* * *
На часах без пятнадцати четыре. Чонгук не спит. Он смотрит в окно напротив и наблюдает за ветками, что при порывах ветра колышутся и изредка стучат по стеклу. Жутко, но парень, привыкший смотреть ужасы каждый день, уже привык и ни капли не боится. Сон не идёт из-за Тэхёна, который всё ещё не вернулся, хотя прошло уже достаточно времени. Он догадывается, что тот не вернётся ещё ближайшие пару часов, но всё же хотелось бы. Чонгук тянется до телефона, лежащего на тумбочке рядом с кроватью и, взяв его, открывает инстаграм, где лента вовсю усыпана фотографиями с кальянной. Он лайкает те фото, на которых нет Дахён, хоть и знает, что это странно и немного палевно, но не хочет, не может себя заставить даже посмотреть на неё. Заходит в сториз и ему автоматически включается видео с танцами, и вроде всё нормально, обычно, но взгляд цепляет Чимина, который танцует в руках одного из парней, что с ними сидел: вроде Хосоком звать. У Чона моментально округляются глаза от такого действа, в котором красноволосый парень разворачивает его друга к себе лицом и хватается за задницу. Камера резко переключается на фронтальную, где Тэхён корчит рожицу и показывает, мол, его сейчас стошнит. Ещё одно доказательство того, как он относится к лгбт, и это расстраивает. Чонгук выходит из сети и кладёт телефон обратно на тумбочку, тяжело вздыхая. Глаза начинают слипаться сами по себе и парень вовсе их закрывает, намереваясь провалиться в сон, вот только дверь в прихожей шумно открывается, кажется, с попытки третьей только, и вот Чонгук хочет соскочить с кровати встретить хёна, но останавливается, услышав девичий смех. Смех Дахён. Он пуще прежнего расстраивается и ложится обратно, слыша, как парочка вылизывает друг другу глотки, направляясь в комнату Тэхёна. И так проходит минут десять, а потом, Чонгук краем уха ловит их ругань, непонятно из-за чего возникшую, и подходит к своей двери, вслушиваясь. Из услышанного понимает, что девушка уходит, негромко хныча.Billie Eilish — lovely (with Khalid)
Как только входная дверь с диким хлопком закрывается, парень выходит из своей комнаты и идёт в соседнюю, где видит старшего, что вальяжно раскинулся на кровати, свесив ноги, но при этом закрыв лицо ладонями. Чон подходит и по привычке садится на кровать, облокачиваясь спиной о стену, а Тэхён тем временем залезает на постель полностью и устраивается меж чужих ног, спиной к чонгуковой груди и кладёт затылок на плечо. Чонгук запускает ладонь в его волосы и делает некий массаж головы, тем самым расслабляя немного напряжённого хёна. — Что случилось? — после минутного молчания спрашивает младший, и ему, сильно запинаясь в словах, отвечают: — Всё шло так хо… ик… рошо, но она увидела засос на плече сзади… ик… и психанула, оставив мне небольшую проблему… — А чей засос, если не её? — немного грустным голосом спрашивает. Тэхён, дабы убрать икоту, набирает в лёгкие побольше воздуха, немного задержав, и с выдохом говорит: — Да Лиса идиотка. Это долгая история, — парень слегка зажмуривается и выдыхает. — Я в ванную, иначе болеть будут. Чонгук мгновенно понимает, о какой проблеме друг говорил изначально, и когда последний начинает тихонько вставать, — что-то в голове переклинивает, и он резко притягивает к себе Тэ, удерживая рукой поперёк. Тот начинает извиваться, просить отпустить, потому что надо, но Чон держит его, будто хён хочет спрыгнуть с пропасти в бездну. Не знает, что скоро в бездну упадёт он, а всё из-за: — Х-хён, я… я помогу… Старший в пьяном бреду ничего не понимает, но когда рука парня нежно накрывает его пах через ткань брюк, мурашки табуном пробегаются по телу из-за чужой горячей ладони, когда сам он после улицы холодный. Возбуждение накрывает с головой, приводит в исступление, одна нога автоматически подгибается под колено другой и Чонгук чувствует, как затылок старшего давит на его плечо. Сам он, воспользовавшись моментом и забыв о последствиях, ловко расстёгивает его ширинку и вытаскивает колом стоящий член наружу, обхватывая ладонью полностью. Тэхёна кроет от действий младшего и он вовсе не понимает суть происходящего: лишь то, что ему дико хорошо. В районе шеи он чувствует лёгкие поцелуи и тяжёлое горячее дыхание, что сводит с ума. Чонгук на атомы