Пристрастие фетишиста

      Приветствую человека, нашедшего это письмо. Здесь я просто хочу написать свои переживания, которые произошли совсем недавно, которые являются причиной моей смерти. Да, скорее всего, мой друг, если ты читаешь это, то я уже давно мёртв, давно, потому что я живу в самом маленьком и малонаселённом районе, а ко мне редко кто заходит, так что ты первый гость, вошедший сюда спустя годы после того, как я умер, наверняка.       Что ж, для начала представлюсь. Моё имя Влад, но я предпочитаю, чтобы меня называли Владленом, так что прошу запомнить именно это имя. Что я из себя представляю? Да ничего. Я человек, не добившийся в жизни никаких целей, хотя у меня их, можно сказать, даже и не было. Работа у меня не такая уж и «престижная», я являюсь кассиром в небольшом универмаге и зарплата там, мягко говоря, маленькая, однако, мне хватает — мой домик содержать совсем не трудно, а еду иногда можно бесплатно взять в этом же магазине.       У меня есть единственное обожаемое увлечение — залипать на чужие руки. Как ты мог догадаться, я — фетишист. Это началось лет с пятнадцати, но серьёзно на этом я зациклился в семнадцать, когда поступил в местный колледж. Тогда я нашёл для себя кое-что получше, чем просто любоваться руками. Можно их хранить.       Я убил своих родителей и заполучил их деньги, а также их руки… Звучит, наверное, безумно, но тогда меня меньше всего волновало, что я стану убийцей. Закопав своих родителей в одном из лесов, я решил бежать из города, из страны, и найти пристанище как можно дальше отсюда.       Так я и оказался здесь, в этом практически глухом месте. Что же я делал с отрубленными руками? Я хранил их в формалине, который закупил на оставшиеся родительские деньги. Это положило начало сбору моей коллекции, хранившейся в моём достаточно вместительном подвале.       С тех пор прошло четыре года, и за это время я успел собрать около пятидесяти пар рук. Как я собирал коллекцию? Очень просто. Так как я жил в неизвестном никому месте, это удавалось без особого труда. Мне достаточно было втереться в доверие человека, подружиться с ним, хотя бы немного, а потом привезти к себе на ужин. Ну, что дальше, думаю, и так ясно. Руки жертвы были обрублены чуть выше запястья и отправлены в подвал, а саму жертву я увозил в соседний лесок, хотя трудно его назвать таковым, это скорее было поле с множеством деревьев, но зато за этим полем находился самый настоящий глухой лес, в который было трудно забраться даже мне. Я бросал большой тяжёлый мешок в овраг, в глубь леса, а там было небольшое болотце, которое тянуло на дно мёртвые тела раз за разом.       Я жил за 10 километров от своей работы, но мне было не трудно добираться туда, я разгонялся на машине и прибывал за полчаса до начала смены. У меня никогда не было проблем с общением, поэтому я всегда мило общался с коллегами. В этом магазине я был единственным кассиром, остальные работники, мужчины за тридцать, работали грузчиками, кладовщиками, менеджерами, так что общаться впрочем-то особо и не приходилось. А ещё я не включал их в свой список жертв, потому что руки у них какие-то неэстетичные были.       Однажды в наш магазин пришёл новый кассир, так как кассы было две, а народу приходило немало, требовался ещё один человек. Это был студент лет девятнадцати, видимо, он совмещал работу и учёбу, потому что приходил на работу только в обед.       