Мои грехи на твоём теле

      Это стало их маленьким ритуалом.       Возвращаясь с миссий, они первым делом закрывались в душе, снимая одежду — иногда спешно, нетерпеливо, порой — медленно, наслаждаясь тем, как непослушные пуговицы и застёжки боевых костюмов поддаются не сразу.       Как и сегодня. Локи не спеша расстегнул плотное крепление сбоку, помог Баки стянуть верхнюю часть костюма через голову — волосы взлохматились, и Локи усмехнулся, глядя на торчащие пряди. Баки улыбнулся. Он протянул руки к Локи, разделался с застёжками с шутливой яростью. Локи снял верх боевого облачения. Баки хотел дотронуться до имени какого-то ублюдка, которое красовалось у Локи на груди, но тот остановил его настоящую руку, коснулся губами костяшек пальцев. Баки, поняв его намерения, протянул руки к штанам, оставил Локи обнажённым. Скользнув руками по каменному прессу, Локи снял с Баки штаны, поцеловал его щеку. Баки коснулся тонких губ своими.       Они забрались в душевую кабину. Баки включил тёплую воду, глядя, как она струится по чёрным волосам, стекает на крепкую грудь. Он провёл по ней настоящей ладонью, специально задев пальцем имя. Локи уже коснулся двух на его правом плече. — А если, — выдохнул Локи, глядя Баки в глаза, — провести по ним языком, исчезнут? — Понятия не имею, — Баки усмехнулся.       Локи с улыбкой опустился на колени и провёл кончиком языка по очередному имени на животе Баки. — Ох, — Баки, откинув голову, стукнулся затылком о стену, — ты, блять, серьёзно... — Я совершенно серьёзен, — произнёс Локи, целуя Баки в районе косой мышцы.       Локи встал, прижался к губам Баки коротким поцелуем и дотронулся до имени на его груди. Жжение, которое с каждым разом становилось всё приятнее, заставило вздрогнуть от удовольствия. — Ты ещё скажи... — Баки издал протяжный стон, когда Локи, наклонившись, поцеловал его шею, — что... у тебя серьёзные... намерения... — Нет, — Локи снова коснулся губами шеи Баки, — я просто с тобой сплю. — Сука, — Баки усмехнулся.       Локи сжал тонкую кожу зубами, усмехаясь сквозь укус — словно фыркнул какой-то зверёк. Баки провёл ладонью по его лопатке, и имя на ней побледнело.       Тёплая вода стекала по липким, уставшим от костюмов телам, согревая и очищая. Баки обнимал Локи, касаясь имён на его теле; Локи целовал его шею, шрам на плече, небритую щеку, тоже дотрагиваясь до имён. Баки почувствовал, как они исчезают с его тела с лёгким жжением. — Сколько насчитал? — спросил Локи. — Девять.       Локи коротко рассмеялся и поднял голову, игриво глядя в серые глаза. — Одиннадцать.       Прищурившись, Баки фыркнул. — Зараза.       Локи вскинул правую бровь, прижался к губам Баки своими. Скользнув настоящей ладонью по мокрой спине, Баки огладил его поясницу, опустил руку ниже, прижимая Локи ещё ближе. Он развернул Локи спиной к стене, чувствуя, как тот тихо стонет в распахнутые губы. Отстранился, ещё раз коротко коснулся тонких губ своими. Баки подался бёдрами вперёд и чуть вверх, наблюдая, как Локи прикрывает от удовольствия глаза, чувствуя, как его руки крепче сжимаются на спине. Баки резко выдохнул. Он снова двинул бёдрами и ощутил ответное движение — Локи застонал, прислоняясь затылком к стене. Прижавшись губами к такой открытой шее, сводящей с ума напряжёнными мышцами и движением адамова яблока, Баки провёл металлической ладонью по бедру Локи, застонал с ним в унисон. Его настоящая рука скользнула между тел. Тонкие губы приоткрылись в резком, шумном выдохе; Баки целовал острую линию челюсти, губы коснулись уха — он осторожно прикусил мочку, ощущая, как Локи впивается в кожу на его спине короткими ногтями. Локи приподнял ногу, касаясь пяткой голени Баки. Баки снова поцеловал его шею. Он дрогнул в объятьях Локи почти одновременно с ним, громкие стоны смешались в один, полный истинного, безумного наслаждения. — Ты — Бог, — пробормотал Баки куда-то в шею Локи. — Ты об этом знал? — Догадывался, — Локи усмехнулся. — Эй, — он наклонил голову, прижимаясь к Баки щекой, — поцелуй меня.       Баки поднял голову. Он прижался губами к губам Локи, проводя настоящей рукой по его животу, боку, обнимая за талию. — Я тебя люблю, — шепнул Локи, глядя в серые глаза. — Я тоже тебя люблю, — Баки сглотнул, улыбаясь. — Я придумал планы на вечер. — Ммм, — тонкие губы изогнулись в улыбке, — дай угадаю: они связаны с проверкой кровати на прочность? — Почему же только кровати? — Баки бионикой убрал с лица Локи прядь чёрных волос. — Есть ещё стол, подоконник, кресло, пол, в конце концов.       Локи ухмыльнулся. — Это всё планы на один вечер?       Баки коротко рассмеялся. — Почему нет? Секс-марафон, чем не идеальный вечер субботы? — Сегодня пятница. — Тогда есть планы на завтра. — А сегодня? — А сегодня... — Баки вздохнул, улыбаясь шире, с нежностью глядя в голубые глаза, полные ответной любви, — сегодня я обниму тебя так крепко, как только смогу — может быть, сломаю пару рёбер, уж прости — уложу в кровать и буду спать сном младенца, чувствуя, что твоя божественная тушка валяется рядышком. Мне ничего больше от жизни не надо — ладно, вру, ещё бы Стив был в порядке. Понимаешь? Я тебя люблю. И теперь я хочу быть счастливым. — Понимаю, — Локи кивнул, поглаживая спину Баки. — Понимаю. Я тоже люблю тебя. Очень. Я обещаю, что мы будем счастливы. — Тогда... пойдём?       Локи кивнул. Баки нехотя выпустил его из объятий, чтобы выйти из душевой кабины, кое-как вытереться полотенцем, наблюдая, как Локи сушит своим полотенцем длинные чёрные волосы, красиво блестящие от воды. Баки запнулся о костюм Локи, пока шёл за ним в комнату. Скинув с кровати покрывало, Локи забрался под мягкое одеяло, щелчком пальцев выключил свет. Баки забрался следом и тут же почувствовал, как Локи прижимает его к себе, ногой подталкивает под колено, чтобы быть как можно ближе. Баки обнял его бионикой, коснулся губами губ. Устроил голову на подушке, различая силуэт острого лица, красивого, как величайшее произведение искусства. Баки закрыл глаза.       Душа к душе — именно такими были их прикосновения: лёгкие, как тонкая, хрупкая паутина, страстные, как огненные искры костра, улетающие в чёрное небо, неторопливые, тягучие, как сладкая карамель под жарким летним солнцем, нежные, как ласки невинного ребёнка. Прикосновения, поцелуи, слова, взгляды — всё — душа к душе — чтобы любить, чтобы чувствовать. Чувствовать одну боль на двоих, одно тепло, одну заботу и радость. Чувствовать, что можешь быть счастливым — ведь твои грехи на любимом теле — смыты, очищены, искуплены. И пусть они остались в изуродованной душе, рядом — такая же. Но они вместе. И будут счастливы.       Навсегда. Не рассчитывая на меньшее.