Ни о чём не сожалеть!

Когда предзакатное солнце освещало крышу своим ярко-оранжевым сиянием, Тсуна стоял на краю. Он много раз думал над тем, как это произойдёт. По его мнению, самоубийца должен несколько раз подумать над тем, как он хочет умереть. Атмосфера, в которой человек погружается в вечный сон, одним единственным шагом, движением пальцев и рук резко обрезая себе пути назад, самостоятельно проводя черту между жизнью и смертью, для него была особенной. Это самое последнее важное дело, которое он должен сделать перед смертью. И он много раз думал над тем, как это должно произойти. Когда человек накладывает на себя руки, ему даётся шанс «придумать» свою смерть. Когда та приходит по воле случая, мы не можем предугадать, как именно мы умрём, теряясь в неопределённости. Самоубийца же сам выбирает сцену, на которой он умрёт. Может, это будет большой заброшенный дом, обклеенный безликими объявлениями, с огромными пустыми оконными проёмами, высеченными в стенах, и обломками кирпича и шлакоблоков на полу? Он устроится посреди этого хаоса из строительного мусора, травы, проросшей сквозь подступы к дому, и гулкого мрака запустелого пространства. Поднимет руку с пистолетом, в последний раз подумает о чём-то и почувствует, как тяжелеет его рука перед выстрелом. Может, в самый пасмурный день он наденет чёрное тканевое пальто и, взяв с собой чёрный зонт, выбежит на оживлённый перекрёсток. Когда его собьёт машина прямо на чёрно-белой строке, если повезёт, он будет ещё какое-то время слышать скрип колёс и то, как его собственное тело падает на асфальт. Потом в его голове послышится оглушающий писк, а после этого, может, его проекция в воздухе, неразличимая для человеческого глаза, посмотрит на своё тело, навсегда оставшееся в этом мире в качестве доказательства его мимолётного существования. Он увидит, как из его носа и изо рта течёт ярко-красная кровь. Сверхъестественно яркая из-за контраста с чёрной одеждой и мраморно белой кожей на фоне серости дорожной кладки. Цвет жизни, вытекающей из почти мгновенно скончавшегося тела. Ярко-чёрный зонт выпадет из его руки и откатится в сторону, и Тсуна мечтает увидеть себя так, как будто он один раскрашен яркими красками, а всё вокруг так и осталось безнадёжно серым. Его бездыханное тело с перепачканным ярко-красными дорогами лицом, с пустыми широко раскрытыми глазами и безвольно приоткрытым ртом будут фотографировать репортёры. А может, он наденет в этот день небесно-голубые джинсы и белую футболку. Когда он встанет на самом краю высокого моста, вокруг него будет голубое небо с белыми облаками. На него будет светить ясный солнечный свет, когда он просто наклонится и упадёт вниз. Погода этим днём будет самая умиротворяющая, подходящая как нельзя лучше для прогулки. Он жаждал ощутить, как влажный воздух обдувает его за несколько секунд до столкновения. И всё-таки местом своего последнего пребывания он выбрал крышу. Дом, на вершине которого он стоял, ничего для него не значил, и это падение не будет символическим. Он просто хотел упасть, освещаемый последними и самыми яркими лучами закатного солнца, согреваемый его теплом, для того, чтобы затем опуститься в хаотичный мрак. Ему всегда было интересно, что случается с душой и разумом, когда тело человека обращается в нежить? Куда потом девается его память, всё то, чем он на самом деле являлся? Станет ли он частью мирового хаоса бытия или отбудет в другой мир? -Пуля предсмертного желания дарует силы человеку, сожалеющему перед смертью о том, чего тот не успел или не смог сделать, -раздался голос позади, но Тсуна, поджав губы, даже не обернулся. Он отлично знал, кто стоит за его спиной. Репетитор-киллер появился в его жизни всего несколько месяцев назад и уже ужасно устал от суицидальных наклонностей своего ученика. Подростковый максимализм бил ключом в юном наследнике мафиозной империи, и учителю приходилось как-то с этим бороться. Когда он раз за разом читал ему лекции о том, что настоящие мафиози, вообще-то, не пытаются броситься с крыши, Тсунаёши только закатывал глаза. -Но если человек ни о чём не сожалеет, пуля убивает его. Тсуна прикрыл глаза и смог расслышать лёгкое шуршание тканей – скорее всего, это Реборн в излюбленном жесте поднимет пистолет. -Ты