Лекарство для Цезаря

Стояла хорошая погода, как и в последние три дня — яркое солнышко светило в зените, освещая своими тёплыми лучами, казалось, бесконечную гладь моря. Лёгкие волны качали небольшой корабль, на котором, как обычно, бодрствовали пираты Соломенной Шляпы. Вкусный запах еды щекотал ноздри и дразнил желудок. Робин, археолог команды, лежала на шезлонге, перелистывая страницы толстой книги, а Нами, навигатор, сидела рядом с ней и смотрела на плавные движения брюнетки. Усопп, с удивительным интересом, жестикулируя руками, показывая невероятные эмоции, рассказывал выдуманную историю, заставляя свою аудиторию вздрагивать. Слушателями были Луффи, Чоппер и каким-то образом Ло, которого капитан словно удерживал сидеть вместе с ними, обхватив его в объятия. Брук решил выйти на палубу и сыграть очередную мелодию на скрипке. Даже если многие из Мугивар шумели, Зорро продолжал спать, скрестив руки на груди. Остальных не наблюдалось на палубе, поэтому чёрт его знает, чем они там занимаются. Цезарь, сидевший неподалеку от весёлой компании, раздражался с каждой секундой. С самым мрачным видом, он выделялся своим недовольством ко всему вокруг, и Мугиварам пришлось привыкнуть к хмурой персоне. Настолько эта фигура въелась в глаза, что все попросту игнорировали её, пока она не подаст голосу. Эти подонки разрушили его лабораторию, разогнали всех его крыс верных следователей, а теперь собираются использовать как вещь для обмена. Столько планов по мести крутилось в голове, и рогатый никак не мог выбрать хоть один. Но уж точно эти противные пираты просто так не ускользнут из-под его рук после того, как они унизили учёного. Но сначала нужно избавиться от наручников из кайросеки и уматывать отсюда куда подальше… Всё, что оставалось — это ждать. Возможно даже Моне спасёт Цезаря! Да и куда она вообще пропала? За стеной, на которую облокотился Клаун, прекратилась суматоха. Ага, Санджи закончил с готовкой и сейчас все налягут на еду. Вот бы подложить яда в их трапезу… Не-е, слишком банально. Слишком лёгкая была бы смерть для таких людей. В любом случае, эти козлы не получат спокойного перекуса на сегодня. Как только дверь распахнулась, из неё вышел Санджи, держа подносы с едой и напитками в двух руках. Предположительно, дверь грубо пнули ногой, чтобы её открыть. — Нами-суан! Робин-тюан! Я принёс вам холодные напитки! Взгляд кока был направлен только на девушек корабля, ничто не могло отвлечь блондина за уходом миледи. Только если он не вмешается. Сыграв на отвлеченности Чёрной Ноги, Цезарь вытягивает подножку. — А ещё вы можете отведать холодного моро-- Агх! Какой неожиданный поворот событий! Теряя равновесие, Санджи спотыкается и падает. Напитки падают ему на лицо, ну, а еда… Таинственным образом пропадает. Мугивары, услышав, как кок упал, замолкли, заинтересовано смотря в его сторону. Рогатый улыбнулся своей самой злобной ухмылкой, и, приложив руку к подбородку, подначивал упавшего: — Пытаешься угодить за девушками, но почему-то угодил на палубу, широ-ро-ро. Санджи вытер лоб рукой и, поднимаясь на ноги, грубо рявкнул: — Ты какого чёрта мне ножку подставил, газообразное чмо? — Захотелось, — отрезал учёный и отвернулся от блондина. Отступать кок не собирался. Подойдя ближе к шутнику, Санджи размахнулся ногой и ударил по зазнавшемся лицу, заставив того упасть на палубу точно так же, как недавно упал пострадавший от приколов юмориста. С грохотом и матом горе-учёный получил по заслугам. Сбавив свою ярость пылким ударом, Винсмок хмыкнул и повернулся спиной к избитому. На месте падения кока не оказалось разбитых тарелок — пропажа еды дошла и до самого повара. На избиение участников корабля отреагировал никто иной как Чоппер — он, сидя рядом с Луффи, который заполнял еду из неоткуда взявшейся еды, вскинул руки вверх и говорил что-то про то, что бить людей не стоит, даже если это Клаун. Санджи неразборчиво буркнул в ответ и удалился, видимо собравшись убирать свинарник, устроенный его невнимательностью. На этом моменте Цезарь вырубился.

