Саймон провёл ладонью по плечу спящего Маркуса, которым, в то же время, до звёздочек перед глазами, любовался. Манфред едва заметно дёрнулся и для голубоглазого этого было вполне достаточно, чтобы одёрнуть руку. Не хотелось будить возлюбленного. Он немного отсел, боясь окончательно разбудить одногруппника, и аккуратно положил руки на свои колени. Краем глаза он поглядывал на Манфреда, ресницы которого чуть дрожали. Филлипс потёр глаза и снова прицепился взглядом к Маркусу. Редко он видит его таким спокойным и умиротворённым.
Было раннее утро. Февраль за окном давал о себе знать лёгким холодом по полу. Волосы Саймона были растрёпаны, а глаза заспанными. Он совершенно не выспался, хотя бы потому, что он спал с Манфредом в одной кровати. Ну, или пытался спать. Он просто смотрел на спящего, сжимая его в объятьях и даже не думал о том, что ему надо поспать хотя бы чуть-чуть.
Вечером, после учёбы, они завалились домой к Филлипсу вместе с Норт и Джошем. Купили себе выпивки, ссылаясь на то, что учебная неделя закончилась. Саймон единственный, кто жил без родителей, и спальных мест у него было не шибко много. Одна двуспальная кровать и диван, который даже не раскладывался.
Путём жребия выпало, что Джош спит на полу (подушку и плед ему, к счастью, нашли), Норт спала на диване, а Филлипс с Манфредом спали вдвоём на кровати. Сказать, что светловолосый тогда был рад — не сказать вообще ничего.
Джош и Норт еле сдерживали смех в момент подведения итогов жребия. Ведь, несмотря на то, что они не знали о том, что Саймон и Маркус встречаются, слепыми они тоже не были. Они видели, как парни смотрят друг на друга, как вечно друг с другом соглашаются во всём, и как они ходили друг за другом хвостом.
Сами возлюбленные уже и не помнили, когда их сердца бились медленнее, чем влюблённые девяносто семь ударов в минуту. В груди давило и кололо, но они вполне справлялись. Вместе справлялись.
Светловолосый притянул свои колени к груди и уткнулся в них лицом. Костяшки побелели из-за того, что Саймон сильно сжал кулаки. И сразу разжал, рассматривая полосы от ногтей на ладонях. Филлипс тяжело вздохнул. Ему было скучно.
— Доброе утро, Сай, — сонно прошептал Маркус, едва раскрывая глаза. Филлипс вздрогнул.
— Доброе, милый, — блондин улыбнулся. — Как спалось?
— Хорошо, — темноволосый едва слышно прыснул смехом и сжал в руках подушку. — А ты, кажется, не выспался?
— С чего это ты взял? — Саймон отвёл взгляд, пытаясь отшутиться.
— У тебя мешки под глазами, я это даже спросонья вижу, — Манфред чуть потянулся, позже укладывая руку на плечо Саймона. — Может, поспишь ещё чуть-чуть?
— Не спится рядом с тобой, — хмыкнул Филлипс и на вопросительный взгляд сразу пояснил. — Не могу взгляд от тебя оторвать, слишком уж прекрасен, — оба улыбались. — А ты можешь ещё поспать, время всего восемь утра.
— Лучше с тобой посижу, — Манфред сел на кровати рядом с одногруппником.
— Как хочешь, — вздохнул Саймон и опять уткнулся в свои колени.
Маркус взял любимого за руку и получил одобрительную улыбку. Они очень любили держаться за руки, ведь это было так по-родному нежно и заставляло чувствовать себя защищённым.
Они редко оказывались наедине. С ними всегда были Норт и Джош (пусть последний и частенько отказывался от их посиделок). Но сейчас те спокойненько спали в соседней комнате, в то время, как парни сидели на кровати и держались за руки, передавая друг другу свою любовь. Тёплые чувства.
— Ты не представляешь, как сильно я тебя люблю, — подал глухой голос Филлипс и темноволосый осторожно сжал его руки, слыша нотки грусти.