хочешь собственноручно меня прикончить? –от раздражения его ресницы против воли чуть дрогнули на этих словах. -Неа, -ответил он, почти наверняка помотав головой в знак отрицания. –Просто хочу проверить. -Проверить? –поднял брови Тсуна, так и не открыв глаз. После не послышалось ничего, кроме молчания. Видимо, репетитор задумался над чем-то. Конечно, не над тем, правильно ли он поступает – таким людям, как он, не нужно думать о чём-то подобном. Это одна из таких черт убийцы, которая неимоверно раздражала Тсунаёши-куна, прямо-таки выводила из себя. -Правда ли ты ни о чём не сожалеешь? –сказал он после молчания, длившегося где-то пол минуты. Тсуна фыркнул и усмехнулся. Со стороны репетитора послышался смешок. Тот самый едкий, жестокий смех, присущий этому ужасному человеку. -Тебе уже всё равно, не так ли? –сказал он, отсмеявшись. –А мне интересно. Тсунаёши медленно вдохнул вечернего воздуха в лёгкие и расправил руки в стороны в знак своего согласия на эксперимент. Ему стало совершенно ясно, что в следующее мгновение его затылок пронзила пуля, но он почему-то пропустил этот момент, больше занятый прощанием с этим миром и с собою прежним. Когда в следующий раз Тсуна открыл глаза, он, честно говоря, не сразу понял, что происходит. Первое, что он увидел перед собой, это довольная физиономия Реборна, который рядом с ним занимается каким-то, несомненно, коварным делом, скорее всего, призванным испортить ему жизнь. Тсуна уверен, что даже в самом сильном пьяном угаре он бы не назвал этого совершенно отвратительного человека учителем. С самых первых дней его так называемого репетиторства он неустанно трудится в своих попытках сделать жизнь Тсунаёши ещё более невыносимой. Хотя казалось бы, возможно ли ещё такое? Но репетитор-киллер принял вызов! Он даже не хотел знать, что сделал репетитор, чтобы его лицо выглядело таким неприлично довольным. Одно он знал точно – это было что-то злодейское и, вполне вероятно, противозаконное. Рассмотрев ситуацию с разных сторон, он понял, что нечто коварное Реборн совершает не просто рядом с ним, а прямо-таки на нём. Этот варвар сидел у него на бёдрах и то и дело прикладывал к его телу сантиметр. Это-то и испугало Тсунаёши-куна – кто знает, что этот человек может сделать одним несчастным сантиметром. -Что ты, чёрт возьми, делаешь? –решил поинтересоваться Тсунаёши-кун. Реборн поднял на него взгляд. Он смотрел на него так, как будто только что заметил, что здесь кто-то есть. Такая, блять, реакция на него особенно бесила Тсунаёши-куна. Когда самый лучший в мире репетитор-киллер смотрит на тебя, непременно ощущаешь себя говном. -Мерки снимаю, -ответил он таким тоном, как будто Тсунаёши-кун и сам мог догадаться до этой простой истины. -Зачем ты, твою мать, это делаешь? –находился он в крайней степени растерянности. -Пф, -закатил глаза Реборн, намекая исключительно на то, что его ученику чего не хватает, так это мозга. –Конечно для того, чтобы положить твоё тело во гроб. Естественно, Тсуна возмутился: -Не рановато ли ты это делаешь? Я ещё не… И вдруг он осёкся. Что это было только что? Неужели ему приснился сон? Всё было настолько реалистично, начиная от его чувств и размышлений и заканчивая тем, как он чётко почувствовал процесс, при котором пуля будто бы в замедленной съёмке входила в его тело, что ему просто не верится. Он думает, что это просто не могло быть сном. А если не сон? Неужели даже в аду его преследует Реборн, занимающийся, как обычно, какой-то чертовщиной? За что ему такие серьёзные муки? Загробный мир оказался куда более безжалостным местом, чем он мог предполагать. Он сузил глаза и внимательно посмотрел на невозмутимого репетитора. Нет, он снимает с него мерки для положения во гроб. Он определённо по пока не выясненным обстоятельствам остался в живых. -Что… -пытался сформулировать Тсунаёши-кун. –Что произошло? Репетитор пожал плечами. -Я попытался убить тебя, но ты, сукин сын, даже не сопротивляясь, остался жить. -Я… -он ненадолго затормозил, -я выжил? -К сожалению, -кивнул он с грустным выражением лица. -Н-но как я остался жить… -Тсуна, не будь идиотом, -сказал ему учитель, с укоризной посмотрев на него. –Пуля предсмертной воли прошла ровно через твой несчастный затылок. Можешь не сомневаться – я