Чьё-то несчастье

Не хотела плакать на людях, а сейчас не могу сдержаться. Давно у меня не было такого, видимо пришло время для истерики без особых причин. Просто из-за того, что все накопилось, и теперь сдержаться не получается, нужно просто подождать. Иду в сторону леса, подальше от беседок с людьми и машины Глеба. Вспоминаю, что с собой даже салфеток нет, чтобы вытереть слезы. Все в сумке, а ее тоже Глеб унес. Отлично. Просто пройдусь, успокоюсь и пойду обратно. Думаю, не потеряюсь. *** И куда вот она уперлась? Все с другой стороны, а она в самый лес ушла, там потеряться — раз плюнуть, блин. Забрать бы ее и унести оттуда, хоть не к людям, а в машину, но хочет же одна побыть. Только хуже сделаю, если за ней пойду. Плачет еще, теперь точно из-за меня. Щека горит, урода этого еще найти нужно. Сказала бы, кто он, все проще было бы. Поболтали бы с ним, все бы выяснили, и не обижалась бы, теперь самому решать, выяснять, искать и она плюс в слезах. Зачем так усложнять? Женщины… *** В лесу не ориентируюсь, поэтому далеко я не пошла, мы скоро должны были идти дальше к местам нашей ночевки, а значит нужно быстрей вернуться. Я вроде успокоилась, старалась как можно быстрей, иду обратно тем же путем. Машин стало меньше, все, кто просто гуляли, уже поехали по домам. Машины Глеба тоже нет. Классно. Опять свалил, как и тогда. Я же сказала, что не вернется, ну вот, привез продукты, довел меня и снова свалил. Молодец. А я еще хотела, чтобы он остался, чтобы вернулся, чтобы рядом со мной побыл или с собой забрал. Дура! Что еще сказать? Ну дура! Приближаюсь к беседкам, ко мне подбегают Катя и Макс. — что случилось? Почему вы так долго? — она хватает меня за плечи, щеки, осматривает, в глаза заглядывает, а я, кажется, все выплакала, что никаких эмоций в них уже не осталось — Почему ты одна вообще? Где Глеб? — смотрит в сторону леса, откуда я пришла. Кто из них с Максом и что спрашивает, я не разбираю, отнекиваюсь как-то и пытаюсь пройти дальше. — держи, ты так ничего и не ела — как приятно, когда о тебе заботятся. Они принесли мне бутерброды и даже чай оставили, замечательно, хоть с голоду не умру. Улыбаюсь и забираю у них все. Глеба на самом деле не было в беседках и рядом с ними, мы уходим, а он так и не появился. Когда он стал таким послушным, что я сказала «вали» и он свалил? С чего это? Макс нашел мою сумку и решил сам ее понести, пока я доедаю, Катя все хочет что-то сказать, но не решается, а только поглядывает то на меня то на Макса, будто спрашивая у него, может ли мне что-то рассказать. Странно это. Но сейчас даже узнавать, о чем она, я не хочу, поэтому просто ем и иду рядом с ними, чувствуя себя гораздо спокойней, чем одной например, ведь Денис все еще где-то тут и он явно хочет подойти. Мы дошли до места ночевки, парни развели костер, ставили палатки и готовили ужин, девочки резали овощи к мясу и грелись у огня, потому что к вечеру немного похолодало. Приготовив все, я уселась на какое-то бревно, используемое как лавочка у костра, и просто любовалась пламенем. Красно-оранжевые языки бросались во все стороны, шипели, раскидывались искрами и казались еще ярче из-за того, что уже темнело и небо казалось черным. Красиво. Очень красиво и атмосферно, даже можно сказать уютно и не важно, что холодно, шумно и людно, все равно замечательно. Улыбаюсь где-то внутри, в душе всему происходящему, как бы я не была растроена, это успокаивает, расслабляет и согревает. Ко мне тихо подсаживается Катя, немного улыбается и тоже смотрит на пламя. Сидим, молчим, слышать людей вокруг я уже перестала, кажется, что мы тут одни, только тени мелькают за костром, потому что люди двигаются, ходят туда-сюда, продолжают готовить. Стоп это Глеб? Я видела тень Глеба! Вот сто процентов он, прям копия, я же не