***
Утро. Будильник. Сонная я. Мда, так и блещет разнообразием. Позавтракав и полностью собравшись, я направилась к выходу. На улице по утрам с каждым днем все меньше света… как же я не хочу наступления холодов… Также нехотя выплыв из подъезда, останавливаюсь на несколько секунд в недоумении, замечая прямо напротив моей двери машину, нереально похожую на машину Глеба. Дожили, блин, видимо, его так много стало в моей жизни, что у меня уже глюки начались. Теперь везде все связанное с ним мерещиться будет! Поток мыслей гораздо быстрей, чем мои движения, да и все, происходящее вокруг, наверное, тоже, поэтому к тому моменту, когда я все-таки смогла вновь себя с места сдвинуть и сделать пару шагов в сторону, из машины уже, наверняка, вылезла блондинистая голова, а позже и все тело, чего я уже не видела, быстрым шагом удаляясь от подъезда. — доброе утро, милая! — воу, воу, воу. Серьезно? Милая? Раньше такого не было. Конечно же, я узнала голос довольного парня, быстро догнавшего меня, но отобразила это не сразу и, даже увидев и еще раз убедившись, что это и правда Глеб, ноги почему-то не останавливались, а лишь немного замедлились. Что он тут делает? И что со мной такое? — привет, Глеб — выделяю его имя, даже сама не знаю, зачем — с чего это я стала милой? — пришлось остановиться все-таки, чтобы ответ услышать и лишний раз убедиться, что все же это он, а не моя бурная фантазия издевается над и без того бедным мозгом. Он. Точно он. Стоит вот напротив. Руки в карманах широкой растегнутой куртки. Улыбка на лице. Яркие зеленые глаза, разглядывающие меня с ног до головы, слегка растрепаные волосы и его запах. Зачем приехал? Почему? Я же не просила. А он и не предупреждал. — не знаю, захотелось мне так, вот и назвал — еще шире улыбается, протягивает руки, чтобы обняться при встрече. Как-то на автомате отвечаю, растягиваясь в легкой улыбке и самостоятельно падая в его объятия. — зачем ты приехал? Так рано… — кажется этот вопрос звучит очень глупо. Слава богу, что, когда я это говорила, я была к его груди прижата, дак еще и его куртка закрывала меня, что мы не видели лиц друг друга. — тебя забрать и подвезти до универа, чтобы не мерзла — наконец отлипаем, он лыбится, странный такой. И почему у него утром такое хорошее настроение? — пойдем в машину, садись — немного придерживая меня за локоть, доводит до своего автомобиля, открывает дверь, усаживает. Личный водитель прям. А ведь я почему-то думала, что после вчерашнего разговора мы отдалимся друг от друга, или он просто забьет на меня, хотябы временно. Но, с другой стороны, этот разговор напряг только меня, так что если кто-то и должен был отдаляться, так это я, а не он. Не знаю, что именно подталкивало меня на такие мысли, но они были. И пока я пребываю в своих мыслях и теряюсь в догадках и вопросах, Глеб уже и сумку мою на заднее сиденье закинул, и машину обошел, и сам уселся за руль. — держи, надеюсь, понравится — закрыв дверь и пошарившись в бордачке, достает какую-то особенную (никогда не видела эту фирму, да и вкусов похожих тоже) шоколадку и протягивает мне. Я, все еще потерянная где-то далеко от этого мира, сразу реагирую на его голос и делаю то, что говорит, чтобы не вызывать подозрений и не показать, что что-то не так. А именно — я забираю подарочек, немного не понимая, зачем он мне это дает. Умудряюсь промямлить «спасибо» под предлогом привычной мне вежливости, а позже, сообразив, что же сейчас происходит, смущенно улыбаюсь. — спасибо, Глеб, но не нужно было… — так, я что второй раз его поблагодарила? Явно спалилась… ладно, может он не заметит. Странно смотрит, но это скорее из-за моего отказа, нежели из-за странности. Ладно, согласна, шоколадку я обратно все равно не