распадается, потому что его принимают, не отталкивают, норовясь в лицо кулаком съездить. Это не то, чего он хочет, но это что-то, дающее шанс. О последствиях на утро он сейчас не думает; думает о том, как с губ Тэхёна хриплые стоны срываются, когда Чон большим пальцем на головку надавливает, а зубами за мочку уха цепляется, посасывает, томно дышит, своим дыханьем чужую кожу мурашками обволакивает так, что Тэхён в рыбу превращается. Младший надрачивает медленно, дразнит, выделяющуюся смазку по члену размазывает, слышит и грудной клеткой чувствует, как тяжело дышит его хён. Ким же сейчас не понимает, будучи в нетрезвом состоянии, насколько это для него неправильно и вообще ужасно. Он просто чувствует сплошное хорошо у себя внутри, которое внизу живота узлом стягивается, шепчет другу «быстрее», затылком давит на чужое плечо, когда его слушаются и ладонь ускоряется, а ему лишь сплошное хорошо. Чонгук резко медлит, ждёт, испытывает, а Тэхён уже близок к разрядке, ему не терпится и он тянется сам, но руку перехватывают, к его же груди прижимают. Тихое «пожалуйста», сказанное Тэхёном, у младшего всю почву под ногами выбивает. Он доводит хёна до своего апогея и последний в чужих руках содрогается в оргазме, с силой хватая Чонгука за ногу и явно оставляя на коже синяки от пальцев. Сипло выпустив воздух изо рта, он изливается в чонгукову ладонь и ещё какое-то время мелко дрожит, отходя от оргазма. Через минуту Чонгук осмеливается ещё на один шаг: он поворачивает хёна за подбородок к себе для поцелуя, но тот мгновенно заснул с еле заметной улыбкой на губах.* * *
Тэхён просыпается из-за грохота на кухне, сразу подумав, что друг снова чудит, пытаясь приготовить что-то новое на завтрак. У него после вчерашнего безумно болит голова и ноет тело, будто он спал тупо в одной, да ещё и неудобной позе, что, скорее всего, так и было. Ночь он не вспоминает — не до этого. Еле встав с кровати, он разминает шею, потягивается и тянется к тумбочке за таблетками от головы, попутно думая, что пора купить ту дорогую баночку, которая зовётся «средством от похмелья»: что там внутри не знает, но если эта хрень помогает, то Ким готов потратить на неё восемь тысяч вон, потому что отходняк у него долгий и болезненный. Минут пять полежав, он выходит из комнаты, минуя кухню втихую и заходит в ванную: авось и прохладный душ поможет. Чонгука сегодня можно назвать счастливым человеком, потому что он буквально светится. Он встал в семь утра по привычке, но с хорошим настроением, потому что на его груди лежала голова Тэхёна. Младший его будить совсем не хотел — минут двадцать просто лежал, зарывшись носом в чужую макушку и вдыхал аромат любимого шампуня Тэ. Когда лежать, откровенно говоря, надоело, Чон аккуратно переложил хёна на другую сторону кровати и побежал приводить себя в порядок. Он разбудил Чимина по телефону и твёрдо сказал, что сию же минуту приедет на такси с осветлителем в руках: тогда старший понял, что не поспать ему лишних пару часов, потому что если Чонгук захочет — он заставит. Осветлить волосы до насыщенного блонда не получилось сразу, но результат есть, и он парня радует. Тэхён заходит в кухню и первое, что бросается ему в глаза — блондинистая макушка, вертящаяся у плиты. Чонгук на шум позади сразу оборачивается и хёну ярко улыбается. — Доброе утро, — говорит он и возвращает взор на сковороду, где тушится мясо. — Доброе. Покрасился… тебе идёт, — у Чонгука от этих слов улыбка до ушей и он начинает теперь изнутри светится, и это не видно, но явно чувствуется. Тэхён подходит к кофемашине и делает себе американо, создавая шум. Чонгук, который отставил сковороду в сторону, подходит к парню сзади, и, не задумываясь ни о чём, обнимает за талию. Это Кима никак не удивляет, знает, что у мелкого есть такая привычка, но то, что происходит дальше, заставляет уронить чашку с американо себе на руку: Чонгук его в шею под ухом целует, да не просто целует, а засос лёгкий оставляет. Тэхён вздрагивает, роняет чашку и шипит от боли, а младший отпрыгивает и испуганно на хёна смотрит.LP — Recovery