Я не сразу нашёл с ним общий язык, потому что Дэн (так он представился) был чересчур энергичным и эмоциональным — экстраверт на лицо. Когда посетители не заходили, он пробегался по магазину, общался с другими работниками, помогал им в фасовке товара, наводил порядок на полках, но со мной почему-то перекидывался только парой слов. Но я и сам не пытался начинать с ним разговор. Однако я стал замечать, что слишком часто смотрю на него, и это казалось мне странным.       Спустя две недели Дэну выдали часть зарплаты, и он решил отпраздновать это событие… со мной. — Эй, Владик, го в бар? — с сияющим лицом сказал парень, подойдя ко мне, когда я собирался уйти. — Так неожиданно… — Ой, да ладно тебе, я угощаю! — перебивает меня. — Ну, хорошо, только ненадолго, — почему бы и не пойти, хоть познакомлюсь с ним поближе, — И я предпочитаю, чтобы меня называли Владленом. — Владлен, так Владлен, но по паспорту ты-то Влад! — улыбнувшись ответил Дэн, и я отправился в бар вслед за ним.       Бар, в который мы пошли, находился в соседнем доме, так что я благополучно оставил свою машину там, где она и стояла. Мы сидели у барной стойки, но пил в основном Дэн, я ведь был за рулём, потому позволил себе только стаканчик пива и безалкогольный коктейль.       Парень то и дело подзывал бармена, чтобы заказать очередной напиток, я даже удивился тому, как он вливал в себя столько алкоголя. Вот так после выпитого коньяка, он в конце концов сдался, и положив голову на стол, закрыл глаза. А я вдруг бросил взгляд на его руки… Они были великолепны! Тонкие запястья, длинные худые пальцы и плюс к тому кожа была такой бледной — это казалось мне таким эстетичным, что я непременно захотел заполучить их.       Я осторожно коснулся его рук, Дэн не отреагировал, тогда я провёл пальцами по его запястью, а затем по тыльной стороне ладони медленно двинулся к пальцам. Убедившись, что парень ничего не чувствует, я переплёл наши пальцы и получил какое-то совсем другое удовольствие. Такого в моей практике ещё не было.       Послышался смех. — Чел, что такое? — сквозь смех спросил Дэн, открыв глаза. — Аа, прости, — растерянно проговорил я, отстранившись от него, — У тебя просто руки красивые.       Он посмеялся и сказал что-то вроде «Укурился что ли». Мы уже собирались идти, но Дэн еле стоял на ногах, поэтому мне пришлось помочь ему дойти до моей машины. Я понял, что это отличный шанс пополнить мою коллекцию, так что с некой радостью быстро запихнул парня на заднее сидение и, сев за руль, поспешил домой.       Кое-как я донёс Дэна до порога, кое-как дотащил до гостиной, хотя его телосложение было худощавым, мне с трудом удалось проделать этот путь от машины до дивана внутри дома, может дело в высоком росте… Из последних сил я закинул его на кожаный диван «для гостей», повалился на соседний и от усталости заснул.       На часах было полдевятого, когда я, до конца проснувшись, открыл глаза. Было воскресенье, уже радует. Я немного удивился присутствию своего коллеги у меня дома, но быстро вспомнил откуда он здесь. Подойдя к Дэну, спящему на том злополучном диване для моих жертв, я задумался, ведь мне ещё никогда не приходилось держать тут кого-то до утра. Обычно все приходящие не доживали даже до полуночи…       Руки этого парня были, наверное, самыми красивыми из всех тех, что хранились в моём подвале. Я снова убедился в этом, взяв его ладони в свои, но почему-то именно сейчас мне не хотелось убивать Дэна. Тряхнув головой, будто пытаюсь избавиться от мыслей, я встаю и решаю приготовить завтрак.