могла ошибиться… Тут же поднимаю глаза от тени на людей, ищу его глазами среди парней, но его нет. Да как же так то? Неужели у меня крыша поехала, что я его уже везде и всегда вижу. Довел меня. — ты чего? — Катя заметила, что я как ненормальная дергаюсь, оглядываюсь и нервно осматриваю всех вокруг и все вокруг, бегая взглядом. — я… сошла с ума — останавливаюсь, сажусь, медленно поворачиваюсь обратно к ней, улыбаюсь и утыкаюсь лицом в кисти рук, потирая глаза. — хах… с чего ты взяла? — кладет руку на плечо, обращая на себя внимание и отвлекая от натирания моего бедного личика. — да я уже везде этого Глеба вижу! Постоянно, понимаешь? Он же уехал после нашего разговора, а я только что его снова видела. Ну это уже все, это уже слишком. Это же не нормально… — я начинаю вновь нервничать и немного повышать голос, размахивать руками. — ой ой тише, не кричи, все нормально. Ты не сошла с ума. Он правда здесь — теперь я окончательно замолкаю и перевожу взгляд на нее, поднимая брови — Он не уехал тогда — как много эмоций у бровей, теперь наоборот опускаю их, хмурюсь, совсем не понимая, куда тогда девалась машина да и он сам. Понимает вопрос без слов и продолжает — верней уехал, когда ты обратно к беседкам пошла, но только машину сюда поближе переставил. И пока ты была тут занята, он тоже помогал всем. Так что все хорошо. Не сказала бы я, что все хорошо. Ну допустим, что так и должно быть. Я же тогда на эмоциях крикнула, что видеть его не хочу и подходить запретила. Вот пусть и дальше прячется от меня. Снова утыкаюсь в руки и продолжаю сидеть так. Сидим молча около минуты. — можно я все-таки тебе расскажу? — Котя отрывает взгляд от земли и нерешительно смотрит на меня пару секунд. Когда я все же поднимаю голову с рук, тутже отворачивается и нервно перебирает пальцы. — что? — говорю спокойно, решив, что и правда сейчас можно ее выслушать, что бы она и не хотела там сказать, сейчас самое время. Ответа не получаю, поэтому выдыхаю, устремляю взгляд на костер — конечно рассказывай. — эх, боже мой. Как бы ты меня не убила сейчас… но это снова о Глебе — ее прерывают крики парней, которые подносят готовое мясо, и все приближаются к нам, чтобы садиться кушать. Разговор у нас не выходит, все принимаются ужинать, громко общаться и смеяться. Теперь я несколько раз заметила Глеба, когда он подходил к так называемому столу, но они с Максом и некоторыми другими парнями ели, стоя чуть дальше от костра, говорили о чем-то своем и иногда общались с кураторами. Я поглядывала на него, пока он не видел, потом отводила глаза и терялась в своих мыслях. Что со мной? Как я к нему отношусь? Бесит ли он и все его действия меня? Или мне нравится его постоянное присутствие рядом? Чего я хочу от нашего общения? Кто мы друг другу? Я сама не понимаю и не могу найти ответы. Мы с Катей кушали молча. — эти придурки уже набухались хаха — от мыслей меня отвлек голос Макса, усевшегося рядом с Котей с другой стороны от меня. Теперь я услышала и громкие крики людей вокруг. Рядом с ним сел Глеб, я отвернулась, не посмотрев в его глаза, чтобы не показать свою растерянность. Позже к нам подсели и парочка девочек, бегающих и визжащих до этого. Как я понимаю, парни давно начали выпивать, они брали алкоголь с собой, а сейчас некоторые, особенно неадекватные, стали странно себя вести. Сначала они громко ржали и глупо шутили, чтобы слышали все, бегали у костра и пихались, к девочкам лезли, потом некоторые покидались едой и стали обливаться чем-то. Девочку рядом со мной облил какой-то парень, верней немного налил ей на ногу воды, она запищала, потом засмеялась, стала бить его и пыталась облить в ответ, пока он не ушел, оставив ее тут. Усевшись обратно, она начала громко жаловаться, что ей мокро, что ей холодно и неудобно. Теперь