Судьба?

      Снейп отворил дверь и хмуро посмотрел на своего крестника. Причина, по которой он явился к нему, была очевидна. Но такое внимание к личной жизни было откровенно неприятным для такого человека, как зельевар.       — Драко? — Он вопросительно поднял бровь.       — Здравствуй, крестный, это правда? — с места в карьер бросился Драко.       Понимая, что любопытство Малфойчика все же придется удовлетворить, иначе надутые губы и обиженный взгляд станут преддверием недельной головомойки от Нарциссы, он отошел в сторону, предлагая войти. Заперев за ним дверь, мужчина недовольно поджал губы в ожидании уточнения вопроса. Облегчать задачу он ему не собирался.       — Поттер правда станет твоим мужем?       — Правда. Мне не совсем понятен твой интерес к этому, объяснись.       — О Мерлин, мне отец рассказал, что шрамоголовый придурок сам выбирал себе мужа. Он явно нездоров…       — Драко! — Северус навис над подростком. — Ты забываешься! Свое мнение по поводу нашего брака держи при себе. Никого кроме твоих друзей, с которыми ты несомненно уже успел поделиться, оно не интересует. Иначе я могу сделать вполне логичные выводы, исходя из твоей одержимости моим будущим супругом.       — О чем ты, он…       — Именно об этом. Ты с первого курса только и говоришь о нем. И, по-моему, все довольно очевидно, неужели ты хочешь, чтоб об этом узнал кто-нибудь из твоих друзей? А может ты жаждешь, чтоб об этом узнала твоя мать? Я думаю, Нарси весьма озаботится твоим вновь проснувшимся интересом к чужому партнеру.       Гарри, стоявший за дверью, удивленно замер. Он не слышал разговор полностью, но то, что услышал, заставило его замереть, так и не нажав на дверную ручку. Северус явно распекал Малфоя за высказывания в чей-то адрес. Конечно, уверенности в том, что именно про него говорил змееныш, у гриффиндорца не было, но логика подсказывала, что именно так и было. От того, что кому-то не безразлично, как его называют и какие слова говорят в его сторону, стало приятно.       Поддавшись внезапному порыву: заставить Малфоя наконец прекратить лезть к нему, он нажал на дверную ручку и улыбнулся повернувшимся на звук магам. Надеясь, что Снейп простит ему неуместное поведение, он подошел к нему и коротко поцеловал его в уголок губ и кивнул Малфою в знак приветствия.       *— Я проснулся, а тебя не было. Спасибо, что не дал замерзнуть.* — Он лукаво заглянул в глаза мужчине.       Снейп обнял его, скользнув рукой по талии, и немного прижал к себе. Такое приветствие говорило о том, что Поттер и правда не собирается бежать от него.       — Пожалуйста. Всегда рад согреть. Ужин?       Гарри кивнул и перевел выразительный взгляд на Малфоя, как бы спрашивая, останется ли тот с ними на ужин или пойдет разносить шокирующие новости о жизни золотого мальчика. Малфой намек понял и, надменно задрав подбородок, попрощался.       Едва за ним закрылась дверь, Гарри залился румянцем и засмеялся. Конечно за такую вольность было очень стыдно, но выражение лица Хоречка того стоило.       Северус поманил его к себе и поднял подбородок двумя пальцами, заставив запрокинуть голову и посмотреть себе в глаза. Поттер перестал смеяться и медленно поднял взгляд. Удерживая внимание мальчишки, профессор медленно наклонялся, давая время понять, что он собирается сделать, и принять решение. Поттер перевел взгляд с глаз на губы мужчины и неосознанно облизал свои. Его глаза прикрылись, а сам он немного подался вперед. Горячее дыхание опалило губы предвкушением. Гарри затаил дыхание, не смея пошевелиться, чтоб не отпугнуть самого себя, не начать искать причину поступка. Губы слегка дотронулись до губ партнера, миг и… звук вызова через камин заставил отпрянуть от мужчины и, отворачиваясь, смущенно опустить голову.       «Черт, черт, черт. Он почти поцеловал меня. Мерлин, я почувствовал тепло его дыхания. Его губы были так близко. Мордред, что я творю? Я ведь еще никогда. Ну кроме того раза с Чанг. Но это было не так. Я тогда не хотел. Что он теперь подумает?»       «Поттер возьми себя в руки. Ничего страшного не произошло. Вы скоро заключите брак и поцелуй станет обычным делом, если ты все же решил дать ему шанс», — внутренний голос очень походил на голос лорда Принца, это невероятным образом заставило успокоиться и взять себя в руки.       