— Всё нормально с… — хотел было нормально он спросить, но старший его резко и, кажется, гневно прерывает: — Ты какого чёрта сейчас сделал?! — повышает тон, от которого у Чонгука мурашки по коже табуном пробегают и это вовсе не приятно. — Чёрт, я знал, что ты иногда можешь выкидывать что-то странное, но это… это слишком. Даже для тебя. — Я просто… — не может Чонгук слов найти, потому что какого? — Ночью ты… я подумал… — Стоп, — вдумывается Тэхён. Он помнит ночь; вспомнил, стоя под прохладным душем, но ничего постыдного или наоборот, не чувствует, на уме себе ничего не придумывает, как, видимо, это сделал Чонгук, — ты думаешь, что это может что-то значить? Блять, ты что, из этих? Чонгук старается не смотреть на выражение лица хёна, потому что оно делает больно. Он проглатывает обиду, давясь неприятным её комком, застрявшем в горле и старается что-то сказать, но лишь открывает рот подобно рыбе, что попала на берег. Неожиданно он осознаёт суть сказанного его хёном до конца и обиду сменяет злость. — А ты что-то имеешь против?! Или, хочешь сказать, что сам не из «этих»? — Ты чего, головой ударился? Я не такой, как… ты. — Не такой, как я? А какой я? — подходит ближе Чонгук, всем своим видом показывая, что он недоволен данной ситуацией, но больше — чужими словами, что сердце насквозь пронзают, будто нож. — Испорченный? Неправильный? А сам-то? Ночью тебя совсем не смущало, что тебе дрочил парень. Понравилось ведь. — Любому понравится, если он не импотент, — зло шипит Тэхён, находясь в сантиметрах десяти от чужого лица. — Я был пьян! — Оу, значит, прошлыми ночами ты тоже пьян был? У Тэхёна складка меж бровей залегает от непонимания. — Ты о чём? — О том, что ты стонешь, как течная сука, когда тебе минет делают! — выпаливает младший прежде, чем успевает подумать о смысле сказанного. То, как на него сейчас смотрит Тэхён — пугает, заставляет ледяной коркой покрыться и провалиться сквозь землю. Чонгук бы так и хотел, лишь бы не видеть этот взгляд, полный гнева и… слёз? До Кима доходит быстро, ведь ему никто ещё минет не делал. Так казалось. Он стоит как истукан и не знает, что сделать или сказать: только тошнота к горлу подступает, или же это комок паники, что готова вот-вот наружу вырваться? — Чего? — Ничего, — как ошпаренный от друга отпрыгивает и быстро тушуется Чонгук, не зная, как быть дальше. — Нет-нет, ты повтори, — шепчет, надвигаясь на него, Тэхён, и тот с каждым шагом сам назад отходит, моргая быстро, но слёзы сами по себе из глаз скатываться начинают — их сдержать не получается, как и не получится зверя, что вот-вот сорваться с цепи готов. — Я… — влажная пелена, застилающая глаза будто туман, не даёт рассмотреть чужое лицо, но может, оно и к лучшему? «Можешь мучить, избить или даже убить, но только не смотри так, прошу тебя», — молит мысленно Чонгук, но вслух сказать боится. — Да я же люблю тебя, дерьма кусок! — кричит резко, и по челюсти тут же словно молотом прилетает: он падает, стирая тыльной стороной ладони кровь с разбитой губы, не успевает поднять голову, как получает ещё один удар по тому же месту. Тэхён налетает на него, как на врага народа, не жалея ни его, ни свои руки, кожа на которых лопается, как и на лице друга. Не бьёт по глазам, не знает почему, но бьёт в скулы, в нос, губы, особенно в губы: просто представляет, что они делали с ним по ночам и гнев с головой накрывает. А Чонгук и не против. Он все удары принимает. Ким чувствует дикую боль, только не на костяшках — в душе. В неё просто плюнули, а тот, кто это сделал, даже не задумывался о его чувствах, о том, какие могут быть со всего этого последствия, но ведь и сам о чужих не думает. Хотя, есть о чём? Неужто Чонгук думал, что его хён может так запросто стать таким же? Такого не бывает. Человек с этим рождается. Это происходит ещё в утробе матери. Тэхён хоть и ярый гомофоб, но кое-что все равно понимает: ему нет дела до чужой постели. Тяжесть с тела пропадает и он слышит только звук захлопнувшейся двери со словами «убирайся отсюда». Может видеть, моргать, но на нижней части лица и места живого нет — Тэхён постарался. Встав с пола, он идёт в ванную, где в зеркале на него смотрит парень, побитый не человеком, а жизнью: от этого вдвойне досаднее. Раны не обрабатывает — к чёрту, надевает чёрную маску на лицо, куртку, и, накинув капюшон по самый разбитый нос, выходит из дома, ничего с собой не взяв. За вещами решает вернуться в другой раз.* * *