отдам, слишком уж люблю сладкое, я просто не смогу этого сделать, чисто физически не пересилю себя. Но сказать должна была. Быстро увожу от него взгляд, переводя его на яркую упаковку, и открываю подарок. Краем глаза вижу его довольную ухмылку и отправляю первый кусочек себе в рот. — Как ночка прошла, кстати? Надеюсь, мы больше не ругались? — протягиваю ему кусочек, от которого он пытается отказаться и увернуться, отвлекая меня вопросом, но я продолжаю практически впихивать в его пухлые губы шоколадную дольку и взглядом показываю, что должен взять. Сдается. Ест. Улыбаюсь. — нет, думаю, не ругались. Вообще, я не помню, что мне снилось сегодня — второй кусочек отправляется ко мне — вкусная, кстати, спасибо — третий раз, боже мой, остановите меня кто-нибудь. — вот и хорошо — улыбается, не думаю, что кто-то его столько раз подряд благодарил.***
— ой, точно. У тебя планы случайно не поменялись? Пойдешь со мной на день рождения к Маше? — я же позвала его с собой, а сестренка вчера написала всю информацию, где, когда, куда, нужно его предупредить. — нет, конечно. Разве я могу упустить такую возможность? — отрывается от дороги, ухмыляясь, будто вопрос крайне нелогичный. — ну вы, вроде, со Славой договаривались встретиться, вот я и подумала… — я, конечно, их не слушала тогда, но что-то про выходные они говорили. — с ним мы утром в воскресенье встретимся, на студию съездим, это не долго будет. А в остальное время я полностью свободен и могу отдать себя в твое распоряжение — вау, какие громкие слова, неожиданно — Когда и где празднуем? — в это воскресенье, вечером, часов в семь, наверное. Она решила, что мы давно не ходили в боулинг, поэтому забронировала нам дорожки и столики. Посидим пару часиков и по домам. — ухты, прикольно, давно не был там. А сколько ей лет то исполняется? Что дарить? Пить будем? Хаха — что-что, а вот пить, я надеюсь, он не будет. Кажется, это опасно для меня и может плохо закончиться. — хаха 19 ей, что дарить не знаю, можешь у нее спросить, может тебе ответит — мне то она точно не сказала бы, отнекивалась, что ничего не надо или что деньги можно. — у меня номера ее нет, даже написать не смогу — пффф, вообще не проблема. Залажу в телефон и отправляю ему номер Маши. Слышу вибрацию из кармана его куртки, значит уже пришло оповещение. Тадам. Решила проблемку. — хе, спасибо, мы обязательно спишемся — хитрая улыбка, может не стоило так сразу разглашать номер своей сестры этому парню… кто его знает, что он может сделать с этим. Но уже поздно думать, я уже все сделала. — а зачем вы на студию поедете? — о том, что Слава делает музыку, он сам мне рассказал, а вот Глеб никогда ни слова мне не говорил, хотя, по словам Михайлова, он достаточно известный — Если это не секрет, конечно — закатываю глаза и немного отворачиваю голову. Достаточно убедительно отыграла недовольство тем, что он от меня скрывает? — трек доделать нужно, нам там немного осталось записать — теперь он сам отворачивается, делая вид, что не заметил моих эмоций, и так говорит, чтобы отстала. С чего бы это? Совсем не хочет поднимать эту тему? Но почему? — совместный? — не дождется… я же все равно узнаю все. Хмыкает, будто не понимая вопроса, но на меня больше не смотрит — трек совместный записываете? — бросает безразличное «ага», да что с ним такое? — ясно, интересно — ну скажи ты хоть слово про свою музыку, скажи, что сам пишешь, расскажи мне что-нибудь или спроси меня. Молчит. Вот ведь! Неужели так сложно рассказать мне, чем занимаешься? Зачем это скрывать? — а дашь послушать? — говорю же, что не отстану — Нуу когда готов будет… — если хочешь… скину, потом — а я хочу. Очень хочу. А еще хочу, чтобы он сам мне рассказал, кем является, а то как-то глупо