Кома, или Жизнь после смерти. Часть 2

— Дмитрий Иванович, проснитесь! — Рассеянно и испуганно второпях будила его медсестра. Дмитрий не открыв глаза спросил у неё сонным голосом: — Что там случилось? — с зеванием вырвались слова Дмитрия. — Там эшелон пришел, раненых много, сейчас всех хирургов и врачей собираем! — дрожащим голосом сказала она, не перестав его трясти за плечо. Дмитрий открыл глаза и посмотрел на неё, девушка была совсем молодая, лет семнадцати на вид. Каштановый цвет волос, полноватое лицо. От слабого свечения свечки, Лисичкин заметил шрам на лице девушки, шрам был расположен ниже правого глаза по диагонали, примерно шесть сантиметров длинной и два миллиметра шириной, в глазах девушки отражался — страх, волнение и переживание. — Ну хватит меня уже трясти! — возмущенно сказал Дмитрий. — Сколько времени сейчас? — поинтересовался он. — Половина второго ночи. — ответила она, поторопив его. — Дмитрий Иванович скорее! — Всё, я встаю, операционная готова? — поинтересовался снова Дмитрий. — Да, уже всё готово! — робким голосом ответила она — Всё я сейчас через пару минут буду! — с вздохом сказал Дмитрий. Девушка вышла из кабинета, уходя в темноту маленьким свечением по коридору. Дмитрий вышел вслед за ней, спустя мгновения. Коридор был довольно просторный, во всяком случаи раньше. Сейчас же, коридор был заполнен десятками раненых. С серьезным ранением укладывали вдоль стены справа, с незначительной травмой укладывали слева. Пока он шел за ней в операционную, то видел и слышал раненых солдат, которые стонали от боли, прося о помощи. Все лежали на полу, под ранеными были ободранные старые матрасы, поверх были укрыты обычной простыней. Даже в темноте было видно, как через простыню не спеша сочится кровь. Просьбы раненых солдат были разные, в основном о помощи. — Доктор, мои ноги, я их не чувствую, они у вас? Они мне нужны, как я без них, вы ведь, мне пришьёте обратно, да? — истерично говорил солдат, нервно ища свои ноги, в обрубленных конечностях. Дмитрий с разочарованием посмотрел на лежачего солдата без ног, подошел и успокаивающим голосом сказал: — Они у нас, скоро будешь ходить снова, как и прежде! обнадеживая солдата, сказал Дмитрий. Дмитрий погладил по голове солдата и пошел дальше ускорив шаг. Солдат плача и в тоже время смеясь, начал говорить вслед уходящему Дмитрию: — Меня Анечка ждёт, мы женится будем, она нарожает мне много детишек! Солдат лежал, смеялся и плакал одновременно, при этом повторял одну фразу: — Анечка, милая моя, Анечка, милая… Но Лисичкина больше всего пугали те, кто просто лежал, с открытыми глазами, не подавая признаков жизни. Дмитрий и в самом деле, боялся умерших людей и поэтому для него стимулом и было бороться до последнего, за жизнь человека. Дмитрий догнал медсестру, у самой палаты операционной и зашел с ней, где и пробыл до пяти утра. Закончив с ранеными, Дмитрий вышел из операционной идя в кабинет директора, чтобы собраться. Пока он проходил по коридору, то видел, что спасти удалось не всех. Из около двадцати прибывших раненых, остались на своих местах четверо. Трое лежали по левую сторону, с закрытыми глазами. Четвертый лежал справа, это был тот самый солдат, без ног. Он лежал неподвижно с открытыми глазами, с застывшей улыбкой и мокрым лицом от слёз, его глаза будто смотрели Лисичкину в душу. От мертвого застывшего взгляда солдата, он застыл всматриваясь ему в глаза словно парализованный, после минутного ступора ему казалось, что улыбку солдата перекосило в злобную физиономию, от которой он резко отвернулся. Стоило Дмитрию развернуться, как перед его лицом в пяти сантиметров появился солдат с злобным криком: — Где мои ноги, доктор!? — свирепо произнес солдат. В момент появления у солдата было нормальное лицо, но спустя мгновения, лицо и сам солдат рассыпался гниющей плотью, выбрасывая из себя сотни личинок. От злобного крика и ужасного разложения, которое довелось увидеть ему увидеть, Дмитрия покосило назад, упав он зажмурил глаза, открыв их увидел что ничего уже нет. Встав в ужасе, отряхнулся и пошел быстрым шагом по коридору не останавливаясь.