Мой друг не верит в смерть

Его зовут Рагнар, он рыжий, а слишком языкастых бардов он ненавидит. Первый раз мы с ним встретились, когда он гулял по Ривервуду, осматривая деревню и общаясь со всеми встречными. Насколько я помню, Рагнар был заключенным, чудом сбежавшим прямо с плахи, — но общался он слишком приветливо для преступника. Мы разговорились, и я доверил ему отнести Камилле, моей возлюбленной, поддельную записку от Свена, чтобы она перестала с ним общаться. Рагнар лишь хмыкнул, улыбнулся и сказал: «Но можно ведь решить все проще». Записку, кстати, порвал и выкинул в реку. Чувствовал я себя после этого как-то неспокойно, но подумал, что выдавать меня ему незачем. Этой же ночью он стоял в моем доме, держа голову Свена и спрашивая, как бы я хотел избавиться от его тела. Я понял, что это просто кошмар, и ответил: «Сжечь». Он ушел, и я провалился в другой, более мирный сон. Утро было на удивление тихое: не было слышно молота кузнеца, не кричали дети, не гавкала собака. Наверное, всем неохота было выходить под моросящий дождь. Я хотел поболтать с Камиллой, но не нашел ее, когда зашел в «Ривервудского торговца». Дверь была открыта, а товары все так же лежали на прилавке — легкая добыча для любого вора. Я окрикнул хозяина, но никто не ответил. За все утро я не увидел ни одного живого существа, за исключением пролетающих вдалеке птиц. Даже корова Хода и Гердур куда-то исчезла. Когда я проходил мимо таверны, дверь распахнулась, и знакомый голос окликнул меня: — Чего ты мокнешь? Все уже здесь, заходи быстрее! На пороге стоял Рагнар, мягко улыбаясь. На входе я наступил на головку сыра, неизвестно как оказавшуюся на грязном и сыром полу. Я пнул ее в сторону, и только потом обратил внимание на тишину в таверне. Свена не было. Это хорошо. Нет, это просто замечательно. Хозяина и других посетителей тоже не было — это странно. На очаге жарилось какое-то большое животное — и, судя по всему, оно уже давно пережарилось. — Есть будешь? — спросил Рагнар с все той же дружелюбной улыбкой. — Тебе не кажется, что это пора снять? Воняет же, — ответил я, указывая на животное. — Фвева? — Рагнар уплетал горбушку хлеба. До меня донесся странный запах — похоже, из одной из комнат. — Свена? — переспросил он. Я замер. — И правда. Тебе лучше знать, я запахов почти не чувствую, — он рывком стащил обугленное тело на пол. Я все пытался вспомнить, на что похож запах из комнаты. Как будто кто-то оставил мертвое животное истекать кровью. Кучу мертвых животных. А потом я понял — это же просто продолжение того кошмара. Я стукнул себя по голове, пытаясь проснуться. В стащенном животном просвечивались человеческие очертания, голова у него отсутствовала. Грязь на полу была красноватой. На лютне, брошенной в углу, были видны следы крови. Рагнар продолжал уплетать хлеб с чьим-то мясом. — Ешь давай, — по-прежнему улыбаясь, посоветовал он. — У нас впереди долгий путь. Я вздохнул. Раз я не могу очнуться от кошмара, то буду ждать, пока он закончится. С тех пор мы путешествуем вместе — и все повторяется раз за разом. Он заходит в ничего не подозревающий город, и на следующий день там не остается никого, кроме нас двоих. Темное Братство присылало предложение вступить в их ряды. Стоит ли говорить, что после этого их убежище было уничтожено? Это длится куда дольше, чем обычный кошмар — мы обошли почти все города Скайрима. Но я знаю, что это не может быть реально. Он убивает даэдра и в одиночку справляется с десятком стражников. Люди так не могут. Я не понимаю, зачем он это делает. Ему не нужны деньги, и он не останавливается ни перед чем. Однажды я пытался убить его. Вытаскивая стрелу, насквозь пробившую его сердце, он мягко улыбался и говорил, что прощает меня. На первый раз. Он не верит, что может умереть. Он говорит, что все это — иллюзия и никто по-настоящему не умирает. И не живет. Да и сам я со временем начинаю так думать. По крайней мере, ничего другого мне не остается.