получается — тебе не понравится, скорее всего, он не о самом хорошем — плохо ты меня знаешь, Голубин, плохо… Но, видимо, придется считать, что он сообщил о том, чем занимается. — хаха ну посмотрим, все, что я до этого твое слушала, мне нравилось — говорю так легко и непринужденно, специально провоцируя его и вызывая эмоции. — ты слушала мои треки?! — получилось, смотрит на меня, хмурит брови, странные какие-то эмоции, я ожидала чего-то другого… Что это? Удивление? Недовольство? Злость? Но почему? Что в этом такого? Делаю вид, что не замечаю, и продолжаю все также спокойно. — да, давно, еще когда узнала, что вы со Славой оба музыку создаете. Он рассказал, мне стало интересно, я послушала. — мм — медленно кивает, поджимая губы, и смотрит на дорогу, сильнее сжимая руль и немного ускоряясь — то есть из-за этого стала нормально разговаривать, да? — такой грубый тон, такая злость в голосе. — что? — как это связано? О чем он? Я продолжаю растеряно и непонимающе смотреть на него, нахмурив брови. — узнала, что известный, понравились мои треки, поэтому решила начать общение? Отвечать мне стала, сама писала, да?! Из-за этого?! — а вот это сейчас было обидно, даже очень. Еще и почти кричит ведь на меня, обвиняет в чем-то. Решил, что я стану вести себя как шлюха?! За деньги, славу или что там у него еще есть, стану хорошо к нему относиться?! А может еще и спать с ним буду?! Ну чтобы уж точно мне что-нибудь от него перепало, а? Отличное у него мнение обо мне, просто замечательное! Как же приятно осознавать такое, вы бы только знали. — ха то есть, по-твоему, я шлюха, да? Офигенно — да, я наезжаю, потому что обидно. Никто и никогда не намекал мне на такое. А вот он, похоже, не готов был к этому вопросу, потому что сразу растерялся и напугано на меня посмотрел, но я продолжала, не видя ничего вокруг — Отлично. Классно, просто шикарно — несколько раз взмахиваю руками, посмеиваюсь как-то слегка истерически, головой мотаю в разные стороны, глаза даже немного слезятся, отворачиваюсь от Глеба и пялю в окно, поджимая губы. — почему сразу шлюха то? Я этого не говорил! — зато подумал, Глеб, ты так подумал обо мне. О чем вообще теперь можно говорить? Пытается убедить меня в чем-то, будто я не поняла по его эмоциям все, о чем он думал… — потому что только шлюхи за такое начинают как-то иначе относиться к человеку! Только шлюхи, Глеб! А ты так про меня подумал, значит, считаешь меня шлюхой. Все?! Останови машину — теперь вот совсем нет желания его видеть. Больше не смотрю в его сторону, хватаюсь за ручку, готовясь как можно скорее покинуть его компанию. Я полностью понимаю, почему он так среагировал, почему так подумал и почему скрывал, но все-таки ужасно противно осознавать, что про тебя могут такое подумать. Мы не так близко общаемся, конечно, но мне казалось, что я не веду себя как девушка легкого поведения… Неужели я ошибаюсь и со стороны выгляжу совсем иначе? — блять — говорит разочарованно, ударяет руками по рулю и сбавляет скорость — Нет, все, прости, я так не считаю, просто испугался, потому что не хотел, чтобы то, чем я занимаюсь, как-то влияло на наши отношения. Хочу, чтобы ты как с человеком со мной общалась, а не как с репером. Шлюховатых и так вокруг много, а ты… — Глеб! Останови. Пожалуйста. Чертову машину. Я хочу выйти. — даже не оборачиваюсь на него, просто перебиваю, не желая слушать то, что и так сама осознаю. Он съезжает с дороги и тормозит. Только сейчас понимаю, что едем мы совсем не в университет, да и по времени мы уже несколько раз должны были доехать, тут идти то минут 15-20, а ехать и то меньше. — зай, — тихо, аккуратно, расстроенно. А я дергаю ручку, но безуспешно, дверь заблокирована. Громко выдыхаю и набираю побольше