Лицо приняло обычный оттенок, а в глазах поселилась вселенская скука. Уроки Октавиуса Принца не проходят даром. Поттер лишь грустно вздохнул, ему до него, как до луны пешком. Стоило лишь немного забыться о том, где и с кем он находится, и все, чему учился столько времени, испарилось, спрятавшись в самых дальних уголках сознания.       Гарри обернулся и увидел выходящего из камина Люциуса Малфоя.       — Добрый вечер. Северус, Гарри.       — И тебе, Люциус.       *— Добрый.*       — Разрешите принести вам мои поздравления и пожелания счастливой семейной жизни.       *— Спасибо.*       — Северус, мы можем поговорить наедине?       — Это срочно? Мы собирались ужинать.       *— Я подожду в гостиной, если вы не против, сэр?* — Гарри не стал исправляться, считая, что перед Люциусом это будет неуместно.       Одно дело вести себя вызывающе перед Драко, а другое демонстрировать недостойное поведение перед таким человеком, как лорд Малфой. Субординация, этика и вежливость — незыблемые константы поведения, привитые с самых ранних лет.       Не обратив внимания на недовольство в глазах зельевара, Гарри направился в гостиную. Он был уверен, что все сказал правильно. Как бы там ни было, они не были одни, поэтому только на вы.       Гарри не стал терять время, понимая, что их разговор откладывается, достал свои записи и погрузился в доработку зелья. Парень изначально подгонял его под себя. Артефакт, если конечно он получится таким, каким его видел Поттер, навсегда останется в единственном экземпляре, поэтому он не видел смысла записывать все этапы его изготовления.       Гарри практически закончил разработку, осталось лишь вывести правильную формулу зелья, а это было не так легко с учетом того, что кровь Василиска вместе с его ядом и слезами Феникса, что до сих пор плескались в нем, делали его практически не восприимчивым к любым типам зелий. А в случае обретения способности говорить, именно зелье должно было сыграть роль не только компонента для обработки материала, но и стать чем-то вроде защиты артефакта после его вживления в голосовые связки.       Слишком много должно было давать это зелье в итоге, и Гарри никак не мог найти связующие и уравновешивающие компоненты. Формула переписывалась, менялась, корректировалась и снова записывалась. Страницы в журнале заполнялись одна за другой, некоторые и вовсе вырывались и отбрасывались в сторону, а решение все время ускользало. Но парень не отчаивался, ведь подвижки были, а значит рано или поздно он найдет решение.       Диван рядом с ним прогнулся и ему на руку, в которой он держал перо, легла теплая ладонь. Гриффиндорец вздрогнул и повернул голову, смотря на того, кто отвлек его, немного туманным взглядом.       — Ты снова ушел в исследования с головой, а мы вроде планировали поужинать и поговорить.       Гарри моргнул пару раз и обвел комнату взглядом, постепенно возвращаясь к действительности. Заметив пристроившегося в кресле Малфоя-старшего, Гарри поспешил извиниться.       *— Простите, я сейчас все сложу. Я не знал, сколько вы будете заняты, сэр, и решил не терять даром время.*       Гарри принялся складывать все свои вещи, попутно собирая то, что успел разбросать, пока находился в своих мыслях. Он положил в сумку последние листы, предварительно разгладив их, и собирался было отнести свои вещи в кабинет, когда его легонько обняли за плечи и подтолкнули в совершенно противоположную сторону.       — Прости, Люц, мы сейчас вернемся, — прозвучал голос зельевара у него над головой, и он оказался в довольно просторной и уютной спальне. — Ты можешь положить свои вещи здесь. У тебя ведь полная свобода передвижений по моим покоям. Помнишь?       *— Спасибо. Но я не думаю, что это будет уместно, — написал Гарри и, увидев приоткрытую дверь в гостиную, добавил: — Профессор.*       — Я думал, ты вчера был внимателен при нашем разговоре, но видимо внимательностью ты все же пошел в Джеймса. Или ты все же помнишь, но намеренно игнорируешь мои просьбы?       *— Я не со всем понимаю, что сделал не так, сэр.*       — Ну вот опять, ты нарочно это делаешь, да? Я же ясно сказал вчера. Что мне нужно сделать, чтоб ты понял? Я для тебя Северус и никак иначе!       *— Я помню, но ведь мы не одни и пока еще не женаты. Я не могу обращаться к вам по другому, сэр. Этикет обязывает…* — Гарри не дописал, его рука с палочкой оказалась зажата в ладони Снейпа.       