отменный стрелок. Глаза Тсуны стали настолько грустными и задумчивыми, что Реборн даже затих, любуясь этим зрелищем. Этот странный сумасбродный юноша редко выглядел настолько презентабельно. Тем более в трусах. Тем не менее, он не мог назвать Тсунаёши-куна тупым. Мальчик был умён, но не в таких вещах, как математика или языки. Его мышление нельзя было выразить в той системе, к которой привыкли в школе. Несмотря на свою страсть к спиртному, возникшую от недостатка то ли внимания, то ли воспитания, он был человеком глубоко философским. Многие его мысли были хороши собой, он мог поразмышлять, на что не хватало мозгов у его сверстников, которых можно было бы назвать весьма смышлёными, пользуясь школьными мерками. Мышление Тсуны было некоего иного порядка, чем мышление большинства людей. Отсюда и склонность к суициду. -Реборн? -М? -А о чём я…сожалел? –спросил он охрипшим голосом. Ему казалось, что у него-то точно не должно было быть никаких сожалений. Тогда, на крыше, в его душе нашёл своё место невероятный пик отчаяния, из-за которого смерть казалась ему самым благоприятным исходом событий. Ему казалось, что он просто не мог ни о чём больше сожалеть. Его жизнь превратилась в отстойное дерьмо. Родителей он мог подчас не видеть месяцами: отец занят своими мафиозными делами, поди забыв, как выглядит его семья, а мать – куртизанка, которой наплевать на сына. Конечно, что ещё делать женщине, которая годами не видит мужа? Чтобы самому себе и сверстникам показать свою крутость, он начал пить и изредка употреблять. Однако ещё круче он не стал. Всё получилось с точностью до наоборот. Мало кто поверит, но курение и алкоголь ни на грамм не делают человека более привлекательным. Вот и Тсуна не верил, а теперь его жизнь превратилась в ещё более безнадёжный водоворот, приведший его таки на крышу. В отличие от тех его ровесников, которые занимались тем же самым, Тсуна вполне осознавал, что так жить нельзя, и это осознание его пугало. Придя на крышу, он в первую очередь хотел отомстить. Отомстить матери за то, что не любила его. Отомстить отцу за то, что бросил их и в частности его совсем одних. Зачем человек заводит семью, если не желает с нею видеться, если знает, что у него всё равно не будет на неё времени? Отомстить обществу за то, что оно не принимает и не понимает его, такого странного, такого слабого. Он хотел отомстить за себя, так о чём же он мог сожалеть? Реборн внимательно и сосредоточённо на него посмотрел. -Я не знаю. -Что? –осёкся Тсунаёши. -Я не знаю, о чём ты тогда сожалел, -сказал он со вздохом. –Это было так странно. Когда пуля пронзила тебя, ты, как обычно, разделся, прошёл пару шагов в сторону от края крыши и упал навзничь. -И всё? -вскинул брови изумлённый Тсунаёши-кун. Реборн покачал головой: -Ты не проронил ни слова. Тсунаёши поражённо уставился на Реборна. И что ему делать теперь, когда он не знает, о чём он сам сожалел в, казалось бы, последний момент своей жизни? Что же он хотел сделать перед тем, как умереть? Реборн поджал губы и завозился. -Ну, мерки с тебя я уже снял, -сказал он это таким голосом, как будто Тсунаёши ещё и что-то должен был ему за это. Он с важным видом свернул сантиметровую ленту, медленно и периодически хмыкая в процессе, потом снова завозился и, кряхтя, аккуратно спустился с него. Усмехнувшись, он произнёс: -Теперь можешь умирать в любое время, горе-покойник. Он прошёл пару шагов прочь от дивана, на котором всё это время лежал Тсунаёши-кун, но остановился, когда тот твёрдо произнёс «Нет». Реборн обернулся и с удивлением посмотрел на юношу, задумчиво глядящего в потолок. -Нет? –поднял бровь репетитор. -Нет, -с лёгкостью ответил Тсунаёши-кун, прикрыв глаза. –Как я могу умереть теперь, когда узнал, что перед смертью я о чём-то сожалел? -И что ты теперь будешь с этим делать? –полюбопытствовал Реборн. Тсуна усмехнулся и одним рывком сел на диване. То, какими сияющими глазами ученик смотрел на него, натолкнуло киллера на мысли о том, что, похоже, он был в действительности мёртв до этого момента и только сейчас возродился. У мальчишки как будто появилась цель в жизни, что было странно из-за того, какой унылый образ жизни у него был. -Я найду ответ на вопрос, о чём я сожалел. И только потом я смогу умереть, Реборн!