воздуха, надеясь, что так больше сил будет. — открой дверь, я тебя умоляю, не нужно мне ничего объяснять. Я и так все отлично понимаю — говорю достаточно спокойно, чтобы не ссориться и показать, что не злюсь — Тебя постоянно окружают девушки легкого поведения, поэтому ты испугался, что и я такая же. Все. Я тебя поняла и просто не хочу больше об этом говорить — уже повернулась к нему, смотрю в его напуганные растерянные глаза. Не ожидал, что все так получится. Я вот тоже… не ожидала. — значит мы не будем об этом говорить — хватает обеими руками за щеки, немного притягивает, продолжая влезать в душу через глаза — Забудь все, что я сказал, пожалуйста, я никогда тебя такой не считал, слышишь? НИ-КОГ-ДА. Клянусь тебе! А ведь я верю, верю каждому слову. Хотя знаю, что на самом деле, хоть на секунду, но он точно подумал, что я могла бы такой быть. Может забылся, с кем не бывает. Каждая может… Знаю ведь! Почему тогда верю? Да потому что умею вставать на место другого… умею смотреть на ситуацию с разных сторон. Я понимаю, как выглядит его жизнь с его же стороны. Понимаю, в чем он живет, кто его окружает или хочет окружать, понимаю, как ему это противно, как он устал от такого отношения к себе. Это ведь не всегда приятно. Далеко не всегда… Знаю, что он чувствет, чего хочет от других, и, похоже, теперь понимаю, чего хочет от меня. — ты ведь наоборот слишком закрытая так-то, слишком скромная для этого всего, слишком правильная. Как вообще посмела о себе такое сказать?! — хм, да вы что, думаешь я себя не знаю? Да получше тебя знаю. — я посмела? — он меня еще и обвиняет? Отлично, блин, живем. Я удивляюсь и открыто усмехаюсь, а он нежно потирает мои щечки, слегка улыбаясь и закусывая нижнюю губу. — ну, а кто? Не я же. Я бы не смог — действительно, вот это оправдание! — ха, вот ведь — не успеваю вырваться из его рук, только глаза отвожу и прикрываю, как его губы накрывают мои и нежно аккуратно целуют, будто боятся спугнуть или оттолнуть своими действиями. Я чувствую волну жара, накрывшую меня из-за неожиданности, смущения, полной неготовности к такому повороту событий. На секунду даже глаза выпучиваю, развожу руки и думаю на автомате оттолкнуть его, но… не делаю этого. Просто расслабляюсь и смотрю на его закрытые глаза, которые, похоже, боятся открыться, боятся заметить мое недовольство. А сам Глеб, возможно, боится услышать отказ, почувствовать сопротивление. Ведь я всегда так делала. Да, это не мы целуемся, это он целует меня. Я же никак не реагировала на его действия, как минимум потому что не знала, что сделать. Но я и не мешала ему, не отталкивала, и он продолжал. Через несколько секунд я всеже отстраняюсь, он сразу отпускает, теперь совершенно не знаю, что будет дальше. Что говорить? Какие эмоции испытывать? Что делать то блин? Я… я не была в таких ситуациях, я не готова… звучит очень глупо, но блин, что поделать то? Я громко выдыхаю, мычу что-то. — аммм…кхм что ты делаешь? — мдаа, куда еще тупее? Боже, Настя, ты серьезно? Будто ты сама не поняла! Вспоминаю, что у меня была помада, поэтому аккуратно пальчиком вытираю нижнюю губу. Бегаю взглядом по всему салону, улице, нему. Такой счастливый смотрит на меня, облизывается, переводит взгляд то на глаза то на губы, заставляет меня улыбаться в ответ. Молчит. А у него в глазах чертики ликуют и мне, почему-то, нереально нравится эта картина. Эти горящие, пылающие глаза, которые разрывают меня. — у тебя первые две пары отменили, — дергается, усаживаясь в обычную позу, и продолжает как ни в чем не бывало — я решил, что мы можем съездить в кафешку какую, а лучше в кофейню, посидим, позавтракаем, поболтаем. Ты голодная? — он сейчас серьезно? Делает вид, что ничего не произошло? Даже