мы поняли, что нам стоит уйти от них подальше, чтобы нас не впутали. Мне же лично было неприятно слушать тех, кто решил составить нам компанию в посиделках у костра. Когда я только встала, то передо мной появился Денис, преграждая мне путь. Он явно выпил, потому что сильно покачивался, чему-то ухмылялся и заметив меня, развел руки и пробурчал что-то невнятное. Я попыталась его обойти, ничего не отвечая, отворачиваясь и поморщив нос, но уйти у меня не вышло. — подожди, красотка — Ден обхватил меня обеими руками со спины, выплеснув содержимое своего стакана на мою кофту и футболку, мы покачнулись, что чуть не упали. Ведь он кое-как держался на ногах и тянул меня за собой — упс, как неудобно получилось — посмеивается и отпускает меня, снова становясь передо мной. Какие у меня сейчас были эмоции, я не понимаю. Да и никак толком среагировать не успеваю, ведь Денис стоял с другом и, как только он встал ко мне лицом, тут же забрал у него еще один стакан и выплеснул на меня, теперь уже на 100 процентов специально. Мокро, холодно, противно. Меня накрывает шок и непонимание всего происходящего. Стою, расставив руки в стороны, то себя осматриваю, то на него пялюсь. Ко мне уже приближается Катя. — хотя нет, это не случайность, это маленькая месть, детка — подойти успел и на ухо это шепнуть, тупо ухмыляясь. Я отворачиваюсь, чтобы не слышать и не видеть его, морщусь, потому что запах алкоголя не самый приятный. Немного посмеиваясь, они свалили к орущей толпе, а я свалилась обратно на лавочку, понимая, что мне даже переодеться не во что, ведь я «аккуратная и мне не придется переодеваться». Теперь придется ждать, когда это все высохнет. Если бы это были маленькие стаканчики было бы наверное немного лучше, но нет ведь, Денис пил из высокого достаточно вместительного, чтобы облив меня, намокли кофта и футболка. Сижу в своих мыслях с минуту, но отвлекают чьи-то ноги, появившиеся перед моим лицом. Конечно Глеб. Узнаю его всегда. — пошли в машину, переоденешься — на меня даже не смотрит, руки в карманах, просто ждет, пойду ли я. И ведь я почему-то встаю, и мы направляемся к его машине, хотя надевать мне нечего. Но уйти сейчас хочется и сделать это с ним — неплохой вариант. Дошли молча, он даже не оборачивался на меня, а может я уже потерялась или отстала? Ну ладно, я придираюсь. Глеб полез в салон, потом в багажник, а я просто облокотилась на машину и смотрела в пол. Когда он вернулся и встал передо мной, поняла, что нужно рассказать про вещи. Смотрю ему в глаза, он тоже их не отводит. — у меня, кстати, нет вещей, я… — теперь смотрю в сторону, куда успеваю махнуть одной рукой, но договорить не выходит. — я знаю, держи — возвращаю взгляд на него. Понимаю, что он тянет ко мне руку со своей футболкой и кофтой. Как можно было сразу не заметить, непонятно. Беру, ведь переодеться и правда хочется — штаны нужны? Мне казалось, что только верх… — нет, не нужны — прерывать друг друга, что за взаимоотношения? — Да и я в них утону наверное — слегка улыбаюсь рассматривая стиль его джинс, широкие, большие даже для него, а я ниже ростом и младше. Точно утонула бы. Он тоже рассмотрел себя и меня, не скрывая радости, что я говорю с ним и не ругаюсь, не возмущаюсь. Я же просила не подходить… и видеть не хотела. А теперь улыбаюсь. — а той девушке, ты не предлагал переодеться в свою одежду, хотя она очень хотела и тебе бы точно не отказала — что я несу? Зачем я это сказала? Улыбка пропадает с лица у обоих. — она была не против учавствовать в этом. И ныла потом специально — молчание. Некомфортно — Залезай давай или хочешь тут раздеваться? — правильно, что тему перевел, а то я перестала отвечать за свои мысли и слова. — нет — встаю, он открывает мне дверь как истиный джентельмен. Успеваю еще раз посмотреть на него