***

Очнулся Цезарь в лазарете. Бошка звенела сильно, хорошо ему так вмазали. Пытаясь собрать пазл воспоминаний, Клаун потихоньку приходил в себя. Вслушиваясь в шорохи вокруг себя, он распознал шелест бумаги. Аккуратно введя ручку, писатель, сидящий за стулом, пытался писать так, чтобы его пациент погрузился в максимальную тишину. Но даже находясь в комнате, всё равно слышны приливы волны и далёкие крики чаек, делая старания Чоппера напрасными. Поерзав на кровати какое-то время, таки не хотя вставать и подавать виду тем, что очнулся, догадливый олененок все-таки, развернувшись, узнал, что Цезарь пришёл в себя. С мягкой улыбкой на мордочке с явным удовольствием доктор Мугивар раскрутил своё кресло в сторону Клауна. Даже если он и улыбался, то настрой у него был серьёзным. — Тебе стало лучше? — наклонив голову немного в бок, спросил Чоппер. Хоть он и ненавидел как и все остальные Цезаря, но когда речь заходит о том, чтобы помочь человеку с недугом — любые неприязни отходят на второй план. — Могло бы быть лучше, если бы я не был здесь, — переведя взгляд с олененка на потолок, учёный оскалился. — Нет, я серьёзно. Ничего не болит? Цезарь удрученно выдохнул. Его ведь не оставят в покое, не так ли? — Нет, — всё же ответив на вопрос, холодно покачал головой рогатый. — Приятно слышать, — Чоппер хотел было воздержаться от ответа, но слово не воробей... Хотя, как вступление для следующей реплики сойдёт. — Если ты нормально себя чувствуешь, и ребята и так заняты своими делами, то ты поможешь мне разобрать мои лекарства. Хорошо? Тут же Цезарь активировался: он резко поднялся и начал разглагольствовать: — Вы и так каждый день даёте мне работу, как для какого-то работника! Собираетесь отдавать меня Джокеру, но при этом ведёте себя, как свиньи, когда дело доходит до обслуживания меня! Я же великий учёный, как смеете так поступать со мной?! Я не собираюсь заниматься ещё каким-то ненужным грязным делом для меня. На этом рогатый закончил, но по выражению лица он внутренне продолжал кричать о том, как же он ненавидит всё вокруг себя. Чоппер лишь вздохнул, понимая, что нытика придётся уговаривать. Хотя ему и не очень хотелось компании брюнета, но что-то наговаривало ему, что если Клаун останется без дела, то будет шататься по Саузенд Санни и мешать остальным. Выбора не оставалось. — Я скажу остальным, что ты мне помог, и тебя оставят в покое. — Как будто бы мне это поможет. Какой же Цезарь противный! Всё ему не нравится. Даже когда ему дают максимум того, что можно отдать. — Это всё, что я могу предложить, — пожав плечами, Чоппер повернул кресло обратно к столу, и добавил: — Ты можешь идти, но учти, что другие не будут солидарны к твоему безделью! Но недоучёный продолжал сидеть на кровати, испытывая внутренний конфликт. Его не оставляют перед выбором, ведь в любом случаи ему никак не получится прохлаждаться, где попало. Сжимая руки в кулаки, Цезарь пытается в ещё одну отмазку: — Ой, что-то голова снова заболела... Но суровый взгляд Чоппера видит его насквозь. "Больной" это понимает и глубоко вздыхает. Выбора опять не дают... — Ладно. Только если ты и твои дружки не будут донимать меня весь вечер. — мысленно он добавил "и вообще всегда", но эта идея звучало уж слишком сюрреалистично. Доктор Мугивар ничего не ответил, потому что он не ручался за своих. Здесь каждый отвечает сам за себя. Пододвинув кресло к одному из шкафчиков, олененок