Два часа ночи

      Темноту бессонной ночи разрывает свет фар. Яркий и манящий, совсем не такой, как обычно мелькающие за окнами: вспышка — и пропал. Нет, этот задерживается слишком долго для проезжающей мимо машины, и я нехотя сажусь на кровати. Сердце начинает биться сильнее. Я не знаю наверняка, но что-то глубинное подсказывает, что это ты.       Смотрю на шторы, борясь с щемящим чувством, сжимаю простыню, кусаю губы, но боюсь подойти и убедиться, что там сейчас стоит твой автомобиль. Боюсь, увидеть, как из-за затемнённого приоткрытого окна смотрят твои глаза. Зелёные и сейчас, должно быть, усталые.       Я бы хотела подойти, приоткрыть шторы и махнуть рукой. Ты бы, наверно, махнул в ответ. Коротко, будто невзначай. Улыбнулся бы уголками рта и сделал вид, что остановился здесь случайно.       А может, ты бы просто покачал головой и уехал, сказав, что всё в прошлом.       Но я никогда не узнаю, как будет. Потому что я не могу заставить себя подойти, просто сижу и гипнотизирую складки на шторах.       Свет фар моргает и начинает удаляться.       Всё в прошлом.       Я тяжело вздыхаю и откидываюсь на подушки. Воспоминания обрушиваются водопадом слепящих, совсем как свет фар твоей машины, неоновых картинок. Они искрятся. Мелькают в непослушном хороводе и переливаются мелодиями восьмидесятых. Они звенят, как осколки разноцветного стекла, и бередят рану, которую, казалось, я уже давно залечила.       Мы сошлись быстро, горячо, ярко. Тогда у меня было столько сил, что я была готова сразиться со всем миром, когда люди только и повторяли, что мы не должны быть вместе. А мы сражались за то, чтобы любить. Мы неслись на всей скорости дальше от мнений тех, кто ничего не понимал. Мы наслаждались ветром, бьющим в лицо, — о, это пьянящее чувство! — и не заметили тупика, в который сами друг друга завели.       Мы любили быстро. Ярко. Вопреки.       И разбились так же, вспыхнув кроваво-красными языками пламени.       Самое сладкое и самое болезненное одновременно. Удар, после которого я не оправилась до сих пор, хотя прошло столько времени!       И я всё равно хочу, чтобы ты вернулся. Хочу, чтобы свет фар снова заглянул ко мне в окно, чтобы раздался гудок, будящий соседей, а потом зазвонил бы телефон. И я бы ответила сразу, улыбнулась бы в трубку, надеясь, что ты тоже улыбаешься, и сказала, что скоро выйду. И мы снова понеслись бы по прямой, наслаждаясь скоростью и ночью и веря, что в этот раз мы уж точно не ошибёмся.       Но ты не позвонишь. Ты наверняка думаешь, что я ненавижу тебя после всего, что случилось. И в последний раз, когда я повесила трубку, сказав, что всё кончено, так и было. Тогда я так злилась! Обида давила изнутри. Хотелось, чтобы ты навсегда исчез из моей жизни и свет фар никогда не заглядывал в моё окно. Казалось, что всё встанет на свои места, стоит только оборвать нить, связывающую с человеком, который не смог найти достаточно сил и смелости, чтобы никогда не смотреть назад. С человеком, который таки сдался под натиском общества и затормозил там, где, казалось, мы могли бы пробиться, если бы не сбавили обороты.       Но тормоза нажаты, и наша машина врезалась в стену вместо того, чтобы пробить её на полной скорости.       Да, тогда я злилась, тогда верила, что всё в прошлом. Но мысли снова и снова возвращаются к тебе, и я понимаю, что всей душой хочу, чтобы ты вернулся. Хочу, чтобы ты знал, как сильно я скучаю. Настолько сильно, что сижу на кровати, мучаясь от бессонницы, и ловлю свет фар, надеясь, что он опять задержится дольше, чем нужно, и подарит призрачное, но болезнно-приятное ощущение, что эти фары твоей машины. Тогда бы опять появилась надежда, что мы могли бы начать снова.       Едва ли это закончится лучше, чем в прошлый раз, но мне так не хватает твоих искрящихся глаз, кошачьей загадочной улыбки и ветра, который уносит все мысли о прошлом и будущем. Никаких предупреждающих знаков, ничего, что могло бы остановить меня на пути к новому обрыву. Очередная неизбежность, после которой я окажусь на холодной земле и останется только зализывать раны, снова упиваться горем от разбитого сердца и желать большего.       Потому что порой игра стоит свеч. И я хочу снова и снова врезаться в стену того тупика с тобой.       Горло сжимает комом, и я почти не могу дышать.       Чувствую руки скользящие по телу, вижу знакомое лицо, слышу, как прошу тебя остаться. Горячий, полный отчаяния шепот, срывающийся с губ и тонущий в звенящей тишине. Я жду ответ, но ты молчишь так долго и выглядишь при этом так отстранённо и пусто, что мне становится страшно. Воздуха не хватает, в горле сухо до боли, и слёзы обжигают глаза. Я молю тебя не молчать, и вот твои губы разжимаются…       И я просыпаюсь.       Новые и новые полосы света скользят по стенам и потолку. Чётко ощущаю чьё-то присутствие, верчусь, вглядываюсь в тёмные углы, но никого нет, только моё тяжёлое дыхание нарушает тишину.       А часы показывают два ночи.