Я мирно молился, эмоции – слова, которые никогда не будут произнесены Можешь ли ты смеяться изнутри своего сердца Я удивлен, если там есть счастье.
— Извините, но я отказываюсь подписывать какие-либо бумаги, доктор, — стоя в холле, произнес Кай. Лечащий врач Таканори всего несколько минут назад поставил Ютаку перед фактом, что его подопечному стоит прекратить лечение. Оно все равно не даёт никаких улучшений, только лишь держит человека на плаву. Если сейчас это можно было назвать так. — Вы мне лучше разрешите свозить Таку в парк ненадолго, — вновь продолжил Укэ, сложив руки на груди. — Парень, ты понимаешь, что его тело не может долго находиться в движении? — Я это понимаю, но он же будет не один! А со мной и ещё одним парнем. Мы сможем за ним присмотреть часок-другой, — Ютака явно не собирался сдаваться так просто. Глядя на своего друга в палате, он четко решил для себя, что сделает все, чтобы вывезти его на время подальше отсюда. — Поймите, доктор, я обещал сводить его в этот парк. Если ему и правда осталось немного, я хочу, чтобы последние дни своей жизни он провел в хорошей обстановке, а не в Вашей больнице. Несколько минут мужчина впереди стоял без движений, видимо, размышляя о сказанном Ютакой. После чего, выдохнув, все-таки сдался. — Ладно. Делайте, что хотите. Я не буду препятствовать и нести ответственность за то, что случится за пределами этой клиники. Поэтому прошу подписать бумаги о жизни и ответственности. — Спасибо Вам большое, — Кай слегка поклонился мужчине и, развернувшись, пошел обратно по направлению к палате. Внутри по прежнему было тихо. Така сидел с подарками на своих коленях и во всю уплетал одно из принесенных Укэ пирожных. При виде этого сердце шатена сжалось, и он улыбнулся, с порога начиная рассказывать другу о том, что ему разрешили.***
Почему-то уже в машине Таканори истерично просил отвезти его в заброшенный парк в горах недалеко от города вместо большого в центре, где можно было здорово провести время. — Почему именно туда, Така? — спросил Укэ, заводя двигатель своей малышки. На белоснежных листах блокнота появлялись иероглифы. Сейчас Мацумото выводил их в приподнятом настроении, даже с небольшой улыбкой на лице. « Я просто хочу туда, Юта-кун. Может, это последнее, куда я отправляюсь. Да и мы не надолго! Ты же не откажешь мне в помощи?» Глаза паренька посмотрели прямо Каю в душу. Укэ не мог устоять перед моськой Таканори сейчас, тот в свою очередь знал, что щенячий взгляд всегда работал на друге лучше, чем что-либо другое. — Ладно. Я отвезу, только не говори больше страшных вещей про последнее в твоей жизни. Всё наладится, — улыбнулся Ютака и добавил. — Я ведь... Тоже стал верить в сказки. Благодаря тебе, между прочим! На лице Мацумото появилась радостная улыбка, и он не удержался от лёгких объятий прямо в салоне машины. Пускай было неудобно. Пускай ремни безопасности здорово мешали, но он обнял, желая выразить другу всю свою благодарность не только кривыми буквами. — Ну, всё-всё, отлипай, Така, а то мы не успеем в твой волшебный парк из книжки, — Ютака медленно отпустил друга и ещё раз попросил его проверить ремни безопасности, после чего тронулся с места, оставляя за собой только клубы пыли.***
Адрес в книге не врал. На окраине города действительно был заброшенный парк, в котором наверняка было уютнее несколько лет назад. Ютака заглушил двигатель машины спустя час езды, остановившись рядом с неизвестным и не внушающим доверия тоннелем. Никаких вывесок, никаких признаков жизни. Сам тоннель сильно оброс сорняками и лозой, больше напоминающий портал в Ад из фильмов ужасов. Ветер тихо завывал свои обрядные песни внутри него, а поросший мхом камень отдавал запахом сырости. Вход был маленький, будто бы рассчитанный лишь на одного человека. — И что тебя только потянуло сюда, Така? — улыбаясь, спрашивал Кай, смотря на своего друга, который рассматривал сооружение из бетонных колец. Мужчине было явно не по себе от того, что он видел. — Така? Парень встрепенулся, услышав свое имя, и вернулся в реальность, вопросительно посмотрев на Укэ. — Что тебя сюда потянуло, говорю? — повторил он, подходя ближе к сидящему на пассажирском сидении. Черный грифель карандаша вновь заскользил по бумаге, выпуская из-под себя такие же темные предложения, на которые Ютака смотрел с интересом. « Я не знаю. Просто мне хочется в последний раз