***

      Я проснулся в чьём-то доме на жутко неудобном диване, голова просто раскалывалась, а что было вечером я не помнил. Домик, видно, был небольшим, потому солнце освещало всё помещение, от чего не хотелось открывать глаз, так что я решил ещё немного полежать. Вдруг я услышал какое-то стучание в соседней комнате, а затем шаги, которые, по-видимому, приближались в мою сторону. От любопытства я приоткрыл глаза и ужаснулся — передо мной стоял мужчина, который был похож на безумного учёного, в какой-то белой рубахе, большом грязном фартуке, огромных перчатках и странных очках. Я что, ещё пьян?! — О, ты уже проснулся, — сказал он и приблизился.       Я чуть в штаны не наложил, вскочил с дивана и отошёл подальше. — Дэн, ты чего? — спросил мужчина, снимая очки, я успокоился — это был Владлен. — Что за прикид на тебе? — Ой, да это я картошечку жарил. — Ээ… *неловкое молчание* — Хочешь поесть? Завтрак-то уже готов, — объявил он и рукой показал в сторону кухни. — Даа, пожалуй.       Дом Владлена казался каким-то мрачным даже при том, что солнце освещало каждый уголок комнат. Кухня была очень небольшой, скорее всего от того, что была заставлена всякими шкафчиками. — Приятного аппетита, — поставив тарелку с жареным картофелем, пожелал Владлен. — Приятного, — ответил я и набросился на еду, уж очень был голоден.       Когда мы поели, я поблагодарил хозяина дома за вкусный завтрак и за гостеприимство, и решил уже идти домой, но Владлен сказал: — Мне придётся тебя отвезти, я живу не в городе. — Да? — выглянув в окно, я сам убедился в этом. Вокруг были только деревья и дорога с ямами — это не похоже на город, ни капельки, — Ну тогда поехали.

***

      Я не мог просто так отпустить Дэна, ведь тогда у меня вряд ли была бы возможность ещё раз привести его в свой дом. Тогда я решил перед самым выходом предложить ему прогуляться в лесу, и парень легко согласился. На самом деле с этой прогулки должен буду вернуться только я. — И всё же я не понимаю, почему ты живёшь в такой глуши? — спросил у меня Дэн, когда мы уже шли по лесу. — Здесь жильё дешевле было, — отделался я и сменил тему, — А ты где проживаешь? — Хех, на самом деле я живу примерно в ста метрах от нашего магазина, — улыбнувшись ответил он, почесав затылок, — Нужно было тебе тогда сразу сказать, где я живу, не пришлось бы меня в такую даль везти. — Ну да…       Какое-то время мы шли молча, а потом разговор зашёл о фильмах, и мы говорили об этом без умолку, заходя в самую глубь леса, где деревья почти полностью закрывали небо. В какой-то момент я понял, что мне действительно хорошо с Дэном, он приятный человек, дело тут не во внешности, а в том, что он очень много говорил и шутил, от чего я почувствовал себя по настоящему счастливым за долгие годы. Также у нас было много общих интересов, как выяснилось, а ещё я узнал, что у Дэна большая семья, состоящая из родителей и трёх сестёр, что он учится в университете на преподавателя истории, и что у него много друзей (хотя это было неудивительно). — Что ж, я думаю, мы достаточно погуляли, — сообщил Дэн, вглядываясь в дремучий лес, перед которым мы остановились. — Да, пора идти обратно, дальше мы и не пройдём, — задумчиво сказал я.       Я собирался убить его прямо здесь, вон там неподалёку в кустах лежит топор, а вон там тёмный лес таит в себе могилу для моей жертвы. Однако я, как и утром, снова не смог заставить себя это сделать, что-то не давало мне взять в руки топор. Немного отстав от парня, я смотрел в сторону леса, но потом просто отвернулся и уверенно зашагал с Дэном домой.       Примерно на половине пути началась гроза и пошёл ливень, поэтому мы поспешили добраться до моего дома. Это не заняло у нас даже получасу, несмотря на длинный путь. Когда мы вбежали в дом, я предложил Дэну остаться здесь на какое-то время.       Гроза не прекращалась целый день, а в такую погоду опасно было куда-то ехать, так что мы успели пообедать и поужинать. — Видно мне придётся ночевать тут, — медленно произнёс Дэн, смотря в окно, — Ты же не против? — повернулся ко мне. — Конечно же нет.       