стихи

      Они друзья с самого раннего детства, но только сейчас Крош стал восхищаться аристократичными чертами Бараша.       Только сейчас стал по-настоящему ценить те порой нескладные стихи своего друга, впервые за пятнадцать лет жизни вслушиваться в каждое слово и вообще улавливать смысл.       И только сейчас начал в глубине души ненавидеть Нюшу за то, что та смела отвергать его друга, и не слушать его драгоценные стихи. Немного колет в груди от такой несправедливости мира, знаете ли.       Бараш был истинным интровертом, человеком искусства, что во имя творчества не шёл на прогулки друзей. Он старался создать образ загадочного и страдающего поэта, вдохновиться каждым мимолетным и радостным мгновением своей жизни. Любил он также сидеть на ступеньках своего дома, когда рассвет только обретал краски и природа словно оживала. Если он делал так то это значило, что он упорно трудился всю ночь. Теперь же что-то словно перемкнуло в нём и всё изменилось, не слишком для окружающих и чересчур для него.       Рассветы сменились на закаты. Теперь его завораживало то, как краски меркнут, сменяются на сумерки, затем на ночь, и вот только тогда парень шёл пытаться написать хоть что-то толковое. А в итоге все листочки сминались в жалкие комочки.       Он не мог больше писать про Нюшу. Словно между ними стояла какая-то стена, и теперь музой Бараша являлся его лучший друг. А девушка, как только снова начнет кокетничать, останется ни с чем. Дура.       Все стихи были о Кроше. Как ни банально, Бараш действительно излагал все свои чувства и эмоции на бумаге. Только если раньше они были о красоте и недоступности высокомерной девушки, то теперь о друге. О таком же красивом и недоступном друге, который всегда поддерживал юношу, всегда заставлял чувство меланхолии сменяться на радость.       Крош — вихрь, нет, ураган, всегда в движении, и наблюдать за их с Ёжиком идеями было вправду интересно. Хотя бы потому, что там была новая муза всей жизни мужского пола и с чуть вьющимися волосами. Голубыми.       Однажды Бараш отнесёт свои стихи о Кроше самому Крошу, и даже лично прочтёт вслух. Но это не будет признанием, нет, ведь там ни разу не упоминалось имя, лишь облик прекрасного. Имя было писать стыдно. Бараш не мог выцарапать его ручкой, не мог понять, отчего сердце так ёкает, когда с его губ полушепотом слетает «крош», ведь он даже глядя на Нюшу раньше не испытывал ничего подобного. От этого было страшно и это пугало получше всяких страшилок ребят.       А Крош будет слушать. Вслушиваться как обычно в каждое слово, смотреть на отчего-то смущенного друга и мечтать, чтобы эти стихи были о нём. Да, он был смелым, как в поступках, так и в мыслях.       Стих быстро кончается. — Прочти ещё. — У меня больше нет.       Крош пожимает плечами. Ну нет так нет, он всё равно запомнил особенно красивые моменты, и потом обязательно будет прокручивать их перед сном в постели, улыбаясь как дурак.       Кудрявый не пойдёт завтра гулять с Крошем и Ёжиком, не пойдет качаться на качелях с Нюшей. Ведь парень будет стараться над работой, своей любимой и одновременно ненавистной. Он хочет, чтобы Крошу понравилось. И когда-нибудь он напишет там имя. Тогда и до поцелуя останется совсем немного. К Р О Ш.