Get To You

«I've had a long love, I’ve had a quick love I've had a few things made me wanna quit love I've had a good kiss, I’ve had a near miss But everything I wanted Got crossed off the list with this love This love» © Michael Ray — This Love

      В закусочной было спокойно и тихо. Закатное солнце разбрасывало солнечных зайчиков по стенам и витринам, золотя пироги и яблоки, которые Реджина по своему обыкновению вечно расставляла на каждой удобной поверхности. Сегодняшним пятничным вечером было еще слишком рано для постоянных посетителей, предпочитавших опрокинуть стаканчик-другой после работы.       Эмма угрюмо протирала столики, переставляла с места на место тарелки и чувствовала себя паршиво и ужасно глупо. Ей было стыдно показаться на глаза Киллиану, который, как она знала от брата, еще с утра гонялся за Лероем. Бедняга страдал от очередного разрыва с местной альтруисткой, бывшей монашкой Дейзи. Они сходились и расходились по нескольку раз за шесть месяцев. Дейзи умоляла Лероя взяться за ум и бросить пить, он клятвенно обещал ей исправиться, после чего, как правило, встречался с армейскими товарищами, и все начиналось заново. Вечером накануне как раз выпал такой случай: Дейзи хлопнула дверью и велела Лерою не показываться ей на глаза до лучших времен. Тот погрустил, стащил в супермаркете пять литров пива, ушел в доки и где-то там застрял. Пришлось Киллиану в срочном порядке отправляться его искать.       Побег Эммы от самой себя отменялся, однако и поговорить им тоже не удалось.       Коробки с вещами пока что стояли нераспакованными, Алиса отправилась ночевать к Реджине, а сама Эмма от нечего делать торчала в закусочной. Сначала она, засучив рукава, пекла кексы со всевозможными начинками, затем затеяла перестановку, и вот теперь протирала столешницы, шкафчики и рабочую поверхность на кухне. Перед завтраком заходил Робин и с задумчивой улыбкой долго смотрел на сестру. Это раздражало.        — Слушай, братец, пей свой кофе с кексом и проваливай отсюда, — не выдержала, наконец, Эмма.        — Наконец-то! Я уж думал, что моя сестра разучилась возмущаться, — обрадовался Робин.        — Ты за этим пришел, да? Позлорадствовать?        — Нет, как раз наоборот: хочу похвалить тебя, — ты поумнела. В прошлый раз я тебя по всем Штатам искал, когда ты вздумала бросить все и бежать от себя. А в этот раз ты всего лишь устроила в закусочной генеральную уборку и отвезла нам Пончика.        — Робин, не начинай, без тебя хреново, — пригрозила Эмма, откусывая от кекса.        — Нет уж, послушай меня, я все-таки твой старший брат: вы с Джонсом два сапога пара, и у вас обязательно всё получится, — подмигнул Робин, размахивая выпечкой.        — Конечно, если только он не поднимет меня на смех.        — Хочешь, я пригоню его к тебе после дежурства?        — Ты злоупотребляешь служебными обязанностями, — буркнула Эмма.        — И что? Я пока еще единственный шериф этого города, и Сторибрук так просто меня не отпустит.        — Мне бы твою самоуверенность.        — Тебе бы чуток решимости, сестренка. Все, я пошел. Целую. Никуда твой Киллиан не денется!

