Пока идет тепло

– Учти, Кенион, у нее нет памяти. Проблемы всегда возникали именно из-за нее. Камски начинает раздражаться, так что постарайся больше… – Я… не смогу пережить это снова, тетушка, – тихий прокуренный голос вырывает Sh300 из гибернации, – Пусть твой дорогой ублюдок засунет свое раздражение себе… Свет давит на сенсоры. Она моргает, пытаясь поймать фокус, и, опустив глаза, видит чью-то макушку, отливающую розовым. Одновременно с этим понимает, что рябь перед глазами – это слегка переливающееся перламутром розовое стекло, нависшее над ней в нескольких сантиметрах. Вокруг Sh300 такие же полупрозрачные стены, обитые гладкой прохладной тканью. Почему-то в голове всплывает история про мертвую принцессу, которую положили в хрустальный гроб. Стекло перед ней тут же исчезает. В ее мир, ослепительно яркий, тут же врывается холодный женский голос: – Sh300, запиши свое имя, – перед ней стоит высокая рыжеволосая женщина. Что-то в ней вселяет в девушку нечто… неприятное. Хочется закрыть глаза руками, сжаться внутри коробки, чтобы красивое розовое стекло вернули на место, только бы холодные серые глаза этой женщины ушли. Она не знает, что с ней происходит, но хочется, чтобы это поскорее закончилось. – Не смей так обращаться с ней! – прерывает ее второй, уже знакомый Sh300 голос. Он звучит глухо и устало. Его обладатель мягко отталкивает рыжеволосую женщину и медленно подходит к ней. Он… Красив. Черная макушка – первое, что сумела разглядеть в своей жизни Sh300, принадлежала по всей видимости, именно Ему. Его большие темные глаза были наполнены смесью нежности, растерянности и боли. Он улыбался, и этот жест почему-то уменьшил желание Sh300 забиться обратно в коробку. – Стрегетта, только так тебя я и звал, – голос Его почти звучит весело в то время как Он мягко берет ее за руку, и бережно выводит в комнату. Он держит ее ладонь так, словно она соткана из паутины. Пока ее рука чувствует его, теплую и немного жесткую, Стрегетта не обращает внимания на холодную рыжеволосую женщину. Куда больший интерес у нее вызывает комната, безгранично высокая и просторная. Всю ее заливает ослепительный свет, льющийся через стеклянные стены и купола. И свет этот жадно впитывают розы, пышно растущие кругом, цепко взбираясь на изящные белоснежные колонны. Цветы тоже белы, как снег, и от того сияют ярче звезд на фоне темной листвы. В голове Стрегетты снова всплывает сказка о мертвой принцессе из хрустального гроба, которую вернул к жизни принц из далекой земли. Наверное, так и выглядел его дворец, в котором они остались жить вместе долго и счастливо. Она поднимает глаза на Него, и встречается с его темным ласковым взглядом. Он осторожно касается свободной рукой ее затылка, мягко привлекая к себе. Поцелуи входят в программу Sh300, но Стрегетта теряется от неожиданности. Он максимально мягок и осторожен, и, наконец, девушка отвечает ему. Когда она снова видит Его глаза, то в них уже нет боли и растерянности. – Пойдем домой, Стрегетта, – шепчет он ей в губы, прежде чем поцеловать ее в лоб. Это странно, но Стрегетта чувствует тепло, не внешнее, а именно внутреннее, там, где пульсирует блок жизнеобеспечения.