— А чего так грустно? — Манфред улыбнулся и погладил парня по волосам.
— Просто вспомнил, как за тобой ещё в старшей школе бегал, а ты этого в упор не замечал, — Саймон всхлипнул и провёл тыльной стороной ладони по щеке. Какой же он был ранимый.
— Дурачок, — беззлобно произнёс Манфред и крепко обнял возлюбленного. — Но сейчас ведь я рядом, правильно?
Блондин молча кивнул, а по лицу стекали слёзы. Филлипс уткнулся лбом в плечо темноволосого и заметно успокоился от этого.
— Я тоже тебя люблю, — сказал Манфред и Саймон поднял голову.
На лице светловолосого расцвела самая прелестная улыбка из всех тех, что когда-либо видел Маркус. Вот только слёзы продолжали течь по его щекам, и темноволосого это совсем не радовало. Он осторожно взял лицо Саймона в ладони и провёл большими пальцами, убирая мокрые дорожки. Филлипс придвинулся к возлюбленному и взял его за запястья. Сердца бились, как бешеные.
— Маркус, — шёпотом позвал Саймон и темноволосый придвинулся ещё ближе.
Филлипс закрыл глаза и поцеловал Манфреда. Тот опустил руки на талию голубоглазого, оглаживая его бока, и перенял всю инициативу на себя. Саймон положил ладони на плечи Манфреда и слегка выгнулся, чтобы прижаться плотнее. Как же давно они не целовались, боже.
Маркус нехотя отстранился и между их губами осталась тонкая ниточка слюны. Саймон медленно открыл глаза, а его щёки колол румянец. Он тяжело дышал, немного приоткрыл свои губы и выглядел чертовски прекрасно. Взгляд затуманен, а волосы растрёпаны.
Паутинка слюны разорвалась и светловолосый вздрогнул, отворачиваясь, чтобы Маркус не видел его покрасневшие щёки. Манфред тихо засмеялся, понимая, какой его мальчик неуверенный и застенчивый. Он обнял блондина со спины и уткнулся носом в изгиб его плеча, мазнув по его шее губами. Голубоглазый закрыл глаза и шумно выдохнул. Через мгновение Саймон почувствовал тёплые ладони Маркуса под своей футболкой. Кажется, на несколько секунд он перестал дышать.
Действия Манфреда становились уверенней и с каждой секундой он шарил руками всё более собственнически. Пульс стучал в ушах и кровь бурлила. Темноволосый прикусил мочку уха Филлипса и тот еле сдержал стон, останавливая ладони возлюбленного.
— Маркус, нет, — с придыханием, совсем тихо, проговорил Саймон и почувствовал смазанный поцелуй в шею. — Нет, пожалуйста, там Норт и Джош в соседней комнате.
— Я ждал слишком долго, — прорычал Манфред, и Филлипс, извернувшись, выбрался из его объятий. Нахмурившись, блондин посмотрел в его глаза.
— Прошу, давай хотя бы подождём, пока они уйдут, — Саймон прикусил, и так искусанную, нижнюю губу. Темноволосый вздохнул. — Ну Маркус. У нас два дня ещё впереди.
— Ладно, я понял, — Маркус лёг обратно на кровать.
Филлипс наклонился и чмокнул его в лоб в знак благодарности за понимание, вызывая на лице самого Манфреда лёгкую улыбку. Блондин лёг рядом и уложил голову на грудь Маркуса, через пару секунд чувствуя чужие пальцы в волосах, что нежно перебирали их. Саймон чуть ли не мурчал и готов был провалиться в дрёму. Они так редко просыпались вместе, да и сейчас это было волей случая.
Обоим хотелось, чтобы время просто замерло. Прохладное февральское утро, проведённое рядом с любимым человеком. Самое лучшее, что случалось с Маркусом и Филлипсом за последнее время. До чёртиков перед глазами хотелось, чтобы такое случалось как можно чаще. И оба верили, что ещё немного, и так будет каждый день. Нужно просто немного подождать — закончить университет хотя бы.