(TAEMIN) — 「Under My Skin」
Каждый день Чонгук проводит, разбираясь в себе с помощью наркотиков. Экстази действует, как заживляющий порошок, наподобие того, что в аптеках продают, вот только на открытые раны не сыпет, а внутрь принимает — сердце залечить, потому что именно там единственная рана. Он не ходит по клубам, а тусуется на всяких квартирных вечеринках, где есть возможность принять дозу и никто тебя за это не поймает, не осудят — здесь все такие: испорченные, прогнившие, «нормальному» обществу не нужные. А их за нормальных не принимают. Когда в организме оказывается нужный порошок — Чонгук будто в эйфории растворяется, в небе парящим себя чувствует, а после падает, обычно, в постель к кому-нибудь — он его даже не запоминает. За три месяца понял, что ему по нраву быть снизу, да только доминантом: никто и не возражает. Он лишился анальной девственности с Шону, которому двадцать восемь лет и этот парень теперь везде его преследует. Понравился — Чонгуку говорит, а последнему плевать, он всё-равно трахается с тем, с кем пожелает, а на Шону и не смотрит, хоть тот и оказывается искренним. Старший к нему особо не лезет, но в душе бесится, ревнует, когда видит чужие руки на мальчике, что в самое сердце запал. Чонгук кладёт розовенькую таблетку под язык, не желая её в порошок стирать, и пропадает в танце в чьих-то руках. Он чувствует на себе взгляд, затуманенными глазами ищет его обладателя, и когда находит, рассыпается в пепел. Тэхён смотрит на него, сидя на диване, рядом Дахён, что его шею выцеловывает, и, сморщив нос, отворачивается, не желая наблюдать за этим зрелищем, где какой-то мускулистый парень его бывшего лучшего друга за задницу лапает: противно. Чонгук же психует, мысленно шлёт9 апреля 2019 года.
Чонгук снова под кайфом после недельного отсутствия таблеток, и всё это из-за Шону, который чересчур о нём заботится и на экстази денег не даёт. Он однажды назвал его папочкой, да только не понял, что несло это для старшего немного другой смысл.21 апреля 2019 года.
Сегодня Чонгука уволили с работы, на которой он пробыл всего десять дней, три из которых — стажировка. У него денег нет на нужные таблетки, из-за чего он ходит раздражённый и бесит Шону, который уже пожалел о многом, но бросить того, кто в помощи нуждается, не мог.2 мая 2019 года.
Чонгук впервые в жизни обчистил свою мать, выкинул сим-карту и, не оставив семье даже извинений, ушёл из дома: теперь он живёт у Шону, который его принял, хоть и понимал, что это дорого ему обойдётся — не столько деньгами, сколько нервами. Он в мальчишку влюбился бесповоротно и хочет к жизни вернуть любым способом, потихоньку будет подталкивать на лечение и надеется, что всё получится. Вот только Чонгуку это нахрен не надо.18 мая 2019 года.
Зависимость. Чонгука сильно лихорадит и ломает, учащён пульс и расширенные зрачки. Он налетает на Шону с кулаками, но ударить не успевает, потому что последний его вырубает и, после, отвозит в больницу.20 мая 2019 года.
Он проходит обследование и лечится, а Шону достаёт через связи адрес Ким Тэхёна и, стоя на пороге чужой квартиры, долбится в дверь. Через несколько минут она отворяется и парень хватает другого за грудки, пригвождая к стене. — Он бредит тобой. Ты сейчас к нему поедешь и остановишь эту истерику. — Пошёл нахуй, — сбрасывает руки незнакомца Тэхён. — И ты, и он. Я ничем никому не обязан. От него воняет алкоголем, кажется, смешанным, и Шону нос морщит от этого букета запахов. Его из квартиры выталкивают и захлопывают дверь прямо перед носом. Тэхён сползает по стене и глушит животный рык в кулак. Ему друга не хватает, но если вспомнить всё, что было — становится неприятно на душе. Он не может дать Чонгуку надежду, а врать не собирается — это подло, поэтому, оставляет всё как есть.11 июня 2019 года.
Тэхён встречает Шону в клубе: последний заливает в себя алкоголь, не зная меры, в окружении девиц и парней пропадает, о Чонгуке явно не думает, а зачем? Тэ думает, обследуется тот, скорее всего и защитнику своему уже нафиг не сдался. Просыпается порыв съездить, навестить, но… что-то его за руку обратно тянет, не даёт совершить, казалось бы, ошибку. Он забивает.1 сентября 2019 года.
День рождения Чонгука.