попытать удачу. » — И в этом месте ты собираешься пытать её? « Мне нечего терять. » Таканори медленно пожал плечами, поднимаясь с кресла и забирая свой рюкзак с задних сидений. Сейчас он стоял перед Ютакой таким же, каким был раньше. Он стоял, в нём ещё были силы, только... Он больше не говорил, что и возвращало Укэ в реальность. — Ты куда это собрался?.. — удивился парень, положив руку на плечо друга. « Я хочу пойти внутрь, это ведь не окончательный адрес! » Иероглифы на бумаге плясали, что говорило о том, что Таке тяжело и он сам волнуется не меньше, чем его друг. — Один пойдешь? Мацумото робко кивнул и вновь принялся выводить иероглифы на весу. « Я уже всё решил. Ты... Подожди меня немного. Если не вернусь, то возвращайся домой. Передай Корону, что я его люб-... » Внезапно Ютака остановил руку Таканори, не давая ему возможности закончить свою мысль, которую, казалось бы, он прокручивал в голове несколько раз, прежде чем написать. Взгляд Укэ остановился на своем друге. Он был серьёзный и в то же время мягкий, даже почему-то родной. — Будь осторожен, Така, — внезапно крепкие руки обвили тело низкого паренька и тот замер из-за неожиданности. Объятия друга оказались недолгими, он знал, что Така долго не продержится, да и не хотел его задерживать, хотя... Очень хотелось. — Возвращайся поскорее. Кай легонько потрепал чужие волосы и отошёл в сторону, пропуская друга вперёд. Сейчас он понимал, что, возможно, видит Мацумото в последний раз, но ничего не мог с этим поделать, ведь он жил одними сказками. Теперь и Укэ нужно было поверить в то, что люди называли бредом. POV Ruki. Куда я ступаю несмелым шагом? В Неизвестность. Может быть, не существует даже выхода из этого тоннеля. Возможно, я просто спятивший ещё несколько месяцев назад ребенок, который просто хотел выжить. Не желая покинуть этот свет, он придумал себе мир, который бы не отверг его. Который бы излечил его от душевных и физических ран, ничего не потребуя взамен. Я хочу говорить: так долго жду момента, когда смогу заявить природе о том, что жив, что не канул в Лету. Возможно ли это в данной ситуации? Нет. Меня лишили голоса уже давно без возможности подать на апелляцию.. Как и лишили возможности выбраться наверх лекарствами и операциями. Я не понимал, почему люди с моим же диагнозом выходили из палаты здоровыми и просто вынужденными иногда проверять своё здоровье на повторных обследованиях. Сейчас выяснилось, что я умираю. Теперь уже стремительно. Когда-то в детстве я слушал одну европейскую песню. Время стерло её название из моего сердца, но мотивы навсегда остались там. Видеоролик к этой песни заставил меня долго думать. Кажется, даже качество ролика было посредственным. Но мне было все равно. Там шла речь о человеке, который получил от кого-то возможность видеть часы человека: таймер, который показывал, сколько часов, дней и лет втебе оставалось. Никто, кроме главного героя не видел этот таймер. А он наблюдал за тем, как некоторым людям оставались секунды, минуты, часы. Он сходил с ума от всего этого. Просто не мог терять времени, которое мне ограничили. У меня просто не было ничего больше. Умри я здесь, было бы грустно? Кому? Ютака бы расстроился.. И Такашима проклял бы мое имя на надгробии. Я прижимаю к своему сердцу, пусть и через одежду с телом, книгу и блокнот с ручкой. Во мне осталось немного сил. Совсем капля, но я постараюсь как никогда раньше. Ты же большой мальчик, Мацумото. Ты сможешь. Мои ноги предательски дрожали перед входом в тоннель, что, наверное, точно выдало меня другу. Я останавливаюсь на несколько секунд, чувствуя, как ветер из тоннеля «забирает» какую-то листву, призывая ступать за ней. «Спасибо за все, Кай. Я не буду жалеть. Запомни: ни за что и никогда не отчаивайся. Bye-bye. Иногда стоит идти за своим сердцем.» Если это правда, то я не вернусь из своего мира. Если ложь.. то там я встречу свою смерть. Больше я ничего не помню: только запах безысходности и, кажется, чей-то шепот. Он заставил меня сорваться с места, исчезнув в длинном коридоре навсегда. Я бегу. «Хочу быть сильным.» Послушай, если конец существует.. То когда же исчезнет грусть? Нарастающая боль засыпает с чувством одиночества. Тьма кончается ярким светом. Грудную клетку что-то нещадно сдавливает. Я понимаю, что бег измотал моё тело окончательно. Почему испугался какого-то шепота.. Не могу