Голова слегка гудела из-за выпитого вчера алкоголя, но это было на удивление приятно. Тяжесть в голове клонила в сон ещё сильнее, вставать с кровати совершенно не хотелось. Саймон подвинулся чуть выше на кровати и переплёл их ноги. Филлипс чмокнул Манфреда в щёку и потёрся об неё носом, за что получил мягкий мимолётный поцелуй в уголок губ.
— Я тебя так сильно люблю, — одними губами прошептал светловолосый. — Я хочу быть всегда рядом с тобой. Я так уже устал скрывать то, что мы вместе.
— Я тоже, солнце моё, я тоже, — ответил Манфред и тоскливо вздохнул. — Не волнуйся так сильно, — Маркус нежно гладил парня по спине. — Я уверен, что совсем скоро всё будет хорошо. Даже лучше, чем прямо сейчас, ведь я абсолютно счастлив иметь возможность целовать и обнимать тебя.
Саймон взял темноволосого за руку и переплёл пальцы. На душе разливалось тепло от слов Манфреда, от того, что Филлипс правда нужен ему. И голубоглазый был искренне благодарен ему за всю ту любовь и за то, что он не был один. В конце концов за то, что не был отвергнут.
Их любовь зародилась ещё в старших классах школы. Мимолётными взглядами, постоянным общением и лёгкими касаниями, которые никто не замечал, кроме них. После уроков они вдвоём, под предлогом того, что вместе делать домашнее задание легче, спешили домой к Маркусу, где сидели в объятьях друг друга часами напролёт. Ведь отца темноволосого почти никогда не было дома.
Первый их поцелуй был робким и неловким. Для Филлипса это был вообще первый опыт, поэтому он волновался намного сильнее и совершенно не умел целоваться. Но Манфред был чертовски рад тому, что Саймон до этого ни с кем не целовался. И блондин был только
его мальчиком (да и тот был не особо против).
С того момента уже почти четыре года прошло, а голубоглазый от воспоминаний об этом всё ещё краснеет, как ребёнок. Потому что он понимает, что вообще не целовался ни с кем, кроме Маркуса, даже по-пьяни. Слишком уж этот цветочек был нежным и невинным.
А ещё Манфред был просто жутчайшим собственником. Саймон удивлялся, что на его шее всё ещё не было ни одного засоса. На людях, конечно, приходилось скрывать свой нрав, но когда они оставались наедине, то вопросы в стиле: «О чём ты говорил с той девушкой с другого потока?», — были просто неизбежны. Филлипс на такое беззлобно смеялся и говорил, что поводов для ревности совсем нет.
Саймон провёл рукой по торсу темноволосого, немного щекоча кожу. Манфред коснулся губами виска голубоглазого. Блондин положил ладонь на щёку Маркуса и поцеловал его. Невесомо совсем, так по-детски. Он просто хотел насладиться возлюбленным, пока мог. Они ведь так редко остаются наедине. Поэтому хотелось целоваться как можно больше, касаться друг друга, просто влюблённо смотреть и держаться за руки.
— Какой же ты милый, — выдохнул Манфред, поглаживая светловолосого по голове. Тот прикрыл глаза, наслаждаясь. Было так хорошо.
— Не милее, чем ты, — пробурчал Саймон и услышал тихий смех.
***
— Да, пока, ребята, — улыбнулся Филлипс и закрыл дверь.
Через пару секунд, не успев даже развернуться, блондин почувствовал, как его обняли со спины. Маркус остался с ним, и когда Норт и Джош только проснулись, Манфред буквально пилил их взглядом, лишь бы ушли быстрее. Голубоглазый положил свои ладони на руки темноволосого, что обнимали его.
Футболка Саймона чуть съехала с плеча, оголяя ключицы. Маркус прикусил кожу на его шее и изо рта блондина вырвался шумный выдох. Глаза прикрылись сами собой, сердце бешено билось, а дыхание участилось. Манфред развернул возлюбленного к себе лицом и впился поцелуем в его губы. Наконец-то они совсем одни, чёрт возьми. Могут наслаждаться друг другом в полной мере.
