Шрамы

Стайлз поворачивается на сто восемьдесят градусов и застывает на месте, без единой возможности пошевелиться или хотя бы выдохнуть. Он с каким-то детским изумлением и недоверием смотрит вперед, где с таким же детским, но счастьем, она целует другого. Первым делом ему хочется закричать фразу в духе «какого, мать вашу, хрена происходит?», но вовремя одергивает себя. Еще чего не хватало, устраивать сцену ревности? Не в его стиле. Длинные пальцы зарываются в ее светлые волосы, мягко перебирая их, а язык (Стайлз готов поспорить) уже проник в ее рот на три четверти. Блядский рот. И сколько еще языков в нем побывают? Арчи, Реджи, Тео, а вот теперь и Джагхед. Серьезно, Купер? Его ладони ловко пробираются под футболку Бетти, пока Стайлз размышляет сколькими способами может сломать ему пальцы, перечисляя в мозгах различные комбинации. Они так увлечены процессом слюнообмена, что Стилински уже начинает выбешивать сам факт своего бессмысленного ожидания. Чего он ждет? Что эта девчонка, наконец, осознает, что все вокруг только и хотят забраться к ней под юбку? Но нет же, как говорила сама Купер: «Я просто ищу того самого». Всего лишь перебирает парней, чтобы встретить свой идеал. А что делает он? Выслушивает, поддерживает, вытирает ей слезы, когда очередной козел меняет ее на кого-нибудь с запросами поменьше. Вроде – не пей, не кури, веди здоровый образ жизни, паси единорогов. А Стайлз готов. Хоть единорогов, хоть мамонтов, лишь бы она, наконец, заметила, что он все для милой маленькой девочки с дурацким блондинистым хвостиком. Готов терпеть ее очередные ванильные рассказы о том, как мил с ней был Арчи, пока не начал в тайне трахать ее лучшую подругу Веронику. Готов терпеть ее внезапные порывы на реслинг, чтобы лицезреть Реджи в обтянутой форме, будто кто-то стащил ползунки у младенца и напялил их на десяток парней, что перекатывают друг друга по мату, называя это спортом. Естественно, пока тот не утаскивает Джози в раздевалку, чтобы она ему сольно «исполнила» концерт. Готов терпеть пьяные тусовки Тео, с которых приходится увозить подвыпившую и со слезами на глазах, потому что он соизволил пригласить на танец Малию. При этом всячески пытаясь быть джентльменом и не отвечать на сумбурные поцелуи, пока Бетти пытается отомстить всем своим обидчикам самым глупым способом – той же монетой. Ни на секунду не задумывается, что ему, Стайлзу, может быть до жути обидно быть орудием мести. Любой ее поцелуй в любом другом случае – да, но только не так. И вот теперь Джагхед. Что дальше? Трейлерный парк и главная сучка Ривердейла – Шерил Блоссом, которая уже как неделю навещает нового кавалера Купер. Что дальше? Парочка поцелуев и слезы в плечо Стайлза? Бесит. Бетти с трудом отрывается от такого, блять, интересного рта Джонса и встречается с ним глазами. Стилински пытается выдавить улыбку, словно не его сейчас впечатали в асфальт и смачно плюнули сверху. И у него почти получается, но глаза выражают крайнюю степень отвращения. Даже не к ней, а к себе. Снова простит. Снова будет залечивать ее разбитое сердце теплыми объятиями и фразами о том самом, которого ей еще предстоит встретить. И плевать, что он и есть тот самый. Снова будет аккуратно лелеять ее шрамы, пока она одаривает его душу новыми.