и даже немного улыбнуться перед тем как сесть. Но дверь закрыть он не спешит. — надеюсь бюстгалтер ты снимешь — что? Хаха что происходит? Он шутит? Прикалывается? Хочется засмеяться ему в лицо, но он даже не наклоняется, а голос звучит убедительно. Неужели он серьезно? — нет! — решаю закрыть дверь, но он продолжает ее держать. — он тоже мокрый, я уверен. Если не снимешь, то быстро замерзнешь, а это опасно — боже мой, какие познания, какая забота. Ничего не отвечаю, снова дергаю дверь. Не выходит — футболка темная и непрозрачная, не переживай, можешь все снимать — теперь он все-таки заглянул в салон, посмотрел прямо в глаза и совсем немного улыбнулся. — ой спасибо за разрешение — корчу фальшивую улыбку, хотя хочется смеяться с его слов и снова дергаю дверь. Он позволяет мне и, придерживая, ее захлапывает. Сам облокачивается на эту же дверь и, скрестив руки смотрит по сторонам. Не подсматривает даже, удивительно. Сижу несколько секунд, пытаясь осмыслить, что сейчас произошло за последние несколько минут. Зачем Глеб мне помогает, если обижается и злится? Откуда знает, что у меня нет вещей? Уже успел покопаться в моей сумке? Почему вообще злится, когда я ему о других телках говорю? Почему теперь мне смешно с его достаточно глупых пошлых подколов? Откуда столько заботы ко мне после всего, что было? Так все! Хватит! Ответов все равно нет. Дак зачем сейчас засыпать себя вопросами и сидеть тут бессмысленно в его машине, пока он ждет, что я переоденусь и выйду. Снимаю кофту, начинаю поднимать футболку, но снять опять же не успеваю, потому что открывается дверь и заглялывает мой ненаглядный. Реакция у меня неплохая, поэтому я успеваю опустить ее обратно и злобно на него посмотреть. — прости, по моим подсчетам, ты не должна была еще снимать футболку — странная улыбка, но знаю, что он ничего не видел. Зачем только открыл? И что за подсчеты? — Тебе может сумка нужна? — нет. Закрой дверь — давай кофту заберу — вытаскивает мою кофту, продолжая улыбаться и смотреть только в глаза, закрывает дверь и отходит. Переодеваю футболку на его, бюстгалтер я всеже сняла, потому что он и правда промок, пока мы ходили и говорили со всеми. Не соврал, футболка совершенно не просвечивает и почти не заметно, что я полураздета. Куда девать вещи, если сушить негде? Ладно, сам решит, убирать мне их все равно некуда, а все мои вещи временно хранятся в его машине. Выхожу, он стоит рядом, курит. Заметив меня, выбрасывает сигарету и подходит. — кофта где? Заболеть решила? — вещи выхватывает и несет в багажник. Я достаю его кофту, натягиваю на плечи и закрываю за собой дверь. Вроде холодно должно быть, но я все еще где-то потеряна, поэтому не чувствую. — что за подсчеты? — хмурю брови, направляясь к нему, закрывает багажник, смотрит на меня, глаза закатывает и подходит вплотную, стягивает кофту с моих плеч. — сначала ты бы думала, почему я подошел, если ты сказала, что не хочешь меня видеть, почему помогаю, если ругаюсь, потом еще о всякой такой фигне и только потом должна была начать переодеваться. Но, видимо, я немного ошибся, и ты быстрей избавилась от этих глупостей. Пока говорил, снял с меня кофту, заставил просунуть руки, надел, застягнул на молнию до самой шеи, поправил капюшон, чтобы тот не стягивал, приподнял рукава, потому что они были мне слишком длиные и осмотрел меня с ног до головы, остановившись на глазах и слегка улыбнувшись. Это было очень приятно, то, что говорил, вызывало улыбку, потому что он блин прав, вот только с чего? Откуда? — готова — он продолжает улыбаться, разглядывая меня и ожидая реакции, а я не сдерживаюсь и тянусь к нему, поднимаясь на носочки, чтобы обнять за шею. — спасибо — говорю в пустоту, надеюсь он слышал, закрываю глаза и громко, спокойно выдыхаю, расслабляясь в его