Они целовались долго и невообразимо нежно. Ладони блуждали по чужому телу, забираясь под одежду. Горячие пальцы очерчивали бока и задирали футболку чуть ли не до плеч. Воздуха переставало хватать, просто катастрофически, но отрываться друг от друга ужасно не хотелось.
Саймон на мгновение отстранился и оба синхронно вдохнули. Филлипс хотел поцеловать парня ещё раз, но тот прильнул губами к его шее. Засосы он не оставлял, но даже просто то, что Манфред мажет языком по его ключицам было так приятно, что пальцы на ногах подгибались. Светловолосый уже дрожал от возбуждения, его шея была слишком чувствительной. С его губ слетел короткий тихий стон.
Блондин положил руку на затылок Маркуса. Тот прижал его к стене и Саймон скрестил ноги за его спиной, прижавшись бёдрами. Манфред стянул с голубоглазого футболку, на несколько секунд отрываясь от его шеи и получая разочарованный вздох. Филлипс обвил руками шею темноволосого и вновь поцеловал его, не давая отстраниться в этот раз. Голубоглазый проник языком в рот Маркуса и провёл по ровному ряду зубов. Манфред простонал в поцелуй.
Темноволосый сжал в руках задницу Саймона и тот разорвал поцелуй, потому что воздух из лёгких будто испарился. Хотелось намного большего, хотелось до пелены перед блестящими глазами. И Филлипс получал желаемое ощущением чужих губ на груди. Он дышал шумно и тяжело, не в силах справиться с накатившим возбуждением.
— Маркус, пойдём в кровать, пожалуйста, — с придыханием, еле сдерживая стоны, вполголоса попросил блондин.
И тут же он удивлённо выдохнул, не чувствуя больше холодной стенки за спиной. Он прижался всем своим телом к Маркусу, чтобы не упасть. Филлипс зацеловывал его лицо, вызывая тихий смех. Светловолосый чертовски любил целоваться. Просто целовался бы днями напролёт, главное, что с Манфредом.
Темноволосый осторожно положил Саймона на кровать и тот повалил его на себя. Дрожащими пальцами он расстёгивал рубашку Маркуса. Манфред сидел на бёдрах Филлипса и упирался руками в постель по обе стороны от его головы. Пуговицы поддавались плохо, но в конце концов Саймон справился. Он начал водить руками по оголённому торсу любимого, слыша над ухом выдохи.
Все эти касания опьяняли и отключали способность мыслить трезво. Их мир сейчас наполняла лишь любовь и нескрываемая страсть, что разливалась по венам приятным теплом. Узел в низу живота так сладко тянул, что стоны вырывались сами собой.
Манфред провёл рукой по члену блондина через ткань домашних растянутых шорт, из-за чего голубоглазый чуть не подавился воздухом. Как же сильно он изголодался по рукам Маркуса. Саймон взял возлюбленного за запястье второй руки и поднёс к своему рту, облизывая пальцы. Манфред резко выдохнул.
Филлипс то полностью вбирал их в рот, блаженно прикрывая глаза, то выпускал, оставляя во рту только кончики пальцев. Совершенно развратная картина. Во рту светловолосого было горячо и влажно. Маркус давил на его губы, размыкая их ещё сильнее. Изо рта блондина вырвалось приглушённое мычание.
Темноволосый оттянул резинку шорт Саймона и слегка спустил их. Поза не позволила снять их полностью, поэтому Манфреду пришлось подняться на коленях, чтобы избавиться от ненужного предмета одежды. Слишком уж хотелось быть ближе и прижиматься к чужому телу своим.
Блондин старательно вылизывал пальцы. Его пронзала мелкая дрожь и он весь вибрировал от стонов. Маркус гладил его член через тонкую ткань боксеров, на которых уже было мокрое пятно от выступающей смазки. По неосторожности голубоглазый слегка покусывал пальцы, но это возбуждало в разы сильнее. Было сложно совладать с собой. Филлипс сжал запястье любимого двумя руками, чуть ли не до синяков.