Злость в глазах мужчины казалась почти осязаемой. Он сильнее сжал пальцы на запястье парня и завел его руку ему за спину, причиняя легкую боль. Наклонился к замершему перед ним гриффиндорцу и, обдавая своим дыханием его шею, прошептал на ухо:       — А когда я заставлю тебя извиваться подо мной, когда ты будешь мечтать о чем-то гораздо большем, чем мои поцелуи и прикосновения рук, ты тоже станешь обращаться ко мне на вы? — Он провел носом по шее парня и, нежно прикусив мочку уха, проникновенно добавил: — Запомни, Гарри, я твой пока еще будущий супруг. И я не хочу ни сейчас, ни потом; находимся мы наедине, или нет; несмотря на то, где мы, будь то в спальне за закрытыми дверями, в гостях, на уроке или же в большом зале, видеть слова: сэр, профессор, мистер и так далее, обращенные ко мне.       Гарри сглотнул и шумно выдохнул. Близость и злость мужчины будоражила кровь, его слова и интимный шепот проникали под кожу, заставляя тело гореть в ожидании новых прикосновений. Возбуждение овладевало им, хотелось прижаться, потереться, пропустить волосы между пальцами и наконец узнать какие на вкус губы его ядовитого профессора.       Гарри задохнулся, когда вторая рука Северуса скользнула по талии и остановилась на спине так, что пальцы лежали на попе, а язык прочертил дорожку от основания шеи до мочки уха. Рот захватил ее в плен, нежно посасывая и прикусывая.       Снейп оторвался от своего занятия, понимая, что скоро не сможет остановиться, и прошептал:       — Не зли меня, я могу быть очень изобретательным в выборе наказания. А теперь пойдем, не хорошо заставлять Люца ждать.       Гарри не знал, как дышать, штаны давили на возбужденный орган, шея и лицо горели от смущения и стыда. Он не мог сейчас выйти в гостиную, как показаться в таком виде Люциусу, он не знал.       *— Начинайте без меня, я скоро к вам присоединюсь.* — кое-как вывел Гарри и со всех ног рванул в ванную.       Северус улыбнулся и вышел из спальни. Люциус не терял времени зря, и домовик уже накрывал на стол.       — Никогда не понимал этого твоего пункта. Четкое разграничение обращений по степени различия в отношениях. Какая разница, как к тебе обращается Гарри? Насколько я знаю: пиетет и правила хорошего тона — это то, чем он отличается ото всех, свято соблюдая приличия и этикет.       — Мы с ним заключаем брак послезавтра. Мне не нужен робкий подросток, делающий вид, что не спит со мной. Боящийся, что о наших отношениях узнают люди. Он должен понимать, что мы равны, и мы супруги, пусть вынужденные, но вполне обыкновенные. Он не должен чувствовать разницу в возрасте или постоянно подчеркивать уважение к моему положению в обществе. Он должен общаться со мной просто — так словно я его друг, с которым он прожил долгие годы. Ты же знаешь меня, Люциус, я не хочу, чтоб он испугался, когда увидит меня в гневе. А рано или поздно это произойдет, потому что я далеко не пай-мальчик.       Малфой чуть передернул плечами, вспоминая каким мог быть его друг. Среди Пожирателей Смерти не было такого человека, который бы мог не задумываясь ответить, кто страшнее в гневе: Тёмный Лорд или Северус Снейп. А некоторые даже считали, что лучше попасть в немилость к Лорду, чем разозлить Снейпа по-настоящему.       Люциус никогда не забудет встречу старых друзей после возрождения лорда. Если бы Лорд тогда не признал свои ошибки и не отказался от убийства Поттера, Северус разнес бы резиденцию Тома по камешку, не оставив даже фундамента.       Никто не знал, что Снейп никогда не был рядовым последователем повелителя, пусть и из внутреннего круга. Даже он, Люциус, не знал какие отношения на самом деле связывают крестного его сына и самого Темного мага современности до недавнего времени. Все оказалось до гениальности просто. Они дружили. Тёмный Лорд воспринимал Снейпа как равного, хоть это и оставалось за закрытыми дверями.       *— Прошу прощения, Северус, Люциус. Если вы не против, может покушаем? Я ужасно голоден.* — Гарри присел на диван рядом с Северусом.       — Люциус, хватит витать в облаках, Гарри вернулся к нам.       Малфой улыбнулся, прогоняя не очень радостные воспоминания, и присоединился к остальным.       Ужин проходил в легкой дружеской атмосфере. Гарри смог расслабиться и не путаться в обращениях, увидев, что блондин тоже не возражает отсутствию субординации, находясь в компании Снейпа. Гарри спросил, как они познакомились, и услышал занимательную историю о дружбе чистокровного засранца с недостойным полукровкой, непонятно как очутившимся на Слизерине.       