      Эмма наблюдала, как за окном медленно догорает закат. Приближалась ночь, Киллиан так и не появился. Домой идти не хотелось, но и держать оборону в закусочной было попросту глупо. Дома ее ждали одни только нераспакованные коробки и тишина. Эмма ненавидела тишину, она напоминала ей обо всех ее прошлых провалах. Беспокоить Реджину и Робина тоже не хотелось, а куда еще деть собственное отчаяние Эмма не знала.       Скрипнула входная дверь, звякнул колокольчик, морозный воздух принес с собой осеннюю сырость. Киллиан стянул шарф и перчатки и по-свойски прошел внутрь.        — Фу! Ну и погодка! Свон, у тебя есть кофе и что-нибудь пожрать?       Эмма просияла и скрылась в кухне, чтобы через пять минут заставить стол перед Джонсом тарелками с обедом из трех блюд. Когда она уже хотела позорно сбежать с места преступления, Киллиан схватил ее за руку.        — Брось, Свон. Посиди со мной. У меня с утра маковой росинки во рту не было, сейчас я доем твой потрясающий пирог и все тебе объясню.        — Киллиан, я должна попросить прощения, — замялась Эмма. — Я так по-дурацки от тебя сбежала тогда, как последняя идиотка, честное слово!        — Ну, брось это дело. Непобедимая Эмма Свон, сестра шерифа и любимица всех работяг Сторибрука уж точно не идиотка! И потом, ты же не знала, что Эльза так неожиданно приедет в гости. Она уже подружилась с доктором Хоппером, и ей удалось отогнать Понго из розового сада бабушки Лукас, представляешь?        — Эльза приходила вправить мне мозги, кажется, этому городу именно такой ветеринар и нужен, — криво усмехнулась Эмма. Киллиан взял ее ладони в свои.        — Эмма, я должен тебе рассказать… Я знаю, что тебе многое уже известно о моем прошлом, но мне хочется, чтобы между нами в будущем не было недомолвок. Я ездил в Бостон попрощаться с собственными демонами и попросить благословения брата. Я родом из Ирландии, из сурового края, который не прощает наивных идиотов. И поэтому, когда парни занимались рыбным промыслом, я бродил в холмах, поросших вереском, и все мечтал, как стану первым парнем Корка, и каждая лесс будет мечтать стать моей невестой. Мой старший брат, Лиам, практически за шкирку потащил меня учиться, заставил поступить на службу, и именно там я повстречал Милу. Она первая, с кем мне не пришлось притворяться. Мила была той еще оторвой, ее побаивался даже сам капитан, но что-то она видела во мне такое, чего я сам не видел. С ней я научился верить в собственные мечты. Я потерял их в один день: и Милу, и Лиама. Я приехал сюда полным неудачником, и так бы и продолжалось, если бы я однажды не пришел к эту закусочную починить твою проржавевшую дверь. Вот потому я ездил в Бостон, Свон, чтобы попрощаться с братом и той женщиной, которую когда-то любил. Можешь считать меня ненормальным романтиком, но мне очень хочется продолжать эту жизнь с тобой, и сходить, наконец, на первое свидание. Я привез тебе восемнадцать видов какао.       Отсмеявшись, Эмма встала из-за стола и встала перед Джонсом.        — Знаешь, я долгое время была уверена в том, что прозвище Мисс Неудача, которым меня наградили в системе, это, в принципе, про меня. Всё, к чему я прикасалась, рано или поздно терпело крах, и я оставалась с носом.       Киллиан посмотрел на Эмму снизу вверх и потянув на себя, усадил на колени:        — Сиди тут. С прошлым скверно бороться в одиночку.       Эмма прижалась к его плечу и вновь заговорила:        — Я бежала за красивой жизнью, а может мне просто надоел тихий и скучный Сторибрук, кто теперь разберет? Я верила, что даже такая, как я, та, которая не прижилась ни в одном из приютов и вечно бунтовала против системы, тоже заслуживает счастья. Робин пытался меня отговорить, но куда там! Нил вскружил мне голову! Мы пили кофе из дешевых забегаловок, потому что на большее нам не хватало денег. Он таскал мне полевые цветы и воровал по супермаркетам шоколадки. Я была на седьмом небе от счастья. Передо мной расстилался мир, полный приключений, и я верила этому миру. Потом, конечно же, оказалось, что Нил морочил мне голову, и что никакого счастья в моей жизни и близко не было. Я хоронила мужа и бежала домой плакаться Робину и Реджине на жизнь. Я так цепляюсь за осень, потому что ужасно боюсь наступления зимы, Киллиан. Поэтому, наверное, вечно убегаю от самой себя.        — С момента нашей первой встречи, той самой, у проржавевшей двери, мне хотелось тебя разгадать, Свон. А теперь я понял, что мы слишком похожи, чтобы что-то там гадать. И у каждого из нас было прошлое. Незачем туда возвращаться.        — Я не хочу покидать Сторибрук, Киллиан. Я не хочу больше искать во свету свой дом.        — Я привез тебе какао и купил Алисе медведя, если вы меня примете, я клянусь стать тем мужчиной, которого ты всегда ждала, Свон.        — Я не хочу никаких других мужчин. Я хочу Киллиана Джонса, бравого шерифа и отчаянного романтика.        — И ты пойдешь со мной на свидание?        — А ты смажешь мне дверь?        — Все сделаю, Свон, все, что попросишь.        — Тогда замолчи и поцелуй меня.       А потом они вышли из закусочной рука об руку и медленно пошли домой по залитой закатным солнцем осенней аллее. И даже если зима когда-то наступит, Эмма больше не будет ее бояться. Что такое какая-то там зима, если рядом с нею любящие люди: Робин, Реджина, Алиса, Руби, и конечно же, Киллиан Джонс — ее родной моряк с голубыми глазами, невозможной самоуверенностью и шикарным акцентом?       Ни Эмме, ни Киллиану больше не было нужды убегать от любви. Они отыскали свой дом одним сырым осенним вечером, в компании какао, скрипучей двери и маяка. Конец.