Mirror of Erised

      Парадные двери Хогвартса открываются и из них выходит Альбус Дамблдор, направляясь к нежданным, но желанным гостям. Только самому Мерлину известно, зачем авроры, маггл и Ньют пришли навестить Профессора ЗОТИ. Мужчина умел читать, и он знал что произошло в Париже. На кладбище Пер-Лашез, в фамильном склепе семьи Лестрейндж. Столько невинных смертей, это было ужасно. Но гениально. Первыми использовали магию Мракоборцы, этим объявив войну. Он продумал всё, даже до такой мелочи.       Засунув руки в карман и спокойно прогуливаясь по внутреннему дворику школы, а после ступая на каменный мост, Альбус заметил знакомые фигуры. Они пришли не просто так, значит, им удалось о чём-то узнать. О чём же?       И вот, человек пошёл ему на встречу. Но лишь один, и это был — Ньют Скамандер. Это заставило нахмуриться Альбуса. Ладонь, что находилась в кармане брюк неприятно зажгла. Шрам, который теперь вечно напоминает Дамблдору о его ошибках, словно готов был взорваться. Здесь было что-то не так. И мужчине это не нравилось. Ему хотелось развернуться и уйти, выгнав уже не столь желанных гостей прочь с территории школы. Но нет, любопытство брало вверх. Что же приготовил для него магозоолог.       Когда двое мужчин уже стояли напротив друг друга, Дамблдор уловил горечь в глазах своего бывшего ученика. Посмотрев за спину того, он понял, кому именно принадлежала эта черная скорбь в глазах напротив. — Это правда? Про Литу, — тихо и не спеша поинтересовался Альбус, наблюдая за тем, как плечи магозоолога поникли сильнее. Значит, да. Она была прекрасной девушкой и великолепной ученицей. Но у всего есть цена. Война оставит на каждом свой отпечаток, а у кого-то заберет слишком много. — Да, — всё что смог выдавить из себя Ньют, внимательно заглядывая в голубые глаза напротив. Он пришёл сюда не для того, чтобы начать горевать о подруге детства. Нет. Ему нужны ответы. Ведь он выбрал сторону и хотелось бы, чтобы это был правильный выбор.       Слушая о том, как Альбусу жаль, Скамандер залез тонкими и трясущимися пальцами в карман пальто. Он сжал кулон, который создавал слишком много вопросов. А Дамблдор не тот человек, что ответит на них. Но не в этот раз. Пока его бывший Профессор не ответит на вопрос, они никуда не сдвинуться с места.        И вот, трясущимися пальцами, мужчина достает кулон. И не просто безделушку, а клятву на крови. Одно из сильнейших заклятий. Даже непреложный обет не так страшен, как это. Насколько близкими были отношения у Альбуса и Геллерта? Как могло произойти то, что Дамблдор по своей воле, скрепил свою кровь с самым сильнейшим волшебником всех времен? Неужели он не осознавал что делает? — Это клятва на крови, так ведь? — спокойно произносит Ньют, смотря на Альбуса, взгляд которого сначала отражается удивлением, а после, горем. Нет, сожалением или же обидой? Разочарованием. Как можно испытывать так множество чувств, при виде одного лишь кулона? — Вы поклялись не сражать с ним.       Эти слова словно эхо отражаются в голове Дамблдора. Ему хочется рвать и метать. Выхватить палочку и замучить Скамандера непростительным заклинанием, чтобы он никогда больше не смел лезть не в свое дело. Все считали Альбуса хорошим волшебником. Но так ли это было? Для сохранения тайн, для достижения поставленных целей, он мог оказаться намного страшнее Грин-де-Вальда. Нет, мужчина не способен на убийство. Но он может причинить такую боль, что о смерти будут умолять.

Внешность обманчива. Не бывает добрых или злых людей. Каждый способен на многое, для своего блага.

      И вот взгляд Альбуса вновь меняется и он впивается в руку, которой Ньют держит кулон. Нет. Он никогда не думал, что увидит эту вещицу вновь. Была бы его воля, он сейчас же бы выкинул её в воду, чтобы она навсегда была утеряна. Это единственное что по сей день связывало его с Геллертом. Ему не хватит сил, чтобы оборвать эту связь. — Как, во имя Мерлина, ты заполучил её? — спросил Альбус, забирая кулон себе и смотря на него уже в своей ладони. Шрам почувствовал клятву. Метал стал обжигать. Но Дамблдор оставался с прежним выражением лица. Только удивление и ничего больше.       И ответ появился сам собой. Нюхлер. Существо падкое на безделушки. Он украл её у Геллерта. Это, черт возьми, гениально! Было бы, если бы Альбус желал увидеть у себя клятву. Была бы возможность, он бы отдал её правообладателю, с криками, что нужно следить за своими вещами. Но нет. Теперь она у него, и всем им известно об этом. Они будут ждать, когда Дамблдор разрушит клятву. Но хочет ли он сам этого? Нет. — Вы сможете уничтожить её? — этот вопрос прозвучал с надеждой. Словно разрушение клятвы исправит все их беды. Сразу же окончит войну и все мёртвые, вернуться назад к живым. Но так не бывает. И никогда не будет. — Возможно.        Это всё, что произносит Альбус. И разворачивается, отправляясь назад в школу, пряча в кармане пиджака кулон. Это будет тяжело. Делать вид, что пытаешься уничтожить вещь, при этом стараясь не навредить ей. Он не готов. Не сейчас. Может быть позже Дамблдор действительно разрушит клятву. Вызовет Грин-де-Вальда на дуэль и попытается спасти мир.

Но это будет не сейчас. И не завтра. Возможно пройдет множество лет. Когда Альбус действительно будет готов отпустить свою влюбленность.