руках, потому что он обнимает в ответ, прижимая за талию. Не знаю, сколько мы так стояли, но я не хотела его отпускать. — расскажешь, за что он тебе так мстил? — прерывает тишину, поглаживая по спине. Я отстраняюсь, Глеб продолжает придерживать меня, понимая, что я все еще стою на цыпочках и держу его за плечи. — да там… не важно — отвожу глаза, теперь мы уже не касаемся, чувствую, что он не доволен моим ответом — с чего ты вообще взял, что это месть? — слышал его слова — точно недоволен. — он говорил тихо, а ты был далеко. Ты не мог слышать. — ладно, Катя сказала, когда я спросил, довольна?! А теперь рассказывай! Я на все твои вопросы отвечаю уже, не выделывайся. — да ничего страшного, просто поцеловать хотел и… и я отказалась и ушла. Все — задул холодный ветер, я немного поежилась, повернувшись к нему спиной. — понятно, иди сюда — Глеб притягивает к себе за кофту, так уютно обнимает, поглаживая по голове — пошли к костру, там теплей. Мы вернулись, он усадил меня к Кате, а сам с Максом ушел к своим парням. Мы некоторое время обсуждали все, что произошло, я рассказала о Денисе и его странностях, Котя решила продолжить разговор о Глебе. — я расскажу, а ты сама решай, как на это реагировать… ладно? — ладно — сейчас мне даже интересно было, что еще я могу о нем узнать нового. — он же тогда уехал утром, после того, как тебя привез. Ты ходила потом вся потеряная, пока с этим Денисом не заболталась. А Глеб все это время Максу названивал, спрашивал, все ли у тебя нормально, просил посмотреть, чтобы ничего не случилось. А потом мы тебя потеряли, он позвонил, психовал, спрашивал, почему ты ему не отвечаешь на сообщения. Нам пришлось сказать, что ты ушла с каким-то парнем, и мы не знаем, где ты. После этого он трубку бросил, психанул и погнал сюда. Потом ты вернулась, Макс кое-как дозвонился, заставил его успокоиться и не гнать, поэтому Глеб сразу к беседкам уехал. Еще он допрашивал, с кем ты болтала, но Максим запретил мне рассказывать, сказал, что он может ему что-то сделать и лучше не рисковать. Но он такой злой был после вашей ссоры, когда ты в лес ушла. Как я поняла, он смотрел за тобой, чтобы не потерялась, а когда обратно пошла, то уехал. Еще напомнил, что ты не ела и попросил накормить тебя хаха. … а сейчас про Дениса спросил и видимо понял, что это с ним ты болтала… Она часто тормозила, вспоминая, что и за чем происходило, а я не перебивала, только складывала новую информацию со старой в один пазл, все сходилось замечательно, все перемены настроений объяснялись. — не знаю уж, что там между вами… но он очень сильно волнуется за тебя и переживает. Он не такой уж и плохой, каким показался нам изначально… — я знаю. Знаю, давно заметила, можешь не продолжать, я поняла, спасибо — а ведь правда. Что между нами? Кто мы друг другу? Что это все такое? — а где они? — кто? — ну Глеб, Макс — вспоминаю, что они ушли, скорее всего на разговор, а Глеб уже знает о Денисе и раз Макс хотел это скрыть, значит Глеб может что-то ему сделать. Становится страшно. Мы тутже находим Макса, который сам направляется к нам, понимая, что мы обе немного напуганы, начинает расспрашивать, что происходит, что случилось, что с нами, останавливает обеих и держит рядом, в глаза заглядывает, а я продолжаю бегать взглядом в поисках одного единственного силуэта, который все никак не находится. — где Глеб? — теперь уже я громко и раздраженно задаю вопрос, дергая Максима на себя. Еще больше пугает то, что и Дениса я не нашла в толпе. — он сейчас придет, не переживай, пошли обратно — тянет нас на лавочки, где уже собираются все. — где он?! Куда ушел? Зачем? — Максим руки не сжимает, поэтому вырваться очень легко, вот только куда бежать не ясно. Он ничего не отвечает, просто зовет за собой, аккуратно уводя за руку.