Если он начнет сопротивляться, хитрожопый кусок пластика заставит его стереть эти пятна ещё грубее. — Блядское ведро, — прошипел Рид и потянулся салфеткой к пятнам. Как назло ебучий майонез полетел не на колени, не на ботинки андроида, а куда-то в область паха. «Ну, пиздец! Сейчас не хватало ещё его пластиковый хер нащупать» — подумал Гэвин и начал стирать пятна с одежды. Услышав шаги со стороны кафетерия, сердце Гэвина пропустило удар, а руки начали работать быстрее. Он не знал, как двусмысленно это смотрится со стороны, но Ричард, естественно, догадывался, отчего ловил нереальный кайф. — Эй, Рид, ну, вы бы хотя бы не здесь, а? — окрикнул его довольный хрен Андерсон, а из-за его спины выглянул Коннор со своей вечной милой улыбочкой, которая в этот раз была подарена Ричарду. «Мол, молодец, брат, завёл своего кожаного ублюдка, который надрачивает тебе» Гэвин ненавидел этот день. Ненавидел Хэнка и Коннора. Ненавидел сраного Ричарда, который, спрыгнув со стола, довольно улыбнулся и поспешил догнать двоицу «влюбленных пидорасов». Так было пару месяцев назад. Но все изменилось, когда, однажды, Ричард притащил пьяного Гэвина домой. Он был не в состоянии раздеться, поэтому андроиду пришлось раздевать несчастного детектива, который нёс полнейшую ахинею. Тогда он попросил его остаться, полежать с ним, пока тот не заснет. Но что-то пошло не так. Ричард помнил, как детектив Рид бормотал что-то вроде: «Сраный андроид, а ты чего, собственно, хочешь от жизни? Твои собратья вон влюбляются, ебутся, скоро пластиковых пездюков делать будут, а ты по-любому целоваться-то не умеешь, а, ведро с гайками? Ты ведь даже не чувствуешь!» Но Ричард чувствовал. Но упорно старался не обращать внимания на эти эмоции. А в голове на повторе вертелась фраза: «Целоваться-то не умеешь» — так небрежно брошенная Гэвином. Что-то внутри Ричарда щёлкнуло, и ему безумно захотелось доказать обратное. Поэтому, обхватив лицо детектива, он приблизился к нему и накрыл его губы своими. Гэвин нихуя не понял, а когда до него дошло, он почувствовал себя придурком. Его целует андроид. Его сраное ведро с гвоздями, которое так бесило Рида. Наверное, это его первый поцелуй, да ещё и не самый приятный. Вздрогнув, детектив перехватил инициативу в свои руки, чтобы вновь не проебаться в глазах ведроида. Его губы настойчиво целовали губы андроида, кусая, оттягивая их. Они были такими же мягкими, как и у него самого. Такими же теплыми. Рид отстранился первым, ошалело смотря на андроида, который явно был доволен таким раскладом. Между ними повисло молчание, которое нарушил ехидный голос Ричарда. — В вашей слюне большой процент содержания алкоголя. Гэвин хотел застрелиться. После этого отношения между ними перешли какую-то невидимую границу. Гэвин по-прежнему бесился, а Ричард ловил кайф с этого. Однажды, когда Гэвин оказался в участке один, Ричард подошел к нему и сбросил его ноги со стола, вызвав волну мата от детектива. Но RK900 это совсем не заботило. Он грубо схватил Рида за шею и притянул к себе, вовлекая в поцелуй. Рид, охуев от такой дерзости, не сразу, но ответил на поцелуй, чувствуя, как ему безумно хотелось большего. Именно тогда, впервые, Ричард раз и навсегда убедил Гэвина в том, что у андроидов тоже есть член.***
Солнце едва проглядывалось из-за занавесок, а его лучи падали на лицо Гэвина, заставляя того жмуриться. Он уткнулся носом в подушку, желая избавиться от назойливого утреннего луча, что так упрямо норовил разбудить его раньше времени. Он точно помнил, что сегодня выходной, а значит раньше полудня он не покинет эту постель. Теплая рука скользнула по его спине, двигаясь вдоль позвоночника к пояснице, а затем, очертив упругие ягодицы, поднялась наверх к плечам. Гэвин улыбнулся. По коже пробежались мурашки от приятных прикосновений, и он выгнулся, потянувшись. Широкая ладонь вновь прошлась по его плечам и лопаткам, но в этот раз она достигла макушки. Дальше последовало то, что Гэвин любил больше всего. Его волосы нежно перебирали и приносили нереальное удовольствие. Детектив сладко вздохнул, но открывать глаза так и не собирался. Он знал, что последует далее. Теплые губы едва коснулись шеи, плеча, затем снова шеи и уха. Рид готов был весь день так играть и ждать, когда же его сраное ведро перейдет к более настойчивым методам пробуждения. — Кожа с костями, — губы андроида оттянули мочку уха, а затем по ней скользнул теплый влажный язык, чуть не отправив Гэвина в рай. — Хватит прикидываться. Гэвин молчал. Пытался