Тэхён больше не может. Он всегда поздравлял, пусть уже бывшего, но лучшего друга, и этот раз он не пропустит. Плюёт на Дахён, с которой должен был поехать к её родителям и, купив подарок с букетом ирисов, которые младшенькому так с детства нравятся, едет в наркологическое отделение, где тот должен лечиться. Там его не оказывается. Девушка за стойкой регистрации сказала, что никакого Чон Чонгука здесь нет, а большую информацию дать не может, и Тэхён ищет через знакомых адрес Шону. Дверь ему не открывают. Он стоит минут тридцать, понимает, что никого нет, и только начинает спускаться вниз по лестнице, как сталкивается взглядом с Шону. — Чем обязан? — У него день рождения. Приехал, чтобы поздравить, — с парнем ему разговаривать, вообще-то, не хочется — противен, но он единственный, кто знает, где Чонгук. — Где он? — Ну, точно не здесь. Я у него только что был. Поехали, он тебе рад будет. Они едут в машине старшего и последний ничего больше не говорит, впрочем, никому это и не надо, вот только на вопрос куда они едут, в ответ лишь молчание. Они останавливаются напротив белого здания почти на окраине города и идут ко входу; поднимаются по лестнице на второй этаж, где царит абсолютная тишина и заходят через арку, в которой нет двери. Тэхён вниз смотрит, знает, что если столкнётся с глазами Чонгука — стыдно станет и больно от того, сколько в этих глазах ненависти. Сам виноват, знает, но и младший виноват не меньше. Он настолько уходит в свои мысли, что не замечает, как остановился старший и врезается в его спину. — Пришли. Тэхён глаза поднимает и… роняет цветы на кафельный пол. Вся земля вмиг уходит из-под ног, а сердце и вовсе, кажется, останавливается. Они в колумбарии. Ким вывески не заметил, когда входил, всё вниз смотрел, боялся в чужие глаза посмотреть, а сейчас и вовсе не может, потому что на него смотрит лишь фотография через прозрачное стекло. Губы дрожать начинают, как и всё тело.Чон Чонгук. 01.09.1997 — 22.05.2019.
Чонгук на фотографии улыбается кроличьей, такой родной улыбкой, ему здесь всего семнадцать. Тэхён помнит, как его мама делала эту фотографию: они тогда в парк ходили на день рождения младшего и поймали момент, когда тот увидел человека в костюме железного человека и просто не мог не улыбнуться любимому персонажу из комиксов. Рядом с фото стоит серая урна с прахом, от которой так и веет смертью, и разные вещи — от игрушек до других любимых вещей мальчишки. — Когда я не привёл тебя к нему в больницу, — начинает говорить Шону, смотря в детские глазки на фото, — на следующий день он сбежал сам, при температуре сорок градусов. Как он смог двигаться — не знаю, но, видимо, его любовь была сильнее и сделала сильным его. На какое-то время. Шону подходит ближе к стеклу и своим ключом открывает окошко, где берёт рамку с фотографией. Смотрит на неё, улыбается и продолжает: — Он тебя дома не застал, а твои друзья и вовсе послали его к чёрту. Чимина тоже не нашёл, но тот скорее на работе был, а вот до неё он не доехал, не смог, — парень ставит рамку обратно и закрывает окошечко на ключ. — Понятия не имею, на какие деньги он купил наркоту, но… Позвонил мне с чьего-то номера, извинился за всё, слёзно родителям попросил передать, что он сожалеет и… просто отключился. Его нашли ночью. Передоз. Они просто не успели его спасти.Спасать было нечего.
Парень будто не замечает слёз, текущих из его глаз: в одну точку смотрит, пока это всё говорит, а у Тэхёна весь мир рушится. — Я уверен в одном: он умер с именем ублюдка на своих губах. Твоим. Шону уходит, оставляя блондина рассыпаться на части. Тэхён падает, сильно ударяясь коленями о кафельный пол, но эта боль ничто, по сравнению с той, что сейчас на душе. Нет, он уверен, что Чонгуку было в сотни, тысячи раз больнее, только сейчас тому всё-равно, а Тэхёну плохо. Он будто наказывает его за всё то, что пережил, за то, как поедал себя изнутри морально, зная, что его любовь никогда не будет взаимной. Тэхён с того дня желал, чтобы его друг двигался дальше, строил своё будущее, но тот видимо думал, что будущего нет, пока не решены проблемы с прошлым, поэтому застрял, застрял в путине наркотиков и страсти. — Прошу, прости меня… — шепчет, горькие слёзы проглатывая. А Чонгук давно простил.Тэхён не виноват в том, что не мог даже попытаться его полюбить. Чонгук же не виноват в том, что полюбил не того.