Манфред снял с Саймона боксеры и взял его член в ладонь, скользя по всей длине. Медленно и тягуче. Светловолосый выпустил пальцы изо рта и протяжно громко застонал, совсем не сдерживаясь. Он отпустил запястье Маркуса и сжал в руках белые простыни, на которых лежал. Филлипс выгнулся так, что, казалось, хрустнули кости.
— С… сними, — просипел блондин, еле сдержав стон, и потянулся к ремню на джинсах Манфреда дрожащими руками.
— Как моя детка пожелает, — томный шёпот на ухо и через мгновение звук расстёгивающейся молнии на ширинке.
Второй рукой Маркус продолжал водить по члену Саймона. Доносились всё новые сладкие стоны. Голубоглазый был на пике удовольствия и чувствовал приближающуюся разрядку. Но темноволосый убрал руку, чтобы снять с себя оставшуюся одежду. Филлипс прикусил губу, почти до крови.
Блондин нетерпеливо ёрзал на кровати. Он потянулся руками к Маркусу, обнимая его за шею и влажно целуя. Затем он почувствовал в себе сразу два пальца и выгнулся. Языки сплетаются, а стоны Саймона тонут в нежности. Манфред усмехается в поцелуй и разводит пальцы, растягивая голубоглазого.
Филлипс подавался бёдрами навстречу. Он был таким нетерпеливым. Темноволосый зубами слегка оттянул нижнюю губу возлюбленного и увидел затуманенный взгляд из-под ресниц. Манфред добавил третий палец и Саймон положил руки на его плечи, чуть царапая и оставляя красные полосы.
С одной стороны, блондин прекрасно понимал, что если он будет плохо растянут, то ему будет больно. Но с другой — хотелось почувствовать член Маркуса в себе, как он двигается внутри и кончает глубоко. Тяжёлые выдохи, вместе с которыми вырывались постанывания, дурманили головы обоих. И это было до чёртиков приятно.
Манфред вынул пальцы и до его ушей донёсся разочарованный требовательный стон. Темноволосый усмехнулся и коснулся губами шеи Саймона, и провёл по ней языком. Филлипс, казалось, сейчас задохнётся. От всех ощущений и чувств, что накрывали его с головой. Маркус видел, что он на пределе, и мучить его ещё сильнее не собирался.
Он вошёл сразу наполовину и светловолосый откинулся на подушки. Блондин с силой сжал простыни и изящно выгнулся. Он сжимал Маркуса в себе. Внутри Саймона было так сладко туго и Манфред толкнулся глубже. Изо рта голубоглазого послышался особо громкий вскрик.
Темноволосый начал двигаться и Филлипс притянул его к себе для поцелуя. Размеренные толчки и мягкие поцелуи. Саймон положил ладонь на щёку Маркуса и целовал его. Целовал много — в щёки, губы, лоб — везде, где только мог дотянуться.
Манфред постепенно ускорялся. Филлипс стонал всё громче, чуть не срывая голос и выгибался под ласками любимого.
Саймон кончил себе на живот, выстонав имя возлюбленного. Тот через несколько толчков кончил в светловолосого с глухим рыком и оставил на бледной коже шеи засос. Не удержался. Все должны знать, что эта крошка уже занята. Метка на шее налилась фиолетовым и сладко заныла.
Маркус лёг рядом с любимым, что дышал через рот, и укрыл обоих одеялом. Блондин положил голову на грудь Манфреда, который тут же зарылся пальцами в его волосы. Было так хорошо.
***
Саймон разглядывал себя в зеркале и тяжело вздохнул, отпуская воротник футболки. Засос был слишком ярким и заметным. Он вообще не представлял, как будет скрывать эту метку.
Манфред сидел на кровати и разглядывал Филлипса со спины, иногда заглядывая в отражение.
— Не волнуйся так, — хмыкнул темноволосый и в два шага подскочил к блондину. Он положил руки на его плечи, чтобы расслабился хоть немного. — Ну, прости, не подумал.
— Я и не злился, — голубоглазый вздохнул и улыбнулся. — Просто чувство странное.
— Привыкай.
— С радостью.
