Бал-бес...

— Боже мой… Только посмотри, куда это тебя привело. В ответ на такое веселое замечание ничего не послышалось. — Молчишь, значит, да? Белокурый подошел к парню, что словно мертвый лежал на каменистом пороге туманной реки, встав над его головой. Упасть с огромной высоты левитирующего водопада прямиком в жерло бурлящей воды, пронестись по каменистому дну реки и оказаться выброшенным на ее порог… Так везет не каждому агенту Либры. — Ну же… Мужчина, склонившись над лицом парня, скривил губы, недовольно вглядываясь в тело. После этого легко пнул парня в плечо. Тот засипел, но больше не издал ни звука. — Не смей думать, что можешь меня таким наглым образом дурить, пацан! Я знаю, что ты жив и отделался всего парой царапин. — Не парой… Наконец снизу раздалось обиженное детское отрицание, но даже в таком голосе чувствовалась ласка. Мужчина, лицо которого было скрыто под металлической маской, выпрямился, отступил в сторону. Нависла тишина. Внезапно кучерявый почувствовал, как вода с правой стороны, там где боли было больше всего, слегка колыхнулась. Не поворачивая головы, он ощутил, как чужая рука в грубой ткани просунулась между твердым, мокрым камнем и его лицом. — Признаться, я не думал, что ты такой балбес. Фемт, не теряя случая насладиться совместным «комфортом», лег по правую сторону от Лео, подпер голову рукой, а второй повернул голову парня на себя, продолжая все оставшееся время придерживать ее. — Чего это я балбес? Что мне, по-твоему, еще оставалось делать? И что остается теперь? Я все испортил. — Испортил? Хм… Хочешь сказать, ты готов сдаться? Парень готов был открыть рот для ответа, но тут король похоти и разврата его перебил. — Я же сказал тебе: не ври мне! — это было произнесено настолько холодно, что Лео невольно поежился, а губы короля искривились в ухмылке, оголяя один из клыков. — И все же я… Устал. — Ты устал? Так ты создаешь себе оправдание, да? Что скажут другие… из Либры? Им ты тоже скажешь, что всего-навсего устал? Может быть, возьмешь отпуск? Дорогой мой, уставший малец. Лео нахмурил брови и отвернулся. Снова нависло молчание. Казалось, его как будто задели эти слова, и он сам понимал, что «устал» пустая отговорка, и этот блондин прав. «Ни черта я не устал». Какое-то время по округе не было слышно ничего, кроме шума плещущихся об острый камень волн, где-то вдалеке гудели, пищали звуки транспорта, подхваченные ветром и унесенные восвояси. Над поверхностью реки растянулся холодящий кожу вечный туман, ползший вверх по течению. Не зря этот район называли третьей малой туманностью нового мира. Вода, уже ставшая прохладнее, еще раз колыхнулась с той же стороны. — Леонардо, — король снова повернул его лицо, но в этот раз навис над ним, беря его в обе руки. Лео не слишком был готов к такому жесту и успел подумать о плохом, ведь рядом с ним лежит жестокий, двенадцатый самопровозглашенный король. О котором наслышан весь свет нового Иерусалима. Парень чуть приоткрыл один глаз, являя Фемту волшебный, диковинный как по своему происхождению, так и по принципу работы, голубой хронометр. — Ребенок, что стал обладателем не только такого благородного, редкого на своем веку имени, но и божьих глаз собрался все пустить на самотек! Тебе что, камнем голову повредило?! — Что я? Стук. — Ай! — Вспомни о своей сестре, ради которой ты постоянно подвергаешь свою жизнь опасности. Ради нее ты переехал в этот город и стал заложником обстоятельств! И теперь ты лежишь здесь с чуть ли не умирающим видом. Фемт возвысился над кучерявым: — Не позорься! — С чего это я позорюсь?! И нет, я не пущу все на самотек. Я здесь, чтобы вернуть все на свои места, сделать так, чтобы все было как раньше! И вообще… Ты-то чего тут забыл? Разве мои проблемы что-то для тебя значат? Белокурый лег набок и опять подпер голову рукой. В рукав затекла вода, отчего сделалось неприятно, но он невзирая на это широко улыбнулся. — Ну вот, наконец-то ты перестал мне врать, пацан! А теперь подымайся и пошли отсюда. — Не могу я… А-а-а! Самопровозглашенный не стал дожидаться просьбы и, поднявшись, ухватил Лео за грудки, потянул на тебя, дабы поставить на ноги, но получить болезненный возглас он никак не ожидал, поэтому отпустил парня, и тот во второй раз плюхнулся на спину в воду. — Ты чего орешь-то?! У тебя что-то сломано или еще чего? — Я же сказал, что у меня не пара царапин… Дурень. — Хм… Ну тогда сиди и жди помощи. Я тебя на себе тащить не собираюсь. Король разврата и похоти засунул руки в карман своего фрака-плаща, развернулся, поежился от дуновения ветерка. И, оставляя Лео одного, побрел обратно в город. — Постой! — Лео резко потянулся за ним, выставляя руку, и заскрипел зубами, хватаясь за ногу, которую от щиколотки до бедра пронзила боль. — Чего? Шатен отвел взгляд в сторону, вжимая голову в плечи, размышляя над своим поступком. Зачем… я его остановил? Что только что произошло? — Ты бы, — в голосе сильно чувствовалось неуверенность, предательское ощущение неловкости, смущения от такой странной внезапно вспыхнувшей в голове просьбы. Кудряш понизил голос. — Ты бы не мог, пока меня не найдут, побыть здесь со мной? «Мне не по себе оставаться здесь одному». — Хотелось этими словами закончить фразу, но парень замолчал. В третий раз нависло молчание. — Они вообще тебя ищут, эти Либра? Должно быть, Клаус и остальные сильно за тебя переживают. Ты все-таки упал с водопада левитации. Будет досадно, если Клаус потеряет такого сотрудника. Ведь у тебя божий взгляд. Фемт сел на корточки перед Леонардо и раскрыл веки правого глаза, заглядывая в самую сердцевину механизма. — Я уверен, что ищут… Нужно только подождать, они могут явиться с минуты на минуту. Эх, жаль, что мой телефон унесло водой. — Ждать. Хм… Фемт усмехнулся, обошел парня и снова, несмотря на прохладу воды, лег на прежнее место в туже позу. — И все-таки, Леонардо Уотч, ты бал-бес!