сдержать улыбку и себя, чтобы не сказануть что-нибудь хитровыебанное в ответ. Ричард знал, каких трудов ему стоило это, поэтому вновь был хитрее. Он отстранился, перестав дарить напарнику такие приятные прикосновения, и принялся ждать, когда его урод из кожи начнет возникать. Как и предполагал андроид, Гэвин открыл один, а затем и второй глаз, тяжело вздохнув, а после заявил: — Ну ты и хер, Ричард. — Нет, Гэвин. Хер лишь часть меня, — с наглой улыбкой произнёс RK900 и подмигнул детективу. — Если ты сейчас же не продолжишь то, что начал, я трахну тебя в твою пластиковую жопу, — скривил губы в злобной ухмылке Рид, косо поглядывая на Ричарда и на его обнаженный торс, который предстал его взору. — Но мы ведь оба знаем, что всё произойдет с точностью да наоборот, — добродушно отозвался Ричард, протянув руку к щеке детектива. — Тебе нравится мой пресс? Хочешь потрогать? — Я тебе что, малолетка какая-то? — буркнул Гэвин, но все же протянул руку, скользнув по подтянутому синтетическому телу. Как ни крути, а кожа у него была мягкая и не менее чувствительная. После нескольких минут задумчивых ощупываний андроида, Гэвин произнес то, что давно вертелось на языке, ещё с их самой первой встречи. — Пиздатый. Этим утром им не нужно было никуда спешить, не нужно было ругаться из-за того, что Гэвин опять не успел нормально поесть, они могли просто лежать и наслаждаться друг другом. Немного ванильно, но Гэвину было похуй. Теперь он понимал Хэнка и его чертову влюбленность на старости лет. Эти ублюдки обладали какой-то ебучей харизмой и обаянием. Чертовы специалисты Киберлайф, которые наделили RK такой хернёй. Теперь Риду не хотелось въебать Ричарду, скорее выебать, а потом страдать какой-нибудь фигнёй вдвоем в свободное от работы время. Как сейчас. Сейчас он мог вдоволь насмотреться на тело андроида, которое доселе было скрыто под сраной рубашкой и пиджаком. На чёртовы родинки, которые делали Ричарда ещё более привлекательным. Гэвин обожал их. Он потянулся к андроиду и накрыл его губы своими, с силой сжав его плечи, желая показать, что сегодня ведёт он. Но Ричард, усмехнувшись, навалился на детектива и навис над ним. — Не рыпайся, лежи спокойно, всего лишь восемь утра, — сказал он и поцеловал несдержанного напарника, прикусив за губу. — Весь день впереди, ещё успеешь. В его словах не было издевательской насмешки. Лишь теплота, привязанность и нечто похожее на любовь, которую он проявлял по-своему. Ричард давно послал нахуй программу, ещё в тот день, когда Гэвин приказал приготовить ему кофе, а потом демонстративно выбил кружку из его рук, заставив принести новую. Тогда Ричард закинул его на плечо и притащил к кофе-машине, оставив его там одного. Уже тогда он забил на все эти программные сбои, решив, что так куда интереснее. И он не прогадал. Ему нравилось каждое утро будить свое мясо на ножках, наблюдать за его реакцией и запоминать каждый отклик на его действия. Ему нравился Гэвин, даже, наверное, больше, чем нравился. — Эй, пластиковый Кен, чего диод мигает? — с долей беспокойства в голосе спросил Рид, окончательно оторвав Ричарда от размышлений. — На тебя смотрю, вот и мигает, мудень, — в той же манере ответил андроид, по-доброму улыбнувшись. — Похоже, у тебя гайки совсем скрутило, надо бы починить, — усмехнувшись, произнес Гэвин, обняв «свое ведро» за шею. — Разве у вас, людей, любовь лечится? — выгнув бровь, спросил Ричард, долго всматриваясь в хмурое лицо напротив. — Нет, — произнёс Гэвин. — От любви нет лекарств, ведрище, с ней живут и помирают. Ричард прищурился, долго рассматривая лицо Гэвина. Он любил в нём всё. Его вечно хмурые брови, шрам на носу, о происхождении которого Гэвин так и не рассказал, его голубо-серые глаза и хищную улыбку. А ещё это гадкое чувство юмора он тоже любил. Словив непонимающий взгляд, Ричард вновь наклонился к мужчине, целуя его в шею, губы, скулы и челюсть. Он целовал наобум, куда придется, заставляя детектива ворчать и отмахиваться. Он был готов делать так вечность, лишь бы Рид обнимал его и целовал в ответ. Закончив свою осаду, он замер, смотря как недовольный Гэвин смахивает пряди со лба, что-то бубня под нос. Его мешок с костями. — Раз от любви нет лекарств, и с ней живут, то мы будем жить, Гэвин, — серьёзно произнёс «ведроид», смотря в глаза детективу. Молчание, пауза, и теперь детектив подминает андроида под себя, назвав того «ванильным придурком», целуя его идеальные губы. Ричард знал точно. Он его любит. Они друг друга любят.