Карта звездного неба

      — Снимай рубашку.       Ньют обернулся на голос Тины, что шла к нему босиком через небольшое, всегда зеленое, поле.       Не так давно он нашел раненого гиппогрифа в одном из лесов Англии и чемодан пришлось расширить ради нового его жителя. Теперь в чемодане Ньюта была ещё и заросшая травой и низкими кустарниками поляна, окруженная невысокими деревьями. С самого начала Тина облюбовала себе маленький уголок этого тихого местечка и часто приходила сюда почитать, по вечерам. Ньют присоединялся к ней после того, как заканчивал кормить и ухаживать за своими волшебными питомцами. Они могли находиться здесь до самой ночи, читая, разговаривая или просто сидя рядом, в уютном молчании.       — Зачем? — Ньют улыбнулся девушке, что шла к нему, держа небольшую черную сумку в руке. За ней следовал камуфлори, быстро и ловко передвигаясь по деревьям. — Что ты задумала, Порпентина?       — Узнаешь, когда выполнишь мою просьбу! — она улыбнулась в ответ на его кривоватую неловкую улыбку, которую так любила. — Давай. Снимай с себя жилет и рубашку. Я жду.       Она уже подошла к Ньюту и села рядом с ним, не заботясь о том, что может помять длинную черную юбку или испачкать белую рубашку. Тина лишь подставила к нагрудному карману жилета Ньюта палец, чтобы Пикетт смог зацепиться за него и перебраться на её плечо. Сумка теперь была предметом изучения для камуфлори.       Ньют только успел стянуть с себя жилет и отбросить предмет одежды к деревьям, как ловкие тонкие пальцы уже начали расстегивать пуговицы его рубашки. Он попытался помочь, но Голдштейн слегка шлепнула его по ладони, давая понять, что ей не нужна помощь и легко рассмеявшись поцеловала в щеку.       — Ты скажешь, что собираешься делать? — Ньют внимательно наблюдал, как девушка закатила рукава своей рубашки и вновь вернулась к расстегиванию пуговиц на его, помятой и измазанной травяным соком.       — Неа, — закончив с пуговицами, Тина начала стягивать рубашку по его рукам, но для того чтобы снять её пришлось придвинуться чуть ближе к парню. — Подожди ещё чуть-чуть. Ньют лишь театрально вздохнул и положил голову ей на плечо, оставив легкий поцелуй на сгибе между плечом и шеей. Девушка снова легонько шлепнула его, но в этот раз по плечу, что вызвало лишь легкий смешок. Ему было с ней так легко и спокойно. Он даже представить не мог, что сможет чувствовать себя так с каким-либо человеком. Но это же была Тина. Его поддерживающая, защищающая, милая, добрая, эмоциональная Тина. Она особенная. Всегда была и будет таковой, для него уж точно.       Отбросив предмет гардероба, что мешал ей, Тина встала и достав из сумки — что всё ещё держал Дугрь — перо и чернила, обошла Ньюта со спины и села на колени.       — Только не двигайся, ладно? — Она открутила крышку чернил и опустила туда перо, пока высматривала нужное место, на его покрытой шрамами, родинками и веснушками спине.       Она начала что-то медленно выводить чернилами на его коже. Ньют дернулся от ощущения прохладного наконечника пера и слегка растекающихся чернил.       — Тина?       — Помнишь, я однажды сказала, что будь у меня чернила, то я бы смогла начертить на твоей спине карту звездного неба?! Вот я и решила этим заняться. А теперь, пожалуйста, ляг на живот, чернила растекаются. — Девушка поцеловала Ньюта в лопатку и в нетерпении похлопала по спине. — Давай-давай. Быстро, мистер Саламандер, ложитесь.       Он послушался, ложась на живот, вытягивая одну руку перед собой, а другую согнул в локте и положил на нее голову, искоса поглядывая на Тину. Она тоже поменяла положение, положив обе руки на его спину для удобства и вытянув ноги. Пикетт сидел у нее на голове и внимательно наблюдал за действиями её рук, а Дугрь бросил сумку и стал с противоположной Тине стороны, тоже наблюдая.       Тина улыбалась, смотря то на Ньюта, то на созвездие, в которое соединила его родинки и шрам. Она хотела сделать это уже давно, но вспомнила только сегодня утром и решила воплотить в жизнь. Ей захотелось нарисовать что-то великолепное на таком великолепном человеке.        Голдштей считала спину Ньюта Саламандера самой впечатляющей его частью, в то время, как казалось, что он думал совсем наоборот. Ему казалось, что все эти многочисленные шрамы должны были напугать девушку своим уродством и не понимал, как Тине могло нравится это. Но он не жалел ни об одном из следов от своих увечий. Они напоминали ему, что он спас множество жизней невинных животных, во время попыток изучить их. Это заставляло его чувствовать себя…собой. Он так и сказал девушке, а она ответила, что считает каждый его шрам доказательством того, что он всеми способами защищал и оберегал магических существ и это делало его восхитительным и необыкновенным человеком. У него всегда была цель, за которой он следовал, как путешественник за полярной звездой. И она нашла свою цель, с помощью него. В нем. Она любила его. За то, какой он есть.       — Тина, — Ньют приподнял голову и посмотрел в прекрасные глаза девушки, которая стала частью его жизни. Без которой он не видел своего будущего. — Я люблю тебя. Она отложила перо и легла напротив, лицом к лицу. Проводя черным от чернил пальцем по его щеке, оставляя темный след.       — Я люблю тебя, Ньют Саламандер. Ты — моя карта звездного неба. Я всегда буду следовать по твоему пути. За моей путеводной звездой.