открыл дверцу, которая давала вид на сокровище любого врача. Травы, разложенные по банкам и мешочкам, были, казалось, в идеальном состоянии. Что не скажешь про внутренности. Чоппер начал легонько выкладывать всё добро на пол. Цезарь недолго смотрел на действо, и присоединился, начав с верхних полок, до которых олененок бы не достал, если бы применил человеческую форму. Под звон кандалов и стук стеклянных банок, проходил их первый этап уборки. Клаун лишь не так громко насвистывал какую-то мелодию, чтобы немного скрасить тишину, повисшую над ними двумя. Насвистывание рогатого дало почву размышления для Чоппера. Он представил Цезаря, стоящего на яркой сцене, в красивом костюме, и маленьких детей вокруг, которые подпевают его песни. Дети были такие счастливые.... И черноволосый тоже. Внезапно по всей аудитории проходит смертельный газ, и дети, которые пару секунд были такими жизерадостными, падают от агонии, давясь. Как бы не была ярка фантазия, это лишь плод воображения. Ведь всем в жизни дан выбор, так почему Цезарь выбрал быть угрюмым учёным, экспериментирующим на детях? Самое время спросить, когда они оба наедине. — Цезарь, — прервав свист рогатого, начал Тони Тони Чоппер. — почему ты стал таким? Внезапный вопрос от оленя заставил Клауна опешить. Он недолго смотрел в глаза малому, переваривая вопрос. В глазах спрашивающего читались лишь благие намерения, даже чутка наивные. Заданный вопрос так и повис в воздухе, оставив учёного в воспоминаниях. Тех, которые люди вспоминают с улыбкой на лице, но не в случаи рогатого. Он никогда не старался вернуться в своё детство, но ключом к закрытой двери послужил любопытный синий нос. Первым вспомнились слова, которые так часто ему говорили. Уродец! Недоросток! Болван! Злобный взгляд детворы, столпившиеся вокруг. Руки, сжатые в кулаки, и страх перед необратимым. Другого выбора не было. Приходилось сражаться за счастье, которые так легко давалось другим. Тепло родителей, которое так не ценило его поколение. Это вызывало жгучую ярость, со смешанной завистью. Но он-то прекрасно понимал, что упускали все, кроме него. Особенный, среди стадо овец. Уникальный, как считал Цезарь, и достойный быть на первом месте, чего бы это не стоило! Люди и так по натуре были отвратительны, разве его действия сделают их жизнь хуже? Нет. Она останется такой же, как и они. Поэтому выбора не было. Окружение вокруг заставляло быть таким. И Цезарь был не против. — Потому что мне нравится быть собой. — пожав плечами, ответил все-таки рогатый, вынеся остроумное умозаключение из секундных воспоминаний. — Неплохое обожание к убийству детей, — пометил со сарказмом Чоппер, перейдя к новой баночке с травами. — Чего-о-о? Их намного легче обмануть и содержать, вот и всё. Олененок выдохнул. Бесполезно... На что он вообще надеялся? У Цезаря такие тараканы в голове, которые никто и в жизни не поймёт. Он решил проигнорировать высказывание заключенного, но сказать было что, и очень много. Но сейчас стоит заняться рассортировкой лечебных трав. Крапива, мать-и-мачеха, женьшень, люцерна ..... Всякое тут было. Цезарь рассортировал немногие, но какие были. Отложив мешочек с ещё пригодными к использованию шалфея, он задумался: "Будь у меня сила фрукта, я бы точно отравил каждый листок, которыми он так дорожит! ". Но кандалы из кайросеки не желали воплощать его желания в реальность. В следующей банке оказалось что-то