Поужинав, Малфой забрал несколько зелий и откланялся, а Гарри немного напрягся, не зная, чего ожидать от предстоящего разговора.       — Ты боишься меня? — Северус подвинулся ближе к нему.       *— Нет, не думаю.*       — Хорошо. Может расскажешь мне о том, откуда такое гипертрофированное чувство субординации?       *— Все просто. Меня так воспитывали. Тетя никогда не терпела фамильярности и прививала нам с Дадли этикет еще, наверное, лет с двух. Поэтому мне немного сложно перестроиться и обращаться на «ты» к человеку, который гораздо старше меня. Тем более в присутствии еще кого-то. А если учесть, что ты мой профессор, то… Мне кажется, это проявлением плохого воспитания и неуважения.* — Гарри старался не смотреть на губы зельевара.       — Но сегодня ты запросто справился с этим в присутствии Драко.       *— Ну, это скорее было попыткой поставить мелкого Малфоя на место. Показать, что я не боюсь тебя и не дрожу от мысли о совместной жизни с тобой. Он ведь позлорадствовать надо мной приходил, я ведь прав?* — взгляд невольно скользнул по лицу профессора и остановился на его губах, парень залип и непроизвольно облизал свои губы.       — В некотором роде. Он завидует тебе с самого первого дня, как ты оказался в Хогвартсе, из-за твоих успехов в невербальной магии, как и многие другие, я думаю. А еще мне кажется, ты нравишься ему. Он только о тебе и говорит все время, что проводит дома. Люциус считает это одержимостью. А Нарциссе, ей лучше вообще об этом не напоминать, она решила, что он влюблен в тебя, и страдает от безответной любви. Поэтому при всяком напоминании об этом, старается найти Драко девушку, чего он боится как огня.       Гарри смотрел на губы профессора и не мог оторвать взгляд. Они казались такими мягкими, когда касались его шеи. Голос зельевара завораживал своими обертонами и бархатистостью звуков. Сделав усилие над собой, Гарри поднялся и прошелся по комнате. Ему нужно собраться и задать интересующий его вопрос.       — Гарри, ты хочешь что-то спросить? Не волнуйся и спрашивай. Я ничего от тебя скрывать не буду.       *— Это насчет Дамблдора и Темного Лорда. Я знаю, сейчас это кажется глупым, ну в связи с мирным договором, но на чьей ты стороне?*       — Почему тебя это интересует? Поверь, это ни коим образом не отразится на моем отношении к тебе или на нашей семейной жизни. Политика не станет влиять на наши отношения между собой.       *— Я не хочу быть по разные стороны баррикад. Дамблдор не верит Лорду. Он не успокоится, пока не получит контроль над ним. А я не хочу быть оружием в его руках. Все чего я хочу, это просто жить своей жизнью, попробовать стать счастливым.*       Снейп подошел и обнял парня со спины, вдохнул запах его волос и, прижавшись щекой к растрепанной макушке, спокойным, дарящим уверенность голосом сказал:       — Я постараюсь сделать тебя самым счастливым на свете. И не позволю Дамблдору давить на тебя. Директор никогда не сможет получить контроль над Темным Лордом, потому что это попросту невозможно.       Гарри прижался к его спине и немного напрягся. Решение признаться подкрепилось воспоминанием о данной Снейпом клятве.       *— Он в некотором роде мой отец по магии.*       — Кто? — хриплым голосом спросил Северус, крепче прижимая к себе тело нареченного.       В голове путались мысли, выстраивая кучу вариантов развития событий. Вырвать мальчишку из лап Дамблдора он был готов любым способом, вплоть до убийства директора. Он уже просчитывал варианты: отравление, проклятие или еще чего-нибудь, так чтоб остаться вне подозрений. И не навредить Тому разумеется. Поверхностный план был почти готов в мыслях зельевара, когда перед глазами засияли огненные буквы:       *— Тёмный Лорд.*       Снейп почувствовал, как еще сильнее напряглась спина будущего супруга, он повернул его к себе лицом и увидел нервное ожидание реакции и затаенный страх в зеленых глазах. Нежно проведя большим пальцем по щеке этого «несчастья», он улыбнулся.       — Ну и чего ты испугался? Я думаю, Тёмный Лорд не самый плохой вариант. Гораздо хуже было бы, если б это был Дамблдор.       *— Почему?*— плечи расслабились, и страх исчез из глаз.       — Тогда бы мне пришлось его убить, чтоб он не имел на тебя никакого влияния, а с Лордом, я думаю, мы сумеем договориться.       *— Почему тебе так важно все это? Ты ненавидишь Джеймса Поттера и всех его дружков, не упускаешь возможности обвинить меня в нашей схожести, выливая тонны ядовитых слов в мой адрес. Назначаешь взыскания и лишаешь Гриффиндор кучи баллов, стоит мне только сказать тебе хоть слово. И в то же время защищаешь, вытаскиваешь мою тушку из очередных неприятностей. Спасаешь снова и снова.*       — Может потому, что я ненавижу, когда ты прекращаешь пользоваться своими мозгами и несешься куда-то сломя голову, словно твоя жизнь ничего не стоит. Может, потому что я эгоистичный ублюдок, который ненавидит факультет Гриффиндор из-за безмозглого оленя и блохастого пса, что портили мне жизнь, пока я был студентом и мечтает о кубке школы на полке в своем кабинете? А может все потому, что ты нравишься мне, и я хочу присвоить тебя себе целиком и полностью? Выбери ответ сам, тот, который тебе больше всего по душе. Они все верны.       Гарри с удивлением в глазах уставился на него. Как такое возможно? Он не мог поверить, что такому человеку, как Северус, может нравится такая ходячая катастрофа, как он.       *— И тебя не смущает Тёмный Лорд в роли моего родителя? И то, что герой света на поверку оказался не таким уж светлым, скорее совсем наоборот? А как же твоя преданность директору?*       — О, меня нисколько это не смущает, это даже придает остроты всему этому предприятию. А моя верность всегда при мне. Я слизеринец, Гарри. Мы верны только тем, с кем нам по пути, пока это так. Самим себе и семье всегда. Я никогда не стал бы играть честно с директором, в его игре слишком часто меняются правила, как правило по собственному желанию великого светлого мага. Я не признаю всеобщее благо без счастья для меня лично, вот такой я эгоистичный, жуткий и жестокий тип. А ты так неожиданно сам пришел в мои руки, чему я безмерно рад. Но я тебя предупреждал, так что теперь тебе придется принимать меня таким, каков я есть, меняться я не собираюсь.       Гарри неуверенно поднял руку и дотронулся до руки зельевара в том месте, где под слоями одежды была скрыта метка. Ему импонировало такое отношение к жизни. Он сам считал точно так же. Ему, как и Снейпу, не было дела до общего блага, личное счастье стояло для него на первом месте всегда.       *— Покажи мне, пожалуйста.* — немного смущаясь, попросил он.       — Что показать? Метку?       Гарри кивнул, и Снейп, сняв мантию, расстегнул и закатил рукав черной рубашки, обнажая белую кожу рук и показывая череп с выползающей из него змеей. Сначала подросток не понял, что его смущает. А потом замер, с изумлением глядя на Снейпа. Метка была вовсе не такой, какую он видел у Петтигрю. Череп был с маленькой короной, а вылезавшая из нее змея, если хорошо присмотреться, была темно-зеленой, почти черной, но все же именно зеленой.       Конечно, Гарри не знал, у всех ли Пожирателей одинаковые метки. Возможно они были разными для внешнего и внутреннего круга, а возможно и вовсе у каждого своя. Спрашивать о таком казалось бестактным.       Гарри с интересом рассматривал сверкающую от света свечей змейку. Он ощутил некоторое разочарование, не ощутив от нее магии Тома. Магия метки ластилась к нему, но все же оставалась совершенно точно принадлежащей Северусу, в ней не было ничего общего с магией Темного Лорда.       *— Она прекрасна, знаешь? Я бы наверное не был против такого украшения.*       — Нет. Даже думать об этом забудь. У тебя не должно быть ничего такого.       *— Ты что, запрещаешь мне? Не думаю, что ты имеешь на это право.*       — Нет, не запрещаю, но если у тебя появится метка Темного Лорда, это будет нарушением клятвы с его стороны.       *— Ясно. А если я сделаю такую себе сам?*       — Я не знаю, но, думаю, лучше не рисковать.       Они еще немного поговорили, и Гарри нехотя поплелся в башню. Его предчувствие его не подвело. Так называемые друзья сидели на диване в гостиной и по всей видимости даже не пытались скрыть, что ждут именно его. Поттер хотел было проскочить мимо, но его заметили. Продолжения дневного скандала он не хотел, но когда кого-то из Гриффиндора останавливали чужие желания.       Выслушав, казалось, неиссякаемый запас претензий от рыжиков и Грейнджер, Гарри разъярился так, что, не стесняясь в выражениях, послал их прямым текстом к Дамблдору на… к Дамблдору в общем. Напоследок приказав, больше даже не подходить к нему, если не хотят быть проклятыми чем-нибудь очень и очень неприятным, отправился спать.       Впереди его ждал еще один долгий и насыщенный день.