Я мог предложить гостю только подушку и тонкий плед, разместив его на диване в гостиной. Моя комната же находилась на втором этаже, на «чердаке"(сложно назвать это полноценным чердаком), однако, это была такая же недоступная для посторонних зона, как и подвал, так что я не показывал её Дэну и просил не заходить сюда. Мы пожелали друг другу спокойной ночи и легли спать.       3:23. Я услышал крик.        Сначала я в недоумении сидел в кровати, но потом спустился на первый этаж, чтобы понять, что произошло. Крик стих быстро и я больше не слышал ничего. Абсолютно. В гостиной я не застал Дэна, тогда мне в голову пришла мысль. Подвал.       Сначала я стоял в оцепенении, но потом быстро схватил кочергу, стоящую у выхода в коридор, и бесшумно поспешил под лестницу. Глянув вниз, я, как и ожидал, заметил открытую дверь подвала, спустившись по ступенькам, я вошёл внутрь. Там я увидел Дэна, стоящего с фонариком, включенным на телефоне. Он приоткрыл рот, а на лице читался ужас. Я отбросил кочергу, чтобы парень подпустил меня к себе. — Дэн? — неуверенно произнёс я и приблизился к нему.       Пытаясь успокоить его словами, я, видимо, ещё больше пугал Дэна, который отошёл к столу и вжался руками в него. — Ч-что… — невнятно бормотал он и с испугом смотрел на меня. — Не бойся, — второй раз повторил я и решил обнять его, как это делали в фильмах, чтобы успокоить человека.       Я почувствовал, как сильно стучит его сердце. Обняв Дэна ещё крепче, я почувствовал его руки на своей спине. Значит ему стало легче. Немного отстранившись, я спросил: — Всё хорошо? По щеке парня покатилась слеза, но он с уверенностью в голосе сказал: — Ты сумасшедший. Минута молчания. — Отпусти! — стал вырываться из моих объятий Дэн, — Отпусти! — Нет, постой, ты ещё не успокоился. — Отпусти, я пойду домой! — ему всё-таки удалось оттолкнуть меня и направиться к выходу из подвала. — Дэн! Постой! — выкрикнул я, но тот быстрым шагом поднимался по лестнице вверх.       Мне нельзя было отпускать его, потому что тогда он обратился бы в полицию или рассказал кому-то ещё, меня бы нашли и этого было бы уже не избежать. Я взял кочергу и, быстро взбежав по ступеням, ударил ею по голове Дэна. Всё. Спокойствие.       Немного постояв в стороне, я подошёл к нему и примостился рядом на полу. Это был наш последний день общения, однако, я точно знал, что сейчас я убью его не по своей воле.       Мои руки тряслись, когда я поднял топор. Было сложно убить единственного дорогого тебе человека. Даже не стыдно признать, что родителей я убил без особой жалости, а тут…       Утром я вернулся домой, после того, как выбросил труп парня в лесной овраг. На душе было нехорошо, наверное, я слишком привязался к Дэну за столь короткое время. Однако от него у меня остались замечательные руки, которые я тотчас же поместил в свою коллекцию. Это была пятидесятая пара. Юбилейная…       Когда я, сделав запись в своей книге, вновь глянул на банку с руками, на меня нахлынула грусть, и из моих глаз покатились слёзы, наверное впервые в жизни я так плакал, аж сердце защемило. Уткнувшись лбом в стол, я пролежал очень долго и понял, что не смогу больше спокойно жить. Я решил покончить с этим.       Беру лист бумаги и пишу записку, которую скорее всего никто не прочтёт. Кладу её на тумбочку возле входной двери и, раздобыв толстую верёвку иду в уже ненавистный подвал.       …Я не буду вдаваться в подробности и просто скажу, что тогда я впервые влюбился, впервые так сильно привязался к человеку.       Жаль, что мне пришлось его убить,       Но иначе б ни один из нас, не смог спокойно больше жить… Потому я и сам решил свести счёты с жизнью, всё равно в моей жизни нет ничего ценного, и моё существование только вредит обществу. Мне больше нечего написать. Спасибо, что прочитал, неизвестный.                                                 Сумасшедший.