странное, что привело его в секундный ступор. Даже со своими способностями к медицине, Клаун не смог понять, что это, да и вообще впервые видел такое растение. Рогатый уже хотел задать вопрос, что это и с чем это едят, но Чоппер обнаружил об открытии раньше, чем вопрос успел прозвучать. — Ох! Неужели это цветок из Вотер Севен?! Оленёнок приоткрыл рот от удивления, уставившись на нахождение рогатого. Его глаза сияли, будто бы из них сыпались искры! — Она сохранилась спустя два года. Удивительно! Я бы даже не подумал её искать. Как хорошо, что я решился прибраться! — Цезарь приподнял бровь, но юный доктор не заметил. — Два года назад, на острове под названием Вотер Севен, я нашёл его... Оох, столько воспоминаний! И Чоппер, сам того не осознавая, начал свой рассказ. Его взгляд уставился на цветок, который он держал в копытцах. Слова шли так гладко и приятно, лаская уши. Как будто он сам был в этих событиях. Интенсивные, нервные и очень эмоциональные. Кто бы помог подумать, что тануки смог победить одного из СР-9? Да, Цезарь почему-то вник в первое слово рассказа до самого последнего. С каким же энтузиазмом произнёс последние слова Чоппер, пока не понял, что говорит это всё вслух. Его лицо покраснело, когда он заметил, что Клаун смотрит на него, слушая историю. — А вы не скучно живёте, широ-ро-ро, — заметил рогатый, смотря далеко не на Чоппера. Можно ли назвать его жизнь скучной? Детство, работа с Вегапанком, сотрудничество с Джокером и сейчашний плен Мугивар. Конечно нет, он прекрасный человек с идеально-прожитой жизнью. Правда, идеальной её не назовёшь, пока мечта учёного не будет исполнена. Но он не жаловался на жизнь(кроме как на других — во всём вокруг виноваты остальные, но точно не он). Возвращаясь к мугиварам, Цезарь уверен, что подобные приключения были лишь одной из сотни, поэтому они такие опытные. Или же удача всегда была на их стороне. В заключении, Клаун ошибся изначально, когда думал, что это обычная шайка пиратов. — А т-тебе какое дело?! — не сразу среагировав, Чоппер убрал цветок в банку. Он ничего не ответил. Ему правда было всё равно на то, каким опытом обладал каждый человек в этой команде. Поэтому Цезарь продолжил свою работу ассистента, приступив к следующей траве. Оказалось, что не так много их и испортилось. Зато кое-как, но большая часть уже была расформирована. Они бы и продолжили процедуру, но тут в комнату ворвались. Санджи, открыв дверь ногой (славу богу не выбив её к чертям), упал на пол. Зорро, который вцепился в блондина, кажется был уже без сознания, зато держал свою хватку. На зелёной голове было много шишок, что следовало к тому, что эти двое с друг другом снова передрались. Как только голова бровастого коснулась пола, Усопп влетел в комнату, но споткнулся о тела двух накама и упал тоже. Чоппер заорал, махая руками в воздухе. — Вы что устроили?! Я тут травы разбираю вообще-то! — подскочив, он подбежал к трём товарищам, оставив Цезаря хлопать глазами от удивления. Усопп, почесав нос и поднявшись, объяснил ситуацию: Зорро посмеялся над тем, как Санджи грохнулся от подножки, и это переросло в драку. Казалось бы не на жизнь, а на смерть. — Как обычно... Когда же вы, дурни, угомонитесь, — томно выдохнул Чоппер и принял человеческую форму, чтобы поднять этих двоих. С помощью Усоппа, конечно же. Цезарь смотрел на весь этот спектакль и хмуро улыбнулся. Все-таки что-то есть в этих людях.