Грешник

Звон колоколов и крик свободных птиц слились в гулкий шум. Чистое небо окрасилось в разные оттенки голубого, синего и фиолетового. Море тоже... А он, смотря на эту картину, складывает оригами. Вот ещё один журавлик из синей бумаги попал в клетку. Теперь их там двое — никто не будет скучать в одиночестве... Только этому человеку суждено остаться одному. Грешнику не суждено стать счастливым. Покаяние и прощенье Божье не сделают его счастливым. Ведь мысли будут возвращаться только к этому человеку. Куроко Тецуя... Как давно этот парнишка завладел сердцем капитана Тейко? Как давно посадил его в клетку любви, подобно бумажному журавлику? Если б кто-то знал ответ... — Мне не нужно прощение… — одними губами прошептал Акаши, устало складывая очередную птицу. — И я не верю ни в каких богов... Они не нужны Императору… но не сейчас. Он горько усмехнулся, зло сжав недоделанное оригами, поднимаясь с пола. Губы растянулись в ухмылке. — Похоже, мне не под силу самому получить того, кто нужен больше всех... Так если ты существуешь… Бог… почему не помогаешь мне? Разве многого я просил у тебя? Лишь немного удачи и любви. Но постоянно всего приходилось добиваться своими силами... Почему ты так несправедлив?.. — Сейджуро прикрыл глаза, опуская голову. А в ответ тишина. Бог не ответит грешнику. Никогда. В глубине зала послышались нерешительные шаги. Похоже, кто-то ещё пришёл покаяться. Тогда самое время уходить... Капитан, бросив последний взгляд на птиц за окном, понуро побрёл к выходу. — Акаши? Сейджуро поднял голову, удивлённо застыв на месте. Да быть не может! Тецуя! Что он здесь делает? — Не удивляйся так, Куроко, — едва слышно проговорил он, подходя ближе. Лицо вновь обрело привычный слегка суровый вид. В глазах заиграли хитрые искорки задора. — Не ты один нуждаешься во внимании Бога. Акаши остановился буквально в шаге от сокомандника, смотря в его бездонные голубые глаза, не выражающие никаких эмоций. Невозможно понять, о чём думает этот человек, что чувствует… и чувствует ли вообще? — Почему ты здесь? — безразличным голосом спросил Тецуя. — Да так… грешная любовь. — Пожал плечами Сейджуро. — А что насчёт тебя? — То же самое. — Кивнул парнишка. — Мне нравится человек моего пола... Говорит так открыто, словно не боится насмешек. Или он знает, что капитан не будет высмеивать такое? Но разве не лучше ли было промолчать. — А этот человек… — замялся красноволосый, — знает… о твоих чувствах? — Да. — Согласно кивнул Куроко, буквально вдребезги разбивая сердце Акаши, как витражное стекло. Все чувства пронеслись в мгновение, за короткую секунду молчания. — Я только что сказал ему об этом. — Т… Тецу… ты... — Не верил своим ушам Сейджуро. — Я тебя люблю… — обычным ровным голосом ответил парень. — Надеюсь, это не слишком резко прозвучало. Просто я никогда не испытывал ничего подобного. Мне тяжело правильно выражаться. — Нет, всё отлично. — Довольно улыбнулся капитан, беря руку товарища и потянув на себя. — Так уж совпало, что эти чувства взаимны… — прошептал остаток фразы он. Последние слова растворились в поцелуе. Таком робком и непривычно нежном для обоих. Пара секунд соприкосновения губ показалась вечностью. Всё, кроме возлюбленного, стало неважным. Померкло в буре чувств. И вернулось, словно громкий звон здешних колоколов, когда поцелуй закончился. — Акаши… — негромко позвал Куроко. — Молчи... — Он приложил палец к губам парня. — Слова больше ничего не значат… Тецу...