понять.. Горы, совсем сухие, без множественных трав и расцветающих растений. Перед глазами пожухлая грязно-желтого цвета листва, запятнанная камнями и крутыми подьемами. Я не знаю, как тут оказался, и почему спуск вниз оказался подъемом наверх. Воздух разряженный и холодный, недостаток кислорода. Туман. Все окружено елями: большими, многовековыми деревьями. Нужно снова собраться с собой и оставшимися силами. Руки - не тот человек, который может оставить дело на финишной прямой. Сдавленный хрип из моего горла, я не замечаю кровь. «До-шел...» POV Reita. — Как думаешь, Аой, у нас будут посетители на этой неделе? — задаю вопрос я, сидя за небольшим столиком в своем магазинчике. Где-то рядом бродил черный кот — тот самый Аой — и выискивал мою заначку. — Что, не ищется, да? Нюх подводит? — усмехаюсь, подпирая голову ладонью. Через несколько мгновений в комнате вместо кота появляется высокий мужчина с черными волосами. — Ты издеваешься, Рей, — его хриплый голос раздается в округе. — Колись, где ты спрятал молоко? — Там, где ты его не достанешь, — улыбаясь, вновь произношу я. — Брось, разве это важно? Я вообще-то вопрос задал. Ты у нас как раз по лесу недавно бегал, не видал никого? — Молоко – прелесть, поэтому отдай его мне, — расплылся в улыбке оборотень, присаживаясь напротив меня. — Честно сказать, я видел одного паренька, прошедшего через туннель. Однако... Не дойдет он сюда. — Почему ты так в этом уверен? Охотники за реликвиями и антикваром на многое способны. — Уж очень он хрупким мне показался. Все прижимал к своей груди что-то, — пожал плечами мужчина. — В этом «чём-то» ты, случаем, книг-... – я не успеваю договорить, слыша глухой удар за дверью, как будто что-то упало. Я и мой удивленный друг переглянулись. — Мне не показалось? — спросил он, на что я отрицательно покачал головой, как бы говоря, что тоже это слышал. — Пойдем, посмотрим? Вместе с оборотнем я открываю дверь в магазинчик нараспашку и замираю, увидев на полу человеческое тело. — Вот дела... Это же тот самый парень, — слышу голос позади себя и как будто на автомате склоняюсь к бессознательному, касаясь пальцами его шеи. — Он ещё жив. Но пульс довольно слабый, — говорю, осведомляя друга. — Аой, открой двери в гостиную пошире, я собираюсь занести его внутрь. Медленно перевернув тело парня на спину, я подхватываю его на руки, спешно занося в теплое помещение и сразу же укладывая на довольно широкий диван в гостиной. Почему-то мой взгляд останавливается на вещах этого человека: блокнот и книга со сказками. Ничего удивительного на первый взгляд. Может, он рисовал и потом ему стало плохо? — Аой, принеси холодной воды, пожалуйста, — я неспеша достал из ящика в столе несколько веточек шалфея, которые сразу поджег. Сизый дымок стал медленно расходиться по комнате, предавая теплому воздуху приятный терпкий аромат. Издревна шалфей использовали для того, чтобы проводить всяческие ритуалы на здоровье и не только, ведь именно он обладает сильным очищающим свойством, способным возвращать силы и радость человеку. — Аой, черт тебя дери! — выкрикиваю я и, не дожидаясь своего друга, беру вместо простой воды, приготовленные не так давно отвары из множества других трав. — Всё приходится делать самому. Я оставляю сухой шалфей тлеть на небольшой тарелочке, тем временем решая напоить парня одним из своих настоев, который должен был привести мужчину в чувства. — Давай, ну, — я слегка приподнял голову парня, прислоняя к его губам небольшую пиалу с приятно пахнущей водой зеленоватого цвета. — Аой, приготовь полынь!! С небольшими усилиями я всё же заставляю бессознательного сделать несколько глотков, после укладывая его голову обратно на мягкую подушку. — Прости, я задержался... — бормочет появившийся сзади вместе с ведёрком воды Аой. — Полынь. — Что?.. — Ты принес полынь? — сурово снова спрашиваю я. — А, да, конечно. Вот, держи, — Аой протягивает мне пучок сухой травы. — Почему так долго? — Я немного испугался, вот и...— не успевает мой друг договорить,как я вслед протягиваю ему тарелочку с ещё тлеющим шалфеем. — Унеси его, уже достаточно, — вслед за шалфеем я поджигаю другую траву, добавляя более яркие ноты в общий запах в помещении, при этом что-то проговаривая вполголоса. Аой неспеша уходит, оставляя меня наедине и я этому даже рад, ведь никто не помешает завершить начатый обряд. Он поможет парню прийти в себя.