ничего не скажет? Нет, я конечно все понимаю, для него поцелуи может быть и ничего не значат, но блин. Как так то? — я… нет, не то чтобы… — боже, все, хватит! Нужно забыть, сделать вид, будто ничего не произошло. Как и он. И говорить нормально. Поправляю прядь волос постоянно спадающую на лицо, смотрю в окно, пытаясь отвлечься. Но договорить я не успеваю. — я рад — мм? Что? Чему он рад? Что я не голодная? Я его не понимаю. Он сводит меня с ума — рад, что ты больше не отталкиваешь. Правда. Я так давно этого ждал… мне приятно, что сейчас ты рядом, а не… а не свалила от меня хахаха. — хахаха — смешно, смешно, а главное правдиво, я ведь могла сбежать — но я. ничего не делала, это ты меня целовал — даже неудобно как-то стало. Неужели ему это тоже так важно? Он ведь… ну… — да. Но это совсем не важно, поехали — улыбается и мы снова выезжаем на дорогу. Что только что произошло? Кто-нибудь мне объяснит? Что это значит? Как теперь себя вести? Что я чувствую? А главное — что будет потом? — ну вообще-то я хотела выйти на свежий воздух и просила меня выпустить — пусть не думает, что удержит меня поцелуями. Да да я просто-напросто вредничаю. — ах оу сказала бы сразу, сейчас — отвлекается от дороги и открывает немного мое окно, чтобы воздух в салон попадал, блин. Продуманый, догадливый — ты же не думала, что я тебя сейчас отпущу? — хитро улыбается. Нет, конечно нет, Голубин.***
В тишине мы доехали до кофейни, Глеб все с той же довольной улыбкой открыл мне дверь, подал руку, повел в здание, не отпуская далеко от себя, выбрал место, убрал куртки. Мы уселись за столик на уютные диванчики. — выбирай, зайка, что будешь? Там вон пироженки есть. — я не голодная, а кофе можешь сам выбрать. Только я люблю сладкий — он кивает и уходит делать заказ.***
— держи, приятного аппетита — передо мной оказывается красивая тарталетка в компании с карамельным капучино. Кто сказал, что он меня послушает? Правильно. Никто. А кофе выбрал как я люблю — о чем мы там говорили? О дне рождения, да? — да. В это воскресенье, в семь, где-то в центре, можно будет на такси доехать — отказываться поздно, поэтому радую спутника тем, что пробую пироженое. — а чем тебе уже не нравится моя машина? — хаха, еще нравится, не переживай. Просто ты про алкоголь спрашивал. Думаю, там бар есть с коктейльчиками всякими. Можно будет взять. А после я не пущу тебя за руль! — думаю, он не забыл. — ммм, это да, а ты собираешься пить? — что за допрос опять? — это важно? — я не обязана отвечать. Тем более, что сама не знаю. — да, это важно. — буду, наверное, праздник все-таки… но немного. А что? Какое это имеет значение? — ладно, тогда я не буду, и мы поедем на моей машине — по какой это логике работает? — почему? Я не собираюсь напиваться, Глеб. Хахаха. Не переживай, тебе не придется за мной следить и увозить меня потом. Ты имеешь право делать все, что хочешь. — а я хочу так — пфф ну и ладно, мне остается только пожать плечами и согласиться с такой странностью.***
Позавтракав, мы еще немного посидели и поехали обратно в универ. Говорили ли мы о чем-то, я, если честно, не помню. Глеб проводил меня до лавочек, подождал, когда я переоденусь, но сам почему-то не делал этого. — так, ладно, все, я тогда поехал. Аа держи кофту еще — как я не заметила, что он откуда-то вытащил кофту? Продуманый, запомнил, что я вечно мерзну, а вещи не беру. Накидывает ее мне на плечи — напиши, когда будешь выходить с последней пары. Я приеду, тебя заберу и отвезу домой. Не скучай только тут без меня — улыбается, обнимает, целует на прощание в щеку, подмигивает и, запихав руки в карманы, выходит из универа. А я ведь даже не спросила, куда он пошел… почему не учится сегодня… зачем вообще все это было сегодня.